В Раю
Открыв глаза, первое, что я увидела, это яркий белый свет. Когда глаза привыкли к свету, я осмотрелась. Комната в светлых тонах, большая кровать со светлым пастельным бельём, белый шкаф, трюмо. — Чёрт, где я? — Его тут нет, Виктория. — Эрагон. Где я? — В Раю. — А тут у всех так светло? — Да, тебе не нравится? — Нет, хочется взять краски и всё разукрасить. — Ах да, ты же любишь рисовать. Тебе принесут всё, что тебе потребуется. — Зачем? — Тебе же надо будет чем то тут заниматься. — Эрагон, ты собираешься насильно меня тут держать? — Виктория, отдыхай, мы позже пообщаемся, а пока у меня дела. И он вышел и запер дверь. Я судорожно пыталась связаться хоть с кем-нибудь но не могла. Я буркнула себе под нос. — Либо в Раю не действует связь, либо на комнате заклинание! Да Вики, то насильно в Аду, то в Раю, твоя пятая точка не может без приключений.В Аду
В кабинет Сатаны влетают Люцифер и Астарот. — Отец, Вики пропала. — Что значит пропала? Она у Кроули же была. Астарот? — Была, но не вышла оттуда. — Отец, я лично её проводил в кабинет. Через минут 5 вышел Кроули и она осталась с Ребеккой и Эрагоном. Через 20 минут туда зашёл Кроули, но там никого не было. — Я лично проверил, Господин, она попыталась связаться со мной, но связь резко оборвалась. Теперь я её не чувствую и связаться не получается — Чёрт! — Сатана с силой ударил по столу кулаком, стол треснул. — Она в Раю, а связаться не можем. Скорее всего там, где её держат наложили заклинание. Да что Ребекка не уймётся никак? — Какие дальнейшие действия, Господин? — Поднимемся в школу. Кроули сидел в кабинете. — Ну Здравствуй, Кроули. — Какими судьбами, Сатана? — Не буду ходить «вокруг да около», где Виктория? — А мне почём знать? — Кроули, я тебе не мальчик, чтобы в игры играть. Давай по-хорошему? Где она? — Ты и сам знаешь. Там, где ей место. — Я бы тебе сказал где её место, да боюсь ты стар уже для таких вещей! — Что ты себе позволяешь? — Какого чёрта она в Раю? — Так захотела Ребекка, она хочет, чтобы её дочь была рядом. — Передай своим голубкам, не вернут Викторию — пожалеют! Дьявол вышел из кабинета директора. — Она в Раю. — И что будем делать? — Астарот, подготовь наших сильнейших офицеров, которых так боятся белокрылые. Пусть ждут команды! — Дьявол хищно оскалился. — Как прикажете, Господин. — А ты, Люцифер, забирай Мими и друзей своих и без шума в Ад. — Хорошо, отец.В Раю
— Да выпустите меня! — Виктория, чего ты кричишь? — Я с ума сойду в этих белых стенах! Мама, чего ты добиваешься? — Из-за меня ты попала в Ад, я тебе помогла. — Мама, да чёрт тебя побери, что ты лезешь в мою жизнь? Почему ты мной управляешь? — Ты моя дочь, Вики. Во мне наверно сыграла детская обида, я заплакала. Тот ребенок оставшийся без матери, который сидел внутри меня, взял верх. — Как ты могла, мама? Ты думала о папе? Что с ним будет, когда я умру? Хотя о чем я вообще, тебе плевать было и есть. — Я вытерла слёзы. Она молча вышла, какая же она тварь. Что будет когда Сатана узнает? Как же мне тебя не хватает, как же я скучаю. Где ты, родной? Забери меня отсюда. Я легла на кровать и заплакала как ребёнок. Дверь открылась. — Виктория, почему ты плачешь? — Отпусти меня, Эрагон. И тут пока дверь была открыта, я попыталась ещё раз позвать Сатану, получалось плохо, но я смогла — Помоги мне родной, мне страшно. — Девочка моя, не бойся, я заберу тебя оттуда. — Мне так плохо и страшно, забери меня домой. Я сойду с ума в этих белых стенах. — Милая, потерпи, я заберу, не бойся. Эрагон заметил моё сосредоточенное лицо и закрыл дверь. — Тебе принесли всё для твоего творчества. Я не хотела говорить с ним, села на кровать, ноги поджала к себе и лицом уткнулась в колени. — Виктория, тебе ещё что-то надо? — Чтобы ты исчез! — шепнула я в колени. Я потеряла счёт времени и дням. Я не ела, мало спала, стала похожа на зомби, ко мне никто не приходил, что меня безусловно радовало! Только слуги, которые еду приносили. Что я делала? О да, я рисовала. На стенах, на этих чёртовых белых стенах. На одной стене нарисовала тот самый вид с горы, на которой мы сидели с Люцифером, с неё был потрясающий вид. На другой изобразила извержение лавы, которая растекалась. На третьей стене тот самый сад Сатаны, тот маленький пруд, цветы, которые были невероятно красивые и таких я никогда не видела. И на против входной двери Цербера и языки Адского пламя. Этот адский пёс не всех подпускает к себе, но я его смогла погладить, когда рядом Дьявол был. Я сидела и как маленький ребёнок радовалась этой шалости. Хочу сказать, это того стоило, когда дверь открылась и слуга принёс еду, он выронил поднос и закричал. Оо да, лицо Эрагона и Ребекки я никогда не забуду, открывают дверь, а на них смотрит Цербер выходящий как будто из Адского пламени с кроваво красными глазами. Как я долго смеялась, не могла успокоиться. — Вы бы лица свои видели. — Виктория, что это такое? — Это творчество, а если вы про это… — Я указала на Цербера — Это пёсик Сатаны, милый, правда? Я его даже гладила, Цербер зовут. — Виктория, это ужасно. — Поморщив лицо сказала мама — Мама, не морщись, морщинки будут. — Виктория, слуги говорят ты не ешь, почему? — Потому что вы держите меня взаперти, меня раздражают белые стены, как в психушке. Тут с ума можно сойти. В Аду мне книги читать приносили, тут же делать совершенно нечего. Поиграли и хватит, я хочу в школу. — Виктория, ты не вернёшься в школу. — Это ещё почему? — Ты будешь жить в Цитадели, чуть позже мы сменим тебе крылья. — НЕТ! Хватит за меня решать. Они опять вышли и я осталась одна, но мне принесли книги. Хоть что-то. Прошла неделя, чёртова неделя. Я готова биться головой в стену, сил практически нет. За время нахождения в Раю я ни разу не поела, Эрагона это больше заботило, чем маму. — Сатана хотя бы из комнаты выпускал, мы в его сад ходили! А вы меня тут заперли, Эрагон. — Хорошо одевайся, только без глупостей. Я долго не выбирала, что надеть, ведь все светлое, белые джинсы, белая футболка, белые балетки. Мы вышли из моей «тюрьмы», как для архитектора, да, тут безумно красиво. Эрагон показал Цитадель, город где живут ангелы. Все почтительно склоняли головы перед ним. Он привёл меня к фонтану, села и смотрела в воду и мысленно звала того, по которому ночами плакала. — Я так устала. — Вики, ты совсем истощена, я еле тебя чувствую. — За всё время мне первый раз разрешили выйти из комнаты, и то в сопровождении Эрагона и архангелов. — Ты не ешь? — Не ругайся, мне и так очень плохо, я соскучилась. — Ты ослабла, не сможешь блокировать воспоминания. У тебя просто сил на это не останется! Ради папочки Сатаны нужно поесть. Я улыбнулась. — Когда ты заберёшь меня? — Мы пытаемся без войны договориться, но если не получится, мои демоны уже готовы. — Нет, не надо! Не надо войны, я прошу тебя. Я не хочу, чтобы из-за меня пострадали демоны! — Милая, послушай, не трать энергию, скоро ты будешь дома, рядом со мной. Я тоже по тебе соскучился, чертёнок. Я заплакала оттого, как соскучилась по его голосу, по его запаху, по его рукам, по его губам. Меня напрягала эта обстановка. Я не хотела войну, но знала, что Дьявол не отступит. — Виктория, почему ты плачешь? — Я хочу домой. — Ты дома. — Нет, это не мой дом! Он положил руку на мою, но я отдернула как будто меня током ударило. Меня касаться может только Мой Дьявол и больше никто. — Я думаю нам пора, ты слаба. Мы пошли обратно в комнату, я поняла, ведь Дьявол прав, я слабею. Прошло ещё 2 дня, ко мне пришла мама. — Виктория, ты бледная, у тебя синяки под глазами. Тебе нужно привести себя в порядок. Ты должна выглядеть хорошо. — Ну так отпустите меня. — Вики, перестань, ты выйдешь замуж за Эрагона и станешь ангелом. — Я не стану ангелом! Подожди, что та сказала? Замуж за Эрагона? Меня пробил мелкий озноб. — Да, дочка. Ты выйдешь за Эрагона, я надеюсь, ты не позволила Сатане себя касаться? — Ты шутишь? Я не буду ангелом и не выйду за Эрагона! — Выйдешь! Она вышла, а меня накрыла истерика! Я рухнула на колени по середине комнаты и закричала. — Аааааааааа! Я опять не смогла контролировать силу, глаза загорелись и пламя начало выскальзывать из моих рук, но теперь было чуть больше голубого на языках пламени. Из-за ослабленного организма я не выдержала и упала, вокруг всё пылало, а я без сознания в центре этого пламени.