Амбивалентность

      Через трещинки в деревянных стенах прорастали, словно шёлковым шлейфом, ликорисы, огибая балки, что подпирали потолок, и карнизы. На окнах были опущены кассетные шторы, чёрные, с золотистыми узорами бабочки на одном и бутона ликориса на другом. Словно узор первого должен был соприкоснуться со вторым и ожить, но всё оставалось на своих местах. Комнату освещали только множество маленьких ароматизированных свеч, в хаотическом порядке расставленных на столе, и тусклое сияние необычных цветков на стенах. В крышу били капли дождя, периодически шумели раскаты грома. Небо уже покрылось поздними сумерками.       Ху Тао стояла посреди комнаты, упёршись руками в бока и недовольно сжимала губы: - Мне нужно осмотреть ваш кабинет, господин Чжун Ли, - она обратилась к Архонту, сидящему за столом на ковре с изображением огромного лабиринта, замысловатого изгибами своих внутренних ходов, от которых рябило в глазах. Мужчина освободил себе место среди множества свеч и пил там чай, с совершенно невозмутимым видом. Он был созвучен с полумраком похоронного бюро «Ваншен» в глухости своих эмоций, и Ху Тао подумала, что наняла его больше как какой-нибудь атрибут, чем консультанта. - Боюсь, это невозможно, - лаконично отрезал он, даже не отведя взгляда от чашки, только о чём-то неотрывно думая, созерцая перед глазами картину внутреннего воображения, что проецировалась резкой задумчивостью Чжун Ли. - Приказ начальства. – Ху Тао скрестила руки на груди. - Простите, - Чжун Ли отставил чашку и посмотрел на девушку, пронзительно и твёрдо. В объятии света свеч глаза мужчины казались продолжением горения маленьких фитилей, отливая оттенком медно-золотистого, потускневшего янтаря. Ликорисы за его спиной, казалось, стали также испускать больше аномального свечения, исходящего от их лепестков. - Эти цветы, - Ху Тао указала пальцем на ликорисы за спиной Чжун Ли, хоть тот и не обернулся, чтобы посмотреть. – Никогда раньше так не разрастались, странная потусторонняя энергетика сильнее обычного, мои бабочки облепили двери вашего кабинета, как я могу….       Она не закончила фразу, прерванная стуком в дверь. Не громким, но настойчивым, на грани полного отчаяния и страха. Кто-то так бил небольшим кулачком в дверь, что дядюшка Мэн, заполняющий учётную книгу в углу. Вздрогнул. - К…кто это? Т…так поздно? – запинаясь, он спрашивал как-то риторически то ли у Ху Тао, то ли у Чжун Ли. Страх не имеет точного адресата, кроме как некого, кто смог бы его исчерпать.       Девушка метнулась к двери, Чжун Ли встал из-за стола и пошёл за ней чуть более спокойным шагом. Ху Тао чуть ли не обомлела, когда открыла дверь и увидела на своём пороге тонкую женскую фигуру в одной ночной сорочке и золотистом шёлковом халате. Вся она промокла насквозь, пепельные волосы прилипали к грустному лицу со стеклянными, словно не видящими, алыми ликорисами глаз. Сзади небо прорезала вспышка молнии. Точно неприкаянный призрак явился в похоронное бюро за своим телом. Обе девушки замерли, глядя друг на друга. Только гостья смотрела отрешенно и как-то будто сквозь. - Эм… Нин Гуан? – выдавила из себя Ху Тао, неуверенно улыбаясь. Неуверенная, стоило ли вообще улыбаться.       Услышав своё имя, девушка вздрогнула и чуть покачнулась на ногах, лицо стало каким-то поникшим, но она всё также не говорила. И тут Ху Тао поняла, что она спит, но это не простой лунатизм, это что-то глубже. Ликорисы, голосом, слышимым только хозяйке «Ваншен», зашумели за её спиной.       Услышав имя гостьи, Чжун Ли тоже подошёл к двери ближе, упираясь ладонью в косяк, согнув руку в локте. Увидев его, Нин Гуан резко, словно спящий, но внезапно, словно активировавшийся нажатием нужной кнопки, механизм, выровнялась и сделала робкий шаг. Всем естеством потянулась к образу мужчины в дверях. Он внимательно следил за этим, чуть удивленно, не понимая этого жеста. Алые ликорисы женских глаз, мутным туманом словно овеянные, слепо смотрели в глаза Архонта. Они что-то немо рассказывали им и потому, что те не перебивали их рассказа, губы Нин Гуан надломились в робкой улыбке в уголках губ. Всхлипы дождя стали тише. - Вы в поря… – Ху Тао всё ещё сомневалась в своей гипотезе, поэтому пыталась до конца прояснить ситуацию, но всё тело Нин Гуан резко содрогнулось. Чжун Ли, который через такой плотный контакт взглядов, почувствовал синергию с девушкой, словно протянутая между ним и нею нить, и сам тоже едва заметно дёрнулся, отчего-то став резко встревоженным и внутренне как-то задрожав. У Нин Гуан закатились глаза, и она упала прямо в руки Архонту, успевшему её быстро подхватить. Мокрые плечи были холодными под тёплыми пальцами Чжун Ли. Шёл дождь, гремел гром, дядюшка Мэн больше не мог сосредоточиться на учётной книге, и всё кричали и кричали о чём-то ликорисы на стене.