Солнце для Спящей Красавицы

Когда Идика была маленькой, ей казалось, что весь мир наполнен Солнцем до краев, как её маленький золотой кубок молоком во время ужина. Когда Фредерика подросла, она поняла, что Солнце делит свое время с Луной, которая властвовала над ночным небом и ткала дорожки из света, чтобы помочь ночным путникам. Когда Фредерике исполнилось 15, и Солнце, и Луна перестали существовать. Вернее, какое-то мнимое Солнце, слабо и блекло светившее ей на её вересковом лугу, ещё было с ней, но оно было таким ненастоящим, что Идика предпочитала не поднимать головы от обманчиво мягкой травы и вереска на ее поле, которые казались куда более реальными. Ни Солнца, ни Луны не было у нее над головой целых сто лет. Наверно, где-то в глубине души колдунья поневоле признавалась себе, что даже забыла, как выглядит их свет, но когда к ней пришло её собственное Солнце, Идика вспомнила, каким обжигающим мог быть полдень и какой изнуряюще холодной – полночь. Он был точь-в-точь как Солнце, этот проклятый высокомерный принц, так бесцеремонно заявившийся в её владения и даже посмевший снять с неё проклятие. Его волосы напоминали отблески заходящего Солнца на стекле, а глаза, вечно будто смеявшиеся и укоряющие Идику, были на самом деле полупусты, как печальная Луна в безоблачную ночь. Они едва совсем не опустели, когда хозяйка верескового поля в последний раз опускала потяжелевшие веки, и в тот миг Фредерика вспомнила коротенькую молитву, которой её научила мать, чтобы её Солнце снова зажглось и никогда не потухало, даже если светить ему было больше некому. Хотя это было не так: на пути принца Людвига было так много тех, кому он светил, что Идика невольно ревновала временами, ведь это же было ее Солнце, а все эти люди должны были довольствоваться тем огромным светилом, что каждый день выходило на небосвод. Хотя со временем и это чувство её отпустило. Но однажды все солнца земли погасли для маленькой Идики, и она осталась одна, окруженная тягучей, как древесная смола, пугающей темнотой. Идика никого не могла позвать. Идика не могла никого увидеть. Она была просто одна в огромном темном комке, из которого нельзя было выбраться и где нельзя было попросить у кого-то помощи. А затем её сковал леденящий холод, который больно щипал её тоненькое тельце и срывал с неё летнее воздушное платье, чтобы сжать в объятиях так сильно, чтобы Идика не могла даже двинуться. «Где моё Солнце?»- кричала она в темноте, не слыша даже своего голоса: «Где моё Солнце?!» Но никто не отвечал ей, только темнота и холод давили её своей тяжестью ещё больше, заставляя заколдованную принцессу согнуться и прикусить губу. «Это должно было случиться со мной, если бы Луи не пришел?..» Наверно, так бы и случилось, если бы он не пришел, и Фредерике совсем не было бы страшно – у заклятий тоже есть свой срок, и когда-нибудь темнота вернулась бы за ней. Она не видела Солнца целых сто лет, ей было нечего терять. Но теперь Идика помнила тот палящий жар на своей коже и бьющий в глаза свет. И тем страшнее Спящей Красавице было умирать в одиночестве и пустоте.