От осени до весны

На дворе стояла глубокая осень, листья, падающие с деревьев, застилали улицы, покрывая всю Москву золотисто-красным ковром. День уже вступил в свои законные права, а люди спешили по делам, не обращая внимания на начинающийся дождь. Валентин Юрьевич Лебедев проснулся от громкого рёва сигнализации машины под окном. Он поднял голову с подушки и, продрав глаза, увидел перед собой девушку, которую по-свойски обнимал за талию. Судя по её хрупкому телосложению, длинным тёмным волосам и нежной коже, полковник понял, что девушка очень молодая. Ей явно было не больше 25 лет, а то и меньше, хотя лица он не видел. Зато видел её обнажённое тело. Тонкое одеяло прикрывало только ноги и бёдра. Такой картины он увидеть не ожидал, но тревожило то, что он не помнил, кто эта девушка и как оказался с ней в одной постели. Валентин медленно убрал руку с тонкой талии, натянул повыше одеяло и осмотрел комнату. Только сейчас пришло понимание того, что он находится не в своей квартире. Большая спальня была выполнена в нейтральных светлых тонах, а из окна открывался вид на двор. У противоположной стены стоял большой шкаф, рядом на стойке стояла гитара. В углу справа от кровати располагался большой деревянный стол с ноутбуком, а над ним несколько полок забитых под завязку книгами. На стенах полковник увидел несколько плакатов с какими-то голливудскими актёрами и музыкантами. Из всех он узнал только Роберта Де Ниро и Джека Николсона. Это привело к мысли, что девушка, возможно, интересовалась кино и музыкой. От дальнейшего осмотра его отвлекло шевеление рядом. Девушка повернулась к нему лицом и потянулась, всё ещё не открыв глаза. Валентин же замер, боясь даже моргнуть. Он смотрел на неё во все глаза, наконец, понимая, с кем он умудрился переспать. В том, что между ними что-то было, он был уверен на девяносто девять процентов. Ещё когда проснулся, понял, что лежит полностью голый, а раскиданная по полу в порыве страсти одежда и яркий засос на шее девушки только подтверждали его опасения. Конечно, была надежда на то, что он вырубился как только коснулся подушки. Но что действительно происходило ночью, он не помнил. Главной причиной того, что у него напрочь отшибло память, была убийственная доза алкоголя, выпитого накануне вечером в шумной компании сослуживцев. В том, что он позволил себе заняться сексом практически с ребёнком, тоже был виновен зелёный змий [1]. На трезвую голову такого бы никогда не случилось. Он был убеждён, что взрослый состоявшийся мужчина не должен спать с молодыми девушками. Если бы на его дочь имел виды какой-нибудь старый хрен, то своими ногами он бы вряд ли ушёл от разъярённого полковника. Девушка открыла глаза и таким же непонимающим, даже немного напуганным, взглядом посмотрела на полковника. Она схватилась за одеяло и натянула его до подбородка, скрывая обнажённую грудь и ключицы. — Валентин Юрьевич? — Тихо спросила больше от удивления. Увидеть этого мужчину в своей постели она не ожидала. Видимо память отшибло обоим. Валентин просто кивнул, не зная, что сказать и только пялился на свою протеже не отводя взгляд. Он всё ещё не мог осознать, что переспал с подчинённой, которая годилась ему в дочери. Легче было, если бы это была просто какая-то случайная интрижка с незнакомкой. Но нет, рядом лежала одна из новеньких молодых офицеров, поступивших на службу в Министерство обороны сразу после окончания института. Её вместе с подругой, как самых способных, сразу направили в НЦУ [2] под руководство Лебедева. Просто понимали, что он не будет нянчиться со вчерашними студентами, которым всё разжёвывать надо, как маленьким детям. Евгения Васильевна Фролова 23 лет отроду действительно оказалась не глупой и беспрекословно выполняла все приказы и поручения. Словом, он был доволен её работой. Евгения ему понравилась не только как способная ученица, но и как женщина и отрицать это бессмысленно. Она была начитанная и умела выражать свои мысли. Если бы он просто разговаривал с ней, не видя лица, то решил бы, что она старше реального возраста. Вдобавок ко всему она была симпатичная и отличалась от всех сегодняшних школьниц и студенток. Не позволяла себе ярко краситься или ходить с распущенными волосами, нарушая тем самым устав. Несмотря на все её плюсы, Валентин затолкал, куда подальше свою заинтересованность и старался видеть в ней только солдата. Не хватало ему в свои 49 лет положить глаз на вчерашнего курсанта военного вуза. Совесть не позволяла даже подумать об этом. Женя Фролова испытывала смешанные чувства. С одной стороны она не могла до конца поверить в то, что проснулась с мужчиной, которого видела практически каждый день. С другой стороны даже была глубоко внутри себя рада, что это случилось, так как и питала к нему определённого рода чувства. Он с первого взгляда притянул внимание к своей персоне, так как отличался от всех остальных военных, которых она видела до этого. Он был стройный, подтянутый, умел чётко и красиво излагать свои мысли, а седина на висках и морщинки в уголках глаз только добавляли обаяния. В первую неделю Женя слушала его чуть ли не с открытым ртом, внимая и запоминая всё, что он говорил. Невозможно было ослушаться или пропустить что-то мимо ушей, хотя ей и не хотелось. Именно о таком наставнике она мечтала, когда выбирала место для службы. Сейчас же этот наставник лежал в её постели обнажённый, растрёпанный и совершенно растерянный. Таким она его не видела никогда и даже не представляла, что он может таким быть. Вся строгость и уверенность испарились куда-то, оставляя нормального живого человека, не понимающего что делать в такой ситуации. Валентин действительно не понимал. Он ощущал только нарастающий стыд и неловкость, но играть в молчанку было уже просто глупо. — Жень, а как мы тут с тобой оказались? Стыдно признаться, но я почти не помню, что было вчера вечером. — Мы, разговорились, пока выпивали с остальными, а потом ушли в ваш кабинет. — Она сделала паузу, пытаясь вспомнить, что было дальше, и таки вспомнила кое-что. — Вы меня поцеловали. Лебедев медленно сел и снова осмотрелся, чтобы отвлечься хоть на что-то. В голове не укладывалось, при каких обстоятельствах он мог полезть к ней с поцелуями. Человек двадцать на корпоративе собралось точно, если не больше, и кто-то наверняка мог это увидеть. Если это так, то уже завтра, а то и сегодня, в министерстве будут шептаться некоторые любители сплетен. К сожалению, даже среди военных серьёзных мужиков были такие индивидуумы. — Прости, что так получилось. — Произнёс вполголоса Лебедев и выдохнул протяжно. Ему действительно было стыдно за свои действия, которые привели к таким последствиям. Он спустил ноги на прохладный пол, придерживая край одеяла на причинном месте, чтобы не дай бог Евгения ничего не увидела. Ему почему-то казалось, что Фроловой было не очень приятно видеть в своей постели почти незнакомого голого мужика, да ещё и со стойким запахом перегара. Похмелье, кстати, дало о себе знать, как только он принял сидячее положение. Он потёр виски, чувствуя пульсирующую боль, и вздохнул тяжело. — Не извиняйтесь, Валентин Юрьевич. Вы же меня силой не тащили в постель. Он лишь кивнул на это, не поворачиваясь к ней, чтобы не смущать. Да и просто, потому что стыдно было в глаза смотреть. Поднял с пола свою синюю рубашку и боксеры, которые сразу же натянул. Где остальная одежда было пока непонятно, потому что с его стороны на полу больше ничего не было. Фролова в это время взяла свою длинную рубашку, в которой обычно ходила по дому, и надела её, следом натянув нижнее бельё. Она быстро застегнула пуговицы и положила рядом с ним форменные брюки и китель, которые лежали на стуле рядом. — Спасибо, — он надел рубашку и обернулся на звук открывающейся входной двери в коридоре, прошептав тихо, чтобы услышала только Женя. — Это кто? Лебедев не на шутку перепугался. Напороться на кого-то из родственников девушки, а то и парня, если он есть, не хотелось совершенно. Тогда скандала или мордобоя избежать бы не получилось. — Марина, кажется, с дежурства пришла. Мы вместе квартиру снимаем. — Она подскочила с кровати и пошла в коридор, чтобы подруга не успела зайти в её комнату. Валентин как можно быстро натянул брюки и прислушался. В коридоре чётко были слышны голоса Жени и её подруги Марины Беловой, если Лебедев правильно распознал голос. Марина была подругой Фроловой, с которой они вместе перешли к Лебедеву в НЦУ. — А ты что только проснулась, Женёк? Я уже успела поработать сегодня, а ты всё ещё дрыхнешь. — В её голосе Лебедев слышал нотки веселья. Марина даже на работе умудрялась быть бодрее и веселее всех, что не особо радовало вечно хмурого товарища полковника. — Да я перебрала вчера немного на корпоративе. — Она замолчала, а подруга продолжила выливать на неё поток информации. Её не было вчера с Женей. Наверно поэтому они с Лебедевым и разговорились. Она, как и он сам, не особо любила шумные компании. — Меньше пить надо. А ты представляешь. Наш грозный полковник Лебедев сегодня на работу не вышел и даже не предупредил никого. Никто даже не видел, как он уехал вчера. — Она всё продолжала говорить, не давая вставить слово. Лебедев на этих словах вышел из спальни, прикрыв за собой дверь, и посмотрел на Марину. Девушка сразу же замолчала, увидев перед собой Лебедева, и явно прибывала в полнейшем шоке. Женя же смущённо мяла руками полы рубашки, не зная, куда себя деть. — Здравствуй, Марина. — Он прочистил горло и сделал пару шагов в их сторону, подворачивая рукава рубашки. — Я воспользуюсь вашей ванной комнатой, если можно. — Здравия желаю, товарищ полковник. — Марина всё ещё была в лёгком ступоре, и это прослеживалось по её заторможенной реакции. — Да, пожалуйста. Валентин благодарно кивнул и быстро скрылся в ванной комнате. Хотелось поскорее скрыться с глаз обеих девушек, но больше, конечно, опустошить мочевой пузырь, который казалось уже на мозг давить начал. Вслед ему послышался смешок, адресованный наверняка Фроловой, а затем тихое: — ну ты даёшь, Жень. Больше ему, к счастью, ничего услышать не удалось из-за включённой воды. Надо же было ему оказаться в такой заднице. Вроде взрослый мужик, дочь вырастил, а пить так и не научился до сих пор. Расхлёбывай теперь кашу, Валя. Из ванной он вышел только минут через пять. Более менее посвежевший и по-военному собранный. Рубашку пришлось застегнуть на все пуговицы, чтобы хоть как-то скрыть следы прошедшей ночи на шее. Он успел даже вспомнить, как она завалились в квартиру и в порыве страсти чуть ли не срывали друг с друга одежду. Воспоминание против его воли взбудоражило кровь, но полковник вовремя успел усмирить её. Голоса девушек доносились, предположительно, из кухни, куда Лебедев и пошёл. Надо было попрощаться ради приличия и самоустраниться поскорее. Поговорить сейчас всё равно не удастся, а сделать это было нужно обязательно. Желательно на нейтральной территории и без посторонних глаз. Он остановился на входе в кухню и прислушался. Весёлая марина донимала подругу расспросами, совершенно не заботясь о том, что Лебедев мог их услышать. — И как он в постели? — Марина подначивала подругу, хихикая. — Хорош или так себе? — Перестань, Марин. Мне сейчас вообще не до шуток твоих. Я парню своему я как в глаза смотреть буду? Да и у него семья, скорее всего, есть. «Значит, парень всё-таки есть» — Подумал Лебедев. — Да бросала бы ты своего абьюзера. Ты же сама понимаешь, что он не изменится. Так и будет тебя к каждому столбу ревновать. А Валентин Юрьевич тебе нравится, и не надо делай такие глаза. Я давно заметила, как ты на него смотришь. — Да никак я на него не смотрю. Ты опять придумала себе чего-то. — По голосу даже глухой бы понял, что она врёт. Валентин потёр переносицу, усмехнувшись тихо. Не смотря на всё произошедшее, ему вдруг стало весело. И от слов Марины, которая вообще была без комплексов и от детского смущения Фроловой. Он дождался, пока девушки затихнут и, натянув на лицо привычную маску серьёзного начальника, вошёл в кухню. — Жень, — Обратился сразу к ней, подойдя поближе. — Я пойду наверно. Обсудим это позже. — Да, хорошо. Он уже собрался попрощаться и выйти из кухни, но его остановил голос Беловой. — Валентин Юрьевич, позавтракайте с нами, а мы вам потом такси вызовем. — Её уже перестала смущать сложившаяся ситуация. Лебедев хотел было возразить и отказаться, но она взяла его за руку и усадила за стол. Ему ничего другого не оставалось, как сдаться.