За гранью грёз или темнее всего перед рассветом (Книга 2)

Финист. Ведана и Амос.       Финист замер и несколько минут сидел, боясь, даже вздохнуть. Все его чувства: слух, зрение, обоняние, даже интуиция, мгновенно обострились. Человек-сокол прекрасно понимал, что «звенящая тишина» наступила не просто так! Что-то произошло, очень глобальное и непонятное! Даже воздух стал какой-то не такой! Тяжело задышалось и заметно похолодало. Финист попробовал внимательно оглядеться. Ничего, совсем ничего подозрительного, кроме того, что воздух изменился, костёр, небольшая полянка, в метрах в трёх начинаются густые, низкорослые кустарники, стоп! Вдруг, человек-сокол, скорее даже не заметил, а интуитивно почувствовал, что он ничего не видит за границами тёмных кустов, которые, со всех сторон окружали полянку на которой находился он и шатёр со спящей Раду и дело было совсем не в том, что наступила ночь! Это было очень странно, хотя, почему странно, Финист объяснить сам себе не мог. Человек-сокол бесшумно встал, тихо ступая, осторожно подошёл к одному из кустов и внимательно, максимально напрягая своё соколиное зрение, всмотрелся в даль. Он никак не мог понять, что он видит, а вернее не видит за кустами, его острому зрению не предстало ничего, кроме пугающей, непонятной темноты. У Финиста предательски засосало «под ложечкой», возникло чёткое ощущение, какой-то засады! Как будь то это место, где он развёл костёр, накрыли, тёмным, непрозрачным одеялом. Человек-сокол, очень медленно вытянул руку вперёд, пытаясь понять, что же, всё-таки, перед ним. Ощущения его удивили, его рука, прошла через оболочку, похожую на скользкий, холодный, деревенский холодец и провалилась в никуда! Пальцы сразу же свело холодом, Финист вздрогнул и резко отдёрнул руку назад, от непонятной ситуации у него, выступил холодный пот на лбу и тело покрылось крупными мурашками, интуиция «закричала во весь голос», что за барьером очень опасно! «Там должна быть поляна и небольшой лесок! По крайней мере так было ещё вечером! И ручеёк!» Сам себя мысленно убеждал Финист. Чувство того, что он чего-то не понимает, пугало человека-сокола! Но он собрался духом и задумался. «Когда-нибудь, это с кем-то случалось, наверняка, надо вспомнить рассказы старых людей, думай, думай!» Пытался успокоить себя Финист. Но в голову ничего похожего не приходило. Первый шок прошёл, человек-сокол опять вытянул руку через непонятный барьер, затем аккуратно, затаив дыхание выглянул за границы странной, желеобразной стены. В нос сразу же ударил морозный, специфический, не похожий не на, что запах. Изо рта повалил густой пар, как при морозе минус двадцать в нашем мире. Но самое странное, кругом была чёрная, абсолютно непрозрачная, мрачная темнота и больше ничего, ни лесочка, ни поляны, ни ручья, ни неба, ни звёзд, ни лун, абсолютно ничего! Финист быстро отпрыгнул назад и холодея всей душой, вернулся к костру. Он судорожно, замёрзшими, трясущимися руками, как можно быстрее, схватил кружку с зельем Раду и сделал три больших глотка. «Надо успокоиться! Что же это может быть?» Вцепившись в железную кружку до «белых пальцев», напряжённо думал Финист. «Куда всё делось? Что это за тьма? Может нас перенесли в Навь?» Нервничая, хватался за любую мысль человек-сокол. Он с надеждой посмотрел на шатёр, в котором в глубоком сне, лежала Раду. «Разбудить её попробовать? Сам у себя спросил юноша и тут же вспомнил, как цыганка наставляла его. «Не буди, чтобы не случилось! Всё равно не сможешь! У тебя будет своё поле битвы, а у меня своё! Самое главное-не засни! Поддашься мороку, тогда всё пропало!» Финист, уже медленнее, снова отпил из кружки и задал себе непростой вопрос. «Почему Раду мне ничего не рассказала?! Она ведь, наверное, знала, что так будет!» Мучительно сокрушался человек-сокол, вдруг полянка под ногами слегка качнулась. Финист вскочил на ноги и приготовился к худшему, он вдруг увидел, что этот странный барьер приблизился к нему, поглощая тьмой кусты. Места осталось совсем мало, костёр, он и шатёр с Раду. Юноша, немного дрожа и слабея в ногах, быстро подбросил побольше палок в огонь, чтобы максимально осветить пространство вокруг. Он не был трусом, а скорее наоборот, он был смел, но эта непонятная ситуация совсем выбила его из колеи, лучше бы явилась Марана, вот с ней бы он, давно уже разобрался! Вдруг, ему в голову пришла вполне разумная мысль. «А может я уже сплю? И это морок? Вдруг я не справился?!» И Финист сильно ущипнул себя за лицо, не разобравшись, спит он или нет, человек-сокол взял небольшой нож, на всякий случай, лежащий рядом и острым концом, глубоко вонзил его в ладонь, закапала, густая, красная кровь. «Нет, наверное, не сплю!» Сделал вывод юноша. Вдруг, Финист резко повернулся к барьеру, он услышал звук шелеста шёлковых платьев и тихое хлопанье крыльями с другой стороны из темноты. Человек-сокол напрягся всем телом и замер, ожидая развитие событий. В воздухе, вдруг, раздались удивительно нежные звуки неизвестного струнного инструмента, похожего на арфу и Финист сразу же «поплыл», стало так спокойно и хорошо на душе, что он волей, неволей расслабился, поддавшись чарующей музыке, расслабленность приятной истомой растеклась по венам юноши и ему захотелось спать, спать, спать… Веки отяжелели, глаза закрылись…       Ведана, почти бесшумно, приземлилась у небольшого отверстия в скалистом холме. Сложив крылья, птица-гамоюн невесело улыбнулась. Раньше бы она никогда не пошла бы на такой шаг! Но после нескольких последних видений, выбора у неё совсем не было. «Амос! Я знаю ты здесь и слышишь меня! Выходи, есть разговор.» Громко в мыслях крикнула Ведана. В ответ-гробовая тишина. Птица-гамоюн с тревогой взглянула на горизонт. «Скоро рассвет, времени мало! Амос! Грядёт беда, смерть всему твоему клану, да и этому миру тоже! Неужели ты бросишь своих в такой трудный час! Беременную Барбеллу?» Пыталась достучаться Ведана до самого древнего вампира этого мира, да, и, наверное, не только этого. Амос медленно открыл бордовые глаза, его веки тяжёлые и дряблые, свисали почти закрывая глазницы. Он прекрасно слышал птицу-гамоюн, но отвечать не торопился. Амос был настолько стар, что его тело, потихоньку начинало отказывать, серая, морщинистая кожа, неприятными складками, свисала почти везде. Тёмные ногти давно уже переросли в длинные когти и были размером больше кисти руки. Сколько он прожил, Амос и сам уже не помнил. Сама жизнь ему уже давно стала не интересной, и он за неё совсем не держался. Что он не видел на своём веку? Да, наверное, всё видел, всё перечувствовал и попробовал, ничего его больше не удивляло и не интересовало! Жизненные силы чистокровного потихоньку, как фитиль догорает в свече, уходили из него, но он был рад этому. Амосу уже давно хотелось вечного покоя, абсолютного, навсегда. Поэтому он любил лежать в своей пещере, в темноте (дворцы он не любил) и ждать последнего часа своей жизни. Но нет, как бы сказали в нашем мире, никто ему помереть спокойно не даст! Явилась Ведана! Амос раздражённо сверкнул кровавыми глазами. Птица-гамоюн вызывает его на разговор?! Его, кровожадного чистокровного! Это было, что-то новенькое! Амос, с неохотой, в мыслях ответил Ведане. «Говори, пернатая, что тебе нужно от меня? Да и как ты посмела нарушить мой покой?!» Птица-гамоюн смело ответила. «Выходи чистокровный, надо говорить серьёзно!» Глаза старого вампира налились кровью. «Да, как она смеет так разговаривать со старейшиной рода?!» И эта была первая победа Веданы! Она заставила почувствовать Амоса раздражение, давно забытое чувство! Чистокровный, немного подумав, не спеша встал из гроба с климат контролем и другими функциями, который ему из другого мира достала Барбелла и вот он уже рядом с Веданой. — Совсем не боишься меня, пернатая? — Как можно страшнее проскрипел Амос. — Раньше бы боялась, древнейший! — Честно призналась Ведана, смело глядя в глаза чистокровного. — Но время на исходе, Амос! Я думаю и Вас посещают видения, как меня! Вы видите будущее, я знаю! — Чистокровный молча отвернулся от птицы-гамоюн и уставился на горизонт. — Да, грядёт смерть! — Мрачно проскрипел он, глядя на яркие луны. — Но мне всё равно, когда никогда все умрут. — Монотонным голосом добавил он. — Я понимаю, вы устали жить, но ваш род! Барбелла скоро явит миру нового чистокровного, первого за многие века и это чудо! Биотритче, вообще ещё жизнь не видела! Руан, он только влюбился и счастлив! Скажите, Господин Амос, готовы вы смотреть, как прервутся их жизни? Не ёкнет ваше мёртвое сердце?! — Пыталась надавить на жалость чистокровного и чувство долга перед родом, Ведана. Амос помолчав, вдруг, с интересом спросил. — И в кого же влюблён мой неразумный правнук? — В Моа. — Коротко ответила птица-гамоюн и резко замолчала, наблюдая за реакцией чистокровного. Амос вздрогнул всем телом на этих словах Веданы, он медленно повернулся к птице-гамоюн и в его глазах зажёгся недобрый огонь. — Моа?!!! — Как зверь прорычал Амос. — Да, Господин, Моа! Мы давно забыли о них, а молодое поколение, даже и не встречалось с ними никогда, но она здесь. В этом мире. Наконец то Вы сможете отомстить её создателям-Теням, больше такого случая может и не представиться. Древнейший чистокровный изменился на глазах. От никчёмного, уставшего от жизни вампира не осталось и следа. Глаза Амоса пылали бешенным алым пламенем, он выпрямился и выпустил клыки. — Что я должен сделать, пернатая? — Ведана прекрасно знала, что попала в десятку, она прекрасно знала грустную историю древнего вампира. — Сикомэ, их там сотня лежит, не меньше, они никогда больше не должны увидеть солнце! — Чётко и прямо сказала птица гамоюн, затем, добавила. — Это сделать под силу только Вам! Тем более их энергия даст вам необходимую силу, чтобы сражаться с Тенями, вы омолодитесь, ведь когда-то вы были очень красивы!..