Игра мерцаний

Божья коровка, лети на небо, Принеси мне хлеба, и веры, и ветра немного... Н. Гринько

На удивление откатались обе ее подопечные неплохо. Могло быть как минимум ощутимо хуже. Женя так совсем неплохо. Нет, у нее были вопросы по паре мест, кое-где можно улучшится, но свои лидерские позиции Медведева не сдала. Казалось бы - радуйся. А Этери морочило. Как с утра началось увиденной в холле беседой, так и продолжалось по сию пору,а дело уж шло к вечеру. Да что там говорить - дело было к ночи. В Москве как раз закончилась первая тренировка и должна была начаться вторая. Обычно она получает то и дело сообщения и видео прокатов, но сейчас мобильный молчал. Никто ни о чем не спрашивал, понимали, что тут уже за полночь, но коли не спится, чего время зря терять? Позвонила в общий чат, в надежде, что хоть кто-то ей ответит. Первым увидел вызов Сергей: - Чего ты не спишь? И нам не даешь?!- проворчал Дуд, сняв трубку. - Включай онлайн, буду тренировать,- велела помощнику. - Делать тебе нечего,- констатировал второй тренер, но безропотно дал доступ к обзору на лед. Сам Дуд стоял у бортика, прячась от глаза камеры, которая передавала видео на телефон Этери, только по голосу понимала, что следит неотрывно. В нем, если честно, и не сомневалась. Серега дело свое любил и за работу держался. Амбиции держали. К Дане претензий тоже не было: кружил рядом с Алиной. Что-то показывал. Пластичный, даже текучий в движении мужчина. Невольно залюбовалась. Теперь и не понять, чем любуется, то ли красотой любовника, то ли мастерством профессионала. Как ни странно, а за годы в команде он, пожалуй, прибавил в скольжении. Это ведь нарабатываемый навык. Чем больше катаешься, больше контролируешь работу конька, тем лучше получается. - У вас, кажется, все хорошо,- скорее констатировала, чем спрашивала у Дуда. - Работаем, как видишь,- ответил голос из-за камеры. - Это радует,- попробовала пошутить, но внутри совсем не было подходящего настроения. - Слушай,- голос Сергея затих, потому что Трусова пошла в квад-лутц и говорить техтренер продолжил лишь после успешного приземления,- я, конечно, ничего в виду не имею, но у нас тут Эдуард Михайлович что-то слишком много стал крутиться рядом с Алинкой. С чего бы? - Понятия не имею,- внутри было и без того беспокойно, а теперь задергалось, будто больной нерв.- И сильно крутится? - Да как тебе сказать?..- снова повисло молчание, Дуд следил за тренировкой.- Крутится. То вижу выходящим из зала хореографии, то что-то с Данькой обсуждает, а то с бабушкой Алины говорит. - Ну, в конце концов, он директор же,- скорее себя пыталась утихомирить, чем Дудакову что-то объяснить. - Директор,- согласился Сергей Викторович,- но крутится много. - И из-за чего ты тогда переживаешь?- спросила у коллеги и товарища. - Не знаю,- честно ответил тот.- У тебя бывает интуиция? - А у тебя?- поинтересовалась у невидимого собеседника. Сергей Викторович промолчал, то ли не отрывался от работы, то ли не хотел говорить о том, о чем думал. Решила сменить тему: - Прокаты посмотрел наши? - Естественно,- тут же отозвался мужской голос.- Цурская опять дорожку на третий скатала. - Женькин ритт посмотрел?- об этом было говорить проще. - И дупель тоже. Кривой. Отсудили нормально, а так, конечно, поработаем,- поддержал тему Сергей.- Но все-таки скажи Даньке, чтобы серьезнее выкатывал дороги. - Сам скажи,- рассмеялась Этери. - Тебя все слушаются лучше. А он и подавно,- проворчал Дуд.- Главное, чтобы так и оставалось. - Слушай, Серег, а ты, часом, не в тоске по каким-то своим заботам? Чего такой мрачный? - Я тебе только одно скажу. Когда вы расплюетесь, мне придется выбирать. Я, конечно, с тобой, но, согласись, он хороший член команды… Дудаков в смысле отношений коллег, как был “оптимистом”, так и остался. Он их не трогал. Ни во что не влезал. Но не нравилось ему все происходящее. Этери это понимала, а потому не лезла к Сергею ни с вопросами, ни с откровениями. Дуд действительно преданный друг, а она действительно делает ерунду. Только ерунда от сердца тоже нужна. Снова молчали, смотрели на лед. Следили за работой спортсменов. После очередной неудачи Самсонова тварищ оставил наблюдательный пост и поехал к фигуристу. А Даня словно только этого и ждал, тут же подкатил на освободившееся место. - Ты, почему не спишь?- склонился к экрану, загораживая обзор. - Не спится,- честно призналась Этери, улыбаясь любимому. Надо бы попросить его отодвинуться и спрятаться из обзора камеры, чтобы спокойно смотреть на работу фигуристов, но любовалась улыбкой, лучистым взглядом и тем, что все это принадлежит только ей. - Ты не придерживаешься режима! Завтра все поймешь на тренировке!- отчитал ее молодой помощник. - Даниил Маркович, я не ваша подопечная,- фыркнула в ответ. - А я бы вас, Этери Георгиевна, с удовольствием опекал,- приблизился к самому экрану и добавил,- и обнимал… и спать укладывал. - Ну тебя!- голос сорвался от нахлынувших чувств.- Иди работать! - Через сорок минут закончится тренировка, я спою тебе колыбельную,- пробормотал молодой человек совсем близко поднеся лицо к экрану.- Если ты, конечно, не уснешь до этого. Хотелось колыбельной и длинного разговора, хоть и стоило уже ложиться спать, а вовсе не беседовать с далеким московским мальчиком-Даниилом. Все же пыталась напомнить себе, что он еще мальчик. И Дудаков пытался, наверное сказать то же самое, но помнилось почему-то, как утирал слезы и обнимал. и был большим и надежным, взрослым и сильным. Рядом с ним хотелось стать маленькой и слабой, чтобы пел колыбельные, говори нежности, обещал утешения. От стука в дверь вздрогнула. Растерянно зачем-то посмотрела на часы. В Японии шел второй час нового дня. Никому просто так не могло прийти в голову заглянуть на огонек. Пока размышляла, стук повторился. Сердце подкатило к горлу и задергалось там. Страх был неуправляемый и всепоглощающий. Двигалась к дверям не по гостиничному номеру, а сквозь пустоту страха. Не думала ни о чем, не представляла никаких картин. Страх не имел образов, но существовал. Повернула ручку и распахнула дверь. На нее смотрели два мутноватых со сна глаза. - Жени нет в номере,- сказала Полина. И страх из ватного стал звенящим и острым, в него примешалась злость. - Где она?!- сурово глянула на принесшую дурную весть Цурскую. - Я не знаю. Если бы знала, я бы не… Девушка не договорила, но и так было понятно: знай, куда делась соседка и приятельница, Полинка в жизни бы не кинулась к тренеру. Колыбельную, кажется, придется отложить. Да и сон тоже.