lilíne inrochtaineachta

Жизнь очень часто подкидывает нам тяжёлые испытания, когда на ребро ставится сложный выбор или же твоя собственная жизнь. Холодный блеск стали и мрачное ликование в глазах старика. Всё это было как в замедленной съёмке. Ей прежде никогда не доводилось встречаться с ситуацией, когда жизнь буквально пролетает перед глазами. Видно этот день настал. Старик кинулся к дереву с нечеловеческой скоростью, замахиваясь серпом, попутно откидывая чужую голову в сторону. Эннис застыла всего на мгновение, рассеяно и напугано смотря на него, что дало ему большое преимущество. Замах. Удар. Девушка отскочила в сторону, сильно ударившись спиной об дерево. Ноги подкосились, в глазах потемнело. Ей показалось, что она вот-вот потеряет сознание, рухнет на землю. Серп со свистом врезался в берёзу, щепки полетели в разные стороны, а затем тишина. Девушка слышала лишь своё дыхание и гул крови в висках. Она быстро поднялась и побежала в сторону, не оглядываясь. Позади слышался грубый голос старика. Ругательства на чужом языке отчётливо отпечатывались в памяти. О, Господи! Если О'лири переживет эту ночь, то скорее всего никогда её не забудет. Она бежала вперёд. Дыхание сбилось, но желание жить заставляло двигаться дальше. Петляя среди деревьев, Эннис надеялась скрыться от преследования, и чем дальше она бежала, тем сильнее менялась местность. Деревья сгущались, лес становился темнее, трава выше, уже не было видно куда бежать, не было времени искать в тени какого кустарника можно было бы укрыться. Оставалось только бежать по узкой практически заросшей тропе, которая казалось специально пыталась скрыться от человеческих глаз среди сорняков и шиповника. Даже освещённая лунным светом, она была практически незаметна. Скорее всего Эннис ее даже не увидела, она просто бежала, неслась всё вперёд, изредка смотря под ноги. Дышать становилось всё труднее. Уставшее и измученное тело просило об отдыхе. На тот краткий миг, когда ей наконец показалось, что старик отстал, когда его смех, крики и топот ног утихли, она остановилась. Всего на мгновение, смотря перед собой, оглядывая тернистый путь и переводя дыхание, она совершила вторую ошибку. От резкой неожиданной боли закружилась голова. Глаза распахнулись. Она пошевелив губами, изо рта вырвался то ли писк, то ли сдавленный стон. О'лири почувствовала, как горячая кровь скатывается по коже пачкая одежду. Её зашатало, но она смогла удержаться на ногах, сделав короткий шаг вперёд, инстинктивно протянув руку к плечу, коснулась влажного рукава куртки. Пальцы нашли рукоятку серпа – внутри всё содрогнулось. О'лири понадобилось ещё несколько секунд, чтобы очнуться и прийти в себя. Девушка попыталась возобновить бег, но её вновь зашатало и начало трясти. Ей показалось, что она начала терять сознание. Перед глазами всё поплыло. Уже который раз слёзы текли по лицу, и когда были слышны быстрые шаги где-то недалеко за спиной – она поняла, что это конец. Был ли у неё шанс спастись? Она проклинала себя, проклинала своё глупое решение остановиться. Если бы она не остановилась, продолжила бежать, то, возможно, не закончила бы так печально и ей бы удалось найти дорогу. Она верила, что рано или поздно встретила бы людей, вернулась домой. Ох, если бы так всё сложилось... Эннис больше бы никогда не сунулась в лес. Она проклинала этот туристический маршрут. Да только... Сложилось бы всё так, как об этом рассуждала О'лири? Была огромная вероятность того, что она так и не смогла б выбраться, оставаясь узником леса до конца своих дней. Как долго бы она продержалась? Ещё день? Два? Может даже неделю? В итоге конец был один. Так не лучше ли сейчас прекратить страдания и спокойно умереть? Встретить родных, отдаться вечности, а точнее червям и земле? Эннис смиренно прикрыла глаза, не желая смотреть в лицо своему убийце, морально готовясь к кончине. Старик шёл быстро, но его шаги были уверенные, хоть и нетерпеливые. Он знал, что выиграл эту маленькую гонку и спешить в целом было некуда. Однако, смотреть на жертву, её отчаяния, последние попытки к выживанию всегда захватывали его дух. Неважно кто это – жертва, человек или другое магическое существо – он даже не брезговал существами собственного вида. Какая разница чьей кровью купать свой колпак, если почти у всех она красная? Чью плоть есть, если она у все схожа на вкус? И вот он стоит над ней. Девушка чувствует от него сильный запах крови и гнили. Представляет, как на уровне её глаз находится его изношенные грязные ботинки. Дышать было тяжело, хотя ей хотелось вдохнуть, так же шумно выдохнуть и закричать. Эмоции били ключом, но сил выражать их – нет, как и времени. Должна ли она что-нибудь сделать? Может закричать? Вдруг, кроме них, в этом месте была ещё одна несчастная душа, которая навряд ли могла бы помочь... Это глупо. Старик над ней издал весёлое шипение, выдёргивая серп из её плеча. Она лишь дёрнулась как в припадке, ударяясь об землю. Боль почти не ощущалась. Страх и адреналин притупили ее. Осталось лишь неприятное чувство того, как из тебя что-то вытаскивают и сильная дрожь во всём теле. Эннис старалась ни о чём не думать сосредоточившись на дыхании и ощущениях. В конце концов она проживала свои последние минуты, и даже сейчас не знала, что с ними делать. Жила, не зная как жить, и умирает так же. Она могла бы дать себе обещание, что в следующей жизни будет другой, и жить будет тоже по другому. Но не стала. Потому что это не имело смысла, даже если бы реинкарнация существовала. Замах. Освещённый лунным светом и испачканное её же кровью лезвие, казалось, сияло. Тишина. Словно на картине всё на мгновение застыло, исказилось. Казалось, что для нас хоть очевидный исход останется всё же тайной, у каждого человека он будет свой. Занесённый серп со свистом резко опускается вниз. Но только для того, чтобы потерять набранную скорость и с глухим ударом упасть на землю, задевая тяжёлой рукояткой руку. Он рухнул где-то рядом. Земля под боком будто зашевелилась, стала мягче и медленно начала проваливаться вниз. Эннис постаралась подняться, отползти на безопасное расстояние. Старик отступил на несколько шагов назад. Не удержав равновесия, упал на траву. Земля под его ногами ходила ходуном. Дальше всё происходило очень быстро: тот кусок почвы, где сейчас находился старик, провалилась, и он вместе с ней. Девушка просто смотрела на то место, где только что должна была умереть. В какой-то миг показалось, что всё вокруг вернулось в какое-то умиротворённое русло. Даже те кузнечики, которых не было слышно, всего пару минут застрекотали. О'лири перевернулась на спину, переводя дыхание. Внутри была абсолютная опустошенность, ни мыслей, ни сил. Хотелось закрыть глаза, уснуть прямо здесь на холодной сырой земле и не просыпаться ещё дня три. Она бы так и сделала, но горячая кровь ручьём лилась из плеча, уже насквозь пропитав рукав куртки. Нужно было что-то делать. Если она так и останется здесь лежать, то шанс на жизнь, который ей внезапно представился, будет бесполезным. Удивительно то, как начинаешь ценить свою жизнь после того, как побывал на волоске от смерти, несмотря на то, что ты всё равно с большой вероятностью умрёшь. Не сегодня – так завтра. Но это захватывало дух. Девушка поднялась, голова закружилась и сильно заболела, но ещё сильнее болело плечо, которое срочно нужно было перевязать. Но чем? Не чувствуя былую тяжесть в кармане, Эннис не надеялась найти там нож, а серп покоился под завалами земли вместе со своим владельцем. Может и к лучшему, хотя сейчас бы он очень сильно пригодился. Расстегнув куртку, она небрежно положила её на колени, следом последовала и тонкая трикотажная кофта. Практически обнажённое тело обдало ещё большей дрожью. Она дрожала, как лист на слабом, но холодном ветру. Рана сильно щипала, кровь текла по спине и руке, скатывалась вниз к ключицам, и дальше почти вся её левая верхняя сторона была в крови. Взяв кофту в руку, Эннис вначале попыталась порвать её по разрезу нанесённого серпом. Сначала было несколько попыток руками, затем зубами. Вкус собственной крови казался отвратительным: солёная с тошнотворным привкусом железа на языке. Ткань поддалась и разошлась на несколько частей ко шву. Снова продолжила рвать руками. Эннис почувствовала лёгкое ликование. Она не была уверена, что делает всё правильно – О'лири никогда прежде не оказывала первую помощь, тем более себе. Максимумом, до сегодняшнего дня, был только пластырь на мозоли и бинт на руке. Как-то в детстве ей удалось быть свидетелем того, как человеку наложили повязку на плечевой сустав. Она не знала правильного алгоритма – даже не знала того, нужна ли ей именно эта перевязка – но поскольку никаких идей и знаний не было, она решила воссоздать ту самую. Кажется она называлась "дезо". Дела дальше шли не так хорошо, как хотелось. Перевязывать себя одной рукой было крайне неудобно – несколько раз приходилось начинать всё сначала из-за того, что повязка получалась слабой. Сейчас пригодился бы бинт, что остался в рюкзаке под березой... На секунду даже промелькнула мысль вернуться за ним, но сразу же была откинута. Она не помнила дороги, хоть и думала, что скорее всего это место было не так уж и далеко, но Эннис крайне сомневалась, что сможет его найти. На какое-то короткое время с плечом было покончено. Натянув куртку обратно, она поднялась на ноги и начала медленно идти вперёд по тропе. Её мысли и слабая надежда вели дальше. Она надеялась на то, что, если могла встретить предположительно маньяка, то и до дороги или какой-нибудь деревни не так уж и далеко, и Эннис смогла бы найти хоть что-то из двух вариантов. Всё равно ничего больше не остаётся. А она вроде как оптимист и человек, который пообещал себе идти до конца. Ночь уже давно переступила свой апогей, подходя к печальному завершению. Предутренний туман сгущался всё сильнее. Час блужданий ничего не дал, а коварная тропа завела в какое-то ущелье. Оно было небольшим, но широким с огромными деревьями, название которых девушка не знала. Пальцы на раненой руке немели, старик задел не просто плечо, а сустав, что делало ситуацию хуже. Было принято решение передохнуть, "но пока не сдохнуть". Эннис улыбнулась своей шутке и неуклюже юркнула под толстые корни неопознанного дерева в надежде, что тут её никто не побеспокоит хотя бы до рассвета. В который раз девушка понимала, что ей нельзя оставаться наедине с собой. Из-за сильного холода её сильно клонило в сон, но навязчивые мысли, воспоминания, всё это было с ней какое-то время. Голова и рука того человека все ещё были перед глазами... Но почему-то не пугали и не вызывали отвращения. Да и как то, что всего несколько часов назад было человеком могло вызвать отвращения? Легко, но не в этой ситуации. Сейчас она испытывала только жалость и сострадание к судьбе погибшего, ни больше ни меньше. Вот так просто, пропадает человеческая жизнь... Это пугает, особенно осознавая то, что скорее всего ты тоже скоро станешь тем, к кому люди будут испытывать жалость... Хотя как угадать? Возможно, те кто найдут её останки, оставят их нетронутыми. Оставят труп испорченный временем со своей особенной историей в том месте, где возможно ему и нужно быть... Может её место здесь? Быть мертвой, но спрятанной в корнях, хранить мнимые секреты и тайну своей смерти... Всё это грустно и не нужно. Ведь какая разница, что будет после твоей смерти, если для тебя это больше не имеет значения?.. Эннис уснула, но засыпала с надеждой – глупой и слабой.

***

Она ничего не чувствовала, не видела ничего перед собой. Красная нить была обмотана узлом вокруг шеи будто бы пыталась задушить – но не тянула, только пугала. Другой её конец уходил далеко в темноту. Всё тело было обмотано красным. Эннис попыталась выбраться, развязать узлы, но ничего не получалось. Спустя множество безрезультатных попыток девушка всё же смирилась. Связанная, она бесцельно смотрела в мрачную темноту – туда, куда уходила нить, задавая себе вопросы, на которые у неё не было ответа. Это ли есть смерть? Чистилище, куда была отправлена её несчастная душа? Куда тянулась нить и есть ли кто-то по ту сторону? Есть ли кто-то рядом? Она хотела попробовать крикнуть в темноту, но как бы по-детски не звучало, боялась чудовищ, что могли бы быть где-то поблизости, демонов и прочей нечисти. Здесь нет боли и холода – только прохлада и успокаивающее умиротворение. Сначала это радовало Эннис, просто лежи себе и не думай, отдыхай вдоволь. Со временем тишина начала давить, но темнота уже не пугала. Девушка осмелилась проговорить пару слов. Вначале тихо, потом громче. Через какое-то время она начала тихо и неумело насвистывать простую мелодию, забавно складывая губы трубочкой, пока не услышала шаги. О'лири повернула голову в сторону, пытаясь прислушаться откуда шёл неизвестный, но эхо мешало. Из-за него казалось шаги были отовсюду. Она не знала, что за порыв смелости в этот момент на неё нахлынул. Набрав воздуха в лёгкие, она коротко крикнула: – Кто здесь?! Ответа не последовало. Человек остановился на мгновение, скорее всего он так же не мог понять где он находится, пытался распознать откуда доносился крик. Но вскоре продолжил свои хождения в темноте ища то ли Эннис, то ли выход. Это происходило ещё очень долго, звук шагов начинал раздражать, он сильно бил по ушам и уже въелся в голову. -Тук - -Тук - -Тук- Но как и всё плохое, которое когда-нибудь заканчивается, это закончилось. Всё исчезло так же, как и появилось. Яркая вспышка света медленно растворяла тьму вокруг и она рассеялась без особого труда, возвращая её к реальности. Эннис почувствовала, как что-то касается её ноги, со страхом и осторожностью подняв мутные ото сна глаза, она встретилась с нежными, васильковыми детскими глазами. Девочка отскочила и убежала куда-то в сторону, только копна её светлых волос мелькнула перед глазами. Эннис поняла, что она проснулась там же, где и засыпала сквозь боль и звон в ушах. Она услышала чужие голоса – взрослые, женские. Затем почувствовала как её грубо вытаскивают из укрытия. Все было как в тумане... Или как в фильме ужасов, где герой то приходил в себя, то снова терял сознание. В один момент её тащили по лесу, волоча по земле, в другой момент она уже лежала в кровати, смотря в потолок, пока кто-то услужливо суетился рядом. Агония и лихорадка бросали её то в жар, то в холод. Воздух был пропитан отвратительным болезненным запахом, а именно скисшей капустой. Стоит сказать, что воняло не так долго, так как Эннис вскоре потеряла чувствительность к запахам и ещё очень долго не приходила в себя, но в этот раз без кошмаров.