Путешествие в Совенок, или 2я смена.

Понедельник Рей и Аска отдали очередной поездке на морю. Кинули жребий и отправились в Светлогорск. Они вышли на станции «Светлогорск-1» и прошлись по лесу. Видели холм и насыпь железной дороги. 7 лет назад при землетрясении она осыпалась, рельсы висели в воздухе. Теперь вернемся обратно, не все посмотрели. Заброшенный лагерь имени Гагарина. Давно здесь не отдыхали дети, не горел костер. Рей и Аска заглянули в корпус, в другой. Мебель еще есть, кое-где уже подтекает крыша. Грустно. А дальше либо природа отвоюет это место, или явятся местные алкаши, что за свой водочный наркотик не оставят камня на камне. А вот само озеро Тихое. Очень тихое. Безмолвная вода. Только иногда всплывут пузыри, махнет хвостом рыба, да пробежит водомерка. И не скажешь, что в районе этого тихого уголка был эпицентр землетрясения 2004 года. Все забыли, включая застройщиков, воздвигнувших на далеком берегу очередные высотки. Деньги нужны сейчас, а покупатели ничего не знают, и не узнают до следующей встряски, когда их приморская недвижимость превратится в бесформенную кучу кирпичей, бетона и арматуры с тучей пыли в воздухе. Снова подъем, снова холмы, на которых высились или к кому приникли жилые дома. Пожарная охрана в старом здании. Новая высотка. В этом городке сплелись немецкий период Раушена, советское время и современность. От такого круговорота мест и сочного воздуха пробило на еду. Куда? В «Блинную!» Давно развалился Союз, остался в прошлом советский общепит с его традициями и законами, а светлогорская блинная до сих пор живет и здравствует. Слава о ней передается из поколения минувшего нынешнему, а нынешнее поколение уже угощает блинами со сметаной и компотом с абрикосами будущее, сидящее на коленях у мамы. А теперь – на море. Девушки спустились по каскаду недалеко от ресторана «Корвет», прошлись по променаду мимо лифта и «Гранд Паласа» на пляж, искупались в похолодавшей воде. Назад вернулись на канатной дороге и сразу к электричке. Вторник девушки посвятили небольшой прогулке по рынку, по «Акрополю» и Соборной площади, пока не сели на троллейбус №1 и не добрались до «Форта №5». Артур оказался занят на работе, предложил без него. Девушки ничего не потеряли. Когда-то заброшенный, зарастающий, форт, место подвига наших бойцов при штурме Кенигсберга, стал филиалом музея. Его очистили от кустарника, внутренние помещения от кирпича и следов многолетних визитов фанатов урбантрипа, пьянок и гулянок, провели свет и дали доступ в помещения внутреннего дворика. Хочешь – броди по крыше, хочешь – сиди и спи с удочкой, хочешь – почувствуй себя героем игры «Castle Wolfenstein». Или изучай экспозицию, посвященную антифашистам, служившим в вермахте. Если что-то непонятно – смотритель расскажет и покажет. А напротив форта, через ров – собраны орудия, что его когда-то обстреливали. Артур позвонил, когда девушки спешили на остановку. — 5 форт? Хорошо! А еще есть форт 5а «Лендорф»! Интересное место, он находился на острие атаки, его завалили снарядами, но не разрушили. Огневые точки подавляли уже при наступлении, а потом вынудили гарнизон капитулировать. Что ж вы мне не сказали?! — А далеко он? – спросила Аска. — 10 минут на машине или 3 остановки на автобусе и 10 минут пешком. Там в правом крыле ферма шампиньонов, я хозяина знаю, он позвонит, и охранник пропустит. Договорились встретиться на улице Гаражной, слева от Соборной площади, если идти со стороны Гвардейского проспекта, а тут уже 36й автобус. Старомодный «Мерседес» с круглыми фарами. — Старый «Мерин»! – улыбнулась Аска. – Интересно! А какие мягкие сиденья! — А что, у вас таких нет? – спросила Рей. – Они покинули Омск? — И не было никогда! Да, как скучно я живу! Автобус ехал не быстро, но и не долго, предоставив шанс Аске полюбоваться городом. В районе Борзова и Комсомольской сохранилось много старых домов. В одном из таких домиков в глубине двора было первое и культовое калининградское интернет-кафе «КИБЕРДА». Проспект Мира. Свадебный салон «Ирина», соседствующий с ритуальным кафе «Есения». Культовый кинотеатр «Заря», где проходят кинофестивали и фестивали арт-хауса. Не менее культовый зоопарк. Стадион «Балтика» с монументальным немецким забором (12). Здание администрации области в глубине улицы Дмитрия Донского, изолированное от городской суеты сквером и знаками «кирпич». — При немцах там тоже правительство (13) было? – спросила Аска. — Не интересовалась, – ответила Рей. – А нам пора выходить. Девушки вышли к зданию КГТУ и на Площадь Победы. Рей не преминула указать на здание ФСБ: «Раньше там был полицай-президиум» Мэрия при немцах была ратушей. — При немцах? А выглядит как будто советское. — Ты ж понимаешь, что его сколько раз ремонтировали. Во-вторых, оно войну перенесло, а тут самые жестокие бои шли. А вот здание на площади, напротив сквера у мэрии, что превратилось в офисный муравейник, было… — Не угадаешь, - ответила Рей. — Сдаюсь. — При немцах был Северный вокзал, а при советах – Межрейсовый дом моряков. — Напротив КГБ, - усмехнулась Аска. — Надо же чекистам знать, что нового в загнивающих капстранах, - ответила Рей. – А если кого-то завербовали? Кстати, под этим зданием проходит подземный ход в здание ФСБ: при немцах по нему переправляли в вагоны заключенных. Сейчас он забетонирован. Скоро девушки подошли к ручью между территорией Кафедрального собора и Гаражной. Тут было относительно тихо, и повсюду деревья. Они были не одни – пара каких-то мужиков, один из них в камуфляже, подросток, какая-то боевая девица в джинсах, спортивной куртке и берцах. Смотрят с опаской на прохожих, друг на друга. Артур задержался минут на 5. — Извиняюсь, - ответил он. – Пробку стояли. Началась экскурсия по подземному лабиринту. Он был небольшой, пройти мог один человек. Где-то капнет вода, и снова глухая тишина. Темно. Глухие стены из немецких кирпичей. Артур рассказывал про системы убежищ. Были общие бомбоубежища W-образного типа. Часть из них сохранилась, например, на Южном вокзале. Были бомбоубежища под домами, и очень хорошо оснащенные: электричество, вода, кое-где газ. Там укрывались от варварских налетов «союзничков» из Англии, уничтожавших все живое. Были тайные подземелья, используемые для хранения ценностей, для военных целей. Пример – после унизительного Версальского договора Германии было запрещено производить порох. Чтоб выпускать порох дальше, а не закупать у англосаксов за золото, порох изготавливали в виде тканей. Они всплывали какое-то время после войны. — Тут, вроде, грунты не приспособлены, - заговорил кто-то из участников. – Я на острове живу, дом проседает. — В Кенигсберге были компетентные инженеры, несколько фирм, занятых проходкой и обслуживанием подземных ходов, как новых, так и оставшихся еще от Отто фон Бисмарка, - ответил Артур. – Они владели приемами герметизации стен. Вот, этому ходу уже неизвестно, сколько лет, и он не протекает. А наши форты? Форт №5 обстреливался 3 дня и держался. — А почему он такой разваленный и разрушенный? – спросила Аска. – Левая часть, вообще, как каша из земли и кирпичей? — Во-первых, видели руины у главного входа, похожие на гигантский бетонный палец? Долговременная огневая точка. Ее вместе с левым капониром во время штурма подорвали саперы. Во-вторых, там после войны утилизировали немецкие боеприпасы. — Угу… - последовало мычание в знак согласия. Слабый свет в тоннеле появился внезапно, и скоро народ выбрался на поверхность в районе памятника 1200 гвардейцам. С возвращением! Парк Победы, Аусфальские ворота, Железнодорожные ворота (14), где проходила железнодорожная ветка от Восточного вокзала (15). — Ну и город у вас! – заметила Аска. — Наш Кениг такой, - отозвалась Рей. Спикера не отпускали. Группа прошла по парку Победы, он отвечал на вопросы. — Часть бункеров затоплена. Многие бункеры не исследованы, но схемы подземелий есть. Мы сейчас довольствуемся слухами и воспоминаниями. Это и пороховые рубашки, и консервы, еще запчасти для грузовиков «Опель Блиц» вытаскивали. Это мне рассказывал один старик, что восстанавливал город из первых переселенцев, у них в СМУ такие были. — А летающие тарелки Шлюмбергера? – поинтересовался турист. — Шаубергера. Было несколько типов тарелок: «Диск Циммермана», «Диск Омега», «Диск Белонце», а двигатели к ним конструировал Виктор Шаубергер. Они проходили испытания на Девау, но потом следы образцов теряются, - ответил Артур. – Один поезд попал под бомбежку, и покоятся на дне озера. Про озеро – это тоже слухи. — А что это за форт? – спросила девушка, когда группа перешла улицу Горную (16). — Астрономический бастион. 1860 год. В советское время тут была «Крепость» - призывной пункт областного военкомата, в 90е базировался ОМОН УВД. Артуру отдали деньги, спросили, что дальше. — Завтра у меня еще одна экскурсия по подземельям. 1500 с человека, но мы увидим то, что никогда не видели. В субботу предлагаю экскурсию в порт с посещением мукомольного завода и бывшего трамвайного депо. — А форт 5а? – спросила Аска. — Если будут желающие, то только на следующей неделе, мне надо согласовать дату и время с его хозяином. — Где можно купить какие-нибудь немецкие тарелки, сувениры? — На рынке, - ответил Артур. - На барахолке. Извините… Экскурсовод поблагодарил за внимание и быстрым шагом удалился в сторону центра, ответив на телефонный звонок. Народ разошелся, Рей и Аска направились домой. — Слушай, - спросила Аска. – Так что насчет завтрашнего? — Я все думаю… Если нам надо попасть в СССР, - ответила Рей. – В чем я сомневаюсь. Или если моя бабушка не придумала. Нам надо подготовиться! Даже если не попадем, все равно пригодится! — Точно! И как? — Найти советские деньги, например. У меня дома лежат какие-то копейки, но этого явно мало. — Пойдем на рынок, что ли? Ты знаешь, где там что искать? – спросила Аска. – Только не сейчас. Я уже проголодалась. — Знаю, но не интересовалась. Впрочем, - Рей вытащила телефон. – Аркадию позвоню! Девушки отправились домой. Они перешли Гвардейский проспект и по мосту через болото и канал поднялись на Астрономический холм. Тут когда-то было немецкое кладбище, могила астронома Бесселя. Но сюда уже дотянулись очередные алчные застройщики и отгородили площадку забором. Но на уничтожение места вечного покоя денег у них не хватило. Забор потемнел, покрылся ржавчиной, а пару-тройку секций уже утащили в металлолом. Тропинка вывела на дорогу к первому хлебозаводу. Скоро Рей и Аска уплетали свежую вкусную выпечку, продолжая исследовать городские закоулки улицы Геологической. Торговый центр, а напротив – монументальное здание, украшенное красными табличками учреждений и новенькими авто на стоянке. — У тебя тут не город, а музей. — А ведь похоже, - ответила Рей. – Пока еще музей, пока еще город-сад. Лови момент. Все проходит. Девушки вышли на Ленинский проспект, к переходу. — Вот тут стоит киоск, с самых 90х. Тут продавались кассеты и диски. Выходил новый альбом «Рук вверх», «БИ-2» или Лазарева – неделька, и он уже тут. Раньше остановка была. — Интересно… Скоро подруги были дома, перезвонил Аркадий, спросил, как прошла экскурсия. — Привет! Ты знаешь, где барахолка? — Конечно! Тебе для подруги? — Да. Рынок у нас сам знаешь. — Вы завтра куда-то собираетесь? Я в гости к своей. — Да, будет еще одна экскурсия на Литовском валу. — Это где «Кронпринц»? — По-моему, там. Начинается где-то в полдесятого. — Хорошо, барахолки с 9 открываются или полдевятого. Пройдем. Мне тоже кое-что надо купить. Ладно! Вечером вернулись родители, снова ужин. Снова позвонила тетя Хая. — Как ты там? – спросила Татьяна Панфутьевна. — Все, завтра приедет Трифонов. Еле договорились, – раздался ответ тети Хаи. – У него там какое-то уникальное руническое серебряное копье от руководителя оккультного ордена «GERMANENORDER WALVATER». — Зачем?! – спросила Рей. Тетя Хая продолжала: Ты представляешь, тут из соседнего дома председатель ТОС какую-то бабку, «ясновидящую в 101 поколении, бесов одним только видом изгоняющую» агитировала. Знаешь, сколько она просила? Я подсчитала, там 5 000 $! — Ничего себе! Шарлатанка, наверное, - решила Татьяна Панфутьевна. — Она родственница руководителя ТОС, а, во-вторых, никакая она не ясновидящая. Она, как мы узнали, раньше работала в райкоме КПСС и гоняла верующих. А как стала никому не нужна, подалась народ дурить, - ответила Хая. — А этот чем лучше? – спросила Рей. — Рита, а шо нам таки делать? – тетя Хая услышала вопрос Рей. – Лучше уж пусть этот «историк». Немецкие покойники лучше поймут немецкий язык и немецкие руны! — Логично, - ответила Татьяна Панфутьевна. — Ну, как хотите, - ответила Рей. Отец слушал и уплетал мясное. Дождался, когда разговор закончился, и задал вопрос, тоже весьма логичный: — А если ничего не получится? Они об этом подумали? — Я ей сразу говорила: не сдавай старую квартиру, сдавай новую, - ответила Татьяна Панфутьевна. – Пусть эта бесовщина будет головной болью квартирантов! — Сейчас будет еще одна головная боль, - заметил отец. – Как вернуть деньги. — Да пусть они у историка-исследователя останутся, - сказала Аска. – На них хотя бы будут искать что-то ценное. Я поняла, что денег на исследование подземелий практически не выделяют. — Ася, - ответил отец. – Только этого нам не хватало! Ты что, не знаешь, как у нас с деньгами? Выделят деньги на изучение подземелий, и сразу у их распорядителей появятся находки: кто-то найдет средства на новый особняк, кто-то купит машинку, кто-то квартирку в Москве. А прокурор найдет энную сумму у себя на счете. Девушки отправились в комнату, подготовиться. Сегодняшняя одежда, пропитавшаяся пылью и грязью, уже простиралась, но не высохла. А, значит, надо чистое. За стеной было слышно, как мать и отец Рей ворчали друг на друга: — Ты опять эти «Хреновые колеса» купил? Мало нам… — Не «хреновые», а «Новые колеса». Там, между прочим, хорошие статьи по истории области! — Читала я. Жулик на воре сидит и коррупционером погоняет, вот весь лейтмотив. Один только Рудников молодец и рыцарь во всем белом! — Давай, я тебе найду статью, почему на самом деле на детский сад в Светлогорске упал самолет! В 70е годы! — А что это за газета? – спросила Ася. — Лучше не спрашивай, - ответила Рей. – Это наша местная желтая пресса. Я такое не читаю.