Draught of Dreams

«…твой отец вступил в гольф-клуб и теперь почти не появляется дома, но я бы не стала возражать, будь ты рядом, а Хелен злится на то, что я пропустила званый ужин в прошлое воскресенье. Больше не могу это терпеть. И что еще хуже, он не выходит из кабинета, даже когда сидит дома. Читает справочники по палеонтологии, ведь, как оказалось, брахиозавры гораздо более увлекательны, чем совместное времяпрепровождение со своей любимой старой женой. Я скучаю по тебе, дорогая, пожалуйста, пиши чаще.» — Эй, Грейнджер, — Малфой позвал меня, стоило только пройти мимо. Его губы снова искажала язвительная ухмылка, которую я бы с радостью выбила с этого бледного идиотского лица хуком справа. — Блейз наконец-то узнал кое-что интересное на Магловедении. Они обсуждали одного из твоих предков. Напомни, как там его звали? — он взглянул на друга. — Смотри, — Блейз продемонстрировал постер «Звездных войн». — Чубакка. Двоюродный брат? Сходство поразительное. Малфой надул большой зеленый пузырь из жвачки, и запах мяты резко заполнил пространство. Он хитро наблюдал за мной, приподняв одну бровь в безмолвной победе. — Рассказал ли ты Малфою о том эпизоде, где Лея целует своего брата? Уверена, его инцестские гормоны вспыхнут ярким пламенем, — ответила я. Он стиснул челюсти, замирая на мгновение, а потом снова начал жевать. — Есть такая вещь, называется расческа. Может, тебе стоит почитать о ней, — он с презрением разглядывал мои волосы. — Или же отрезать их вовсе, избавив нас от наблюдения мерзкой картины летающих повсюду секущихся концов. — Один мой волос содержит больше коэффициента интеллекта, чем весь твой больной мозг. — Знаешь, что такое перебор? Неудивительно, что твой тупой рыжий бойфренд бросил твою задницу ради этой деревенщины, — он кивнул в сторону Лаванды, которая сидела прямо напротив Блейза. — Твой коэффициент интеллекта душил его по ночам. Было заметно, как плечи Браун напряглись, но она не повернулась. Я уже собралась ответить ему, когда дверь резко распахнулась, оповещая о грандиозном появлении Снейпа. Спустившись по трем ступенькам, я заметила, что пара слизеринцев заняли мое место. Единственное свободное оставалось прямо напротив Малфоя, рядом с Лавандой. По крайней мере, последнее слово будет за мной. — Не знала, что ты так увлечен гриффиндорскими сплетнями. Однако предполагаю, что слизеринскими сенсациями могут быть только объявления о помолвках со своими троюродными сестрами. — Главное, что нам удается избежать появления кудрявых наследников с грязью в венах. — Считай, что тебе повезло, если в будущем у твоего отродья в принципе будут волосы. Всяко лучше, чем слитые конечности или бугристый череп, — я гордо отвернулась от него. Снейп начал говорить в своей непринужденной манере, но приглушенные смешки слизеринцев позади отвлекали меня. Я развернулась, пытаясь понять, что показалось им настолько смешным. Оба парня в зеленых галстуках невинно смотрели в свои учебники, избегая зрительного контакта. — Ваши глаза теперь располагаются на вашем… затылке, мисс Грейнджер? — Снейп остановился и навис прямо над моей партой, возвышаясь высокой навязчивой тенью. Я почувствовала, как щеки покраснели. — Нет, профессор. Его черные брови нахмурились, и он склонил голову. — Вам действительно стоит поискать расческу, — он прошел к учительскому столу и повернулся лицом к классу, — или никогда так и не узнаете, какие странные предметы могут… застрять… там. Что? Я потянулась рукой к затылку и почувствовала что-то мокрое и липкое. Часть отвалилась, и я поднесла ее к себе, чтобы рассмотреть поближе. Это был ярко-зеленый ошметок мятной жвачки. Он. Прилепил. Жвачку. Прямо. В. Мои. Волосы. — Малфой! — закричала я и пихнула его же учебник ему в живот в надежде проткнуть кишки. — Ты отвратительный, жалкий, злобный, мерзкий грубиян! Я убью тебя! Кабинет накрыла гробовая тишина. Слезы щипали глаза. Он выплюнул жвачку почти на макушку, чтобы мне пришлось отрезать локон прямо под корень, чтобы единственным способом все исправить стала короткая стрижка. — Смертельные угрозы на моем уроке, мисс Грейнджер? — Снейп снова прошел к нашему ряду. Указательный, средний, безымянный и мизинец медленно стучали по сгибу локтя в мрачном раздражении. — Мои волосы, — сказала я, еле сдерживая слезы. — Он выплюнул жвачку в мои волосы! Темный безэмоциональный взгляд переметнулся к Малфою. — Это… правда, мистер Малфой? — Разумеется, нет, профессор, — его ухмылка была чересчур самодовольна. — Это правда, сэр, — неожиданно для всех раздался другой голос. Лаванда, сидящая рядом со мной, продолжила. — Малфой, сидя прямо за ней, жевал жвачку, а теперь нет. Наверняка его дыхание пахнет мятой. Малфой покосился на нее. — Это ложь, сэр. Я сидел рядом с ним все это время, он этого не делал, — защищал друга Блейз. — Подойдите ко мне, мистер Малфой, — потребовал Снейп. Ножки стула проскрипели по полу, и Драко, пошатнувшись, подошел к профессору. Малфой выглядел еще более бледным, чем обычно. — Откройте рот. — Сэр… — Я сказал, откройте ваш рот. Так он и сделал. Конечно же, сделал. Еще пару лет назад Снейпу пришлось бы наклониться, но сейчас Драко поравнялся с ним ростом, так что он едва ли склонился ближе и сделал вдох. А потом подошел ко мне и проделал то же самое с жвачкой, застрявшей в моих волосах. — Вы повели себя как ребенок, мистер Малфой. Минус десять очков Слизерину. Стены класса эхом отразили обреченные возгласы половины учеников. — И минус десять очков Гриффиндору. — Что? — возмутилась я. — Я ничего не сделала! — Вы угрожали убить другого ученика. Это едва ли… ничего, — Снейп грозно посмотрел на меня. — Я испытываю неимоверную усталость из-за глупых споров, занимающих драгоценное время урока, крайне необходимое для ваших нескладных умов. Вы оба будете отрабатывать наказание каждый день в течение двух недель, — он вновь обернулся к ученикам. — А теперь продолжим, если, конечно, никто больше не хочет высказать смертельную угрозу, — темный взгляд впился в меня, а потом переключился на Малфоя. — Или устроить жалкий розыгрыш.

***

К концу учебного дня жвачка все еще оставалась в моих волосах, застрявшая в них злобной мятной паутиной. Времени разбираться с ней не было, поэтому я, не долго думая, использовала чары гламура, чтобы хоть как-то скрыть это безобразие. Должно быть решение, не включающее в себя ножницы. Я не могу подстричься под парня! Иначе буду выглядеть как внучка Альберта Эйнштейна. Черт бы побрал этого Малфоя! Однако мне не пришлось долго искать выход из этой ситуации. — Профессор Снейп не сможет следить за вашим наказанием сегодня вечером, — МакГонагалл уже ожидала нас в кабинете зелий. Седые волосы были убраны в идеальный пучок, который был настолько тугим, что ее глаза сузились от натяжения кожи висков. Ее взгляд, обращенный на меня, выражал сочувствие. — Я узнала об инциденте с вашими волосами, поэтому сегодняшнее задание будет непосредственно связано с ним, — в ее длинных, тонких пальцах был зажат пузырек с густой фиолетовой жидкостью. — Как два самых ярких представителя курса, вы должны подавать пример окружающим, вдохновлять учеников на прекращение вражды между факультетами, а не демонстрировать крайне неуместное, безалаберное поведение. Парты подчинились легкому движению ее палочки и встали по периметру класса, освобождая пространство в центре, где появились раковина и стул. — Жвачка все еще в ваших волосах, мисс Грейнджер? Я кивнула и невербально сняла чары. Эмоции, отразившиеся в ее взгляде, когда она заметила зеленое пятно, напомнили мне о моей бабушке. А потом она сурово посмотрела на Малфоя, и от родного образа не осталось и следа. Этот мерзавец избегал ее взгляда, но слегка покрасневшие щеки выдавали его с потрохами. — Очень надеюсь, что это задание даст возможность зародиться новой дружбе, — она передала Малфою зелье. — Это должно растворить жвачку, не повредив волосы. Он застыл, растерянно уставившись на колбу. — Прошу прощения? О, Боже. — Профессор, в этом нет необходимости. Я справлюсь сама. — Мисс Грейнджер, боюсь, ваши жуткие слова, озвученные мистеру Малфою на уроке профессора Снейпа, не могут остаться без внимания. Кроме того, предмет конфликта застрял в недосягаемом месте. Вы не сможете дотянуться до него сами, — МакГонагалл расправила плечи. Угольная мантия колыхнулась, касаясь ее лодыжек. — Я буду в своем кабинете, ожидая вашего доклада, как только задание будет выполнено, — стук каблуков растворился в коридоре. Малфой подождал целых пять секунд, прежде чем раскрыть свой глупый рот. — Это просто нелепо, — он усмехнулся. — Я должен прикоснуться… к этому? — Будто я хочу, чтобы ты трогал мои волосы! Если бы ты не вел себя как инфантильный тиран и не выплюнул зараженную микробами жвачку в меня, ничего не случилось бы! — Не хотелось бы подцепить вшей или любое другое магловское заболевание. Он хочет соблюдать правила гигиены? Буду только рада помочь. Я быстро подошла к раковине, схватила кран, потянула за шланг и выставила вперед, целясь прямо в него. Металл под моими пальцами был ледяной, когда я дернула ручку крана на полную мощность. Он отскочил, но было слишком поздно. Пряди его волос прилипли ко лбу, вода стекала с точеного подбородка на шею, впитываясь в ворот уже насквозь мокрой белой рубашки. Правда, теперь она утратила свой белоснежный оттенок, став прозрачной тканью, обтягивающей его тело подобно второму слою кожи. Ох, это ощущалось прекрасно. Мне это было нужно. То, с какой злостью он уставился на меня, стало вишенкой на торте этого шедевра. Как будто ему было под силу запугать меня, выглядя как утопленный хорек. Я засмеялась. — Ты мелкая сучка! — он бросился в мою сторону, а я снова включила воду. Он выставил руки вперед, защищаясь от сильного напора. Струи ударялись об стену, стекая по окнам, будто капли дождя. — Хм-м-м, — я сделала вид, будто размышляю о чем-то, глядя прямо на его торс. — Что? — прорычал он. — Думала, квиддич приведет тебя в форму. Девушки с нашего курса очень расстроятся, когда узнают, что Драко Малфой на самом деле тощий. Его шея, щеки и даже кончики ушей покрылись яркими красными пятнами. Малфой медленно подошел к раковине и с характерным звоном поставил на нее флакон, а потом начал расстегивать рубашку. Я сделала шаг назад. — Что ты делаешь? — Наивно полагать, что я останусь в насквозь мокрой одежде, пока мы делаем это, — выплюнул он, быстро расстегнув все пуговицы и стянув влажную ткань с плеч. Что ж, возможно, я слегка погорячилась. И, возможно, засмотрелась. Слегка. Его кожа была белой, как нетронутый холст или, скорее, как жуткий манекен. Ни одной родинки, ни одного родимого пятна. Волосы на груди были настолько светлыми, что едва виднелись в тускло освещенном пространстве кабинета. Бледно-розовые соски выпирали от холода, а прямо под ними выделялись три ровных ряда напряженных мышц пресса. Он прочистил горло, прежде чем мой взгляд опустился ниже. — Кому нужна сыворотка правды, когда наполненный неприкрытым желанием взгляд Гермионы Грейнджер пожирает мой торс? — он усмехнулся. — Тощий, не так ли? — Спустись с небес на землю, — я села на стул и опустила волосы в раковину, наложив защитные чары на шею, если он вдруг решится облить меня. — Выкинешь хоть что-то, и я доложу МакГонагалл. — Такая ты подлиза, просто пиздец, — он взял душ у основания и включил воду, волосы намокли, потянув мою голову вниз за собой, и я отклонилась. — Как у кого-то может быть столько гребаных волос? Не удивительно, что ты такая худая, раз носишь целый бладжер на башке каждый день. — Большинство людей считают, что густые волосы — это хороший признак. — Очень сомневаюсь, что кто-то будет завидовать такой густоте, — выражение его лица не попадало в поле моего зрения, но в этом не было необходимости. Наверняка его губы искривились, глаза сузились, а нос сморщился в презрении. — Так тебе и надо за то, что ведешь себя как омерзительный верблюд. Теперь разбирайся с последствиями. — Верблюд? — он усмехнулся. — Они плюются. — Могла бы сказать кобра. — Где оригинальность? Все и так знают, что ты скользкий змей. — Мне обидеться? — Ты спрашиваешь разрешения? — Я спрашиваю, потому что твои оскорбления ничтожны. Сначала безобидное животное пустыни, потом символ моего факультета. Все еще жду разноса. — А то, как ты называешь мои волосы густыми, просто убивает. Ох, как же я корчусь от боли. — Я могу усилить напор, раз ты этого так хочешь, — и он усилил. Малфой направил струю воды прямо на мою грудь. Я задохнулась от возмущения, быстро вскакивая со стула. — Какого черта ты творишь?! Я оттянула мокрый хлопок, но в этом не было никакого смысла. Рубашка просвечивала насквозь. Вот же подонок! Отвлек меня своими с ходу выдуманными аргументами, ожидая, когда я потеряю бдительность. — Черное белье? Серьезно? — он ухмыльнулся. — Где логика, мисс Сообразительность? — Не ожидала, что приму душ преждевременно. — Ожидай непредсказуемое. Иначе жизнь наскучит. — Да что ты говоришь? — Что… ты делаешь? — Наивно полагать, что я останусь в насквозь мокрой одежде, — я ответила ему тем же, расстегнув последнюю пуговицу рубашки, которая упала к ногам. — На чем мы остановились? Взгляд Малфоя, очевидно, был прикован к моей груди, где кожа была покрыта родинками. Тремя, если быть предельно точной. Одна прямо над сердцем, вторая возле ребра справа, настолько маленькая, что нужно прищуриться, чтобы увидеть ее, и еще одна прямо над соском. Но, конечно же, последняя не попадала в его поле зрения. Когда его взгляд переместился на мою талию, я села, закончив не успевший начаться стриптиз. Кровь проносилась слишком быстро по моим венам, пульс подскакивал прямо к горящей огнем шее, но я не придавала этому значения. — Интересно, ты с такой же легкостью отдалась Уизелу? Может, именно поэтому он бросил твой жалкий зад, — пробормотал Малфой. Он снова намочил мои волосы. Прежде, чем закрыть глаза от пара горячей воды, я поймала взгляд Малфоя, прикованный к изгибам моей груди. — Личная жизнь настолько ужасна, что ты решил покопаться в отношениях представителей своего любимого факультета? Зелье МакГонагалл пахло свежими розами и жженым сахаром. Драко мягко коснулся моих волос у корней и начал втирать зелье, аккуратно избавляясь от зеленых кусков. — На самом деле, это печально, — он проигнорировал мой вопрос. — Быть отвергнутой низшим из низших, не учитывая вас, грязнокровок, конечно же. Я всегда буду ненавидеть это слово, неважно сколько раз за свою жизнь его слышала. — Раз ты считаешь себя превосходящим всех и во всем представителем человечества, то почему так помешан на цели сделать мою жизнь несчастной? — Тебе стоит знать свое место. — Прямо над тобой по всем предметам? Все прекрасно знают, где мое место. — В том-то и дело, Грейнджер… Я презирала гнилые слова, вылетающие из его рта, наслаждаясь тем, как его пальцы перебирают мои волосы. Нахлынуло странное ощущение, будто я нахожусь в двух местах одновременно. Ни здесь, ни там. А потом он снова заговорил. — Неважно, насколько высоки твои школьные оценки, в реальном мире ты постоянно будешь падать вниз. Чистокровные никогда не будут воспринимать тебя как равную, и ты всю жизнь потратишь на борьбу за уважение, которого никогда не заслужишь. Я зажмурилась и до крови прикусила язык, сдерживая слезы. Ему даже не нужно было напоминать мне. Мысль о жизни после школы была тревожной именно из-за таких семей, как Малфои, Крэббы и Гойлы. Из-за тех, кто выступят против, даже если я буду самым квалифицированным кандидатом на любую должность. Если времена в Хогвартсе выдались плохими, то жизнь после него будет катастрофически ужасна. — Тебе нравится такая победа? — прошептала я. — По умолчанию? Потому что твоего самого достойного противника сочли недостойным по праву рождения? Где честь? Он промолчал. Стук капель, разбивающихся о керамику, стал чересчур громким. — Ты мечтатель, — его голос прозвучал низко. — Если всерьез считаешь, что людей действительно заботит честь в таких обстоятельствах. — Знаешь, есть такая магловская песня, — сказала я, положив руки на колени, и помедлила, очертив ленивый круг кончиком пальца. — «Быть может, я мечтатель, но я не один такой». — Я всегда думал, что ты гордишься своим рациональным мышлением и логикой. — Обычно так и есть. Но когда остальная часть общества чрезвычайно непробиваема, нужно менять тактику. — Что? Если ты не с нами, значит, против нас? Не хочу разрушать иллюзии, но в твоем случае так не сработает. — Где ты услышал это? Это магловское выражение. — Блейз. — Кажется, ему нравится посещать уроки Магловедения. — Не льсти себе, это едва ли можно назвать уроком. — Я не имела в виду эту тактику, — сказала я, возвращаясь к теме. — Скорее, если не можешь победить, измени правила игры. — И как же ты собираешься это сделать? — он выключил воду, а потом скрутил мои волосы, потянув за корни, и сжал их. Вода каплями стекала по кончикам его пальцев. — Меня станет невозможно игнорировать, — сказала я, выпрямившись. Длинные пряди волос упали на мои голые плечи и шею. Пышность исчезла с первого касания воды, и на место ей пришли свободные кудри, волнами ниспадающие по спине. Я посмотрела Малфою прямо в глаза и заметила, как его взгляд изменился. Заостренные черты лица не выражали злого умысла. Скорее, замешательство. Или любопытство. А потом его взгляд снова опустился на мою грудь. — Звучит так, будто ты все же присоединяешься к ним, — его ответ вышел крайне запоздалым. — И когда устроюсь в Министерство, — продолжила я так, будто он не произнес и слова. — Я поднимусь на самый верх карьерной лестницы, а потом переверну бессмысленную националистическую систему вверх дном. Он улыбнулся. — Определенно мечтатель.