Дисбаланс

«Меня? Ментовского Вовкулаку? Какие-то мелкие лохи? … Удачи тебе, Хортова кровь»

       Вовкулака никогда не умел делиться.        Вовкулака старше Ирки почти в два раза, но зверски ревнует даже в тех случаях, когда Танька зовёт её прогуляться по магазинам, что уж говорить про встречи с чертями и посещения Ирия. Так и нависает за левым плечом, скрестив руки на обтянутой чёрной футболкой груди, пронзительно-жёлтые глаза опасно сужаются, а нож на поясе не оставляет никаких сомнений — покушение чревато последствиями.        Ирка на это внимание не обращает, у неё и так хлопот полон рот: повторить речь, вспомнить нужный заговор, наконец-то накрасить губы. Ирка не обращает на него внимания, старается не обращать, думая, что, может, хоть это его остановит.        Не на того зверя напала, ведьма.        Он сопровождает её везде, иногда отвлекаясь на язвительные комментарии в сторону Танькиного платья и её ревности Богдана к ирийским змеечкам, чаще — высматривания бывшего Хортицы среди змеев. Наднепрянская ведьма-хозяйка быстро выдыхается на этом празднике крыльев и хвостов, они сваливают ото всех в одну из комнат земляных.        — Как всё прошло? — интересуется Вовкулака; на празднике его куда больше интересовало её платье.        — Нормально, — от усталости коробит, Ирка зевает и потягивается — снова не выспалась.        — А как там Великий? — он знает, что это запрещённый приём, но, если ей не напоминать…        — Хуракан вежливо отвлёк от меня квадратную змею, — хмыкает Ирка и вспоминает, как пару лет назад отбивалась от его кусачих букетов и открыток-извинений-приглашений в Ирий. — А Рориг ненавязчиво намекнул, что его пещера сейчас пустует.        — А Водный?        Хортица на мгновение каменеет.        — Готовится к свадьбе. Сайрус передал приглашение.        Вовкулака не хочет этого делать. И всё равно каждый раз давит на эту мозоль, знает, что, если не повторять заученный материал, он легко забудется, знает, что только так их связь может укрепиться. Через отторжение и боль.        С драконьего торжества уходят молчаливые, Ирка хмурится и кусает губы.        — К отцу пойдём? — спрашивает Вовкулака, собирая всю волю в кулак.        Ирка кивает.        Нож летит в землю, и вот уже огромный волк трётся об Иркины колени, Ирка подбирает нож и запрыгивает волку на спину, зарываясь пальцами в густой мех.        Вовкулака серой молнией рассекает ночной лес, Вовкулака большой и тёплый, особенно в таком облике, на нём даже можно уснуть. Он оставляет её около Алатыря одну, встречи с отцом-богом — это нечто личное, он не хочет мешать. Он обычно устраивается в какой-нибудь норе неподалёку, либо бродит всю ночь по лесу, дыша ночным воздухом, разглядывая владения Пса. Вовкулака приходит под утро, поднимает свернувшуюся калачиком на камне Ирку на руки, здоровается с Симарглом. А после несёт спящую Хортицу домой, для него она почти ничего не весит, Ирка во сне улыбается и прижимается к источнику тепла сильнее, и Вовкулака хочет, чтобы так было всегда.        Много хочешь.        Они живут в одной квартире.        — Родственница? — спрашивает как-то соседка.        — Сестрён… Племянница, — выкручивается он.        Позже он лишь усмехается этой отговорке и углубляет поцелуй, прижимая Хортицу к стене.        — Придётся быть тихой девочкой. Ты же не хочешь, чтобы нас раскрыли? — щурит жёлтые глаза Вовкулака.        Ирка недовольно мычит сквозь поцелуй, класть она хотела на всех, желательно заклятие помощнее, но нехотя отстраняется и шепчет себе под нос «заглушку», попутно стягивая майку.        — Ненавижу тебя, — шипит она после, вцепляясь ему в плечи, а он рычит и снова берёт её, как хочет. Временами она хочет откусить этому волчаре хвост, чтобы не командовал.        — Взаимно, ведьма, — ухмыляется он. Вовкулака бы её вылизал с пяток до ушей, если б позволила. Не позволяет. Ведьма.        «На всю голову больные» — гласил бы диагноз, если б какой-то чёрт дёрнул их сходить к врачам. Вовкулаку всё устраивает, Вовкулаке с обычными не интересно, и он только клыки показывает Таньке, в который раз укоряющей и говорящей, что ничем хорошим эти отношения не кончатся. Потом она смотрит на Ирку, перебирающую волосы улёгшегося ей на колени Вовкулаки, и затыкается.        А Ирка до сих пор мрачнеет, вспоминая царевича-полоза, и сжигает его приглашение одним взглядом, но вежливо улыбается Сайрусу Хуракану, когда он приглашает её на Драконьи Источники. Отказывается, конечно. А утром смеётся как ни в чём ни бывало и заботливо проводит ладонью собирающемуся на работу Вовкулаке под подбородком, указывая на плохо выбритую щетину. Вовкулака щурится, отмечая про себя пролитые ночью слёзы, и целует Хортицу в щёку, приглашая встретиться на обеде. Ирка шутливо пихает его в бок, но не отказывается и обещает заехать сразу после беседы с мавками, а то больно уж они расшалились.        В обед он гоняет Рудого в цветочный за букетом пионов, а Ирка зарывается в цветы носом и думает, что слетать в Ирий всё же стоит — хотя бы вручить невесте Великого подвеску с серебряным дракончиком…