Don't stop believing...Do you hear me? Never give up.

Уже уходишь, милый принц? Лишь бросив на меня Свой томный взгляд Глубоких карих глаз Из-под густых черных ресниц… Твой чай остался на столе, Брусничный аромат по комнате пустив. Ты пить его по вечерам любил… Ты помнишь? Что же ты молчишь?.. Твой лик застыл в двери. Куда же ты, постой, не уходи… Яркий свет бьет в глаза. -Ты здесь? В ответ тишина. Поднимаюсь и оглядываюсь вокруг: я сижу на кровати в своей комнате. Все вещи убраны и аккуратно упакованы. У двери стоят чемодан и дорожная сумка. Оборачиваюсь и смотрю на календарь: 29 августа, день переезда. День моего переезда в город моей мечты – Нью-Йорк. Это должен был быть НАШ переезд. Я не чувствую ничего, я, кажется, совсем потеряла способность чувствовать что-либо кроме боли, после… Дыхание сбивается, горло начинает болеть от подступающих слез, содрагающих меня внутри. Щеки становятся мокрыми от соленых дорожек. Я шумно выдыхаю, перед глазами снова вмиг проносятся события прошлого месяца, напрочь перевернувшие мою жизнь… *13 июля* Наконец-то этот день наступил! Сегодня прилетит Финн, и, о Боже, как же долго я этого ждала – мы пойдем подавать заявление! Некоторые могут подумать, что это необдуманное, поспешное и просто глупое решение – пожениться, когда вам всего по восемнадцать, но меня это совсем не интересует! И правда, скажите вы, когда это мисс Рейчел Берри интересовало мнение других людей? Почти все считают меня эгоисткой. Я же не принимаю за эгоизм стремление к свой мечте и достижение цели. Самолет должен прилететь в 14:46, а сейчас 13:52, нужно выезжать. Выхожу в холл и одеваю туфли. Только я открыла дверь и уже собралась выйти, как зазвонил телефон. Чертыхаясь, вспоминаю, что оставила его в комнате. Не разуваясь, быстрым шагом дохожу туда и беру телефон. -Да? -Это мисс Рейчел Берри? -Да, а, простите, с кем я говорю?- голос незнакомца звучал неуверенно и как-то взволнованно, что ли… -Это мистер Маркус, я беспокою вас из госпиталя имени Святой Марии, на 6ой авеню.. Когда я услышала слово госпиталь, сердце заколотилось, как бешеное. Никогда ничем хорошим такие разговоры не заканчивались… -…к нам поступил потерпевший мистер Финн Хадсон,.. Что? Что он несет? Финн… Какой к черту потерпевший?! -…после крушения самолета… Я так и застыла, прижав телефон к уху, вжав в него взмокшие пальцы. Он все говорил и говорил, но меня будто оглушило. Мозг категорически отказывался воспринимать какую-либо информацию. Меня затрясло. Я не помню, как добралась до госпиталя, все было как в тумане. Молниеносно добегая до указанного в телефонном разговоре отделения, я ловила на себе ошарашенные взгляды мед. сестер. Уже у самого входа в реанимацию меня остановил некто в белом халате. -Девушка, вам туда нельзя! Я не оставляла попыток прорваться внутрь, тогда он подозвал санитаров и две пары крепких рук схватили меня, прямо вжав в пол. -Пустите, ПУСТИТЕ!!!- я все пыталась вырваться из этой мертвой хватки, но с каждой моей новой попыткой сделать это, чувствовала себя все более беспомощной,- Финн, ФИНН! Из моей глотки вырывался истошный крик, полный отчаяния… Врач с пониманием и жалостью посмотрел на меня. -Просто ждите. Двое, все это время державшие меня, буквально поднесли меня к дивану в холле и опустили на сиденье. Убедившись, что мое уставшее тело прекратило бесплодные попытки сорваться и бежать, они ушли. Я осталась сидеть одна. «Просто ждите»… Чего ждать? Ждать, как мой самый родной человек на свете умрет? Ждать его последнего вдоха, если он, конечно, еще в состоянии дышать самостоятельно? Как можно просто сидеть и ждать, когда каждая секунда на счету? Часы ожидания длились мучительно долго. За два проведенных здесь часа, врачи, сестры и санитары, все и все здесь смешались в один бесконечный калейдоскоп. Наконец, я увидела выходящего из «запретного отделения» врача. Я встала и направилась к нему навстречу. В душе надежда боролась с отчаянием. Одно слово, мне нужно лишь одно слово, от которого будет зависеть вся моя дальнейшая жизнь. Врач молча посмотрел на меня, и все сразу встало на свои места. Из моих глаз потекли слезы, которые я не смогла бы ничем остановить, да я и не пыталась… -Мне очень жаль… -Я,.. я хочу его увидеть… Врач тяжело вздохнул, но все же повел меня вслед за собой. Дверь в палату открылась, и я прошла внутрь. Все врачи остались снаружи, дав мне возможность побыть с НИМ наедине. Я медленно подошла к больничной койке, на которой лежал… У меня сбилось дыхание. Там лежал Финн. Глаза закрыты, лицо не выражает никаких эмоций. Странно, но оно было таким светлым и чистым… Никаких синяков или ссадин со шрамами. Лишь маленький порез над губой. Я присела рядом с ним. Сердце начинало то колотиться с неимоверной скоростью, то, казалось, вовсе переставало работать. Трясущейся рукой дотрагиваюсь до ссадины над губой. На моем пальце остается капелька крови. Боже, как же больно… Сердце рвется на части, оставляя в груди черную зияющую дыру. Я прижимаю к себе холодное тело человека, ставшего смыслом моей жизни. Голова кружится и болит, боль отзывается во всех уголках тела. На ЕГО больничной рубашке остается мокрый след. В дверном проеме появляется врач. Пора уходить. На ватных ногах поднимаюсь и целую его в лоб. Мне тоже пора уходить. Но, мой дорогой, ты ушел слишком быстро и безвозвратно. Теперь у меня нет ничего… Протираю глаза, возвращаясь в суровую реальность; я все еще сижу на кровати в своей комнате, календарь показывает 29 августа. Встаю, одеваюсь и спускаюсь вниз. Ко мне подходит отец. -Милая, как ты? Опять плакала? Ну что ты… Он заключает меня в свои объятия. -Как мне будет тебя не хватать… -Еще не поздно остаться. Я отстраняюсь от него. -Нет, мне надо ехать. Он бы тоже этого хотел. Так надо. Завтрак и поездка до вокзала прошли в молчании. Мне еще целый день ехать в поезде, теперь у меня паническая боязнь самолетов. -Пока пап,- мы стояли на перроне, до отправления две минуты. -Пока, моя маленькая звездочка. Я верю в тебя. И я люблю тебя, всегда помни об этом. Я грустно улыбаюсь. -Я тоже люблю тебя. Буду скучать! Обнимаю его и захожу в вагон. Помахав отцу на прощание из окна, сажусь на свое место и включаю плеер. На глазах снова появляются слезы. Don’t stop believing…