Естественно и совсем не безобразно

Оказавшись у себя в спальне, Виола достала шуршащую бумагу из пакета и принялась разворачивать красивую покупку. Освободив белье из белой бумаги, Вилка надела на себя нежный комплект бордового цвета, Виоле хотелось рассмотреть себя тщательнее, но подходящего зеркала в полный рост в их с Куприным спальне не было. Тараканова поспешила в коридор, где висело большое зеркало. Виола повертелась, рассматривая себя. Раньше она не видела на себе ничего подобного и сейчас ей очень нравилась эта девушка в отражении. Вилка улыбнулась себе и взъерошила свое лохматое каре. Тараканова вечно прятала свою точеную фигуру, плоский живот и стройные ноги за мешковатыми и нелепыми шмотками, а сейчас, вертевшись перед зеркалом в сексуальном обличии Виола чувствовала себя такой уверенной и женственной. Наверное, распутная Алла из книжки все-таки права. Красивое белье творит чудеса и непременно должно произвести нужный эффект на мужа. Увлекшись процессом самолюбования, Тараканова не услышала как во входной двери повернулся ключ и кто-то зашел. Когда краем глаза Виола увидела, что некто появился в дверном проеме, она бросилась прятаться. Первое, что попалось Таракановой, была штора на кухне, в которую она замоталась, чуть ли не по самые уши, пряча свое сексуальное белье от посторонних глаз. — Вилка, ты чего? — стоящая в дверном проеме на нее смотрела ошарашенная племянница Кристина. — Крис! А ты чего не на природе с родителями, а? — возмутилась Тараканова, краснея от того, что племянница застала ее в таком виде. — Ну, я переодеться заехала, — пожала плечами Кристина. — А что, я помешала? — племянница игриво блеснула глазами и загадочно улыбнулась. Шестнадцатилетняя Крис была в самом разгаре своего полового созревания, поэтому от любопытного подростка уже ничего было так просто не утаить. — Крис, — Виола замялась, переминаясь с ноги на ногу. Такой ее племянница еще не видела и Тараканова даже не знала, что сказать. Сказать, что ждет Куприна с сюрпризом? Сказать, что хочет, чтобы Куприн сошел с ума от ее эротичного вида? Что сказать-то в этот неловкий момент? — Ладно, Вилка, — Кристина понимающе махнула рукой. — Сделаю вид, что я тебя не видела. Но выглядишь ты суперски, тебе очень идет! — Кристина подмигнула своей тете и поспешила ее больше не смущать. — Все, я переодеваться! — Девочка последовала в свое комнату и раскрасневшееся от смущения Виола смогла высвободиться из кухонной шторы. Хорошо, что это оказалась ее племянница, а, например, не Ленинид, который неожиданно решил проведать дочку или Поповы в полном составе, которым не понравился отдых на природе и они решили вернуться домой. В этом доме побыть одному и уединиться было просто невозможно. Тараканова домоседом не была и поэтому количество проживающих в их доме ее не сильно смущало. В спальне Виола давно позаботилась о замке и убедилась, что это хорошая идея, когда Куприн тоже перебрался в эту квартиру и они стали больше времени проводить вместе. После неловкой ситуации с племянницей, Тараканова поспешила в свою спальню. Открыв шкаф, она выудила спортивную мягкую толстовку Куприна и облачилась в нее, при этом бубня себе под нос: — Никакой личной жизни… Вскоре племяшка Виолы крикнула из коридора: «Вилка, я уехала! Пока!». И Тараканова снова осталась дома одна. Отлучиться днем на поиски записки, конечно, у майора Куприна не получилось. Вначале рабочего дня было куча бумажной работы. Он рассчитывал, что если приедет раньше, то успеет разобрать многочисленные протоколы и отчеты к началу рабочего дня. Потом, с коллегой Петровым они отправились на допрос свидетеля, а позже пришли результаты экспертизы, которые надо было изучить сразу же, поэтому Олег освободился только к вечеру и спешил домой с надеждой, что заветный вещдок находится где-то в их квартире. Примчавшись домой и небрежно скинув пиджак в коридоре, Куприн начал осматривать каждый угол. Сначала глянул под ковриком в коридоре, заглянул за шкаф, прошел на кухню и начал внимательно осматривать пол на наличии мятой бумажки. Тараканова не сразу поняла, что вернулся ее муж, а только тогда, когда услышала шум в гостиной и застала своего мужа двигающего диван. — Олег? Ты решил сделать перестановку? — произнесла Тараканова внимательно смотря, как муж задвигает диван обратно и начинает перелистывать каждый журнал и книжку, которые были разбросаны на журнальном столе. Куприн заметив Вилку, быстро подошел к жене, взяв ее за плечи, бегло чмокнул куда-то в уголок губ. — Привет, Тараканова! — Олег обошел жену и устремился на второй этаж, предпочитая ничего не объяснять Вилке, которая осталась стоять в недоумении. Не так она представляла сегодняшнюю встречу с Олегом. Она-то думала, что встретит мужа в сексуальном прикиде и соблазнительной позе на их кровати. По крайней мере так рекомендовала сексолог всея Руси. Виола последовала за Куприным, который уже начал активные поиски в их спальне. Куприн расправил кровать и перевернул все постельное белье. Тараканова встала напротив, оперевшись на дверной косяк и скрестила руки на груди. Олег явно был не в себе и что-то искал. — Ты что-то потерял? — Тараканова пыталась уточнить, смотря как муж принялся ползать на четвереньках и искать потерянную вещь под кроватью. — Да, — послышался глухой ответ из-под кровати. — Это по работе. Документ важный. Куприн поднялся и начал снова осматривать постель. Встряхнул одеяло и пошарил под простынью, а следом начал поднимать подушки и обнаружил книгу, которую Тараканова надежно, как ей казалось, припрятала. Виола напряглась и ее глаза расширились, она смотрела как Куприн безжалостно трясет книжку в поисках своего важного документа. Когда пропажа в книжке не обнаружилась, Куприн откинул ее обратно на кровать. К счастью, Олег даже и не заметил, что за литературный шедевр его жена прячет под подушкой. Как только книжка упала на постель, Тараканова поспешила убрать ее с глаз Олега, задвинув книжку в тумбочку. Устроив погром в комнате, Куприн шумно выдохнул и сел на кровать, пряча руками лицо. Как же он устал. Теперь надежда найти чертову бумажку умерла. Клочок белого листка, который нерадивый убийца, оборонил на месте преступления, была ключевой зацепкой. Что делать дальше, пока неизвестно. Куприн пытался напрячь память и вспомнить, что конкретно было в списке: «Семь Богов Счастья… Алжирские женщины… Браслет львицы». — Эй, Олег, ну, давай я поищу, — Тараканов видела состояние своего мужа, он не на шутку переживал из-за этой утери и ему так хотелось помочь. — Я все-таки сыщик, мое дело искать. Что ты там потерял? Куприн обернулся на свое жену, которая стояла в дверном проеме спальни и улыбалась ему. Такая родная и домашняя. Надела его толстовку, которая открывала ее стройные ноги. И тут он понял, что очень соскучился по жене, с который бегло виделся все эти дни. Радовало одно, что Тараканова прислушалась и встречала вечером мужа дома и судя по-всему еще не успела никуда влипнуть. Про список он, конечно, ей не скажет. Дома его точно нет, значит, вряд ли Тараканова о чем-то прознает и начнет вести опасное расследование сама. Куприн подошел к Таракановой и поправил выбившую лохматую прядь рыжих волос: — Тараканова, я справлюсь сам, — он улыбался, поглаживая большим пальцем щеку девушки. Виола улыбнулась своему мужу в ответ и смекнула, что нужно скорее действовать, пока момент был наиболее подходящий и Олег не решил пораньше лечь спать и уснуть крепким сном. — Ты очень напряжен, расслабься, — Тараканова скользнула по плечам мужа руками и сцепила их сзади. Страстной обольстительницей, как пресловутая Алла, Виолой назвать себя не могла. Всякие развратные фразы и намеренные действия сексуального характера, казались ей такими неестественными и неловкими, что заставляли краснеть, поэтому Вилка действовала по зову сердца, как хотелось именно ей самой. Тем более, план обольщения, написанной в книжке почти потерпел фиаско и Тараканова не смогла встретить своего мужа в спальне, изогнувшись в эротичной позе, поэтому сейчас ей надо было действовать по ситуации. Куприн притянул Виолу поближе к себя, поглаживая ее поясницу. — Вилка, я так устал…- прошептал Куприн, куда-то в шею девушки, поглаживаю ее спину через мягкую ткань. «Ну, уже нет, Куприн! Ты не отмажешься!» — думала Тараканова, поглаживая пальчиками шею мужа. — А мы сегодня дома одни, — как-то заговорщически произнесла Виола, надеясь, что эта фраза станет триггером для Куприна и никакая усталость и плохое настроение не помешают ее планам. — А где все? — Олег нахмурился, не понимая, куда подевались все его родственники. Поповы к друзьям уехали, Ленинид у себя сегодня. — Это, получается, Тараканова, что дверь можно сегодня не запирать? — хитро произнес он через каждое слово целуя шею Виолы, а та запрокинула голову, открывая больше пространства для поцелуев. Кажется, Олег все правильно понял и принял правила игры, потому что следом он уже прижимал Вилку совсем близко к себе, властно притягивая девушку за бедра. Его жена была права. У Куприна напряжения было хоть отбавляй и нужна была очень хорошая разрядка. Закончив целовать шею и тонкую ключицу девушки, Олег впился страстным поцелуем в ее губы. Через какое-то время стоять в дверном проеме было уже невозможно и Куприн, подхватив свою жену на руки, направился в сторону их кровати, которая напоминала поле боя. Подушки и одеяла были разбросаны хаотично по кровати, а простыня свисала с краев. Однако страстно целовавшихся это никак не беспокоило и когда Олег опустил Вилку на мятую простынь и устроился сверху, та поспешила обвить ногами своего мужа, чтобы быть максимально близко к нему. Вспомнив, во что Тараканова облачилась ради мужа, она даже почувствовала себя раскрепощении и отвечала на поцелуи с не меньшим пылом. Куприн тоже как с цепи сорвался, будто изголодавшись по жене, а это он еще даже не видел кружевной обновки Виолы. Олег хаотично скользил руками по телу девушки и запустил руку под мягкую ткань толстовки. Он провел по бедру и нащупал кружевную ткань под пальцами. В душе Вилка начала ликовать, что Олег обнаружил, то, что она для него приготовила и ждала его реакции. Однако Куприн не отрывался от губ Виолы и продолжил целовать их так же страстно, параллельно изучая приятную мягкую ткань. Тараканова ждала, что Олег непременно оценит новое обличие своей жены и распакует Виолу, как самый дорогой подарок. Так писала Алла Страстнова в своей книжке, но кажется, Куприн совсем увлекся процессом, не обращая внимания, что он настойчиво гладит под толстовкой девушки. Какая-то животная страсть одолела Куприна и запеленила глаза. То ли он так заскучал по жене за эти дни, то ли напряжение дней давало о себе знать. Обычно секс с Таракановой был особенно нежным, медленным и приятно тягучим, но сегодня Олегу казалось, будто жена ведет себя иначе и подает ему совсем другие сигналы. Эти двусмысленные фразы, растрепанные рыжие волосы, мягкие приоткрытые губы и обнаженные ноги Таракановой, вмиг разожгли в нем огонь и хотелось просто без прелюдий жадно овладеть ей. Ему даже показалось, что такого раньше не было между ними. Хотелось отключить голову и забыться, не вспоминая о работе, что у него отлично получилось, когда он коснулся губами шеи девушки, а следом и ее мягких губ. Когда Тараканова уже расстегнула все пуговицы на рубашке мужа, а руки опустились вниз нащупывая пряжку ремня, она почувствовала вибрацию, где-то в области своего бедра и следом неприятный пиликающий звук телефона. Куприн вынужден был прервать свой поцелуй, выуживая из кармана брюк свой телефон, который неистово разрывался от звонка. Он тяжело дышал, а Вилкина грудь тоже высоко вздымалась. Олег взял трубку, пытаясь ответить максимально естественно, но получился лишь какой-то хрип: — Да?.. Где?.. Сейчас буду. Куприн скинул вызов, тяжело вздохнул и произнес: — Прости, Тараканова, служба. Вскоре Виола наблюдала, как ее муж поспешно начал собираться и застёгивать рубашку. Ей хотелось выть белугой от вселенского облома. Тут даже новое белье не спасет, когда Куприна вызывают на работу. — Вилка, я, наверное, ночевать не приду. Там труп.