Доброе утро от аристократа

Малфой уснул на диване в гостиной, надеясь, что сон будет долгим. Ему не хотелось просыпаться, потому что обида и странные чувства после произошедшего никак не проходили. Вспоминался сразу тот момент на третьем курсе, когда Гермиона врезала ему в нос. Унижение. Ненависть. Эти два чувства он никогда настолько отчётливо не чувствовал, как в тот момент. Она унизила его при его друзьях, тем самым лишив определенного авторитета и идеального статуса. Он знал, что вёл себя по-детски, но как бы не старался переосмыслить своё поведение и найти состояние, в котором ему будет комфортно, ничего не получалось. Надеется на что-то хорошее ему не хотелось с самого начала, с самого детства, когда его семья начала воспитывать в нём это. Ему не хотелось напрасно мечтать о дружбе с Поттером, другими волшебниками, не учитывая их статус в обществе и чистоту крови. — Папа! Папа! Я познакомился с интересной девочкой, представляешь? Ей шесть, как и мне шесть, представляешь? — радовался белобрысый ребенок, дёргая отца за рукав. — Драко, я велел тебе не отвлекать меня от работы, — строго сказал мужчина, отмахнувшись от сына. — Но пап… та девочка такая интересная, я хочу с ней дружить! — твердо сказал мальчик, выпрямив спину и улыбнувшись. — Что за девочка? — спросил Люциус ради того, чтобы отделаться от детского лепета. — Её зовут… Ммм, как же её зовут. Не помню, но она сказала, что ее мама — маггл, представляешь? — Что я тебе говорил, Драко? Никаких грязнокровок. Не разговаривай с ними, не смотри в их сторону, не смей даже думать о них. Они - никто в нашем мире. Им очень повезло, но они не заслужили жить с нами, пользоваться вещами вместе с нами, учиться и работать с нами. Они никчемны, ни на что не способны. — Но она очень умная. Она знает, что поступит в «Хогвартс» и что будет учиться на Когтевране, как и ее отец. Она даже знает названия некоторых зелий, — возразил маленький Драко, думая, что ум новой знакомой станет хорошей причиной с ней дружить. — Я сказал «нет», не смей больше подходить к ней. Или ты хочешь стать позором семьи? Я разочаруюсь в тебе, Драко. Ты же не хочешь этого? — вскинул Малфой-старший бровь, взглянув на сына. — Нет, не хочу, — поникнув, ответил мальчик. — Я не буду общаться с магглорожденными. — Грязнокровками, — исправил мужчина, после чего довольно кивнул. — Молодец. *** — Драко, на этом ужине тебе нужно присмотреть себе невесту. — Мне пятнадцать. — Чем раньше — тем лучше. Думаешь, хорошеньких оставят до того момента, пока тебе не исполнится двадцать пять? Некоторые помолвлены с самого детства, поэтому не теряй времени. Советую присмотреться к Гринграсс, — сказал мужчина, хмыкнув и обведя взглядом зал. — Действую живее. — Да, отец. *** — Ещё один промах и этой тростью я сломаю тебе пальцы, — грубо выплюнул Люциус, сморщившись и оглядев сына, который старался хоть как-то держаться на ногах. — Я не могу больше. Мы тренируемся больше пяти часов, я устал… — Не существует слов «я устал». Поднимайся, Драко, живо! Стреляй ещё раз. Пока не попадешь четко в мишень, я не выпущу тебя отсюда. Драко искренне надеялся, что в других семьях не всё так грубо, строго и плохо. Его успокаивала мысль о том, что его друзья в безопасности и никогда не чувствовали настолько сильного морального и физического давления, от которого хотелось попросту сломаться, чтобы не чувствовать его более. Через пару часов он проснулся от приснившихся воспоминаний и от того, что на него кто-то пристально смотрел. — Дьявол… Блейз, нельзя так людей пугать, — Драко сел, осматривая друга. Тот не произносил ни слова, от чего староста свёл брови на переносице.  — Забини?! — Малфой, черт возьми! Что это за херня? — спросил аристократ, указав на блузки в крови. — Это рубашки, разве не видно? — сухо ответил чистокровный. — Или ты настолько ослеп, что ничего не видишь? — Я всё прекрасно вижу, но почему они женские? — Потому что они грязнокровки, — закатил глаза парень, думая услышать от друга что-то более…разумное. — Ты её так избил что-ли? — хохотнул Блейз. — Ну конечно, чтобы мне потом крышеснос сделали? Ну уж нет. Это моя кровь. А ее рубашки попались первыми под руку. Когда я возвращался в башню, меня подсторожили Висли и шрамоголовый. Вот и дали в лицо пару раз, идиоты, — выплюнул Драко. — М да уж, одна херня с тобой творится. Из-за чего тебя освободили от занятий-то? Из-за грязнокровки? — Именно из-за неё. Она умудрилась сломать ногу, поскользнувшись в ванной, а я в этом ещё и виноват. — Хватит вообще о ней думать, Мерлин, ты меня удивляешь. Давай лучше посплетничаем. Ты в курсе, что у Дафны с Пэнси? После разговора с лучшим другом, Малфой выбросил две рубашки и уселся на диване, читая одну из книг, что нашел в гостиной. Вроде ничего особенного, но после этого недолгого разговора с другом, он будто вновь пропитался всей ненавистью к магглорожденной, которую когда-либо испытывал. В голове будто что-то щелкало «Очнись, Драко, она грязной крови, они не ровня тебе». Эти слова отражались эхом настолько громко, что становилось невыносимо. Из-за этого Малфой решил подумать о чём-то другом. Скоро каникулы. Это знали все. Интересно, сможет ли он отправится домой, несмотря на то, что произошло? Оставалось буквально пара дней до того, как станет ясен вердикт. Рассуждая, парень не смог поразмыслить о своем поведении в компании Грейнджер. Что с ним было? Почему он так спокойно слушал ее и порой отвечал? Сухо, да, но отвечал же. Может, слишком много крови потерял? Да, скорее всего, именно это и причина. Другую искать просто не хотелось. Пару часов назад он вёл себя рядом с ней как обычные знакомые, а сейчас хотел придушить, хотя она всего лишь мирно спала и даже его не трогала. Несколько дней пролетели, как пара часов. Малфой пытался сократить встречи с Грейнджер до минимума. Еду ей чаще всего приносили друзья, а он заходил только тогда, когда профессор Макгонагалл самолично посещала башню старост. После этого, как только Гермиона пыталась завести разговор, он быстро уходил, ничего не объясняя. Последний вечер перед каникулами не стал для аристократа добрым. Гриффиндорка потихоньку начала вставать, опираясь на самодельный гипс, но порога комнаты не пересекала. Сегодня к ней пришли двое Уизелов и Потти, сообщив, что уезжают на каникулы в Нору и попросят декана, чтобы та отпустила и Гермиону вместе с ними. Девушка в тот момент слегка улыбалась, хотя знала, что ей придется проторчать все каникулы в четырех стенах комнаты.  — Не поверишь, что сегодня было! Короче, выхожу я из кабинета Трансфигурации, а на встречу мне Чжоу, которая с Когтеврана. Я аж испугалась, она особо со мной не разговаривала никогда, а тут вся серьезная идет. И что ты думаешь? Она подошла ко мне, чтобы спросить, что нам задали по Травологии, понимаешь? Идиотизм какой-то, мы на разных факультетах, да даже курсах! — Джинни, ты сейчас Гермиону ненужной информацией завалишь, а ей отдых нужен, — возражает Гарри, покачав головой. — Пойдём! — Но это важно! — возражает девушка, уставившись на Поттера с непониманием.  — Тогда расскажи саму суть и уйдём наконец. — Мальчики-мальчики, ничего вы не понимаете, по одной сути она не поймёт полную картину. Ладно, потом расскажу, — сдалась девушка, посмотрев на брата, который сгорал от чего-то: то ли от смущения, то ли от ожидания. Джинни обняла подругу на прощание и подмигнула, указывая на Рона. Тот вовсю был раскрасневшимся и смущенным. Младшая из Уизли за руку выволокла Гарри из комнаты, закрыв дверь. — Рон? Что-то случилось? — спросила девушка, не понимая, что все это значит. — Нет…просто… да. Ладно, я, я хотел подарить тебе кое-что, — он замялся, доставая что-то из кармана. Всё-таки справившись с задачей, он показал девушке кулон в виде буковки «Г». — Рон, какая прелесть! — поразилась Гермиона. — Это такая красота! Спасибо! — рыжий ещё больше раскраснелся, улыбаясь до ушей. — Я рад, что тебе понравилось… — Уизли выглядел очень счастливым, чем радовал Грейнджер. Девушка застегнула кулон у себя на шее, любовавшись красотой буквы «Г». — Спасибо тебе огромное! — поблагодарила парня девушка, после чего немного улыбнулась. Улыбка вышла немного натянутой и очень уставшей, но хоть какой-то. — До встречи! — сказал рыжий и удалился из комнаты, встретив друзей у выхода. — До встречи… — сказала Гриффиндорка, заурядно покраснев. Подарок был замечательным. Ей было очень приятно. Гермиона весь день была с улыбкой на лице, несмотря на то, что на каникулы она останется здесь, а остальные разъедутся. Скоро должна была зайти профессор Макгонагалл, чтобы огласить и без этого ясный вердикт, что Грейнджер никуда не уедет. Гриффиндорка уже могла ходить, не быстро, но могла. Сегодня утром она даже спустилась в гостиную, но потом два часа поднималась обратно, так как нога сильно заныла, а Малфоя рядом не было. Да, насчёт этого Слизеринца… странно, около недели назад он разговаривал с ней, а сейчас ничего, даже не заходит. В голову шатенки пришла мысль спустится в гостиную, может староста мальчиков был там? Она хотела спросить в чем дело. Может что-то случилось? Она аккуратно поднялась с кровати, опираясь на импровизированный гипс и стенку поблизости. Он спустилась, обнаружив Драко, покидающего башню. — Малфой?! Подожди, — он обернулся, вскинув бровь. — Что происходит?          — Жизнь происходит, грязнокровка, если ты не поняла, — огрызнулся он. Давно её так не называли.  — Что с тобой? Ты ведь раньше разговаривал со мной, а сейчас ты снова прежний. У тебя что-то случилось? — спросила обеспокоенная девушкам. Она сама не знала, почему ее так влекло к этому выскочке, но он казался ей необходимым. Возможно, так казалось из-а того, что только к нему она могла обратиться, потому что он всегда был рядом. — Тебя это не касается! — сгрубил он, а после ещё одной попытки Гермионы сказать что-то, прижал ее к стенке, поставив руки по две стороны от её головы. Его ужасно бесила эта чертова забота со стороны девушки. Бесило, что она хотела влезть в его дела, не спрашивая разрешения. — Неужели ты отупела настолько, что перестала понимать, где твоё дело, а где нет? — Нет, я просто… — Что «я просто»? Забыла, что такое «субординация»? Мне плевать, что у тебя такие же права, как у меня. Плевать, уяснила? Ты хочешь казаться заботливой подругой, которая переживает за всех, но никому это не нужно. Ты бесишь. И своих друзей бесишь, я уверен. Своим занудством, неумением фильтровать и делить границы, куда можно сунуться, а куда нет. — Малфой, хватит… — прошептала девушка, практически умоляя. — Ты думаешь, что так просто отделаешься от меня? — Я прошу т… — Не смей никогда ни о чём меня просить. Я ненавижу тебя и таких, как ты. — Драко… — девушка дрожала, всхлипывая и стараясь избегать его взгляда. Старалась предпринять последние попытки сделать хоть что-то, чтобы остановить его. — Закрой свой поганый рот. Его глаза были черны. Обычно в них можно было увидеть пасмурное небо, а сейчас только пронизывающая насквозь тьма. Эта темнота была страшной, она проходила сквозь тело, обволакивая в свои цепи, удерживая тебя в себе, делая тебя одним целым с собой. Мгла манила и отталкивала одновременно. Что происходило? Разум будто плыл. Она старалась держаться, но это не очень-таки получалось. Гермиона дрожала… От страха, непонимания и разочарования в какой-то степени. Она выдумала себе хороший образ Драко Малфоя, который совершенно не был похож на настоящего. — Чёрт… — Драко опомнился, увеличивая расстояние между ними. Глаза приобретали свойственный им оттенок. Быстро отойдя от старосты, он покинул башню в спешке. В безумно быстрой спешке. Гермиона скатилась вниз по стене, тихо заплакав. Нога сильно заболела, но было все равно. Человек, что дал ей надежду, теперь внушал страх. Неистово сильный страх. Он ведь даже ничего не сделал, но так сильно напугал её. Вытерев слёзы с щёк, она старалась встать. Скоро придет декан, она не должна видеть свою ученицу в таком виде. Попадет не ей, конечно, а Малфою. но этого не хотелось ещё больше. Появилось желание сидеть настолько тихо, чтобы он забыл просто о её существовании. Слишком много всего за все эти дни. Нужно разобраться. Почему она так переживала за Слизеринца? Почему в сердце ничего не ёкнуло, когда Рон подарил ей кулон? Ей было приятно, но её неистовая радость скорее была иллюзией. Что с ней происходило? Она не знает, но происходило что-то и впрямь странное. Прошел час истязаний девушки самой себя. Она часто так застревала, обдумывая все. Постоянно её мысли были чем-то заняты, заставляя всё больше и больше погружаться в раздумья, забывая обо всём и всех вокруг. Часто Грейнджер попросту могла не слышать, когда ее звали. Слишком глубоко она витала в мыслях, пытаясь разобраться во всём. В себе в первую очередь. Все мы не безгрешны. С каких пор ей не нравится Уизли, а Малфой волновал. Он ей нр… «О, нет! Не думай об этом, Гермиона!» — сказала Гриффиндорка самой себе. «Этого быть не может. Он ведь заносчивый хорек. Мне просто стала приятна его компания, потому что рядом никого не было. Это психология, всего лишь навсего. Каждый человек прибегает к далеко не лучшему выбору, когда других вариантов не остаётся. Мне просто стало скучно. Всем хочется общаться, мне тоже. Вот и все. Отлично!» — спорила она сама с собой. Рука невольно дотронулась до шеи и взглянула в зеркало, стоящее перед кроватью. — О, Мерлин… — произнесла девушка, понимая, что скоро появится декан. Слишком много вопросов на сегодня. Оставалось делать Макгонагалл, ее вердикт и надеяться, что никто не заметит заплаканных и красных глаз девушки. Наивно. Декан не заставила себя долго ждать. Вскоре она появилась в комнате ученицы, огласив и так понятный ответ. На эти Рождественские каникулы девушка останется в стенах школы. Все разъезжались. Она останется одна. За последние дни Грейнджер уже смирилась с этим, поэтому особых эмоций при оглашении не испытывала. Просто кивнула, сказав, что поняла. — И да… — добавила Минерва, уходя. — Передайте мистеру Малфою, что он тоже остаётся на эти каникулы здесь. Его родители оказали недовольство по этому поводу, однако, согласились. У них особо выбора и не было. Сердце ушло в пятки, когда Гермиона услышала эти слова. Да он же убьет ее за это время. Девушка какое-то время ещё старалась упросить декана пересмотреть своё решение, уверяла, что справится сама и что не надо оставлять с ней парня для помощи. На самом деле она волновалась, что он может с ней сделать и как сломать, если узнает, что не поедет на Рождество к родителям и семье, а останется в дрянной школе. Макгонагалл отклоняла все прошения ученицы, говоря, что она слишком безрассудна, если думает, будто сможет справиться самостоятельно. Старания девушки дались напрасно. Женщина покинула комнату, оставив волшебницу в раздумьях. Оставит ли он её живой и здоровой после того, как она ему расскажет столь «радостную» весть?