Пропущенные моменты

— Почему ты простил меня? — Всхлипывает Моргана, утыкаясь лицом в плечо брата. — Почему не сердишься, почему не ненавидишь за то, что я сотворила?! Ответь мне, Артур, ответь… — она затихает и все еще мелко дрожит. Они сидят на берегу лесного озера. Король опирается спиной о твердую кору древнего дерева. Одной рукой он придерживает ее за плечи, другой гладит черные спутанные волосы и незаметно улыбается. Он негромко начал: — Помнишь, как мы сбежали в нижний город? Ты тогда почти со мной не разговаривала, а с остальными и вообще боялась встречаться. Ты все еще оплакивала своих родных, — он закончил настолько тихо, что сестра толком не услышала последнее предложение. — Помню, — прошептала она, — ты хотел показать мне лавку, где продавались всякое украшения. — Да, — отозвался Артур, предаваясь воспоминаниям, — я тебе купил темный браслет, сделанный из дерева, ведь лавочник сказал, что он забирает боль, дает человеку веру, спокойствие. Я просто не мог смотреть на то, как ты мучаешься. — Мне и вправду тогда стало лучше, — шепчет успокоившаяся Моргана, разглядывая блики солнечных лучей в озерной воде. Она вспоминает тот день, холодный и ветренный, она в темной куртке и коричневых сапожках и Артур в синем плаще проскакивают мимо стражи и бегут, держась за руки. Принц тянет периодически ее в закоулки, и они видят патрульных, на которых развиваются красные плащи. Почему-то ей вспоминается стук ее сапожек о вымощенную камнем дорожку. — А потом нас нашли и сразу повели к королю. Мы стояли в тронном зале, нам было жарко, и ты отошла за мое плечо — ты в первый раз видела отца в таком состоянии. Он так сердился на нас, ведь мы могли оказаться в опасности, так ругался. И он уже хотел отправить меня в свои покои и наказать, но вдруг ты заступилась…. ты впервые с ним говорила на повышенных тонах, ты защищала меня. — Артур замолчал. — И он захотел противостоять тебе, казалось, он был удивлен такой реакции. Он не стал наказывать, а просто предупредил, что в следующий раз одним выговором я не отделаюсь. — Артур снова замолчал. –Ты показала, что ради справедливости пойдешь на все. Ведьма уже успокоилась, она сидела и молча разглядывала траву. Она хорошо помнила и багровое лицо короля, особенно когда он смотрел на сына, и свой резкий громкий голос, который раздался в зале, и свое возмущение и обиду. — Я понимаю тебя, Моргана, и принимаю. Раньше не мог понять, потому что не знал о твоей магии, и это моя вина, что ты стала такой. Но теперь чары Моргаузы спали, ведь мы справились… Моргана вспоминает крик на площади, когда в мирное население стреляли из арбалетов по ее приказам. Она вспоминает детские слезы и крик, который так и не вырвался из мальчишеского горла. Она убивала, другие страдали. Так разве она заслуживает прощение?! Она прижимает руки ко рту и сдавленно всхлипывает. Ее простил Артур, простил Мерлин, а члены Совета приняли, когда услышали о заклятии, но она себя не простит никогда. Разве стоят ее слезы мольбы несчастных детей и стариков? Моргана жмурится, соленые капли стекают по подбородку, кто бы знал, как ей жаль, как она сожалеет… Брат вздыхает. — Я простил тебя. Я помогу тебе, сестра. Вместе мы все исправим. *** Она просыпается, резко приподнимаясь на локтях на железной кровати. Крыша течет, подол платья промок, ноги озябли. Сердце бьется, будто птица в силках; волосы отчего-то спутанные, ; губы пересохли. Моргана смотрит в окно и видит барабанящий по крыше дождь. Она все еще жаждет смерти молодого монарха, всеобщего повиновения, своего грандиозного правления в Камелоте. Но почему же тогда душа противно ноет, а в ушах до сих пор звучит спокойный голос ее сводного брата: «Я прощаю тебя. Я понимаю тебя»?.. Моргана не знает ответа.