11
4 ноября 2021 г. в 13:49
— То есть вы утверждаете, что это Питер Петтигрю предал родителей Гарри и подставил Сириуса Блэка, а потом тринадцать лет скрывался в виде крысы? — медленно подытожила Гермиона.
Гарри сжал кулаки. Как они смеют кормить его этой чушью?!
— Бред! — отрезал он.
Габриэлла и Ремус обменялись полными отчаянья взглядами.
— Гарри, позволь подробнее рассказать тебе про наши школьные годы — мои, Сириуса, Джеймса, Питера и Габриэллы, — предпринял Люпин ещё одну попытку убедить мальчика.
Но Гарри и слышать ничего не хотел. Почему единственные взрослые, которым он доверял, пытаются одурачить его? Как Габриэлла может оправдывать убийцу его родителей и их близкого друга? Хотелось разнести все, стереть с лица земли эту проклятую Хижину, и Блэка, и…
Гарри поймал взгляд Габриэллы, и в ее глазах теплого орехового цвета было столько любви, понимания, грусти, что его окатило жаркой волной осознания.
Это же его тетя! Пусть она и не растила его с рождения, но за последние три года стала самым близким человеком. Всегда на его стороне. Всегда поддерживает. Защищает и оберегает. Уж ей то стоит довериться.
— Так это вы Мародёры? — насупленно пробормотал Гарри, но слушать больше не отказывался.
— Да. Знакомься, Гарри: Бродяга, Лунатик и Хвост. А Сохатым мы называли твоего отца.
Ремус вернул ребятам их палочки и убрал свою. Габриэлла попыталась подойти к Гарри, чтобы обнять его, но мальчик, отстранился, пряча глаза. Габи вздохнула, однако надежды не теряла.
По правде говоря, она была на взводе ещё с неожиданной встречи с Сириусом. Не успела толком успокоиться, как в Хижину ворвался Живоглот с верещащей крысой, а за ним — трое разозленных подростков. Поэтому терпение и понимание прямо сейчас давались ей с огромным трудом. Но благо племянника всегда действовало на нее поистине чарующим способом, заставляя примиряться с любыми трудностями.
Тем временем Люпин начал рассказ. Гарри, Рон и Гермиона слушали внимательно, но напрягались каждый раз, когда в историю вмешивался Блэк. Тот не переставая ерзал и косился на Каросту, сжавшуюся на руках Рона. А посреди комнаты, на кровати с пыльным оборванным балдахином сидел Живоглот и по-хозяйски обозревал всех присутствующих.
-… К пятому курсу мои друзья свободно превращались в животных. Каждый месяц мы тайком выбирались из Хогвартса и исследовали окрестности замка и Хогсмид. Так, полнолуния, прежде пугавшие меня, превратились в лучшие дни моей жизни…
Габриэлла через пол комнаты наблюдала за переменами, происходящими с Гарри. Лицо мальчика выражало живой интерес, но недоверие никуда не делось.
Когда дело дошло до Первой магической войны, слово взял Блэк. Он коротко и не слишком связно рассказал об охоте Волдеморта за Поттерами, предложении Дамблдора использовать заклинание доверия"Фиделиус» и решении Лили и Джеймса в последний момент изменить хранителя тайны. О том, что среди членов Ордена Феникса был предатель, и он, Сириус, поначалу подозревал Люпина. Конечно, никто не мог подумать на «бедного» Питера. Его считали слабым и бесталанным, может и вовсе ничтожеством, но точно не Пожирателем смерти. Да только после убийства Поттеров Блэк понял, что к чему, и отправился на поиски друга, теперь уже бывшего.
Слышать о встречи Блэка и Петтигрю на маггловской улице было невыносимо. О его заключении — тем более. Габриэллу разрывало чувство вины за то, что, как и все остальные, она поверила в предательство Сириуса. Хогвартских хулиган, дебошир, раздолбай наконец-то оправдал свою репутацию, а заодно — славу своей повёрнутой семейки. По крайней мере, так говорили все вокруг. Но ей то, ей, знающей Бродягу с 11 лет, и не просто знающей, а изучившей все закоулки и излучины его до черта благородной души, следовало понять, что Блэк не делал того, в чем его обвиняли.
Но несмотря на вновь открывшиеся факты, злость на возлюбленного («Точнее, бывшего возлюбленного», — поправила Габриэлла сама себя) никуда не делась. Наоборот, после встречи спустя тринадцать лет только усилилась. Не злость даже, а ярость из-за того, что он опустил руки, позволил упечь себя в Азкабан, не потребовав суда, не нашел способа связаться с Дамблдором. Пусть это иррационально, нечестно, по-детски, но Габи вряд-ли сможет его простить.
— Нет! — характерно басовитый вопль Рона, у которого недавно начал ломаться голос, заставил Габриэллу придти в себя.
Экскурс в прошлое Мародёров был окончен. Блэк только что описал весеннюю встречу с министром и свой побег, а теперь увещевал Уизли отдать крысу.
— Парень, взгляни на ее лапу. Там не хватает пальца, верно?
Гермиона шокировано распахнула глаза, моментально догадавшись, куда он клонит. Но Рон все ещё отказывался принимать реальность.
— Кароста не может быть этим вашим Питером Петтигрю. Это просто глупая крыса, она досталась мне от брата, а до этого жила в нашей семье…
— С 1981 года, верно? Тринадцать лет, — перебил Люпин.
Рон замотал головой, но потом, припомнив что-то и прикинув цифры, убито кивнул.
— Рон, дорогой, просто посмотри на лапку Каросты, — вступила в разговор Габриэлла, стараясь, чтобы голос звучал как можно ласковее. Вообще-то ей не следовало бы верить Сириусу до того, как она собственными глазами увидит Питера, но что уж там… А вот Гарри увидеть живого-здорового Петтигрю было необходимо, поэтому она собиралась приложить максимум усилий.
Но Блэк уже потерял терпение. Он перекинулся в черного пса, зарычал и изготовился для прыжка. Римус бросился ему наперерез, а Кароста с оглушительным писком слетела с рук Рона и бросилась к дыре в стене.
У Габи были доли секунды.
— Ревелио! — крикнула она.
На полу вместо крысы распластался низенький оборванный человечек. Это, разумеется, был Питер Петтигрю.