Фанатка

- Маринетт! - наверняка уже в сотый раз прокричала Диана, с грохотом распахивая дверцу в полу, от чего я едва не упала с кровати. - Какого хрена ты опять сидишь в наушниках? Я устала звать тебя. Живешь за наш счёт, так ещё и не делаешь ничего взамен! Я закатила глаза. Она заводила эту песню минимум пятнадцать раз на дню, хотя сама знала, что это не так. Я сидела со всеми соседскими детьми в округе, подрабатывала фотографом и шила одежду на заказ, а семьдесят процентов всей моей выручки шли на оплату моего проживания здесь. Правда, у меня было ещё одно маленькое увлечение, о котором никто из моей «семьи» не знал. - Если у тебя опять закончились прокладки, то я не пойду в магазин, - ответила я, вставая со своего места и убирая наушники в задний карман джинс. Я потянулась вверх, встав на цыпочки и закинув руки вверх, и пальцами едва дотронулась до потолка. Я жила на чердаке, но всё лучше, чем делить комнату с дочерью Дианы - Жозефин. Эти двое просто ужасно раздражали меня. Хотя, раздражали – очень безобидное слово. - Вообще-то я звала тебя завтракать, неблагодарная девчонка, - фыркнула Диана и, в последний раз смерив меня презрительным взглядом, спустилась вниз, вновь громко хлопнув дверью в полу. Я чертовски хотела ей что-нибудь ответить. Ответить что-нибудь такое чёрствое и язвительное, чтобы она сдохла на месте. Но я вовремя прикусила язык. Не хватало ещё, чтобы она наябедничала на меня Стефану, и он во мне разочаровался. Стефан – единственный в моей жизни человек, которого я боюсь разочаровать. Вернее, он единственный человек, который всё ещё не разочаровался во мне. Я поправила свою шифоновую нежно-розовую майку, заправленную в джинсы, которую купила на какой-то распродаже в Париже за один доллар, правда тогда это была блузка. Тяжело вздохнув, я схватила серую кофту с длинными рукавами и капюшоном и свой рюкзак, надеясь на то, что лямка опять не оторвётся. Давно было пора об этом позаботиться, но я всё никак не могла найти подходящий момент. Быстро сбежав вниз по мраморной лестнице на первый этаж, я поздоровалась со своей «семьей». Стефан впервые за последние пару месяцев сидел вместе с нами за одним столом. Он медик, работающий в Париже. После того, как мои родители были жестоко убиты психопатом, ворвавшимся в нашу пекарню с незарегистрированным оружием, я оказалась здесь. Мне было тринадцать, когда это случилось. Стефан был моим дядей – младшим братом моего папы. Он дважды был в браке, и, честно говоря, лучше бы не был. Я плохо знала его первую жену, но из недолгого пребывания у них в гостях (папа и Стефан редко общались), я помнила её, как всегда улыбающуюся и слишком светлую женщину с самыми прекрасными светлыми волосами, что для маленькой меня было заветной мечтой – родители всегда коротко стригли меня, чтобы не возиться с волосами. У них вообще редко когда было на меня время, но я понимала их. До их смерти у них была одна из самых известных пекарен во всем Париже. Они начинали работать с пяти утра, чтобы к открытию на прилавке лежали свежие булочки, а заканчивали работу в одиннадцать вечера. Но когда первая жена Стефана забеременела, то у неё возникли какие-то проблемы со здоровьем, и после рождение Луизы она сгорела меньше, чем за год. Зато, теперь она мне как младшая сестра. Я люблю её. Вторая жена Стефана – Диана – была настоящей стервой. Ну, при нём она была любящей матерью его родной дочки, но во всё остальное время она была сукой. А её дочка, которую она родила по залёту в шестнадцать – Жозефин – была точной копией своей суки-мамочки. Я ненавидела их обеих, и это было взаимно. Но при Стефане мы все играли дружную семью. - Доброе утро, - поздоровалась я, заходя в просторную обеденную зону. Они все сидели за столом, за которым мне явно было не место. Этот вид напоминал мне типичную французскую семью: Стефан сидел во главе стола, уже одетый в костюм, и читал газету, Жозефин и Луиза сидели по обе стороны от него, а Диана раскладывала всем оладьи. Жозефин бросила на меня быстрый взгляд и закатила глаза. Ну ещё бы, я явно не вписывалась в их идеальную французскую семью. Вообще, приёмная дочь Стефана была очень красивой – длинные светло-русые волосы, всегда идеально завитые на концах, кожа оливкового цвета, лицо в форме квадрата с ярко-выраженной челюстью и большие карие глаза. Она всегда была одета по последнему писку моды, прилежно училась в коллеже и была всего на месяц старше меня. Луиза – моя маленькая Луиза – которой уже было девять, как мне казалось по воспоминаниям была точной копией своей мамы – светлые волосы, зеленые глаза и яркая улыбка. - Доброе утро, милая, - поздоровался со мной Стефан, откладывая в сторону газету. – Как тебе спалось? Всё ещё не надумала переехать пониже? У нас же есть свободные гостевые комнаты. Ну не могла же я сказать ему, что я также выбрала жизнь на чердаке, потому что таким образом у меня очень хорошо получалось по ночам сбегать из дома. - Вот именно, гостевые, - сделала упор Диана, а затем, послав в мою сторону быстрый взгляд, прошептала одними губами: «Только попробуй сесть за этот стол». Диана и Жозефин ненавидели меня, и я не могла их винить. В семье известного врача со своей собственной частной клиникой в Париже живёт урод. - Нет, мне очень нравится моя комната, - с улыбкой ответила я, присаживаясь за барную стойку на кухне и наливая себе в стакан холодной воды. Я не хотела, чтобы Диана выставила мне счёт ещё и за завтрак. Она и так отбирала все мои карманные деньги, которые оставлял мне Стефан. Поэтому выставить счёт было вполне в её духе. – По крайней мере мне не приходится слушать вечные разговоры Жозефин и Лулу о их мальчике-в-обтягивающих-кожаных-штанах. - Его зовут Лука! - обиженно воскликнула Лиззи, в ответ на что я просто подмигнула ей. Я дала ей прозвище ЛуЛу когда ей было семь, и она рассказала, что её любимого певца зовут Лука. И я в шутку назвала её Лулу. Так оно и привязалось. Но я гордилась ей – быть фанаткой одного певца уже два года – надо уметь. - Конечно, Лулу, - ответила я мягким голосом, а затем сделала глоток воды. Мне хотелось есть, но лучше купить шоколадный батончик в автомате за пятьдесят центов, чем платить два евро за завтрак. – Ладно, я побежала, мне ещё надо успеть пройтись пару кварталов, чтобы сесть на автобус. - Ты ездишь на автобусе? – удивлённо спросил Стефан, наблюдая за тем, как я мою за собой стакан. – Разве Жозефин тебя не возит? Вообще вождение во Франции было разрешено только с восемнадцати лет, но мы жили в таком пригороде, где полицейские были большой редкостью, так что Флоренс ездила в школе на машине. Правда, она всё равно в тайне ото всех сделала себе поддельные права. Это было моим козырем на случай разборок. - Пап, если нас увидят вместе – конец моей репутации, - писклявым тонким голоском ответила она. На самом деле у неё был очень красивый голос, она даже состояла в кружке по вокалу, но со Стефаном постоянно разговаривала только таким голосом. – И Маринетт сама это понимает, поэтому согласилась ездить на автобусе. Мне и так приходится выезжать раньше, чтобы завозить Лиззи, а если кто-то ещё будет в моей машине, то я сойду с ума. Тем более, что все задние сидения завалены нужными мне вещами. Я закатила глаза. Терпеть не могла, когда она называет Стефана папой. Для Луизы он был папой, а для этой стервы он был отчимом. Но всем в этом доме насрать на это. Хотя, я слишком загоняюсь по этому поводу. Это не моя семья, не мне в неё лезть. - Возьми двадцатку, - сказал мне Стефан, доставая кошелёк из кармана пиджака и протягивая мне купюру. Я с натянутой улыбкой подошла к нему и, быстро взяв из его рук деньги, вышла из кухни. Диана тут же собралась «проводить меня». Стоя у дверей и водя носком своих черных конверсов по паркету в ожидании Дианы, я бросила на себя быстрый взгляд в зеркало. С самого детства мои волосы были длиной до плеч, а с четырнадцати я обрезала их по подбородок. И практически сразу покрасила их в пепельно-розовый. Сейчас к пепельно-розовому добавилось ещё сиреневое мелирование. Пирсинг в носу, огромная черная татуировка, закрывающая практически всю левую сторону тела с узором из лозы роз. На левой руке была единственная цветная вставка – ярко-синяя птица, сочетающаяся с цветом моих глаз. Эту татуировку я стараюсь хоть как-нибудь скрывать в коллеже, потому что иначе меня просто выпрут. Коллеж для богатеньких деток. Вернее, для деток богатеньких родителей с довольно строгим дресс-кодом, который я успешно игнорировала уже несколько лет, за что постоянно получала наказания в виде отработки после уроков. Ну уж нет, лучше заставьте меня спать в одной комнате с Жозефин, чем надеть юбку. Я была уродом по мнению Дианы и Жозефин, они стеснялись меня. Но я не хотела ничего в себе менять. Наоборот, скорее бы добавила пирсинг на нижней губе или правой брови. А ещё в последнее время мне хотелось забить правый рукав. Диана вышла в прихожую и без лишних слов протянула мне руку с длинными ярко-розовыми ногтями. - Могла бы и не говорить Стефану, что ездишь на автобусе, - шепотом заявила она. - И что бы я сказала? – с издёвкой спросила я, едва ли не кидая деньги ей в руку. – «Ой, прости, я сейчас поняла, что до моего коллежа дохера километров, а мне надо пораньше, поэтому я побегу на автобус?» Хоть иногда думай своей головой, прежде чем врать ему. А, точно, прости, забыла, что единственное, что может твоя голова – считать деньги Стефана. - Не груби мне, Рин, - злобно зашипела она, хватая меня за руку, когда я уже собиралась уйти. – Иначе я буду брать за твоё проживание больше. Не забывай, ты живёшь здесь только потому, что я тебе разрешаю это. Уверена, если я выгоню тебя отсюда, Стефан ещё несколько месяцев не заметит этого. Правда, тогда у Жозефин будет доставаться меньше карманных денег. Почему я раньше об этом не подумала? Я усмехнулась, обнажая зубы с острыми клыками, которые были такими и без медицинского вмешательства. Выдернув свою руку из её цепкой хватки, я вскинула вверх брови. Моё терпение, чтобы вести себя хорошей девочкой, которая ничего не может сказать в ответ, лопнуло. В прочем, такое случалось почти каждый день. - Знаешь что, Диана? – спросила я, а мои брови взлетели вверх. – Засунь свои деньги себе в жопу. Показав ей средний палец, я захлопнула дверь, совершенно не волнуясь о том, что может подумать Стефан. Осталось продержаться здесь ещё один год, а затем я навсегда сбегу отсюда в Париж в погоне за своей мечтой. А если не за мечтой, то хотя бы просто сбегу, чтобы мне не приходилось больше терпеть Диану. По правде говоря, иногда я думала, что мне не за что её винить. Какая-то девчонка приехала к тебе в дом, хотя ты была против и теперь деньги из семейного бюджета уходят ещё и на неё. Такие мысли занимали меня иногда, когда я пыталась найти в Диане что-то хорошее. А потом понимала, что даже несмотря на это – я не заслужила такого отношения к себе. Дорога до коллежа, причём пешком, занимала у меня около сорока минут. Я уже давно не ездила на автобусе, экономя тем самым деньги. Теперь я стояла перед автоматом с едой, разочарованно глядя на шоколадный батончик, который застрял между своей полкой и стеклом. Ну нет, этого быть не может. Я потратила много денег на нужные мне вещи, поэтому это были мои последние пятьдесят центов в кармане. - У вас какие-то проблемы, мисс? – на американский манер спросил у меня высокий светловолосый парень, чуть наклоняясь ко мне. На нём была надета толстовка в цветах коллежа – синий и бордовый, брюки из новой коллекции Агрест и дорогие кроссовки. В руках он держал подставку с двумя большими стаканчиками из старбакс. - Да, этот автомат не хочет отдавать мне мой батончик, - ответила я, рукой указывая на мою еду. Парень протянул мне подставку и встал перед автоматом, широко расправив плечи. - Бада-бамс, - прокричал он, и с этими словами слегка толкнул его бердом, из-за чего мой батончик соскочил вниз. Вытащив его из автомата, он протянул его мне. – Не благодари, Рин. Я закатила глаза и забрала свою еду, в ответ на что парень подмигнул мне. - Это так здорово, что ты помог мне! – стараясь сымитировать его поклонниц с младших классов, внезапно воскликнула я, из-за чего он вздрогнул. – А ты распишешься у меня на груди? Я больше никогда не буду принимать душ! И буду всем рассказывать, что именно в этот день ты достал батончик из автомата специально для меня! Парень рассмеялся и слегка толкнул меня в плечо. Замолчав на несколько секунд, мы посмотрели друг на друга, а затем оба рассмеялись. - Прекрати, - стараясь сдержать улыбку, пробормотал он. – Если хотя бы одна девушка услышала, как ты разговариваешь с Феликсом Агрестом, то ты бы стала их врагом номер один. Я окинула Феликса взглядом. Как бы это прискорбно не звучало, но мы с ним были словно загнаны в какой-то фильм для девочек 12+. Он был капитаном команды по баскетболу, любимчиком всех и моим другом. Но, даже если мы с Феликсом были друзьями, в коллеже об этом никто не знал. Это же репутация. - Поверь мне, даже после этого на меня никто не посмотрит, - просто ответила я, отдавая Феликсу его кофе. Открыв батончик, я с жадностью вгрызлась в него. Они были чертовски вкусными. - Кстати, мне привезли твои игрушки, - облокачиваясь о стену рядом с автоматом, пробормотал Феликс. Я подняла взгляд на него. Он рассмеялся и протянул руку в мою сторону, чтобы стереть шоколад с уголка губы. – Поэтому я могу оставить тебе ключи от гаража, чтобы после коллежа ты могла сразу заняться работой. Только дома будут сёстры и мама, поэтому аккуратней, а то опять придётся пить чай два часа подряд. Я убрала половину батончика в рюкзак, а затем достала из соседнего кармана свой вейп. Облокотившись об ту же стену, но на небольшом отдалении от Феликса, чтобы от него не пахло сигаретами, я закурила. Вначале я курила обычные сигареты, до тех пор, пока Диана не застукала меня и не наябедничала Стефану, который потом провёл со мной полуторачасовую лекцию о вреде курения. Я честно пыталась бросить, но запах яблочного дыма всегда заставлял меня забывать об этой идее. Поэтому я нашла свою отдушину в вейпах - Да, я не против, - ответила я, выдыхая дым. Феликс оглянулся по сторонам, проверяя, нет ли никого вокруг, а затем быстро подошёл, забрал у меня из рук вейп, затянулся и выдохнул дым вверх. Я рассмеялась. Феликс был пай-мальчиком, который боялся делать что-то запрещённое, например, курить. Я даже редко слышала, как он материться. Но я портила этого мальчика. – Не боишься, что кто-нибудь учует запах? Он закатил глаза и вновь толкнул меня в плечо. Я засмеялась. - Тебе не жарко так ходить? – спросил Феликс, окидывая меня взглядом. Он тоже практически ничего не знал про мою татуировку, знал только, что она есть на руке и ноге, но наверняка думал, что это что-то маленькое. И рассказывать о ней не было желания. – У меня такое чувство, как будто ты что-то скрываешь. Я усмехнулась и сделала последнюю затяжку, прежде чем убрать вейп в рюкзак. Если в коллеже узнают про вейп – полуторачасовой лекцией о вреде курения я не отделаюсь. - Говорят, что плохо совать нос в чужие дела, - пробормотала я, поднимая взгляд на Феликса. Он протянул мне ключи от своего гаража, и я убрала их в рюкзак, положив рядом с вейпом. Я оттолкнулась от стены и коротко кивнула ему головой на прощание. – Лучше поспеши, пока Жозефин никто не принёс кофе. И учти, кофе вредно для её фигуры, она любит ягодный зеленый чай. Феликс ещё раз огляделся, убеждаясь, что на нас всё ещё никто не смотрит, а затем показал мне средний палец. Я рассмеялась и, отвернувшись, быстро ушла, не забыв на прощание показать тот же самый жест. *** Копаясь в старых запчастях от машин и мотоциклов, я чувствовала себя в своей тарелке. Запах машинного масла, звон металла, рёв ещё неустановленного мотора – всё это было невероятно. Моя бабушка очень любила мотоциклы и в детстве, когда она приезжала в гости без предупреждения, я всегда слушала её рассказы про поездки по странам и её приключения. Я копалась в машинах в гараже у Феликса уже пару лет. И сейчас собирала свой первый мотоцикл. Много месяцев поисков запчастей, куча денег, и вот сегодня все мои старания должны закончиться. Сидя в перепачканном тёмно-синем комбинезоне, который я купила на распродаже, с закатанными рукавами и соединяя колесо с креплением, я чувствовала себя самым счастливым человеком на Земле. Ещё немного и этот монстр сможет впервые взреветь и укатить меня подальше отсюда. - Рин? – услышала я голос брата-близнеца Феликса – Адриана – со стороны двери, ведущей в дом. У всех Агрестов была своя особенность – они были чертовски похожи друг на друга – все со светлыми волосами и хорошим телосложением. Эта семья словно сошла с обложки модного журнала. Хотя, однажды они и правда появились на обложке – их отец известный дизайнер. Хотела бы я быть как он. Я вскинула голову и попыталась опустить рукава на комбинезоне, но, как назло, мои пальцы, все в машинном масле, просто проскальзывали по ткани. - Неплохая татуировка, - усмехнувшись, пробормотал Адриан, подходя ко мне. Как и мне, ему было шестнадцать, однако он выиграл эту жизнь и уже учился в лицее в Париже. Но, так как сегодня пятница, он приехал домой на выходные. – Я уже удивился, когда двери гаража оказались закрыты, насколько привык видеть тебя здесь каждую неделю. Я усмехнулась и закатила глаза. Адриан был моим самым сильным увлечением в четырнадцать лет. Но позже это увлечение исчезло, но вот у него появились ко мне чувства. Про это рассказал Феликс. И уже почти год я успешно игнорирую все его намёки и подкаты. - Я прячусь, - просто пояснила я, пожимая плечами. Адриан стоял рядом со мной и внимательно рассматривал мою левую руку. – Если миссис Агрест узнает о том, что я здесь, то я не соберу сегодня мотоцикл. Поэтому будь добр, запри дверь снаружи. Адриан рассмеялся. - Я сейчас переоденусь и приду, - сказал он, бросая свою сумку на стол, стоящий в гараже. Хорошо, когда в доме два гаража. – Только вот близняшки уже знают, что ты здесь. Поэтому это просто вопрос времени, когда тебя позовут на чай. Можешь смело открывать гараж. С этими словами Адриан исчез за дверью. Я пару секунд посмотрела ему вслед, а затем встала со своего места и, нажав на кнопку, открыла ворота гаража, полной грудью вдыхая свежий воздух. Ужасно хотелось курить. Но близняшки или даже миссис Агрест могли зайти в гараж в любой момент, а мне не хотелось, чтобы они знали о том, что я курю. Да и Адриан мог учуять запах вейпа, хотя о его мнении я не особо сильно беспокоилась. Мне нравилась вся семья Агрестов. По крайней мере, я чувствовала себя дома. Если бы ещё перевезти к ним Лулу и Стефана, то я с лёгкостью могла бы остаться здесь жить. Эх, мечты. Немного подышав свежим воздухом, я опустила рукава комбинезона и вновь села на пол к мотоциклу. Я должна была скоро закончить. По крайней мере, надеялась на это. Время уже давно перевалило за восемь часов вечера. Адриан, как и обещал, скоро появился в гараже. Он сел рядом со мной на пол в каких-то спортивных штанах и футболке и начал внимательно следить за тем, как я работаю. Обычно он всегда делал так: приходил в гараж с книгой в руках, садился на принесённое им же кресло и читал. Просто молча читал, не задавая лишних вопросов, лишь время от времени поднимая глаза, чтобы проверить как у меня идут дела. И я привыкла к этому. Но не в этот раз. Сейчас он просто сидел и в открытую пялился. Через пару минут он меня достал. - Что? – спросила я, откладывая гаечный ключ и чуть поворачиваясь к нему. Адриан усмехнулся. Он привык всегда получать то, что он хочет. Вот только я немного не укладывалась в его систему. - Ты не говорила, что у тебя есть татуировка, - задумчиво пробормотал он, заглядывая в мои глаза. Я усмехнулась и вновь принялась за дело. Оставалось только подтянуть все болты, проверить тормозные колодки и правильность подключения выхлопной трубы. - Адриан, поверь мне, я не идеальна, - сказала я, едва ли не ложась за бетонный пол, чтобы дотянуться до нужного болта. – И я ни за что не буду пытаться такой стать. Я именно та, кем хотела быть. Да, я хожу с розовыми волосами. Да, у меня есть татуировка. Да, у меня есть пирсинг. Я бросила на него быстрый взгляд, а затем окончательно отвернулась, чтобы закончить с болтами. - Может, ты считаешь, что ты не идеальна, - тихо ответил Адриан, и я услышала, как он тяжело вздохнул. – Но есть люди, которые считают иначе. И вся эта твоя внешность – она не отталкивающая, как ты думаешь. Это просто твоя особенность, которая делает тебя не похожей на других людей. - Адриан, - обратилась я к парню. Я почувствовала, как он посмотрел на меня. – Избавь меня от этого разговора, пожалуйста. Он тяжело вздохнул и встал с пола. Судя по звуку шагов, он отошёл ко въезду в гараж, прямо к открытым воротам. Я осталась в одиночестве полулежать на полу и закручивать болты. И тут я почувствовала себя очень неловко. Агресты всегда были так добры ко мне не для того, чтобы я прямо сейчас разбила сердце их старшему сыну, пусть и на полчаса. Тихо выругавшись, я вылезла из-под мотоцикла, отложила гаечный ключ и подошла к Адриану, который всё ещё стоял у выезда из гаража и смотрел на шелестящие своей листвой ветки деревьев. - Адриан, - тихо позвала его я, удивляясь количеству раз, сколько я уже назвала его по имени. – Послушай… прости, ладно? Да, я знаю, что я редкостная сука. И ты тоже должен это понять. Не надо смотреть на меня сквозь розовые очки. Я явно неподходящая партия для сына известного дизайнера. Да даже если бы ты не был его сыном, я всё равно тебе не подхожу. Тебе просто стоит понять это. Он развернулся и гневно посмотрел в моё лицо. Ох, как же я не любила все эти разговоры про чувства. Но почему-то обычно людей интересовали именно они. - Рин, как ты не понимаешь, что даже все эти твои слова не изменят моего отношения к тебе, - судорожно воскликнул он, разводя руки. – Эти чувства похожи на вирус. Они убивают меня. Поверь, я пытался избавиться от них. Я правда пытался. Но потом я вижу тебя в этом гараже, всю перепачканную в масле, но такую счастливую, и этот вирус начинает прогрессировать с новой силой. Я привык видеть тебя здесь настолько, что сегодня чуть не сошёл с ума от мысли о том, что ты сегодня не здесь. Потому что ты ассоциируешься у меня с домом. Я просто стояла и тупо пялилась на него, не зная, что на это ответить. - Прости, - побормотала я, не зная, что ещё можно сказать. Внезапно он обернулся, но на его лице была написала паника. Я выглянула на улицу через его плечо, я поняла причину. По дорожке прямо к гаражу неспешно шагали Феликс и Жозефин рука об руку. Фел наверняка думал, что я уже ушла домой, потому что мой комендантский час заканчивался именно в это время. Мы втроём обещали друг другу, что наша дружба будет оставаться только между нами. Вернее, я просила их об этом, а братья пошли у меня на поводу. Я не хотела привлекать к себе лишнего внимания. К тому же, если Диана узнала про то, что я общаюсь с ними, она бы наплела невесть чего Стефану вплоть до того, что я занимаюсь проституцией, и Агресты платят мне. - Быстрее! – сдавленным шепотом воскликнул Адриан, схватил меня за руку и увлёк в один из шкафов, где хранились инструменты. Было ужасно тесно, из-за чего мы оказались плотно прижаты друг к другу. Тёплое дыхание Адриана касалось моей щеки, а одной рукой для удобства он крепко держал меня за талию. От него вкусно пахло чем-то с нотками хвои, и я на мгновение прикрыла глаза, вдыхая этот аромат. Четырнадцатилетняя я уже билась бы в конвульсиях. В полутьме я разглядела, как Адриан приложил палец к губам, давая мне знак молчать. - А это я собираю мотоцикл, - похвастался Феликс, и Адриану пришлось вжать меня в себя ещё сильнее, чтобы я не выскочила прямо сейчас из этого шкафа и не наваляла его брату. - Никогда бы не подумала, что ты увлекаешься ещё и этим, - восхищённо прощебетала Жозефин. - Да, баскетбол – моя страсть, но собирать мотоциклы – то же самое, что и шить одежду, - продолжил пушить павлиний хвост перед Жозефин Фел, первоначально даже не поняв, что так обычно говорю я. Адриан беззвучно хлопнул меня по лбу, а я попыталась не хрюкнуть от смеха. Судя по протяжному «эээ» со сторону Феликса, Жозефин нагладила его непонимающим взглядом. – Ну, все говорят, что у моего отца дизайнерский талант, а у меня талант собирать мотоциклы. Мне пришлось зажать Адриану рот рукой, потому что он едва ли не умирал от беззвучного смеха. Честно говоря, мне тоже катастрофически не хватало воздуха. Внезапно откуда-то издалека раздался автомобильный гудок. - Чёрт, девочки меня ждут, - спохватилась Жозефин. Была какая-то недолгая возня, а потом голос моей кузины раздался как будто издалека: - Надеюсь, ты когда-нибудь прокатишь меня на своём мотоцикле. Послышался счастливый вздох Феликса, а в следующую секунду мы с Адрианом кубарем выкатились из шкафа и, задыхаясь от смеха, рухнули на пол. - Покатаешь на своём мотоцикле, - свернувшись на бетонном полу в позе эмбриона промямлил Адриан, заходясь ещё одним приступом смеха. Я смеялась вместе с ним, и в этот момент чувствовала себя к нему как никогда ближе за все три года нашей дружбы. Из уголков моих глаз потекли слёзы, но я никак не могла перестать смеяться из-за того, что Адриан заразительно смеялся совсем рядом со мной. - Прекратите! – воскликнул Феликс, подходя к нам и присаживаясь на пол рядом с нашими головами и скрещивая ноги по-турецки. – Что вы двое вообще делали в шкафу? Адриан встретился со мной взглядами и подмигнул. - Нужно было найти, чем продуть выхлопную трубу, - поднимая голову, чтобы увидеть лицо Феликса после того, как я договорю это, проговорила я с самым серьёзным лицом, на которое только была способна. Адриан рядом со мной снова заржал и уже менее различимо выдавил из себя: - О, да, а то Рин очень хотелось сегодня покататься на моём мотоцикле. Я думала, что я сейчас умру. Мне не хватало воздуха, чтобы сделать следующий вздох, из глаз текли слёзы, а голос уже успел охрипнуть. - Да идите вы оба, - отмахнулся от нас парень и встал с пола. – Я буду дома. - Эй, я почти закончила с мотоциклом! – прокричала я ему вслед, когда Феликс уже практически скрылся за дверьми в дом, в ответ на что он показал мне средний палец. - И правда, пора закончить, Рин, - моментально оказываясь на ногах, подхватил мою идею Адриан. – Идём, я помогу. Я увидела его протянутую руку прямо перед своим носом и не отказалась от помощи. Конечно Адриан мало чем мог мне помочь. Он был моделью, а не механиком. Зато, кажется, стена, которая была между нами, постепенно начинала таять. До одиннадцати вечера мы не переставали разговаривать обо всем на свете, пока я заканчивала подтягивать болты. Я победоносно вскинула руки вверх, когда моё мучение закончилось. - Заводи, - азартно прошептал Адриан, искренне улыбаясь мне. Я поджала губы, чтобы скрыть предвкушающую улыбку, встала с пола. Схватилась за руль и перекинула ногу через сиденье, при этом едва не задев Адриана. Моя нога сама нашла подножку и резко опустила её вниз в попытке высечь искру. Мотор молчал. Я нахмурила брови. Вроде подключала всё правильно. Хотя это мой первый мотоцикл, который я собирала по видео-урокам на YouTube, так что он может вообще не заработать. Я попробовала ещё раз. И на этот раз мотор победно взревел. - Да! – победоносно воскликнул Адриан, притягивая меня в свои объятия. – Я горжусь тобой. Он поцеловал меня в макушку, прежде чем отстранился и куда-то исчез. Я непонимающе повернула голову. Он подошёл к своей сумке, которую оставил в гараже, когда пришёл и достал оттуда два чёрных шлема. - Увидел их сегодня и не смог пройти мимо, - пояснил он, протягивая мне один, а второй надевая себе на голову. – Прокатишь меня? Водить мотоцикл я умела. Один парень научил меня в обмен на платье для своей девушки на выпускной. Я считаю, что это был вполне равноценный обмен. Подвинувшись немного вперёд, я похлопала рукой по сидению у себя за спиной, и, пока Адриан садился, быстро надела шлем. Сидел так, будто был изготовлен специально для моей головы. - Держись! – крикнула я Адриану и сорвалась с места, едва его руки легли мне на талию. Мы ехали по безлюдной трассе на максимально допустимой скорости, и я чувствовала себя счастливой. Впервые за долгое время я чувствовала родство со своей семьёй. Бабушка говорила, что папа любил мотоциклы. А ещё Адриан. Он крепко держался за меня, согревая своим теплом, и я не понимала, как такие изменения произошли всего за день. Наверное, надо будет поблагодарить Феликса. На прощание Адриан ещё раз обнял меня и поцеловал в макушку, а я не смогла ничего ему ответить. Прямо как когда мне было четырнадцать. У своего дома я оказалась только в начале первого. Нигде уже не горел свет. Стефан наверняка приехал уставший после работы и сразу же лёг спать, а Диана никогда не появлялась на чердаке без особой надобности. Я быстро забралась на старый дуб рядом с домом и прошлась по довольно толстой ветке до крыши веранды, спрыгнула на неё, по шершавой мягкой черепице до своего окна, которое почти никогда не закрывала до конца, аккуратно влезла в комнату, на ходу стягивая с себя рюкзак. Чувствовала, что ужасно устала, но при этом была совершенно счастлива. Когда я стянула через голову свою серую кофту, от которой пахло чем-то хвойным, на чердаке внезапно загорелся свет, заставив меня тихо вскрикнуть от испуга. На стуле сидела чрезвычайно довольная собой Диана, а сзади неё, разочарованно покачивая головой, на меня смотрел Стефан.