Месть на десерт

Таня вжалась в стену и отпила вино. Сейчас только алкоголь ее верный друг. И придумала же Анька устроить праздник в честь дня рождения Лизы без Лизы! Бедняжка отказалась выходить из комнаты в таком удручающем для нее состоянии. Сидит теперь одна и плачет, подарки распаковывает. Несчастная. А ей что делать? Горе заливать? Морозова пронеслась мимо, корча странные рожи и тыча в дверь, не сказав ни слова. Гроттер пожала плечами и покрутила пальцем у виска. У каждого свои причуды. Вечеринка получилась небольшая, по-семейному теплая. Кроме соседей, сюда пригласили нескольких хороших друзей и знакомых. В общем, Морозова отжигала. Гости уже перешли в стадию "игровую" и теперь устроили импровизированный лимбо из гардины и двух тумбочек. Кажется, им весело. Таня еще немного посомневалась стоит ли ей присоединиться ко всем и, отругав себя за странные мысли, снова наполнила бокал. Не для нее все это. Лучше бы осталась в комнате и почитала. Пользы вышло бы намного больше. Гостиная наполнилась одобрительными голосами. "Либо все-таки нашли еще выпивку, либо случилось что-нибудь интересненькое", - решила Гроттер и с любопытством заглянула в соседнюю комнату. Народ толпился у входа и дружно что-то обсуждал. Таня хотела было подойти и выяснить личность запоздавшего гостя, как ее оттянула Аня и потащила в соседнюю комнату. - Лучше бы тебе прогуляться, Гроттерша, - с горечью посоветовала она, выталкивая подругу на кухню, - Инстинкт самосохранения, надеюсь, не барахлит? Прежде чем Таня успела задать вопрос и ответить подруге какой-нибудь колкостью, в коридоре появилась знакомая блондинистая голова. Ахнув, рыжая стрелой унеслась. Сердце удвоило свой ритм. Он здесь. Ванька здесь. Порывшись по ящикам, Гроттер выудила бутылку с текилой и опустошила несколько стопок подряд, пока тело не наполнил расслабляющий пофигизм. Ноги немного онемели, но, в принципе, она была в порядке. - Эй, Гроттерша, не налегай! Это последний алкоголь в этом сумасшедшем доме! По всем законам драматургии он мой! Таня благоразумно промолчала и села за стол, открыв толстую папку, лежащую на нем. Ей срочно надо отвлечься. Красивая розовая вязь сообщала, что данный документ "Досье Глеба Бейбарсова". Н-да, Лиза не врала, когда говорила, что до сих пор любит его. Эту папку ей вручили сразу же после сцены на крыльце. Видимо, Танино "Я подумаю" в Зализинской вселенной равнозначно "Полностью согласна". В прочем, Лизон не врала, когда хвасталась своим знанием Глеба. В этот папочке были заметки на все вопросы: цвет, вкус, род занятий, хобби, увлечения, любимые вещи, биография, дополнительные факты. Именно последний раздел - о, да, Лизон разделила все по разделам! - и заинтересовал нашу рыжую больше всего. На ее взгляд запретность темы о родителях не совсем "здешняя", а вот про родинку на правом бедре - уже интереснее. Как и предполагалось, Бейбарсов предпочитал высоких и худых, под стать Барби, блондинок аля наша Лиза с ничтожными понятиями о жизненных ценностях и здравом смысле. Все его прежние романы заканчивались громкими скандалами, так что Таня сразу же отругала подругу за столь быструю влюбленность. Ну, как можно вешаться на шею человеку с подобной репутацией? Вы только подумайте, он был помолвлен пять раз! Пять! Здесь так же было собрано небольшое портфолио. В основном, любительские снимки, явно увеличенные в несколько раз. Лиза, что, преследовала его? По манере одеваться Глеб явно недалеко отщеголял от рабочих похоронного бюро. Гардероб состоял из преимущественно чёрного цвета с различными оттенками серого, коричневого и синего. Белый, видимо, только по большим праздникам. "Придурок", - наметанным взглядом определила Гроттер, убеждаясь, что совершенно не подходит под его идеальный типаж. Она невысокая, не блондинка и уж точно не какая-нибудь заграничная модель с аксессуарами вместо мозгов. С чего вдруг Лиза взяла, что она сможет привлечь внимание этого Бейтапочкина? - Никогда бы не поверил, если бы не увидел собственными глазами. Солнце мое, ты так похорошела! Таня подскочила на месте и вытянула перед собой руку, выставляя препятствие между собой и нежданным гостем. Сердце ее затрепетало при его словах. - Какая неожиданная встреча, Ваня! - намеренно опустив глаза, с напущенной радостью промурлыкала девушка, - Сколько лет прошло? Ответ прозвучал не сразу. Таня не выдержала и подняла глаза. Зря. Тут же попала в капкан васильковых глаз. Валялкин находился всего лишь на расстоянии вытянутой руки. Теплые пальцы скользнули по ее плечам и остановились на ключице. - Не верю, что ты все еще носишь его, - прошептал Иван, ни на секунду не отводя от девушки взгляд. - Это память, - дрожащим голосом ответила она, отталкивая его руку. Температура тела поднялась на несколько градусов от одного его прикосновения. - Обо мне? "О нас. О нашей любви". - О предательстве. Юноша наморщился, и Таня на секунду увидела в его глазах... страдание? Молодой человек потерял контроль, и уже через секунду девушка оказалась прижатой к стене, обжигаемая его прикосновениями. - Два года. Два долгих, черт тебя дери, года, - хрипло бормотал блондин, шаря руками по телу размякшей девушки, - Я искал тебя. Повсюду. Обзванивал все вокзалы и аэропорты, но нигде не было даже упоминания о тебе. Аня отказалась помогать. Я сходил с ума. - Она - моя лучшая подруга, - тихо прошептала Гроттер, преданная собственным телом, - Аня хочет мне только хорошего. - Я не спал несколько дней. Не мог уснуть, не зная где ты и что с тобой. Ты уехала так внезапно. Почему? Почему, солнце мое? Таня зажмурилась от боли. Ненависть сковала ее грудь сильнее объятий и чертовых поцелуев. Одни движением она оттолкнула Валялкина от себя и, сдерживая дрожащие губы, отвернулась к холодильнику, заняв руки йогуртом. - Отправляйтесь лапать жену, - едко бросила она. Ну, почему должно быть так больно? - И оставьте меня, наконец, в покое. Чтобы не заплакать, запустила в рот ложку с лакомством. Иван сжал руки в кулаки и напрягся. - Я думал, ты любишь меня. "Я думала тоже самое о тебе". - Излечилась. Прошло много времени. Комната погрузилась в гробовую тишину, изредка прерываемую постукиванием ложки. Таня расправилась с перекусом и, выбросив упаковку, гордо направилась к выходу, молясь, чтобы со стороны не было видно, как сильно трясутся ее ноги. Она как раз повернулась, собираясь бросить последнюю уничтожающую фразу, как его рот накрыл ее. Возмущенная, девушка сперва принялась вырываться, но по мере углубления поцелуя ее сопротивление подавлялось. Губы раскрылись, и его язык принялся хозяйничать. Руки шарили по ее бедрам и ягодицам, поднимались по талии, очерчивали округлости груди и вновь опускались. - Там миссис Валялкина в поисках потерянного мужа, - раздалось за спиной Гроттер. Девушка мгновенно отпрыгнула, принявшись потирать вспухшие губы. Лиза скрестила руки на груди и, опираясь о косяк, внимательно следила за этой сценой. Ее старый халат висел мешком, но, в целом, она выглядела заметно лучше. - Прошу прощения, дамы, - отдышавшись, проговорил Ваня, не отрывая глаз от лица Тани, - С праздником, Лиза, - и вышел. Гроттер повернулась к улыбающейся подруге, утешающе раскрывшей объятия. - Мы с тобой, Таня, подруги по несчастью. Мы любим тех, кого нельзя. Я - козла, ты - женатого. Таня побледнела и слабо кивнула. Руки ее все еще тряслись, а тело, разгоряченное такими родными прикосновениями, зудело. "Так нельзя. Мне нужно срочно отвлечься от всего. От него". - Ты можешь положиться на меня, Лиза. Я согласна, - ее глаза сверкнули, - Кого здесь надо проучить?