В первый день зимы

      Дракончик помогал себе крыльями, продираясь сквозь мрак, окутавший чащу леса. Несколько раз он врезался в стволы промерзших деревьев, цеплялся за хлесткий кустарник, отталкивался от него и мчался дальше. Все его тело изнывало от боли, стенало и молило остановиться, но он бежал. Задняя лапка немела, отказывалась слушаться, но он бежал. Бежал до тех пор, пока ледяное пламя не начало сжирать его легкие, и он едва не задохнулся. Тогда он сбавил темп и позволил себе оглянуться.       Мрак засвистел, раскололся, и с глухим звуком в ближайшее дерево вонзился длинный остроконечный предмет и протяжно завибрировал. Волна отчаяния захлестнула сердце малыша. Издав нечленораздельный вопль, он снова бросился в ночь. И в очередной раз по его мордочке забили ветви облетевшего кустарника. Вновь из ниоткуда вырастали и отбрасывали его в сторону черные столбы леса. Вновь ручьи слез застилали взор, обволакивая и собирая воедино всю тьму разверзшейся перед ним бездны. Он не знал, в какой стороне находился его дом. Не знал, где посреди леса вздымалась одинокая скала, знаменующая горизонт. Не знал, куда бежал. Зато знал, от кого. И еще долгое время он мчался сквозь мглу, истощая без остатка ресурсы собственного организма, а перед его взором клубился мрак, рассекаемый ворохом сыплющихся сверху мельчайших крупиц снега.       В конце концов изнеможение и тягость взяли верх над неистовым желанием раствориться в потемках ночи. Тьма пульсировала перед глазами, и, не различив перед собой очередного ветвистого переплетения, дракончик упал, вспахав белый пласт. Тело сотрясали жесточайшие судороги. Синий огонь разрывал грудь на кусочки и, казалось, вот-вот сожжет внутренности. Ледяной студень застыл в горле, и малыш беззвучно открывал рот, в отчаянных попытках ухватить хотя бы немного воздуха.       С величайшим усилием он повернул голову и уставился меж безликих вздымающихся стволов. Он видел белесую завесу, рябящуюся и кружащую на фоне зияющей бездны. Видел, как завеса расступилась, и из нее вышел высокий силуэт на двух лапах. Видел, как он бегло осмотрелся и быстрым шагом направился прямо к нему. Дракончик захрипел, попытался подняться, однако конечности совершенно отказывались его слушаться. Силуэт тем временем подошел вплотную и склонился над содрогающимся тельцем.       «Это конец!» – пронеслось у него в сознании.       И пелена тьмы заволокла взор.