Разговор перед сном

      Солнце уже начало клониться к закату и шиноби песка решили поставить лагерь для передышки. Вообще его поставили скорее для лечения ран, как раз достаточно далеко от деревни листа, чтобы не опасаться преследования.       Отряды и команды укладывали раненных на землю, чтобы поставить укрытия на ночь. Впрочем палатки были так себе — большинство ожидало что эту ночь проведут в Конохе завоевателями, поэтому мало кто готовился к ночевке в лесу. Неудачное выдалось нападение, что уж тут сказать.       Люди устало принялись доставать вещи и обсуждать случившееся, строить теории как такое могло вообще произойти, ведь у них были союзники из звука, и куда же делся Казекаге в разгар основного боя. Они ещё не знали о его бесславной кончине и будущем союзе с Конохой.       И три подростка ещё ничего не знали о своём отце. Темари и Канкуро бережно усадили своего младшего брата у дерева и принялись планировать ход дальнейших действий.       — Поставь палатку, — быстро скомандовала Темари, — а я поищу того, кто обработает наши раны.       — Да уж, вляпались будь здоров…       Темари оставила этот комментарий Канкуро без внимания. Она развернулась к остальным ниндзя и начала махать руками, пытаясь привлечь их внимание.       — Эй, ему нужно помощь! — закричала девочка, — нам нужен медик!       Она отчаянно подпрыгнула, надеясь привлечь нужного человека, но все шиноби вокруг только неловко отводили взгляд или проходили мимо. Темари до крови прикусила губу. Гаара ранен, возможно, впервые в жизни, у него идёт кровь, а они все просто игнорируют его! Даже женщина, которую Темари удалось ухватить за рукав, лишь неловко ответила:       — Меня ждёт больной, ему раздробило ногу…       Прищурившись, девочка грозно и не по-возрасту строго оглядела весь лагерь. Даже теперь Темари могла заметить — все поставили свои палатки чуть поодаль от них. То тут, то там копошились раненные, врачи бинтовали руки, кто-то искал воду, кто-то отчаянно ругал начальников, а кто-то скорбел о потерях. И всем им было плевать на трёх подростков, пусть даже детей Казекаге.       «Трусы, — подумала Темари, сжав кулаки до того, что костяшки пальцев побелели, — жалкие трусы!» Они все, они все видели что Гаара истекает кровью и никто не решился не то что подойти, даже посмотреть в его сторону. А ведь это они и отправили его начинать наступление. «Все готовы развязывать войны и нападать, — размышляла девочка, уверенно направляясь к палате медиков, — но никто не готов бороться с последствиями.»       Как неожиданно — Коноха, славившаяся кланами Шиноби, выпустила сильнейших представителей этих самых кланов позже, как козыри. Темари видела на экзамене на что 13-лётки из разных кланов, что уж говорить о взрослых ниндзя. У них тоже есть свои живые оружия, не только Суна такая умная с джинчурики.       «Ну должны же они хотя бы заботиться о Гааре, как об оружии, — рассуждала девочка, — почему им наплевать?!» О, она знала почему. Им всем было страшно. Вроде как приказа свыше нет и как бы можно и забить. Может, не будь он её братом, она бы сделала так же.       И вот наконец-то девочка дошла до главной палаты медиков, вся раскрасневшимся, с раздувающимся от гнева ноздрями. А все вокруг только походили мимо, даже не замечая её.       — Что нужно? — наконец спросил грузный мужчина, вытирая руки, — ты не выглядишь раненой.       — Мне нужен медик.       — Зачем?       — Мой брат ранен.       — У него что-то сломано?       — Нет. Но у него кровь…       — Внутренние органы повреждены?       — Нет, но…       — Тогда вы можете сами его подлатать.       Темари аж заскрипела зубами и тихо выдала:       — Дайте хоть бинты.       — Но мы не…       — Дайте. Бинты!       — Да кем ты себя возомнила?       — Дайте девочке бинты. Это приказ.       Внезапно подошедший широкоплечей мужчина с закрытым глазом грозно и строго оглядел врача. «Баки, — узнала учителя Темари, — ну конечно же он. Ему тоже несладко пришлось. Ссадины и ушибы…»       Да уж, мало кто вообще выглядел хорошо после этой операции. «А я говорила, » — ехидно подумала Темари. Ей нельзя было в таком признаваться, но она вовсе не хотела нападать на Коноху. Темари вообще не хотела войны. Может ниндзя и созданы, чтобы убивать, но в мире и так полно проблем, которые нужно решить. Ещё одна бойня ни к чему.       — Как вы? — задумчиво спросил Баки.       — Нормально, — отмахнулась девушка, — Канкуро и Гааре досталось сильнее, чем мне.       «Эти ребята из Конохи не так слабы, как кажется, » — поняла девушка. Признаться честно, её это даже злило. Злили потомки кланов с их тайными техниками и эта система «друг за друга горой». Она сама учила свои техники, без особых глаз или умных родителей. Сама тренировалась часами и сама таскала огромный веер на спине. И Темари была уверена — она без проблем могла бы убить этих ребят, представься ей возможность.       Почему же ей тогда не удалось победить? Даже «фактическая» победа на экзамене казалась ей проигрышем. «Этот недомерок меня обхитрил!» — злилась и вместе с тем удивлялась девочка. Её бесила его ухмылка и как он легко воспринимал всю их битву, будто какую-то игру. «Перед лицом реальном опасности он бы так себя не вёл.»       Почему-то Темари не могла выкинуть эту деревню и этих ребят из головы. Было во всей этой Конохе что-то особенное. В этой их беззаботности и вместе тем самоотверженности на экзамене, шутками, относительной беспечностью, соседствующей с искренней верой в идеалы. И в постоянной готовности закрыть другого собой. В Суне всё было иначе.       — Держи, — тихо бросил Баки, протягиваю девочке одеяло, — оно большое и тёплое, вам должно хватить.       — Спасибо.       — И возьми пластырь и вату. А теперь иди к своим братьям.       Она кивнула ему, как кивают солдаты командиру, и вернулась к местечку под деревом. Девочка оторвала кусочек ткани от бинтов, намочила его и принялась бережно смывать засохшую кровь с лица Гаары. «Ну и шишак на лбу будет…кто ж сумел его так ударить ещё и прямо по лицу?»       — Я поставил палатку! — крикнул Канкуро вылезая из навеса, сделанного не без помощи опоры — конструкция работает, я проверил.       — Отлично. — скомандовала Темари, вытирая кровь с лица Гаары влажной тряпкой, — постели что-то мягкое. Но одно одеяло оставь, чтобы укрыться       — Я уже.       — Тогда помоги мне уложить туда Гаару. — скомандовала девушка, приклеивая на лоб младшему брату пластырь и вату, пытаясь закрыть рану.       — Ладно       — Давай быстрее!       — Да иду я, иду.       — Вот и иди.       — Зачем вы это делаете? — раздался тихий шёпот.       Брат с сестрой машинально обернулись, застыв на месте. Снова заговорил. Он почти никогда не разговаривает, а теперь…       Гаара сидел возле палатки, облокотившись на дерево, словно кукла, руки безжизнено покоились на коленях. Он ни проронил ни слова пока Темари его умывала или пока Канкуро нёс ветки для палатки, но сейчас…       После его «прости» им и вовсе стало не по себе. Отец всегда говорил им, что Гаара оружие, он убийца (впрочем, как и они) и он создан только уничтожать и ничего другого не знает.       «Но ведь он никогда нас не трогал, — подумала Темари. Да, он пугал их двоих, не раз угрожал да и, честно признаться, был жестоким и жутким. Но разве их всех не воспитывали как трёх убийц? Разве Канкуро и Темари тоже не были жуткими и жестокими, ломая кости людям? Разница только в том, что их не боялась вся деревня. Впрочем Гаара считался джинчурики, а значит демоном песка, что само по себе внушало ужас всему миру шиноби, а не только Суне.       Вот только глядя на худого, бледного и окровавленного мальчика Темари никак не могла увидеть убийцу. Она лично видела как Шукаку разнёс пол леса. Но ребёнок перед ней сейчас не был Шукаку. Он смотрел спокойно и задумчиво своими огромными грустными бирюзовыми глазами и даже не протестовал, когда она его умывала.       Темари учили презирать и ненавидеть. Но она не могла, даже немножечко не могла, ненавидеть своего младшего брата. Он выглядел таким крошечным рядом с другими ниндзя. Да что с другими ниндзя, даже со своей огромной тыквой за спиной.       Гаара не отводил взгляд. Он ждал.       — А мы что, не должны? — неловко выдал Канкуро, — пошли внутрь.       И он осторожно занёс Гаару внутрь и уложил на наиболее примятое место, где не было кочек.       — Спать будем под одним одеялом, так теплее, — тихо сказала Темари.       Канкуро скорчил недовольную рожицу, а затем тут же отвёл взгляд. Что правда то правда — Гаара пугал его. Этот маленький красноволосый бесёнок не раз обещал Канкуро верную смерть. Но ведь не убил же…       Сколько было поводов и возможностей — Гаара ими так ни разу и не воспользовался. Бывало он мог отпихнуть Канкуро или Темари, но никогда не нападал в открытую. В любом случае они уже уложили его на более удачное место в центре, а значит оставалось лечь по бокам. Не двигать же того, кто даже ноги толком передвигать не может.       Канкуро уселся слева от Гаары, а Темари справа. Еще по бокам они уложили свои вещи — кукол, веер, огромную тыкву, оружие и протекторы.       — Держи мазь, — Темари протянула Канкуро баночку, — должно помочь от укусов.       — Угу. Ненавижу этих мелких насекомых. — буркнул юноша.       — Тебя покусали? — спросил Гаара.       Он говорил очень тихо, почти шепотом. Такой бледный, в пластырях и с остатками засохшей крови, он казался ещё более жутким.       — Типо того. Я же столкнулся с тем жуковедом… — юноша ловко засунул руки под одежду и принялся растирать мазь. Раздеваться сейчас было бы слишком холодно.       «Они все шли друг за другом, » — рассуждал Гаара, пока его брат и сестра устраивались поудобнее на земле. Он не понимал этого — просто взять и пойти на помощь к другу или однокласснику. У Гаары-то и одноклассников особо не было. И он никогда никому на помощь не приходил.       «А за мной пришли, — подумал он, — Канкуро и Темари пришли забрать меня, хотя могли бросить в лесу. Это ведь так просто и удобно.»       Гаара чуть скосил глаза, чтобы увидеть чем занимаются его родственники. Канкуро уже снял головной убор и начал пытаться устроиться возле Гаары — из-за роста ему не хватало места в шалаше и пришлось поджимать ноги. А Темари расправляла одеяло, чтобы все могли укрыться.       — А тебя знатно отделали, — хмыкнул Канкуро, лёжа на боку и разглядываю шрам на лице Гаары.       — Тебя тоже.       — От кого прилетело хоть?       — От Наруто.       — Того блондинчика? — Канкуро чуть изогнул брови, а потом хмыкнул, — хотя после того что было на экзамене я даже не удивлён. Да уж, дерьмово вышло.       — Ладно тебе, — буркнула Темари, укрывая ребят одеялом, — в других обстоятельствах мы бы…       — Почему вы вернулись за мной?       Темари и Канкуро снова вздрогнули. После этой битвы Гаара определенно стал страннее, чем обычно. И все эти вопросы…       — А надо было тебя там оставить? — язвительно буркнул Канкуро.       — Почему вы вернулись?       — Потому что ты наш брат, — четко ответила Темари, распуская волосы.       Повисло неловкое молчание. Гаара не решался повернуть голову ни вправо, ни влево, ведь тогда он бы увидел Канкуро и Темари, а ему сейчас этого жутко не хотелось «Почему так тяжело в груди? — подумал Гаара, — это не похоже на боль он смерти дяди. Или это стыд?» Он вспомнил, как эти двое спрашивали в порядке ли он после драки на предварительном этапе экзамена. Как они втроём прятались от песчаных бурь. Как каждый из них отпускал ехидные комментарии, унижая противников.       Гаара вдруг остро осознал, что не только его растили как убийцу. Он их младший брат. Они его брат и сестра. Их отец Казекаге заставлял жену рожать каждый год, чтобы получить идеальный сосуд для Шукаку. Их отец воспитал трёх солдат. Трёх жестоких, не знающих ласки и доброты убийц.       «А когда-то мы играли вместе в замки из песка…»       Это воспоминание непроизвольности всплыло в голове у всех троих. Когда-то они ещё могли общаться втроём, играть и веселиться. Гаара строил замки, Канкуро нелепо шутил а Темари по-детски серьезно вздыхала. И всё было, вроде как, хорошо. Не было такого понятия как «монстр» или «демон пустыни» были три ребёнка, их заботы и радости. Когда всё пошло не так?       — Вы помните маму? — тише обычного спросил Гаара.       Этот вопрос был хуже предыдущих. Они никогда о ней не говорили. Отец и вовсе её не вспоминал. Никогда. Но дома были фотографии и какое-то время был дядя. Потом и его не стало, а вместе с ним исчезли и последние крупицы информации о маме. Канкуро это всегда безумно бесило, но высказать отцу всё в лицо не хватало сил.       — Нет, — мрачно ответил он, — только по фото. Мне тогда было мало лет. Знаешь, а Темари на неё чем-то похожа.       Мальчики синхронно повернули головы в сторону сёстры. Темари распустила волосы, чтобы было удобнее спать, и так сходство стало заметнее. Чуть округлое лицо и русые волосы, похожие на пшеницу. Она определенно слегка походила на мать.       — Боюсь, у меня более суровый нрав, — ответила девочка, — Мама была…нежнее что ли. Ну мне так казалось. Но я тоже была малюткой.       Снова повисло молчание. Мама была запретной темой. Но отца тут нет и вроде как никто не узнает, почему бы и нет?       Они вообще такие вещи с Гаарой почти не обсуждали. Вдвоём между собой ещё может и да, но втроём… Вообще в сознании Темари будто было два Гаары. Один — носитель Шукаку, монстр и оружие, которое нужно охранять и проверять. Второй — её младший брат, мальчик делавший волшебные замки из песка и везде таскающий плюшевого мишку. И даже когда она видела Шукаку, девочка непроизвольности вспоминала того мальчика. И сейчас перед ней точно лежал ребёнок, а не монстр.       Канкуро же этого мальчика забыл. Запрятал воспоминания о тех днях так глубоко, как только было возможно. Но сейчас он видел маленького и одинокого человечка. Жестокого и грозного убийцу, которого впервые ранили до крови. Только от этого он становился ещё более крошечным.       — Вы знали, что это я убил нашего Дядю? — спросил Гаара.       Канкуро мгновенно застыл, а Темари тяжело вздохнула:       — Нам сказали, что он погиб на миссии, но слухи ходили разные…       — Он нам раны лечил, — тихо добавил Канкуро, — и никому не грубил.       — Его подослали убить меня.       И вновь повисло молчание, прерываемое лишь шелестом листьев. Канкуро и Темари почти синхронно посмотрели на Гаару, чьё лицо, казалось, совсем не изменилось.       — Но он и сам этого хотел. Он сказал, что я убил его сестру и он меня ненавидит. И она ненавидела. Я его не узнал и убил, защищаясь.       Гаара говорил спокойно и ровно, будто разговор шёл о погоде или планах на обед. По мере его рассказа у Темари глаза становились всё огромнее, а Канкуро лишь сильнее сжимал челюсть.       — А убить меня приказал отец. Он отправлял много наемников, и все провалились. А потом он сформировал команду из нас троих.       «Проклятье! — подумал Канкуро и перевернулся на спину, — отец знал что Гаара может нас убить и все равно поставил в команду!»       — Вы знали?       — Нет, — ответила Темари, глядя на свои пальцы, — мы ничего этого не знали. Мы думали нас поставили вместе как детей Казекаге.       — Ага, детей, — буркнул Канкуро, — да ему было плевать! Почему он поставил нас? Гаара справлялся с профессиональными ниндзя, с нами бы вообще в два счета управился. Мы уже на второй день экзамена спорили. Да мы его в Конохе потерять умудрились! Чем отец думал?       — Если бы он думал о безопасности каждого, он бы не был Казекаге.       — Зато может бы быть был хорошим отцом!       — Казекаге он тоже так себе, — вставил Гаара, — вы слышали? Хокаге чтобы погубить врага собой пожертвовал. Ради деревни и её жителей. А отец бы так поступил?       — А ты думаешь этот дед поступил правильно? — Канкуро аж присел, чтобы посмотреть на своих собеседников.       — Не знаю, — ответил Гаара, — только это мы бежим поджав хвост, а не они.       «Мы с Наруто были одинаково побиты, но у него были силы ползти, а у меня нет. Потому что он хотел защитить друзей. И все эти кланы — они ведь защищали не только деревню, но и семью. Неужели он прав?» Лицо Наруто не выходило у Гаары из головы. Как он окровавленный полз по земле, как до этого лбом ударил Гаару в лоб, как они дрались и спорили…       — Давайте спать, — угрюмо сказала Темари, — завтра ранний подъём.       Скоро они отправятся домой, где их отчитают за проваленное задание и отправят тренироваться с Баки. Черт знает когда они снова смогут выйти из деревни, да даже из тренировочного зала. Да уж, доверили троим детям миссию особой важности.       Небо уже совсем стемнело, медленно надвигались тёмные тучи и большинство звёзд видно не было. Постепенно начали стихать голоса, на их место пришли шелест деревьев и стрекот цукат. У ребят появилось много вопросов — к себе и друг другу. И им хотелось это всё обсудить, но никто не решился заговорить первым. Так они со временем и заснули — сначала отрубился Канкуро, затем засопела и Темари.       А Гаара продолжал смотреть на большие листья шалаша, иногда впадая в дремоту, но тут же выходя из этого состояния. Он всю ночь думал обо всём и ни о чём, прокручивая в голове всю свою жизнь и, иногда, прислушиваясь к тому, как сопели возле него его брат и сестра. Пальцы Темари едва касались руки Гаары, а лоб Канкуро почти упирался ему в плечо. И каждый раз когда они чуть ворочались во сне, он задерживал дыхание, будто боясь разрушить минутный покой.       Гаара снова прокручивал в голове ту битву, все детали, все лица, все слова. На какое-то мгновенье он даже захотел оказаться на месте Наруто — на месте того, кто героически спасает других и у кого есть силы даже в самой тяжелой ситуации. Но для такого надо, наверное, уметь любить и прощать.       «Очень горько, — рассуждал Гаара, — будто я проглотил пилюлю. Почему же мне тогда так тепло и хорошо?»       Вскоре тёмные тучи закрыли всё небо и даже не стало видно Луны. Темари проснулась ближе под утро от звука дождя, чьи капли с характерным стуком ударялись о крышу.       Сонно подняв глаза, девушка увидела плотные навес из песка, закрывавший ребят от ливня. Листья шалаша не смогли бы сдержать столько воды, а вот плотный песчаный потолок мог. Темари осторожно перевела взгляд на Гаару.       Глаза. Большие и грустные бирюзовые глаза. Он смотрел перед собой на песчаный потолок, проверяя, чтобы ни одна капля не упала на тех, кто лежал в шалаше.