почему ты такая.

флэг свой взгляд на умиротворенное лицо харли бросает. красно-чёрные пряди разметались по подушке, а её лицо без макияжа выглядит непривычно бледным, хотя, конечно, это никак её красоту не убавляло. ему кажется, будто происходящее мало общего имеет с реальностью, как будто он не может вот так, в обычном пространстве с ней существовать. их общение обычно стенами тюрьмы ограничивалось или условиями смертельно-опасных миссий, смотреть на спокойный сон арлекинки также нереалистично, как если бы уоллер вдруг позвонила, извинилась перед ним и сказала, что больше не будет творить лютую хуйню, из-за которой ему каждый раз едва удаётся избежать весьма неприятной и болезненной смерти. смешно. она даже не знает, что ему удалось выжить. рик бы сам, если честно, не поверил, в то что мог живым выбраться, если бы ситуацию собственными глазами не видел. харли решила спуститься на нижний уровень чрезвычайно вовремя, довольно громко и уверенно заявляя о том, что она, видите ли, остальных ребят потеряла, когда они взрывчатку устанавливали. — х-э-э-эй, — тянет она, — тут есть кто-нибудь? а то я от своих отстала и решила сюда спуститься.. мальчики, а какого хуя?! — останавливается резко, вопросительно глазами хлопая. устремляет полный непонимания взгляд прямиком на полковника и миротворца, что так агрессивно пушку на первого наставляет и неосознанно крепче копье сжимает. — рикки, он тебя обижает? а у флэга обостренное чувство долга и справедливости, ее появление же лишь ответственность повышает, отчего тот сильнее напрягается, не зная, куда себя деть. ему бы самому отсюда живым уйти, чтобы правду людям рассказать, ещё и за двух девушек переживать приходится. — харли, какого черта?! — гаркает он, даже не смотря в её сторону. у него сейчас проблем выше крыши, ему не хочется, чтобы она стала одной из них. а она, сложно в это поверить, наверное впервые не стала. блядский боже, да если бы не квинн, неизвестно, удалось ли ему сбежать оттуда, героически не погибнув за правое дело. рик, вспоминая события последних дней, смотрит на то, как девушка во сне край одеяла обнимает и слабо улыбается. когда она спит с ней проще: нет резких, громких звуков, каких-то необдуманных и рискованных действий, из-за которых ему на ходу приходится импровизировать, гнаться за ней под градом пуль, не успевая придумать что-то приблизительно похожее на план, ведь он т а к сильно хочет уберечь её от опасности, даже когда знает, что её сил хватит, чтобы противостоять всем на свете, ещё и его зад попутно спасти успеет. харли была ураганом, а он угодил в него с головой, к своему несчастью. но несчастью ли? им удалось обвести уоллер вокруг пальца, обезвредить бомбу в основании черепа у блондинки, ещё и заверить почти всех вокруг в собственной смерти под обломками йотунхейма. идеально. рику, на мгновение, даже делать ничего не хочется. почему нельзя вот так просто, сменить документы и бежать из страны? жить в небольшом домике где-нибудь на отшибе, пасти овец или что там ещё делают нормальные, обычные люди? он не знает. он не знает, ведь далек от понятия нормальности так же, как были далеки от неё все те, кто попадал в тактическую группу икс. пять лет назад он считал, что лучше этой «кучки отбросов», но сейчас понимает, насколько ошибочно было это мнение. флэг всегда был таким же пленником аманды, просто несколько более привилегированным. жаль, это раньше до него не дошло. — полковник? ты чего не спишь? — звучит до непривычного тихо женский голос. харли, часто моргая, прямо на сидевшего за столом рика смотрит. ещё не до конца успевшая прийти в себя, она садится, потягивается и устало зевает. — хотя, этот диван далеко не лучшее место для сна, если хочешь знать. — кто-то же из нас должен дальнейший план действий продумать, и судя по всему, это не ты. — беззлобно отвечает ей мужчина, усмехнувшись, — ну извини, другой квартиры для пряток от американского правительства времени искать не было. — ты такой оперативный, рикки! не удивительно, что именно тебя к нам и приставили! — широко улыбнувшись, харли трет глаза, прежде чем успевает добавить, — планирование — совершенно не моё, к слову! мне больше нравится импровизация. — и почему я совсем не удивлён? тебе, временами, стоит быть более внимательной и осторожной к собственной жизни. импровизация не всегда бывает хорошим вариантом. — а план может провалиться. но спасибо за заботу, мне очень приятно! — я не... — тш! — харли руку вверх поднимает, жестом приказывая ему молчать, — я бывший психиатр, солдатик, забыл? ты ведь пришёл за мной, поставил ради меня миссию под угрозу, и ведь если бы не ты... — театрально вздыхает она, качнув головой. —... ты бы прекрасно справилась сама, ведь ты и так это сделала. — наконец удаётся вставить флэгу свои пять копеек в эту пронзительно-душераздирающую речь. — да, но дело не в этом! — весьма шустро, но при этом не теряя своей грациозности, квинн со старого скрипучего дивана подскакивает, и за короткое мгновение бесцеремонно на стол перед мужчиной садится. — фишка не в том, что ты пришёл меня спасать, но я успела спастись сама, н-е-е-т! — игнорируя чужой претензионно-шокированный взгляд, заявляет она, — самое главное — это то, что ты реально пошёл на это, даже с риском для задания, понимаешь? просто так, без какой-либо выгоды! наоборот, минусов в случае неприятного исхода было бы куда больше. все ещё будешь отрицать наличие заботы, м? девушка смотрит на него с напускной внимательностью, щурясь. как будто насквозь все его мысли увидеть пытается. рик же лишь тихо вздыхает, улыбаясь измученно. ему не особо-то хочется её правоту признавать, но и продолжать заниматься самообманом тоже не горит желанием. вряд ли подобное можно было охарактеризовать как простую заботу о подчиненной, это давно зашло за границу простого «мы своих не бросаем» и переросло в нечто большее. он себя ударить по голове чем-нибудь тяжёлым хочет, ведь испытывать к ней чувства равносильно выполнению рискованного трюка без страховки — ты понятия не имеешь, не убьешься ли в итоге. флэг — солдат, он привык чётким приказам и планам действовать, даже несмотря на то, что быть частью отряда — само по себе путешествие хаотичное, никогда наверняка не знаешь, что тебя ждёт. но пора, кажется, уже прийти к осознанию того, что служба закончилась, правительство подвело и все, за что он сражался оказалось пустым звуком. его принципы, на деле, никому нахуй не сдались. уоллер использовала его точно так же, как и всех остальных. — харли, я.. — неуверенно начинает, но оказывается прерванным ее следующей репликой. — да или нет? флэг, я умоляю, кончай уже все усложнять. просто ответь, было ли моё спасение жестом лично твоей заботы? вот теперь в её взгляде читается искренний интерес, толика печали и надежда. сейчас она даже не кажется столь шумной и раздражающей, да и голова от неё пока не болит, но душа — вполне. возможно, все это будет огромной ошибкой, но последняя неделя и так один гигантский проеб напоминает, одним больше, одним меньше.. — блять, да. — таки сдаётся он и раздражённо бросает, — теперь довольна?! харли в удивление рот открывает, часто моргая. смотрит с некоторым недоверием на протяжении двух-трех секунд, прежде чем радостно запищать, в ладоши хлопая. — класс! парень без закидонов! мужчина, даже не успев свою утомленность от её воплей продемонстрировать, в секундный ступор впадает, и смотрит на неё. — погоди, чт.. — ах, бедный рик, она даже времени отреагировать должным образом ему не дает. она всегда была до неприличного беспардонной, игнорирующей чужие личные границы, правила и какие бы то ни было нормы, флэг к её выходкам привык настолько, что действительно удивить его было сложно. но подобного он, конечно, не ожидал никак. девушка за долю секунды короткое расстояние между ними преодолела, в чужие губы поцелуем впиваясь. с такой жадностью и отчаянием, будто годы никого не целовала. но ведь это неправда, про луну она не забыла, но луна был очередным психом с маниакальной жаждой власти и настолько сильным страхом её потерять, что готов был убивать ради этого бедных детишек. рик не такой совсем, не-а. он страну предал, дабы сведения о пытках над невинными обнародовать. пока не получилось, но время ещё есть, да и в эту секунду несколько не до этого.. сейчас же, отойдя наконец от своего ступора, он в чужие губы шепчет что-то неразборчивое, и пытается с внутренними сомнениями разобраться. — черт, ну почему ты такая.. — тихо произносит, на мгновение от арлекинки оторвавшись. сомнения, что мучили его мысли все последнее время, вдруг улетучиваются. он девушку в объятья заключает, на этот раз первый чужие губы целуя. быть может, однажды он пожалеет, но сейчас думать об этом не хотелось. оно и не нужно было. и впервые, казалось, за целую вечность рик с уверенностью мог сказать, что наконец-то спокоен.