***
— Скоро на небо вновь взойдёт полная луна, мы будем запирать двери? Вопрос был задан моей беловолосой подругой-воительницей. Кадия слегка наклонила голову и смотрела по направлению третьего в нашей компании – Дахху. Последний сидел за столом и, не обращая внимания на свежезаваренный чай, без остановки писал свои заметки для Доронаха. Зоркий взгляд Мчащейся заставил парня оторваться от работы и наконец удостоить нас своим вниманием. — Зачем? Мы ведь уже выяснили, что это бессмысленно, бокки не причиняют нам никакого вреда, - он снова потянулся за пером. — Да. Не считая, конечно, того, что из-за этих духов тебя чуть не убил древний, как мир, и отверженный своим отцом (богом), сумасшедший хранитель. Но кто будет вспоминать былое. Лучше пригласим их на ночевку, - госпожа Мчащаяся произнесла последнюю фразу с наигранным воодушевлением, видимо, чтобы подстебать нашего писателя. Тут уже я нашла, что сказать. — Но ведь бокки слушаются Дахху, он может сделать так, чтобы они не подходили к дому. — Зачем это? Хм, - друг озадаченно глянул на нас и, наконец, предпочёл взять в руки чай, а не перо, — Тинави, я думал, что у тебя будут планы на полнолуние. — С чего бы это? Если не помнишь, то у нас, дорогой друг, традиция, а мы её соблю.. пытаемся соблюдать. — Пару дней назад ты говорила, что двадцать шестого числа будешь допоздна помогать господину Полыни в Иноземном ведомстве. — Ну, и? — Ну и то, что тусовка бокки выпадает именно на это число, - крикнула Кадия. У меня округлились глаза. Этого не может быть, все учреждения закрываются и запираются в полнолуние, как и все дома в Шолохе. В конце концов, о том, что бокки безопасны (ну максимум телом твоим завладеют, проникнув в него через нос, или заставят просмотреть во снах, как фильм, тысячи лет) население не знает. Точнее, всё население, кроме нашей троицы, моего наставника, одной ищейки, наследного принца, бывшего бога-хранителя Теннета и невероятно самоуверенного преступника- историка-патологоанатома. Полынь не мог ошибаться насчёт даты, он такой человек: всё проверит, а затем ещё перепроверит тысячу и один раз. Допоздна мы там точно остаться не сможем – в этот день ведомство закроется раньше, чтобы все служащие успели разойтись по домам. — Думаю, нужно спросить об этом недоразумение у самого Полыни. — Послать ему ташени или побежишь за Марахом? Марах – так зовут моего домашнего Филина. Он добрейшей души существо.. был в другой жизни, потому что в этой явно всем недоволен. Единственный, кого он любил всем сердцем был Карл, а точнее – Карланон: один из богов-хранителей, который в обличии ребенка, да с отшибленной памятью в подарок, попал в наши с друзьями объятия. Он, собственно, и помог мне найти общий язык с питомцем, а за одно припахать его таскать мои письма. — А давай ташени, - ответила я, решив, что не стоит беспокоить своего личного почтальона. В последние дни он и так был загружен, постоянно разнося мои письма. — Хорошо, - ответил Смеющийся, протянув лист бумаги и перо, — пиши. Я уложила всю суть ситуацию в несколько предложений (и про полнолуние, и про бокки-с-фонарями, и про Иноземное ведомство, а так же напомнила о событиях минувших дней), и когда на листке почти не осталось свободного места, закончила словами: «жду ответа, побыстрее, пожалуйста». Через несколько минут мне пришёл ответ в виде бумажной ташени, которую схватил Снежок – питомец Дахху. Волк, которого покупали как собаку, ну с кем не бывает. В общем и целом, письмо пришлось вытаскивать изо рта питомца, который так и требует внимания к своей персоне. И в этом мне помогала целая команда: Дахху держал голову, Кадия лапы, а я взяла на себя миссию по раздвижению челюстей Снежка. Это была опасная миссия (насколько она может быть таковой рядом с весёлым и жизнерадостным волком), поэтому Дахху бросался предостерегающими «осторожно», «будь аккуратна». Оно и понятно, бедняга в детстве подвергся нападению волка, из-за которого у него куча шрамов, что теперь скрыты под вязанный шарфом. — Вытащила! Вот оно! - победно прокричала я, поднимая руку с долгожданной ташени. Мы с Кадией отстали от Снежка и вернулись к столу, а Дахху остался играть со своим питомцем. Развернув бумажку – я приготовилась к объёмному тексту разъясняющему ситуацию, однако, там была лишь фраза: «Завтра в восемь жду в нашем тридцать втором кабинете». Мои брови моментально нахмурились. — Прах! Это в его стиле: вечно мне ничего не объясняет сразу. Ну я ему устрою.. Примерно через два часа мы приняли решение разойтись по домам (повезло Дахху, он уже там). На улице уже стемнело и Кадия предложила меня подвести, но я отказалась, решив прогуляться. Я брела по улицам Шолоха, чьи улицы освещали маг-фонари. Если у тебя плохое зрение, то может привидется, будто на деревьях светит куча мини-лун, либо куча огромных звёзд. К счастью, со зрением у меня всё в порядке, а с фантазией – тем более. Я вдыхала прохладу вечернего воздуха, вспоминая о путешествии в логово драконов. Как же было весело кататься по заснеженным склонам, сражаться с неведомым монстром пустоты, быть ударенной молнией! Обожаю каникулы, всегда происходит что-то интересное! К концу своей поздней прогулки я настолько вымоталась, что, едва завидев свою любимую кровать – не раздумывая плюхнулась, попутно укутываясь в теплое и мягкое одеяло.***
Яркие солнечные лучи пронизывали пространство, заставляя жмуриться, улыбаясь новому дню. Размеренно потягиваясь и зевая, я всячески пыталась проснуться, но заметив в углу комнаты фигуру человека в кресле– я проснулась окончательно. — Доброе утро. У тебя уже начала вырабатываться плохая привычка: соглашаться на свидания и не приходить. И много парней ты так отшила, малёк-проказница? — Полынь! Как ты сюда попал, я же заперла дверь! Наставник сидел в мягком кресле с ароматной чашкой чая, и хмурясь, смотрел в мою сторону. — Секрет производства. Лучше мне расскажи, как ты умудрилась проспать так долго? Я тебя прождал у входа час. Не волнуйся, перед Улиусом я тебя прикрыл: сказал, что ты носишься со срочным поручением, но это в последний раз, так и знай, - бывший-ходящий встал с кресла и обошёл вокруг меня. — Ты так пойдешь? – поинтересовался утренний гость, после чего я спохватилась: волосы спутаны, моя милая летяга помята, да и глаза я толком не открыла! — Вот прах! Жди тут, я сейчас приведу себя в порядок. — Могла и не говорить, я к таким «утрам» уже привык. Ходящий спустился на кухню, сел за стол и принялся написывать послания. Он был прав – в последнее время я и правда часто просыпала, но наставник всегда меня прощал, хоть порой и отчитывал. «Ух, малёк-проказница!» как-то раз выкрикнул он, и эта фраза вошла в список любимых. Теперь я слышу её каждый раз, когда косячу. Я сидела на кухне, уплетая свежеиспечённые булочки, которые Полынь так великодушно прикупил по дороге к моему дому. Сам наставник всё ещё писал и отправлял письма, я насчитала семь, но похоже, их было больше. — Рука не болит так долго писать? — Ничего, сейчас и ты попишешь, – с этими словами, Внемлющий протянул мне бумагу, пишущие принадлежности, а сам победно откинулся на спинку стула, закинув руки за голову. Наставник сидел в своём обычном наряде: куча маек, надетых друг на друга, груда амулетов и цацек, всевозможные колокольчики и бубенчики, монетки, ленточки. Что самое интересное – как он их, прах, носил каждый день? Как представлю, сколько всё это весит.. Жуть. Но его это, видимо, не смущало, и он продолжал сидеть с довольным лицом, диктуя мне текст письма. — Что-то давно у нас не было никаких выездов, всё в кабинете работаем, бумажки заполняем, да ташени рассылаем, будто не Иноземное ведомство, а Почтовое отделение какое-то. — Бумажная работа – тоже работа! Куратор поднял палец вверх и задрал подбородок. А я будто не знаю.. За последнюю неделю я поняла эту мудрость путем практического применения. Но тут в моей голове возникла вчерашняя, отправленная Дахху, ташени с вопросом к моему сегодняшнему собеседнику. — А что насчёт вчерашнего? Я отложила пишущие принадлежности и посмотрела на Внемлющего. — А что насчет него? Отвечая, повернулся ко мне куратор. Я смотрела в его глубокие чёрные глаза и специально не отвечала на встречный вопрос, желая, чтобы Полынь сам вспомнил суть моего письма. Он закатил глаза и отвернулся. —Вот тебе всё и везде, да надо знать, малёк. Дела у меня есть, и помощь твоя мне бы очень не помешала. — Какие могут быть дела в полнолуние? –вскрикнула я, но куратору это, видимо, не понравилось. — Ну что за глупые вопросы, Тинави? Бокки-с-фонарями нас уже не пугают, охраны нигде нет, а значит: можно с лёгкостью проникнуть куда угодно! — Куда угодно, говоришь? Мы что, пойдем грабить музеи? Учти: я больше таким не занимаюсь! Хватит с меня и приключений с Мелисандром Кесом.. — Нет, грабить мы никого не будем, просто узнаем информацию о моём дальнем родственнике и сразу домой. И тут я вспомнила про тетю куратора, которую он пожелал освободить от заточения в Гластер-Кох. Никогда не была с ней знакома, но оно, наверное, и к лучшему. Женщина и Ходящей работала, и бунт подняла, и в тюрьме отсидела столько лет. Кто знает, на какие ещё «подвиги» способна эта «железная леди»? Смотрящий будто прочитал мои мысли (но я не чихала, а значит ничего подобного) — Да-да, мне интересно, куда отправилась моя милая тётушка, и не замышляет ли она чего-нибудь. В любом случае, спрашивать у неё лично я не буду, мне бы только узнать, где она остановилась. На лице Полыни виднелось волнение. Видимо, тот факт, что его родственница – отсидевшая ходящая, (бывшая, хочу напомнить) нисколько не отменяет тот факт, что она могла находиться в опасности на незнакомых землях. Ну, или незнакомые земли могли находиться в опасности из-за неё.. По крайней мере, так считал куратор, а я привыкла ему доверять, знаете ли. Важная черта в командной работе: доверие. Нам повезло, у нас его навалом! Правда, ключи от дома я ему пока не даю, да и по всей видимости, не нужны они ему, облюбовал моё кресло и перемещается туда без зазрения совести.. — Хорошо, Полынь, раз надо, то узнаем, – я улыбнулась ему своей самой широкой и оптимистичной улыбкой – и это подействовало! Куратор усмехнулся, щелкнул меня по носу. — А ты сегодня оптимист, малёк, да? – я уверенно кивнула. Пришло время направиться на работу и заполнять бумаги уже там. Ну, хоть немного развеялись.***
Мы стояли на ступенях Иноземного Ведомства. Несмотря на то, что мой куратор отмазал меня с утра и шишок мне прилететь не должно было, я до сих пор боялась непойми чего. - Предчувствие у меня плохое - решила поделиться я с наставником. -Съела что-то не то? -Он явно был сегодня в духе. С самого утра меня подкалывает всячески. Но на его очередную колкость я решила не отвечать. В Ведомстве кипела жизнь, как всегда куча народу носились туда-сюда, кто-то ожидал на сиденьях в главном зале. А кто-то мы, пришедшие на работу спустя два часа начала рабочего дня. Талант, что тут скажешь? Я прошла за куратором в наш кабинет и плюхнулась за стол, доверху заполненный бумагами на подпись. Полынь тоже сел на свое законное место и начал заполнять протоколы. Ох уж эта бюрократия. В таком положении мы просидели до обеда. Там уже я не выдержала и выкрикнула что-то вроде:" Да ноги моей не будет в этом кабинете во время официального перерыва" Подлетела к своему коллеге и потянула его за собой на свежий воздух. Тот не особо сопротивлялся, видимо, бумажная работа не самая веселая на свете (кто бы мог подумать) Теперь мы сидели не в душном, тесном кабинете, доверху заваленном макулатурой, а на траве, возле речки, наслаждаясь воздухом, прохладой и бездельем. Свой обед мы уничтожили за пару минут и теперь просто болтали о своем. Такие моменты я особенно ценю. Несмотря на нрав моего куратора, ПОлынь может быть чутким и добрым. Когда мы не на работе, он может позволить себе веселиться, а не ходить с суровым взглядом, пронизывающим все и вся в головы до пят. Хотя с любым из его воплощений не соскучишься, это уж точно! - И как ты собираешься провернуть свою ночную вылазку? -Ты про нашу прогулку под луной - Полынь разлегся на траве и вытянулся в полный рост. Он был похож на кота, который вытягивает лапы вперед, когда потягивается. Правда, такого огромного кота свет белый еще не видел, ну оно ему и не надо. - Все очень просто, малек, мы с тобой прогуляемся до архива и проникнем в здание, после чего найдем интересующую меня информацию и закончим. Ну можем, конечно, на рыбалку сходить еще, если хочешь, сидеть под полной луной на берегу озера, наверно, прекрасно, что думаешь? - Почему ты сам не можешь сходить в архив в свободное время днем. Я думала, с твоим генеральством проблем не будет? -С генеральством не будет- с родословной-да. -признался мне куратор.- Будь я хоть сто раз генерал, а о изгнанной преступнице-бунтовщице, которая мне тетей приходится, знать не стоит. Распоряжение свыше. О ходящих запрещено знать их родственникам и другим ходящим, чтобы ненароком не объединились. Плюсом ко всему, в секцию архива можно зайти только с помощью кого-то. Замок должны открывать два человека с метками каких-либо служб. Я посмотрела на Полынь, он был решителен относительно своего плана и отступать не собирался. А я была всеми руками за, чтобы помочь другу. Мы еще немного помолчали и тут мне пришло в голову задать наводящий вопрос. -ты не знаешь, как там у Лиссая? - Куратор посмотрел на меня с ухмылкой в глазах и на губах. -А что такое, малек. соскучилась? Не надейся, все равно не пущу. Мне и так нагоняй прилетел от ее величества за то, что репортеры вас верхом на драконе видели, не хватало еще одной "случайной" встречи. Или ты запланировала снова врезать мне вазой по черепушке? -Во-первых, в тот раз это было не я, а Дахху, во-вторых, неужели все настолько категорично, он там как птица в клетке, без друзей, без знакомых. Разреши я хоть письмо ему пошлю. - Тинави, приказ королевы обсуждению, тем более нашему, не поддается. Да и вообще, ты посуди сама, каждый раз, как ты рядом оказываешься с принцем какая-то белиберда случается. То из мира пропадет, то твари всякие чуть не сожрут в катакомбах, то в янтаре замуруют, ну класс общение. Я обиженно надула щеки, на куратора это не подействовало должным образом. Он покачал головой, а затем ткнул в мою щеку пальцем. -Не в твоих силах изменить то, что изменить невозможно. - Вздох. Ну что же такое, со времени нашего последнего разговора прошло столько времени, а я до сих пор его ни разу и не видела. Я вдруг почувствовала на своем плече тяжелую руку куратора. Он успокаивающе похлопывал по нему и ободряюще улыбался, признаюсь, мне становится легче, когда он вот так смотрит на меня... Что-то странное кольнуло в груди и я поспешила встать. За мной повторил и Полынь ссылаясь на то, что пора закруглятся. Работа не ждет, а могла бы и сжалиться над нами...