Живой портрет

      Детлаффу было все равно куда идти, лишь бы не возвращаться в затхлую комнату на втором этаже мастерской, где его ждал портрет на стене и привычные тяжелые мысли. Он шел, удаляясь от порта, пока не достиг Врат Восходящего Солнца. В утренних сумерках врата парили над долиной, обрамляя занимающийся рассвет массивной рамой, и скоро он понял, почему у этой совершенно обыкновенной днем арки такое выспренное название. Восходящее солнце царило здесь, заливало до краев долину Сансретура, раскрашивало заново цветные дома, дробилось в окнах на сотни крохотных солнышек, заставляя гвардейские патрули недовольно щуриться и ворчать.       Стоя на самой вершине холма, он с тихой радостью любовался первыми яркими лучами. Он был несказанно благодарен нелепым сказкам, которые в изобилии выдумали люди о вампирах, и внутренне ухмыльнулся мысли, что те видели в нем человека, только потому что он вот так спокойно стоял под рассветным солнцем, наслаждался пейзажем и совершенно не собирался осыпаться кучкой пепла.       Тревога отступила, и его плечи чуть расправились, и как будто перестал так сильно давить груз забот. Ему стало гораздо легче оттого, что Регис все же узнал правду, пусть и окольным путем. С другой стороны, старый вампир наверняка вмешается, отбросив привычный такт, а Детлаффу хотелось этого меньше всего. Это его, Детлаффа, личное дело, и он контролирует ситуацию. Его и Рены, ради которой он готов на все, пусть она и не оценит его жертву. Он снова почувствовал что-то, немного похожее на грусть или жалость к себе, но злость снова затопила его и вытеснила остальные чувства. Почему, собственно говоря, его стала волновать благодарность? Раньше ему было все равно, он просто старался быть рядом с ней, а затем радовался как… какой-то щенок, когда она подпускала его поближе, чтобы наскоро приласкать. Может, он просто любит ее? Нет, не так. Может, он просто любит ее, несмотря ни на что?       Ради нее он убивал, хотя убивать не хотел. Он хотел быть с ней, а она допускала его к себе, только когда ей что-то было от него нужно. Так мог ли он сказать, что любит ее? Он не был уверен. Но он точно знал, что сделает все, чтобы уберечь ее, защитить, спасти, потому что она — его. Интересно, как люди видят любовь? Что они чувствуют? Погрузившись в непростые раздумья, Детлафф и не заметил, как ноги сами принесли его ко дворцу.       Он остановился напротив длинного изукрашенного узорчатой плиткой моста, и на мгновение затаил дыхание, силясь припомнить, что его сюда привело. А когда его взгляд прошелся в сторону белокаменной арки с остроконечными, крытыми красной черепицей башенками, он увидел ее. Там, на другой стороне, стояла его Ренаведд, и какой-то гвардеец рядом с ней. Она сосредоточенно взглянула в его сторону, будто старалась припомнить. Нет, это была не Рена. Здесь ей неоткуда было взяться.       — Господин... ван дер Эретайн? — он услышал, как его окликнул звонкий девичий голос.       Она шла к нему, темно-синее платье струилось в такт шагам. Забавно, но в тоже время изящно придерживала одной рукой юбки, второй не переставая перебрасывать за плечо подпрыгивающие длинные черные локоны и, кажется… улыбалась? Да, она определенно и точно ему улыбалась. Вежливо, скромно, но, похоже, искренне.       — Господин ван дер Эретайн! — воскликнула она уже совсем рядом, будто волнуясь что он ее не услышал.       Он все прекрасно слышал, просто не знал, что сказать и куда деть руки. Спрятать в карманы или сцепить за спиной? А может, нужно протянуть руку для рукопожатия? Нет, она ведь не мужчина. Наверное стоит поцеловать ручку? А будет ли это уместным? Или просто кивнуть? Как бы ему сейчас пригодился Регис! Не со своей этой чертовой участливостью, а с настоящим и уместным советом.       — Господин ван дер Эретайн! — Франсуаза остановилась в трех шагах от него, как и подобает придворной даме. — Какая неожиданная встреча! Как вы здесь оказались в такое раннее время?       Он помолчал всего лишь мгновение и то больше для того, чтобы набраться решительности, и тихо заговорил:       — Я и сам хотел бы знать, — он протянул руку в надежде, что все делает правильно.       Госпожа Леру осторожно вложила свою руку в его и затаила дыхание, ощутив тыльной стороной ладони невесомый поцелуй. Он вернул ее воспоминаниях в тот день, когда она сидела в кресле чистильщика и сгорала от смущения, не зная как себя вести. Тогда господин де ла Круа вмешался очень кстати, спасая положение своей непринужденностью и красноречием. Девушка помрачнела.       — Господин ван дер Эретайн, — начала она с тихим сожалением. Сложила руки на шелковой юбке, чуть склонила голову и расправила плечи. — Примите мои соболезнования касательно господина де ла Круа. Насколько я помню, вы были дружны? Должно быть, вам было нелегко принять новость о смерти… друга.       В груди резко кольнуло, словно в него воткнули ледяной клинок. Его рука дрогнула, а кончики пальцев похолодели. Она сожалела? Она сожалела и сочувствовала ему? Ему, убийце?       — Вам плохо? — всполошилась девушка, но тянуть руки к нему не спешила. К тому же, за ее спиной все так же маячил гвардеец с нескрываемым подозрением зыркая на собеседника своей госпожи. — Простите что затронула эту тему. Я всего лишь хотела выразить участие…       Теперь, кажется он ее расстроил. Но чем? Тем, что побледнел? Или тем, что в его сознании, кажется, что-то сломалось, да так, что он ощутил это физически? Он хотел протянуть к ней руку, прикоснуться и что-то сказать, но что — не знал. А в следующее мгновение ему и вовсе показалось, что он сходит с ума. Внезапная радость так ярко вспыхнула внутри, что он едва сдержался чтобы не рассмеяться. Она ему сочувствовала! Ну конечно. Значит, она его не узнала. Тогда, в оранжерее, она его не узнала! Иначе он бы не услышал от нее никаких слов поддержки. Кажется, Франсуаза заметила замешательство на его лице, потому что как-то странно улыбнулась.       — Право слово, господин ван дер Эретайн, вы как будто сами себя не понимаете. У вас весьма выразительное лицо, вам об этом говорили? — она улыбнулась чуть шире — насколько позволял этикет.       — Мой друг постоянно мне об этом говорит, — ответил вампир, предлагая руку, чтобы попробовать увлечь ее на прогулку, вот только она жестом его остановила.       — Прошу меня простить, — вмиг посерьезнев, сказала Франсуаза, вынудив вампира замереть с протянутой рукой. — Господин Уни! Полагаю, мне не стоит рассчитывать, что вы передадите меня в руки господина ван дер Эретайна под его ответственность?       — Верно, госпожа! — громко ответил гвардеец, вытянувшись во фрунт.       Франсуаза, обреченно прикрыв глаза, вздохнула и обратилась уже к Детлаффу, который так и не решался пошевелиться.       — Господин ван дер Эретайн, не составите ли вы мне компанию? Я хотела позавтракать в одной кондитерской в Сан-Себастьяне. Столько всего случилось… И мне нужна хоть капля положительных эмоций, — она неловко поджала губы, немного помолчала, и продолжила. — Если вы, конечно, не против компании господина Уни. Как у фрейлины, у меня, к сожалению, нет полномочий приказывать княжеской гвардии. Поэтому я обречена на этот эскорт.       — Я… — Детлафф осекся, но быстро совладал с собой. — С радостью, госпожа Леру.       — Как прекрасно! — девушка радостно хлопнула в ладоши. — Мне сейчас просто крайне необходим кто-то, кто не станет напоминать мне о вчерашних событиях. Так что, намеренно вы сюда пришли или нет, но оказались в нужное время в нужном месте, — улыбнулась она.       Гвардеец за спиной все продолжал сверлить Детлаффа своим странным взглядом, но тот попытался не обращать на него внимания. Ведь у него появился шанс побыть с Франсуазой, лицом к лицу! Этот день преподнес ему чудесный сюрприз!       — Пойдемте, господин ван дер Эретайн, — девушка кокетливо перебросила через плечо локон, и Детлаффа пробрал озноб.       Он скрыл это, спрятав руки за спиной и идя чуть поодаль. Так ему было проще держать себя в руках, и ему показалось, что гвардеец за спиной — господин Уни? — стал сопеть немного тише.       Путь до Сан-Себастьяна оказался неожиданно долгим. Госпожа фрейлина шла неторопливо, постоянно отвлекалась, то и дело щебеча о сущих бессмыслицах, но кажется именно это ей было и нужно. А он просто слушал и наблюдал за ней. Смотрел на ее походку, подмечая ровную осанку, неспешность и плавность шага, некую величественность в жестах и позах. Он шел чуть позади, за ее плечом, и поглядывал на ее горделивый профиль, подмечая чувственный контур губ, ровный, изящный нос и невозможно длинные ресницы, настолько черные, что казалось, будто она их подвела угольком. Он видел как, в такт шагам покачиваются ее локоны, замечал как вздымается стянутая корсетом грудь, и как тонкие пальчики, унизанные перстнями, осторожно придерживают шелковый подол.       — … а сегодня утром княгиня даже не упомянула испорченную игру. Но для меня она все равно закончилась так… — она грустно вздохнула, заставляя Детлаффа нахмуриться, прислушиваясь.       Он определенно потерял нить разговора. Вернее, монолога.       — Игра? — он все же решил переспросить.       Кажется, не слишком прилично не принимать участия в беседе, которую с тобой ведет прекрасная девушка. Регис упоминал о чем-то таком, вот только он опять его не слушал, и теперь жалел об этом.       — Дворцовая игра, — уточнила фрейлина.       — И как же она закончилась?       — Ужасно! — воскликнула Франсуаза, всплеснув руками. — Я столько сил положила на то, чтобы все было идеально. Все эти кусты, бокалы, пьяные гости… — она неопределенно покрутила пальцами в воздухе, мило нахмурив тонкие брови. — Я так старалась, а тут заявился ведьмак! Испортил забаву с золотой рыбкой, хотел изловить единорога, а затем…       — У вас был единорог? — искренне изумился вампир. — Где вы раздобыли единорога?       Франсуаза мгновение помолчала, даже замедлила шаг, и пристально вгляделась в лицо Детлаффа. Затем заразительно рассмеялась, совсем позабыв о манерах. И он готов был рассмеяться вместе с ней, если бы не полный рот клыков, недоумение из-за ее реакции и безграничная неловкость. Затем госпожа Леру, словно опомнившись, прикрыла пальчиками губы, и одним лишь взглядом извинилась. Как ей это удалось, вампир так и не понял, но знал точно, что она извиняется.       — Что же вы делаете со мной, господин ван дер Эретайн? — немного отдышавшись, сказала девушка. — Конечно, наш Снежок — не настоящий единорог. Мы же не в сказке! Просто конь с бумажным рогом на голове. Это просто... — она поискала подходящее слово, — для антуража.       — Простите, — виновато прошептал он.       Судя по ее словам, он снова ответил невпопад. Вампир чувствовал себя так, будто лавировал между медвежьими капканами.       — Вам не за что извиняться, — обезоруживающе улыбнулась фрейлина. — Но ваша прямота просто очаровательна. Вам об этом говорили?       — Мой друг говорил, — облегченно выдохнул Детлафф.       — Ваш друг — очень проницательный человек, — заметила Франсуаза. — Кстати, господин ван дер Эретайн, мы пришли.       Она остановилась у невысокого здания с огромными окнами и небольшой белоснежной лестницей, которая вела к распахнутой деревянной двери. Вокруг было множество цветов, каких-то вычурных лент. Небольшая квадратная вывеска с полосатой каймой неприятно поскрипывала на ветру. Детлафф поднял голову, придирчиво осмотрел белые стены с выкрашенными в красный углами, раскрытые ставни, изукрашенные то ли цветами, то ли завитушками, а затем вернулся взглядом к распахнутой двери, откуда вовсю пахло выпечкой.       — Ах как чудесно, хозяйка уже вынесла столики! — искренне обрадовалась Франсуаза и заторопилась внутрь.       Детлафф обвел взглядом три несчастных дубовых столика, небольших, но неподъемных даже на вид, остановившись на самом дальнем, на который молоденькая олива отбрасывала кружевную тень. Сесть он не решился, и остался стоять перед входом. Франсуаза ничего ему не сказала, а гвардеец молча пристроился за ближайшим столом, бесцеремонно сплюнув в сторону, и стянул с головы шлем, давая передышку голове. Он все бросал на Детлаффа странные взгляды и изредка ухмылялся, и сам вампир едва сдерживался, чтобы не показать когти. Что тот нашел в нем смешного? Да, стоит тут как истукан, но это ведь не он разоделся в эти нелепые полосатые штаны и кирасу в цветочек!       — Вы знаете, что здесь можно выпить вина? У госпожи Дефоссе есть несколько виноградников. Уверяю вас, такого вина вы нигде не попробуете! Сладкое, с пряными нотками, оно прекрасно дополняет… — госпожа Леру остановилась на пороге, недоумевая взглянув на немного растерянного Детлаффа. — Господин ван дер Эретайн, почему вы не присели? Вы ждали меня?       — Я подумал, что так полагается, — честно признался он и неловко отвел взгляд в сторону столика, который присмотрел раньше.       — Давайте оставим этикет во дворце, — вздохнула девушка и неторопливо спустилась с лестницы, держа в руке корзинку с печеньем. — Вы уже выбрали, куда бы хотели присесть?       — Да, вон там…       Вино им принесли очень быстро. Хозяйка была сама любезность, и Детлафф понял, что госпожа Леру здесь частый гость, и ее здесь любят. Возможно потому, что она фрейлина ее светлости, а возможно потому, что ее было невозможно не полюбить. Он разлил по бокалам вино и не стал отказываться от угощения, хотя пить не стал, да и печенье не выглядело для него аппетитным. Но судя по благодарному кивку и легкому смущению Франсуазы, он все делал правильно.       Беседа текла плавно и непринужденно. В какой-то момент Детлафф даже расстегнул верхние пуговицы своего сюртука и, закинув ногу на ногу, увлеченно рассказывал о том, какое вино пьют в Метинне, и что то, как его производят, весьма отличается от туссентских традиций. Фрейлина слушала его очень внимательно, подносила к губам бокал, время от времени кивала, а то и вовсе широко улыбалась, показывая белоснежные зубки. А затем что-то заставило ее заправить за ухо растрепанную на ветру прядь волос, и со всей серьезностью взглянуть на него, отчего даже он потянулся к вину, которое и не собирался пить.       — Честно говоря, я не собиралась говорить с вами о чем-то таком, — она тихонько вздохнула и перевела взгляд на свои пальцы, что бродили по ножке бокала. — Вот только мне любопытно ваше мнение. Вы производите впечатление весьма умного человека.       — О чем вы хотели поговорить, госпожа Леру? — он почувствовал, как в груди нарастает тревога.       — Бестия, господин ван дер Эретайн, — коротко ответила она, и подняла на него взгляд, всматриваясь в серые глаза напротив.       Детлафф ничего не ответил, только покрепче сжал ножку бокала снова похолодевшими пальцами.       — Скажите, — не стала дожидаться ответа Франсуаза, не замечая напряжения своего собеседника, — как может человек нанести такие страшные увечья? Как может человек быть столь безжалостным?       — Почему вы решили, что это человек? — осторожно поинтересовался Детлафф, случайно скрипнув ногтем по хрустальному бочку бокала.       Девушка неопределенно повела плечами, будто ей стало неуютно, и со всей серьезностью взглянула на вампира.       — Я видела, — начала она почти шепотом, — силуэт мужчины. В черных одеждах. Он стоял, склонившись над телом, и держал в руке кинжал или меч. Точнее я не рассмотрела. Я увидела лишь кровь, стекающую по клинку… Кровью был залит пол… Кровь была на цветах, на горшках… Она была повсюду! Тот человек был настоящим чудовищем… Но выглядел как человек, — продолжала Франсуаза, бледнея с каждым словом. — Поэтому я и спросила вас. Как вы считаете, способен ли на такое человек? А если способен, то что... Что же должно произойти, чтобы он убивал так безжалостно?       — Госпожа Леру, — начал Детлафф, стараясь как можно аккуратнее подбирать слова. — Я не слишком сведущ в людских… В человеческих мотивациях. Вернее сказать, я знаком с… ними, но о мотивации убийц я ничего не знаю. Может быть, убийца был человеком, а может и нет. Возможно, убийцу заставили убивать против его воли, или он выполнял чей-то приказ. А может, просто стал заложником непростой ситуации. Я не уверен, что вправе судить о том, чего знать не могу, и…       — Я поняла, господин ван дер Эретайн. Наверное, в чем-то вы правы. Я не могу судить, но и понять его, какие бы причины ни вынудили его пойти на такие зверства, я тоже не в силах, — она печально вздохнула, пригубив вино, а Детлафф облегченно прикрыл глаза, радуясь, что ему удалось удовлетворить любопытство фрейлины, ничем себя не выдав.       Вот только беседа больше не клеилась. Франсуаза странно поглядывала по сторонам, будто бы кого-то высматривала, а сам Детлафф отчего-то почувствовал себя лишним. Он даже стал подумывать о том, чтобы уйти, уже и застегнул сюртук, поправил рукава, вот только голосок фрейлины его остановил.       — Что же вы не пьете вина и не едите печенье? — спохватилась она и подперла кулачком голову. — Оно великолепно. Прошу вас, хотя бы кусочек. И попробуйте вино. Я ведь так хотела вас впечатлить, а вы, по всей видимости, совершенно не интересуетесь едой… — и немного театрально вздохнула.       Детлафф взглянул в ее погрустневшие глаза, тоскливо посмотрел на аккуратно выложенное в корзинке печенье, на бокал, из которого так и не отпил ни разу. Стало немного совестно. Судя по всему, госпожа Леру в самом деле хотела сделать ему приятное. Разделить с ним удовольствие от прогулки, угостить своим любимым лакомством, открыть ему новый сорт вина. А он просто сидит и делает вид, что оказался здесь случайно. Но ведь это было не так. Он должен проявить ответную любезность, пусть приторный запах масла и муки не казался аппетитным, а сладкие вина он и вовсе не любил.       — В самом деле, я повел себя бестактно, госпожа фрейлина, — он коротко кивнул, извиняясь, и потянулся к треклятой корзинке.       Само печенье не нравилось ему ни на вид, ни за запах, но он все же решился. Липкое, слишком мягкое, воздушное и наверняка излишне сладкое. Оно неприятно клеилось к пальцам, резкий запах ванили усилился, и к горлу подкатил противный комок. Но он не может отказаться. Ни в коем случае. Да и Регис был бы того же мнения. Иначе как ему потом оправдать перед Франсуазой свою брезгливость, которую не в силах объяснить? Он сдержанно улыбнулся, под пристальным взглядом фрейлины поднес угощение к губам, и, стараясь не показать клыки, затолкал край печенья чуть поглубже в рот.       Слишком сладко, слишком жирно, слишком резко для его обостренных вампирских чувств. Он с невероятным усилием прожевал кусочек, и, преодолев спазм, проглотил. Печенье встало ему поперек горла. Тогда пришел черед вина, и он понял, что поспешил. Не пригубил, как собирался сначала, а сделал большой глоток. Во рту взорвался целый букет вкусов, вызывая приступ тошноты. Пряность, приторность, легкая кислинка, и все это вдобавок к ощущению чего-то жирного и скользкого. Детлафф ел человеческую пищу, но больше умеренно. Не слишком соленое, не слишком сладкое, не слишком кислое, не слишком горькое и не слишком жирное — только так он мог в полной мере насладиться вкусом. Но тут его поджидал бы фатальный провал, если бы только он показал слабину.       Искренне надеясь, что не позеленел, Детлафф вымученно улыбнулся и неловко кивнул, благодаря за угощение. Вот только от внимательного взгляда Франсуазы ничего не укрылось.       — Вижу, вы не разделили моих вкусовых предпочтений, — едва сдерживая смех, она протянула вампиру свою салфетку, что лежала на столе. — Вот, возьмите и не мучайте себя.       Детлафф благодарно кивнул, но все что было во рту — проглотил, пусть и прикрыл губы салфеткой. А когда тошнота отступила, облегченно выдохнул.       — Признаться, я предпочитаю более умеренные вкусы, — заговорил он.       — Мужчины, — улыбаясь, ответила девушка. — Вы всегда предпочтете печенью мясо с кровью.       Она немного помолчала, не прекращая улыбаться и рассматривать явно смущенного мужчину перед собой, а затем поднялась, поправив складку на платье. Детлафф встал следом, не выпуская из рук салфетку.       — Премного благодарна вам за прекрасно проведенное время, — она учтиво присела, а затем для чего-то еще и руку ему протянула.       — Я смогу увидеть вас снова? — выпалил он, когда тонкая ладонь Франсуазы утонула в его, холодной и широкой.       — Если вы так горячо этого желаете, — девушка слегка покраснела, а губы дрогнули, словно она собиралась то ли снова улыбнуться, то ли что-то сказать.       — Желаю, — честно ответил Детлафф.       — Вы так откровенны, — она заливалась румянцем под пристальным взглядом, а он все никак не мог отвести взгляд и перестать видеть в каждом движении губ, каждом взгляде и выражении ее лица ту, другую. — Пожалуй я готова встретится с вами. Предположим… — Франсуаза на мгновение задумалась, закусив губу. — Предположим, возле «Фазанерии». Неподалеку от нее есть пристань. Весьма живописное место, особенно на закате.       — Завтра на закате у «Фазанерии»? — он склонился к ее руке и прикоснулся к ней губами.       — На закате у «Фазанерии», — кивнула фрейлина, почувствовав, как по ладони побежали мурашки от легкого поцелуя.       А затем она раскланялась, не слишком задержавшись, но и не торопясь, чтобы не возникло ощущение, будто она решила сбежать, и неторопливо направилась в сторону дворца. Она хотела бы обернуться, чтобы увидеть что он смотрит ей в след, но не смогла, испугавшись, что не увидит его взгляда. А Детлафф смотрел. Смотрел и сжимал в руке салфетку, на которой все еще остался легкий аромат вина и розовой воды.