Большая маленькая обманщица.

Алиса проснулась в полном одиночестве. Выбравшись из постели, она подтянула пониже край Лешиной рубашки и пошла исследовать его жилище. Квартира была большой и светлой. Минимализм, с которым она была обставлена, откровенно кричал о том, что женщины здесь давно не жили. Алиса приблизилась к стопке книг, одним глазом читая названия, вторым следя за входом в комнату. -Экхарт Толле ‘Сила настоящего’, угу… Ларри Кинг ‘Как разговаривать’, да уж тебе, парень, это точно не повредит… Ричард Джейкоб ‘Как жить, если у тебя огромный пенис… — она растерялась, но потом невольно прыснула со смеху, прикрыв рот рукой, — ну ты, Алёша, фантазёр, конечно! Не, а вдруг…? — и она снова стала серьезной. События прошлой ночи не выходили из ее головы: он был с ней нежен, ласкал ее, зная, что она хочет его не меньше, чем он ее. Но он не был настойчив и горяч, это настораживало и казалось странным. Ничего больше поцелуев он ей так и не подарил. Быстро пройдясь глазами по поверхности стола и полкам, Войцеховска мельком глянула на фото, — мать, брат, бабушка… ничего сильно интересного…. Когда он вошёл, она уже сидела у окна с наивным лицом, чинно склонив голову, как в лучших романах. В его руках красовался большой оранжевый пакет с монограммой Hermès, такой вожделенный модницами по всему миру. -С добрым утром! — он улыбнулся и протянул ей коробку, только что вытащенную им из пакета, — я кое-что случайно забрал у тебя и доставил этим тебе неприятности… Алисе захотелось кричать, что это всё ерунда, и неприятности доставила скорее она ему. Он продолжил: -Это тебе взамен той сумки. Надеюсь, понравится, — и он смущённо улыбнулся. В коробке лежала крошка kelly ярко-фуксиевого оттенка и глаза Алисы засияли от того, насколько он смог понять ее стиль, прочувствовать необходимость разукрасить ее гардероб летней вещицей. Она, конечно, была бы разочарована, если бы он попытался купить ей ту же сумку, что и нечаянно забрал. -Боже мой! Она чудесная! — она прижала к себе kelly и Миранчука. -А твою я оставлю себе, — он снова улыбнулся. -Но она именная… — попыталась она. -Я знаю. Наверняка если бы Алексей Миранчук захотел что-то, то братья Гвасалия не преминули бы дать ему всё, что он хочет, под брендом Balenciaga или же их собственным брендом Vetements, но разница была в том, что Алиса не покупала все эти редкие, красивые вещи, ей дарили их такие же талантливые люди в благодарность за ее талант. Прошлой весной она ассистировала режиссеру постановку показов на Московской Неделе Моды и вернулась оттуда одаренной всеми теми вещами, которые даже таким не простым смертным, как Миранчуки, доставались за большие и очень большие деньги. Но справедливости ради нужно было понимать, что при всех своих недостатках, Алексей подарил ей более, чем равноценный подарок, ведь Алиса не смогла бы быть счастливой обладательницей сумочки от Hermès по финансовым соображениям. Kelly не было даже у ее соседки Юльки Фроловой. -А там кому? — она притворно надула губки, указывая на ещё один оранжевый пакет у входа в комнату. -Это маме, — обернулся в ту сторону Лёша и его взгляд потеплел при мысли о матери, — поедем завтра к ней, хорошо? Алиса растерялась. Она, как ни странно, всегда нравилась матерям, бабушкам и прочим, бывало, что ее сватали за глаза, но в этот раз она почувствовала волнение, и как ее лицо заливает краска. -Я знаком с твоей бабушкой, было бы правильно, если бы и ты узнала мою маму, она очень хорошая и…. Алиса не слышала, ее отвлекла вибрация Лешиного телефона, который он бросил прямо на стол у неё под носом. На экране высветилось алое сердце от некого bamsbams и хитрый смайлик с высунутым язычком. -… ты понравишься ей, слышишь? -Слышу, — очнулась Войцеховска, — и вижу, — она указала пальцем на его телефон, экран которого уже потух. Алексей резким движением схватил телефон и вышел из комнаты. Оправляя свежеуложенные волосы, Алиса подала руку Алексею и выбралась из его машины, которую он припарковал аккурат у крайнего подъезда многоэтажного дома на северо-востоке столицы. Уже в лифте, не находя себе места, она потеряла терпение и обратилась к нему: -Хотя бы скажи, как себя вести. Он оглядел ее и с улыбкой произнёс: -Ты слишком заморачиваешься, расслабься. Ты — идеальна! Просто будь собой. -Что? Идеальна? — она сделала вид, будто смущена и не понимает о чем это он. -Идеальная, — он прижал ее к себе, сминая мамин букет, — красивая, умная, талантливая, амбициозная… -Этот кто-то точно не я, — засмеялась Алиса, но на душе ее стало тепло, кажется, кое-кто действительно влюблён, — не девушка, а мечта! -Мечта кажется сбылась, — он на мгновение прижался к ее губам, как дверь лифта распахнулась. Вышедшая из двери женщина средних лет улыбнулась и распахнула входную дверь, предлагая войти: -Ждём только вас, — произнесла она и до безумия стала похожа на раздобревшего Антона в парике. Сам Антон стоял за ее спиной, посмеиваясь и почесывая отросшую на подбородке щетину. Он помог ей снять жакет, когда они вошли. -И ты, конечно, здесь, чмо хриплое, — вполголоса процедила она ему. -И тебе не хворать, лупоглазое, — так же полушепотом сплюнул он ей в ответ. -Ты себя-то видел? Чайный гриб покрасивее будет. -Чайный гриб это ты? -Да иди ты… -И ты туда же, — он снова сверкнул глазами и ухмыльнулся, глядя на неё. Алиса вгляделась в его лицо: Антон выглядел слишком взбудораженным для человека, который ее ненавидит. Она показала ему язык, а он по-детски дернул ее за волосы у Лехи за спиной. Семейный ужин оказался на столько семейным, что вспомнилось и то, как близнецы в детстве подпалили бабкин сарай, ободрали китайскую яблоню у соседа в саду, курили, чеканили матом, как заправские картёжники, лупили друг друга, что разок даже ездили на скорой в больницу зашиваться… -Ох, чего только не было, — смахнув набежавшие от смеха слёзы, произнесла крестная близнецов, гостившая у их матери. Ужин плавно перетек в угадывания, кто есть кто на детских фотографиях, и Войцеховска, ни разу не ошибившаяся, была удивлена, как кто-то может их не различить, ведь они такие разные люди, хоть и очень похожи. Алиса собрала волосы в тугой пучок и помогла убрать со стола. Предварительно сняв все кольца и браслеты, она тщательно намыливала в ванной руки, когда следом вошёл Алексей и опустил руки под струю поверх ее ладоней. Она брызнула ему в глаза и засмеялась, как ребёнок. Тот кареглазый малыш с фотографий сильно вырос и возмужал. Он сделал то же самое пока она разглядывала его лицо, поправляла ему волосы. Леша поймал ее за руки, когда она попыталась надеть свои украшения, и поцеловал у сгиба на локте, где самая нежная на руке кожа. -Ты пахнешь, как любовь, — смущённо произнёс он, и волна бабочек поднялась в ее животе. Она расстегнула его рубашку на пару пуговиц больше и коснулась губами его шеи. Мурашки покрыли Лёхино тело и он выдохнул с шумом, огладил руками ее округлые бёдра. Четырнадцать секунд. Ровно четырнадцать секунд они в припадке вожделения скидывали с себя одежду прямо на пол под себя. ‘Подожди, подожди…’ — шептал он ей, не в силах оторваться от ее губ. Но Алиса не могла ждать, не могла остановиться, ее будто тёплым течением несло в сладкую негу. Ни незакрытая в ванную дверь, ни льющаяся из крана вода не могли стать им препятствием. Он резким движением сдернул заколку и ее темные, волнистые локоны рассыпались по обнаженным плечам, по груди. И как только он сорвал последнее, что было на нем, Алиса прижалась оголенным животом к его затвердевшей, сочно-розовой плоти. Она застонала от возбуждения и он легким движением рук приподнял ее и прижал к стене. Войцеховска не чувствовала холода, только налитый кровью живот, только нетерпение от желания обладать им. Когда он вошёл, у неё потемнело в глазах. Удовольствие разливалось по всему ее телу. Она не помнила себя от сладкой истомы, которую она испытала позднее, когда наконец смогла всё четко видеть. Они лежали голые на полу, в куче собственной одежды. Она явно была в не себя, шептала, как любит его, как счастлива. Алексей резко сел и разминая отёкшую шею, холодно выдавил: -Ты чокнутая. Алиса почти заплакала, когда он добавил: -Я так хотел чтобы все было, как в твоих фильмах, ты чертова торопыга!