Игра мерцаний

Рвется обычно не там, где тонко Воздуха больше с открытыми окнами Ездить быстро, слушать музыку громко Небо - синее, море - мокрое Решение - сразу, сцепление - плавно Рваное сердце ничем не замажешь И, кстати, деньги в жизни не главное Деньги не главное в жизни, Маша. Н. Гринько

- Теперь ты знаешь, что такое есть с рук,- Даня протягивал в щепоти рис. Днем в этой забегаловке тамильской кухни царило почти полное безлюдие, так что на двоих жмущихся друг к другу визитеров толком никто и внимания не обращал, разве что официанты, большая часть из которых выглядели на удивление аутентично. Еда была не то чтобы из той, которую Этери любила и могла есть, когда угодно, но атмосфера и новизна - всегда приятно. И потом, ее и правда никто сто лет не кормил, а в этом есть что-то особенно нежное. Наполняющее теплой радостью. Хотелось прижаться к мужчине и забыться в его тепле. - Какие у нас планы на этот вечер?- наверное, и не стоит так уж в лоб предлагать свое общество, а с другой стороны, они не виделись неделю. - Я принимаю твои предложения,- Даня протянул еще одну щепоть риса.- Но, как бы банально ни звучало - к тебе или ко мне? И ничего сложного. Ты спросила. Он ответил. - Если Диша ночует дома, к тебе, а если у бабушки, мне все равно. Я соскучилась,- вздохнула ожиданием вечера Этери. - Ну, и давай ко мне,- мужчина вытирал влажным полотенцем, положенным на стол заботливой обслугой, руки,- а если Диша останется у бабушки, то я тебя утром и отвезу на каток от себя. - Да ну,- взмахнула рукой женщина,- я лучше домой уеду на такси. И высплюсь, и потом все равно половины необходимых вещей у тебя нет. - А я бы тебя так хорошо разбудил,- мужской голос понизился до сотояния полной сокровенности, но тут же стал деловым.- И вообще, давно говорю, привези все, что тебе нужно. Что ты вечно у меня как в гостях? - Ну, я, вообще-то, и правда в гостях,- разумно объяснила Этери. - Не думаю,- Даня протянул руку и отвел кудрявую прядку.- Не думаю, что ты гостья. Мне бы хотелось большего. И было нежно. Радостно. Песенно под ребрами от удовольствия его словами. Они насыщали душу, как индийские блюда тело. - Да, может, и надо прибарахлиться у тебя,- согласилась наконец. Из ресторанчика почти убегали, опаздывая. Внутри жило ожидание вечера, то теплое, то жаркое, то мягкое, как летний ветерок у моря. Смеясь, перебрасываясь шутками, подъехали к “Хрустальному”, вышли из автомобиля и так же, дурачась, направились ко входу, совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг. Тем более не глядя, кто там за окнами спортивной школы. Да и не делали он ничего особенного, чтобы опасаться. Шутили. Ну ладно, может, пару раз Даня по-хозяйски приобнял за талию спутницу и что-то шептал ей в кудряшки. В конце концов - не криминал. Женщина за окном тоже сказала бы, что все вполне пристойно, но губы поджались в тонкую нитку. Она не малолетний ребенок, понимает, что такие обжимания и смешки означают. И ничего в них нет хорошего и полезного. Будь сыну восемнадцать, тоже бы не радовалась, но в конце концов парень есть парень, лучше взрослая женщина, чем такая же малолетка, как сам. Но сейчас уж совсем лишнее. В его возрасте время жену присматривать, а он прицепился к этой, хорошей, безусловно, но не для него женщины. Людмила Борисовна сделала шаг от окна, размышляя, когда лучше всего будет поговорить с Даней о бесперспективности его отношений, чтобы не назвать это глупостью, и заметила в оконном проеме через один знакомую фигуру, что тоже наблюдала цену внизу. Переглянулись полувопросительно, решая, какая диспозиция в их взаимоотношениях. На правах старшей женщина высказала бестактное уточнение: - Я думала, она с вами. Ханжой Людмила Борисовна не была. Она из балета, а там у каждой примы есть свой покровитель, иначе сожрут. И тот факт, что Эдуард Михайлович был для Этери таким покровителем воспринимался мамой Дани вполне спокойно. Ну, а что женатый, так и в их среде покровители холостяками бывали редко. Это же понятно: есть женщины для семьи, а есть - для души. И Этери Георгиевна гораздо меньше походила на законную жену, чем на музу. Эдик отреагировал на комментарий хореографа по классическому танцу чем-то вроде нервного тика, а потом молча пожал плечами. - Очень жаль!- Людмила Борисовна и правда пожалела стоящего напротив мужчину. - Перебесится,- Эдик сам верил в свои слова, хотя сказать, что ему от этой мысли становилось сильно легче было бы ложью. Эдуард Михайлович, пожалуй, не был из всепрощенцев. Забыть разовую измену он бы еще мог. В конце концов, он же с женой тоже не Шекспира читает ночами, хотя бы иногда. А вот забыть, что Этери любила, и не его. Вот это вряд ли. Но, может, он бы попробовал. Он и попробует, когда догорит у мальчика-хореографа его порыв. Еще раз взглянул на мать соперника. По плотно сжатым губам и суровому взгляду понял главное, она тоже не в восторге. И все же решил сказать то, что для него в моменте было важнее. А это, конечно, не старший тренер. Знаете ли, ставки слишком велики, чтобы волноваться из-за чьих-то потрахушек. - На вашем месте я бы пока не лез в их отношения,- Эдуард глянул холодным, убеждающим взглядом.- На горизонте олимпиада. Думаю, нам всем важно подготовить спортсменок без лишнего напряжения. Вашему сыну это важнее, чем кому либо. Его программ будут звучать на олимпиаде. Это шаг в карьере. И есть шанс занять с ними высшую ступень. - Это должна быть Алина,- тут же вступила в обсуждение женщина.- Алина должна победить. Это будет тогда и победа Даниила. - И ваша,- поддержал Аксенов. - Это не имеет значения,- отвергла подозрение в собственном меркантилизме мать.- Он поймет свою силу, перестанет так цепляться за Этери. Оглядится. А я подскажу направление. По сути мать Даниила Марковича недвусмысленно указывала дорогу, по которой щенок сам убежит в пампасы искать большей славы. - Ваш сын настолько амбициозен?- удивился Эдуард, всю дорогу считавший Данечку типичным вольным художником без четких целей. - Мой сын - мужчина, так что он вполне целеустремленный человек. И да, ему не чужда жажда славы. - Я про такое не решаю,- стек с темы побед на олимпиадах Эдик. - Но вы знаете, как это можно решить?- уточнила Людмила Борисовна. - Очень примерно,- снова уклонился руководитель. - Ну что же,- она было пошла к себе в танцкласс, но обернулась и продолжила.- Вам ведь тоже выгодно разобраться в этом вопросе, не так ли? И больше внимания на оставшегося стоять в коридоре мужчину не обращала. Она сказала все, что хотела сказать. Он, наверное, услышал и понял достаточно. А дальше ее уж не касается. Не справится Эдик сам, мама подключит родительский авторитет иначе. После олимпиады. Пока уж пусть будет, что есть. Несколько месяцев погоду не делают.