Тот, кто скрыт от глаз других

Мир иногда бывает не справедлив к людям. Сегодня у тебя есть дом, семья, друзья. А уже завтра ты лежишь, прикованный болезнью к кровати и постепенно угасаешь. Только вчера ты был счастлив и радовался жизни, как на следующий день видишь печальные лица родных, что не хотят отпускать тебя в другой мир. Не хотят потерять навсегда. Его смерть запустила череду событий, что невозможно обратить вспять. Когда он умирал, ему казалось, что все пойдет по плану. Свобода монстров была так близко. Казалось, будто нужно лишь вытянуть руку и желание сотни существ исполнятся, спустя столько лет заточения. Не всегда все идет так, как тебе хочется. Смерть лишь одного человека, притянула за собой еще семь. Он винит себя до сих пор, даже спустя сотни лет. Это была его идея, что с треском провалилась. Это он уговорил любимого брата на такой поступок. Это он и погубил его, забыв о жестокости людей, хотя раньше хорошо испытывал их «любовь» на себе. Это из-за него родители лишились обоих детей в один день. И нужно было ему тогда это сделать? Каждый день он задает себе сотню вопросов и пытается понять, что именно пошло не так. Его неопытность? Желание отомстить людям? Жажда отыграться за себя, на других душах людей? Разве стоило жертвовать жизни невинных детей, ради такого исхода? Он не смог помочь тем, кто был добр к нему. Сам того не понимая, он убивал их раз за разом, позабыв обо всем. Лишь сотни временных линий спустя, пелена ненависти наконец ушла, оставив за его спиной еще больше грехов, чем было до смерти. Последнее, что оставалось ему, при сложившихся обстоятельствах, — помочь последнему человеку закончить страдания других и спасти всех. Но кто спасет его? — Видя такой прекрасный вид Водопадья, вы наполняетесь решимость. Верно, Чара? Такой знакомый голос заставил мальчишку вздрогнуть, отрываясь от наблюдения за водопадами. Синий свет от цветов освещал высокую черно-белую фигуру, внезапно появившегося монстра. В голове промелькнула мысль, что этот вид довольно сильно его завораживает — Не думал вас здесь увидеть. Вы ведь сидите лишь вне времени и пространства, — подал голос мальчишка, спустя некоторое время молчаливого наблюдения за прибывшим. Чара немного отсел в сторону, давая возможность «старому знакомому» сесть рядом, что тот и сделал. Тишину, стоящую вокруг, прерывали лишь звуки воды и отдаленная мелодия. Никто, из сидящих на краю одного из водопадов, не хотел прерывать этот момент. Да и зачем нарушать эту картину пустыми разговорами? Присутствие рядом говорит лучше любых слов. Но молчать вечно невозможно. — Почему ты остался здесь, а не ушел из подземелья вместе с остальными? Уверен, что Альфис, как перспективный ученый, нашла бы способ вернуть тебе тело. С крепким человеческим телом и организмом всегда было проще работать, чем с хрупким телом монстра, что зависит лишь от магии. Чара молчал. Ему не хотелось вновь вспоминать все, что произошло. Он просто не может простить себе такого исхода. Да, все закончилось хорошо. Монстры все же вышли на поверхность и сейчас стараются наладить отношения с людьми. Но какой ценой? Смертью принца монстров, вместе с шестью невинными детьми, и сотни геноцидных или нейтральных перезапускав, которые невозможно забыть. Лишь четверо существ помнят абсолютно все Но точно ли цареубийство его рук дело? — Если ты винишь себя во всем, то зря тратишь время. Тогда ты был лишь ребенком, что хотел помочь тем, кем дорожил больше всего. Не думаю, что ты специально хотел отправить брата на верную смерть, — холодная рука легла на его плечо. Мальчишка поднял взгляд на собеседника, переставая делать вид, что ботинки куда более интереснее, чем он и их «разговор» в целом. Но решимость ответить не хватило. — Или тебя больше волнуют геноциды, что вы оба устроили? Надоело молчать. — Все вместе… — Чара поджал к себе ноги, обнимая колени. — Не знаю, что тогда было со мной. В здравом уме я бы никогда не сделал такое… Мне будто закрыли глаза и заставляли управлять детьми. Моё тело было не моё… Словно кукла, управляющая другими, но не в силах сопротивляться настоящему кукловоду. Я не хотел причинять им боль. Никому из них. Они единственное, что у меня осталось. Родные отец и мать забыли обо мне уже давно, а в деревне ненавидели и избивали. Даже Азри они убили… Но он им ничего не сделал. Он просто хотел отнести моё тело к цветам! Хотел обрадовать, даже когда я умер! Руки непроизвольно сжались в кулаки. Почему? Почему люди так жестоки? Он же просто хотел исполнить последнее желание своего брата — показать ему цветы из его родной деревни и попробовать найти души для свободы монстров. Но нет. Они напали на него и продолжали нападать, когда он уходил. А ведь монстр с человеческой душой был в сотню раз сильнее их. Одним ударом мог убить всех, но продолжал держать улыбку на лице, закрывая мёртвое тело и принимая все удары на себя. Он больше не мог держать это в себе. Эмоции взяли вверх над бедным мальчишкой, заставляя сквозь слезы рассказать все, что только приходило на ум. И все равно, кому он это говорит. — Я не смогу понять полностью, насколько тебе тяжело сейчас. Единственный, кто это поймет, так это ты. Я лишь могу помочь словами и сказать, что все были бы рады твоему возвращению. Если нет, то можешь приходить в любое время. Буду рад твоей компании. И считай это подарком Позади послышался топот. Кто-то кричал его имя. Когда голос приблизился и его источник выскочил из кустов. Мальчишке было понятно, кто именно его звал. Заплаканный принц подземелья крепко сжал в объятиях погибшего брата. — Чара! Ты живой! Я не мог поверить, когда увидел тебя здесь! Мальчишка неуверенно обнял в ответ. Он может его коснуться. Не проходит сквозь него, в попытках обнять, а на самом деле прикасается к нему. Не успев даже что-то сказать, как его повели в неизвестном, пока что, направление. Рядом сидящего монстра как будто и не было. Он исчез так же внезапно, как и появился. Но глубоко в душе Чара был благодарен ему. Спустя столько времени груз на душе как будто спал. Стало легче дышать. Или это от непривычки человеческого тела… Возможно, в будущем он сможет полностью простить себя за все содеянное, но сейчас… Он просто будет рад тому, что тот, кто скрыт от глаз других, может его выслушать и поддержать. — Спасибо тебе, Гастер…