КНЭЛ. "Родинки"

Глава 13. «Прости!...»       «Прости меня...как перед Богом,       С колен молю: Прости меня!       За то, что обречён любовью       Всю жизнь не забывать тебя...       За твои слёзы и мучения,       За мои грустные стихи,       За то, что не достоин я прощения,       Как не достоин я любви - прости...       И за не вымоленное счастье,       Которым я живу сейчас,       За то, что ты простить не в силе -       Прости, как в мой предсмертный час.       Так никогда самозабвенно       Не умолял я никого.       Ведь так, как я люблю, наверно,       Не полюбил тебя никто…» (Из просторов интернета)       Сегодня с самого утра Кхуши было почему – то тревожно. Может быть, потому, что она очень плохо спала. Да, что там плохо? Она почти не спала. Растревожила её встреча с сестрой Арнава, по рассказу которой выходило, что не так уж сильно её брат и виноват. Он сам оказался жертвой обстоятельств…       Невольно вспоминается то, что хочется забыть…Его презрительное и хлёсткое : «… ты такая же шлюха, как и все…Твой ребёнок никакого отношения ко мне не имеет! …может быть, и девственность твоя была восстановлена… ты оказалась продажной девкой! …чтобы духа твоего в этом доме не было! …Через час вернусь, и, если ты ещё будешь здесь, то пожалеешь, что на свет родилась!» Эти слова отравляли её разум. Разрывали сердце. КАК она всё это пережила? Не знаю. Наверное, её спасли от депрессии дети. Её сыновья. Они были от любимого человека…который не верил, что они плоть от плоти его кровь…Только любовь к едва зародившейся в ней жизни ( а позже она узнала, что в ней зародилась не одна, а две жизни), помогли выжить и не свихнуться. Ещё поддерживала её любовь родителей и сестры. Кхуши ведь пришлось перевестись на заочную форму обучения и устроиться на работу в книжный магазин. Когда сыновьям исполнилось по два годика, она отправила их в детсад. Малыши стали болеть. Знакомый доктор посоветовал отдать их на плавание, которое очень хорошо влияет на здоровье и закаляет человека. В три годика они научились плавать и сразу же стали делать успехи. Они обгоняли в воде всех своих одногодок. И болеть практически перестали. Заканчивая третий курс, Кхуши смогла устроиться в офис к мистеру Ракешу по своей будущей специальности. Платили неплохо. Жизнь стала налаживаться… Вот только на мужчин она смотреть не могла. Вернее, не так. Пока они не проявляли к ней интереса, девушка с ними нормально разговаривала, но стоило хоть кому – то из них намекнуть на более тесное знакомство, они переставали для неё существовать. Она не верила мужчинам и не хотела заводить с ними никаких отношений. Старалась забыть и того, кого сердце упорно не хотело забывать. Снова и снова её память подбрасывала ей то счастливые моменты, после чего ей хотелось улыбаться, то те моменты, после которых больно сжималось сердце, и на глаза невольно набегали слёзы. Время шло. Постепенно боль уходила. Дышать становилось легче. Она привыкала к мысли, что единственные мужчины в её жизни – это сыновья. Её любимые, самые родные и необходимые ей… Но вот в её жизнь снова вторгается ОН. Тот, кого она любила и ненавидела. Тот, кого хотела забыть, но не могла…       Арнав…Когда она увидела, как он вручал своим сыновьям награды, сердце её почти остановилось. Чего она боялась или чего хотела? Боялась, что он узнает, почувствует своих сыновей или боялась этого? Когда он не узнал их, то Кхуши снова не могла определить свои чувства. Что она почувствовала? Облегчение или разочарование? Скорее всего, и то, и другое. Она почувствовала облегчение от того, что Арнав не узнал, не почувствовал сыновей. Значит, не будет на них претендовать. С другой стороны, ей было обидно, что он не почувствовал зова родной крови… Когда Акаш сказал, что в кафе приедет его брат, Кхуши испугалась. Испугалась встречи с ним. Испугалась и трусливо сбежала, уводя за собой сыновей. Теперь она знала, что они обязательно когда – нибудь встретятся. Но эта встреча должна произойти без сыновей. Они не должны быть свидетелями их разговора, который непонятно, КАК пойдёт и ЧЕМ закончится…       Кхуши, как будто что – то предчувствовала. Она попросила Паяль привезти ей линзы и парик. Примерила линзы и осталась довольна: глаза теперь были не карие с зелёными крапинками, а чисто зелёные. Надо сказать, красивые. Затем примерила парик, который как – то покупала на костюмированный корпоратив. Это были волосы пепельного цвета с короткой красивой стрижкой. Зачем ей такое преображение, если Анджали всё равно её раскрыла? На этот вопрос Кхуши ответить не смогла бы.       Преобразившись, она решила прогуляться по больничному коридору. Доктор сказал, что ей нужно потихоньку ходить, чтобы не было спаек после операции. Вот она и пошла…Сделав несколько шагов, она остановилась… « Арнав здесь!» - подсказало ей затрепетавшее сердце…Она подняла голову и…забыла, КАК дышать.       По коридору шёл Арнав с красивым букетом кремовых роз, кстати, это были её любимые цветы, и пристально всматривался в номера палат. Кхуши застыла на месте. Её будто парализовало… Он приближался к ней такой красивый… всё ещё любимый…       Арнав, едва взглянув на неё, прошёл мимо и осторожно постучал в её палату. Не дождавшись ответа, открыл дверь и заглянул внутрь. Не обнаружив никого в палате, вышел в коридор и остановился в нерешительности. А Кхуши так и стояла, практически перестав дышать.       - Извините,- подошёл к ней Арнав,- Вы не видели, куда вышла девушка из 412 – й палаты?- спросил и неожиданно вздрогнул, пристально посмотрев ей в глаза.       - Нет… не видела,- почему – то враз охрипшим голосом ответила Кхуши и отвела взгляд.       - А Вы из какой палаты? – волнуясь непонятно отчего, спросил Арнав.       - Я … я не с этого этажа,- нашлась Кхуши и медленно направилась к лифту, чтобы спуститься на третий этаж. Там она хотела переждать, пока Арнав уйдёт. Не будет же он ждать её до вечера?       - Кхуши? – неуверенно спросил Арнав.       - Какая ещё Кхуши? Не знаю я никакой Кхуши,- сердито ответила девушка и нажала на кнопку, вызывая лифт.       - Извините. Я, наверное, ошибся, - с горечью извинился Арнав.       - Наверное. Бывает,- ответила она и зашла в лифт… Не узнал… Не узнал так же, как и своих сыновей. Значит, никаких чувств у него к ней нет…       А чего ты хотела, Кхуши? Ты же специально вставила линзы, напялила на себя парик… А теперь тебе обидно, что Арнав тебя не узнал? Не почувствовал? Определись уже, ЧЕГО ты хочешь? Целый час Кхуши пришлось сидеть у окна, ожидая, когда Арнав выйдет из клиники. Наконец, он вышел. Букета в руках у него не было. Значит, кому – то подарил…       Она поднялась на свой этаж и пошла в палату. На тумбочке в вазе стоял букет её любимых роз…       Кхуши сняла парик и тряхнула головой, чтобы расправить волосы. В этот момент кто – то постучал в дверь.       - Да. Входите, - ответила на стук Кхуши.       В дверь вошёл Арнав. Осунувшийся. Без краски в лице. Но такой же красивый, как и раньше… Такой же желанный…       Бежать было поздно, да и некуда.       Арнав медленно подошёл к девушке.       - Зачем? – срывающимся голосом спросил он.       - Что «зачем»? – севшим голосом спросила Кхуши.       Он взял её за плечи.       - Зачем ты надела парик, и что ты сделала с глазами? У тебя линзы?       - Да. Линзы.       - Сними. Не порти глаза, - тихо попросил он.       - Потом…       - Сейчас… Пожалуйста! Я хочу посмотреть в твои глаза… Прошу.       Кхуши и сама не поняла, почему поддалась его просьбе. Она прошла в душ, где было зеркало, и сняла линзы…Прислушалась к себе. Сердце сошло с ума. Оно колотилось так, что пульс зашкаливал. Тахикардия, которой у неё никогда не было, разыгралась не на шутку…       - Так зачем? – снова спрашивает Арнав.       Наверное, затем, чтобы хоть как – то начать разговор…       - Я не хотела, чтобы ты меня узнал,- призналась Кхуши и села на кровать. Ей трудно было стоять. Она и так сегодня слишком долго была на ногах, а ведь после операции прошло всего три дня, и швы болели. Арнав внезапно рухнул пе5ред ней на колени. Кхуши вздрогнула и глазами, в которых появилась влага, смотрела на него. А ему не верилось, что это она. Его малышка, которую уже и малышкой – то сложно назвать. Перед ним была зрелая красивая женщина, к которой его тянуло, как магнитом.       - Кхуши, прости меня,- тихо попросил он, взяв её руки в свои большие ладони.       Она не отдёрнула рук, и это был хороший знак для Арнава.       - За что? За что я должна Вас простить? – опустила свои глаза на него.       - За всё. За всё прости! Я понимаю, что не достоин прощения, но всё же прошу: прости!       Она не знала, ЧТО сказать…Ей вдруг захотелось погладить его морщинки на лбу, прикоснуться губами хотя бы к его щеке…прижаться к когда – то такой родной и надёжной груди…Он был вторым мужчиной после сыновей, для которого было место в её сердце.       - Встаньте, пожалуйста! – попросила она.- Иначе я не буду с Вами разговаривать,- не дала она ему выбора. Арнав нехотя встал, но руки девушки всё так же держал в своих ладонях.       - Прости! Прости, если можешь! Я очень люблю тебя! Люблю больше жизни! ЧТО мне сделать, чтобы ты меня простила? Скажи, и я сделаю всё! Скажешь – умереть, я умру! Только прости!       Арнав выглядел разбитым. Потерянным. Несчастным. Кхуши было очень жалко его. Жалеть в женском словаре равно ЛЮБИТЬ. Кхуши любила этого мужчину. Её сердце истекало кровью от когда – то причинённой ей боли и в то же время тянулось к нему. Ей так хотелось забыть обо всём и прижаться к его груди…       - Арнав… ты видел сыновей? Как они тебе?- почему – то спросила Кхуши совсем не то, что хотела.       - Видел. Они такие молодцы! Спасибо тебе, родная! – порывисто стал целовать ей руки.       - Не надо, Арнав! – попыталась Кхуши освободить свои руки из мощных рук Арнава.       - Надо, Кхуши! Надо! Я перед тобой и детьми так виноват, что должен до конца своей жизни целовать не только твои руки, но и ноги! А также землю, по которой ты ходишь,- слёзы сами собой покатились по суровым щекам Арнава.       Кхуши не выдержала и протянула руки к лицу плачущего мужчины. Она нежным касанием пальчиков пыталась осушить солёные ручейки, которые, не переставая, стекали по впалым щекам её любимого мужчины… Арнав снова взял её ладошки и стал безумно их целовать.       - Кхуши! Милая! Родная! Прости! Прости меня, пожалуйста! Я тебя очень люблю! Люблю тебя и наших детей! Они такие славные! Настоящие мужчины.       - Да. Они настоящие мужчины, хоть ещё совсем маленькие,- мягко улыбнулась Кхуши.       - Я знаю. Они так защищали от меня мою сестру…       - Что? Ты на глазах наших детей обидел свою сестру? – упавшим голосом спросила Кхуши.       - Я не специально, - стал оправдываться Арнав.- Просто, когда я пришёл домой, наши сыновья плавали в моём бассейне. Их туда сестра привела. А я не терплю, когда кто – то без моего разрешения плавает в моё бассейне… Вот и сорвался на сестре…       - Арнав! Арнав! – покачала головой Кхуши.- Когда ты научишься сдерживать свои эмоции? – незаметно перейдя на «ты» укоризненно спросила Кхуши.       - Но я не знал, что это плавали наши сыновья,- произнёс Арнав, понимая, КАК глупо звучит его оправдание.       - Тебе не мешало бы сначала разобраться, а потом уже выносить приговор. Вспомни, КАК было шесть лет назад? Ты даже не усомнился в том, что я была не верна тебе. Не поверил. Не разобрался. А в результате пропустил рождение своих детей. Не слышал их первых слов. Не видел их первых шагов. Ты очень многое пропустил, Арнав.       - Я знаю… Прости! Прости! Я хочу всё исправить! Ты выйдешь за меня замуж? – с надеждой смотрел он на неё.       Сердце Кхуши затрепетало. Когда – то она даже мечтать об этом не могла. А теперь… ЧТО ответить? Отказать, значит лишить себя возможности быть счастливой. Отказом она накажет не только Арнава, но и себя, а также лишит сыновей отца…       - Тебе надо понравиться моим сыновьям, - сказала после некоторого раздумья Кхуши.- Я выйду за тебя замуж только в том случае, если мой выбор одобрят сыновья.       - Спасибо, что не отказала! – обрадовался Арнав.- Мне будет очень сложно завоевать симпатию сыновей, потому что я им уже не понравился. Но я сделаю всё для того, чтобы завоевать их доверие. Обещаю! Спасибо, что дала мне надежду! Я люблю вас! Тебя и сыновей,- уточнил он.- Мне можно будет признаться им, что я их отец?       - Если это будет удобно, чтобы не ранить мальчиков и только после того, как ты с ними подружишься. Сможешь?       - Смогу! Ради вас я всё смогу! – в порыве благодарности Арнав схватил Кхуши, прижал к сердцу и вдохнул любимый запах, который шёл от её волос. – Она не сменила шампунь,- сладостно промелькнуло у него в голове.       Кхуши не ожидала ТАКОЙ реакции Арнава и чуть не задохнулась от переполнявших её чувств. Неужели всё плохое осталось позади? Неужели это Арнав стоит здесь и, едва дыша, сжимает её в своих объятиях? Неужели у её мальчиков будет отец, с которым они смогут вместе ходить на футбол и делать всякие мужские дела? Неужели и за её мальчиками в садик будет приходить не только мама, но и папа? И на детских праздниках тоже будет присутствовать не только она, но и их отец? Мальчикам НУЖЕН отец. Значит, она всё правильно делает. Можно было бы, конечно, помучить его. Но кому от этого будет лучше? Правильно. НИКОМУ. Нельзя лишать себя права быть счастливой, а детей нельзя лишать отца, как и отца нельзя лишать детей…