Те, кто помнит

      — Хм, а вы везунчики! — закатила глаза Палинур, осознав, что противники за время борьбы, не обращая внимания на паршивые погодные условия — успевшая начаться гроза переросла в настоящую бурю, — успели её отбросить до середины моста Йена.        Взгляды злодейки и Леди Баг, которая восстанавливала дыхание, воспользовавшись секундной передышкой, пересеклись.        На губах Палинур возникла кривая улыбка. Она демонстративно покрутила шпагой, показывая, что она готова продолжить. Только Нуар, восприняв этот жест как очередное открытое нападение, возник между ними, нанеся несколько ударов по противнице.       Ударов, которые она не смогла отразить и после которых, оступившись, рухнула навзничь.       — Ты права, нам действительно везёт, — ухмыльнулась Леди, быстрыми шагами приближаясь к Палинур.        Той на плечо плавно присела тёмная бабочка. Улыбка противницы стала лишь шире.       Всего секунда отделяла их от неминуемой победы — вот, сорви Камень Чудес Мотылька, сдай преступника властям и конец. Вот только громкий крик, донёсшийся со стороны дворца Шайо даже сквозь ужасное завывание ветра, заставил Леди Баг глянуть в ту сторону.       — Нет!        Воздух внезапно разорвался на тысячи мелких осколков, не давая нормально дышать.        Кот и Леди обменялись взглядами — они не догадывалась, они знали, кто именно кричал.        — Упс, — усмехнулась Палинур, которая продолжала лежать на земле. Резкое движение — и она уже стоит на ногах. — Какая жалость, кажется, у нас один-один? Или же все два-ноль в ваши ворота? Дам шанс вам выяснить это самостоятельно.        Щелчок пальцев — Палинур распалась на мириады бабочек, которые тут же взмыли высоко в небо. Леди Баг попыталась ухватить несколько из них йо-йо, но оружие лишь рассекло воздух.       Мари выругалась, буквально испепеляя взглядом акум, которые вмиг растворились в тёмной выси. Она пыталась отследить в какую же сторону те повернут, но чёртов ливень некстати всё усложнял.       — Моя Леди, ты в порядке? — задал насущный для себя вопрос Нуар. Изумрудные глаза пристально осматривали девушку с головы до ног, проверяя на наличие травм.       — Кажется, это была Хлоя, — пробормотала Баг, наконец повернувшись к Коту лицом. Увидев недоумение в его взгляде, Мари поспешила пояснить: — У Шайо… Кричала Хлоя. Этот ультразвук я ни с чем не перепутаю.       Нуар рассеянно кивнул, наблюдая за тем, как Леди Баг быстрым шагом направилась в сторону Трокадеро. Опомнившись через мгновенье, он поспешил её догнать и, обхватив её сзади за талию, резко оттолкнулся от земли шестом, сокращая расстояние на несколько метров сразу.        Пара таких прыжков, и герои оказались на нужном месте.       Оба подумали об одном — лучше бы они этого не видели.       На холодной тротуарной плитке под проливным дождём лежали двое. Голова Зои Ли была неестественно повёрнута в сторону, волосы и вся одежда вымокли от ужасного ливня. Мертвенную бледность Маринетт списала бы на долгое пребывание на улице в такую жуткую погоду, если бы не тёмная бордовая жидкость под самым виском, смешавшаяся с дождевой водой.       — Вот же… — на выдохе пробормотали оба.       Леди бросила беглый взгляд в сторону лежащего Луки, который находился в метре от Ли. Лица Куффена она не видела, но чутьё подсказывало, что и ему уже ничем не помочь.       Как и Зои.        Мари подняла глаза наверх — дворец не был таким высоким, всё могло закончиться хорошо.       Если бы Палинур не отозвала акуму из Луки так «вовремя».       Леди Баг сделала маленький шаг назад, но сдавленно пискнула, врезавшись спиной прямо в Нуара, который словно окаменел.       Оцепенение не спало, когда из прохода, ведущего к служебным помещениям музея, появились ещё два силуэта — Нино и Хлоя покинули пожарную лестницу, ступая под проливной дождь. К этому моменту Лейф снял трансформацию — теперь и он был промокшим до нитки, оставаясь в одной футболке. Его ветровка была накинута поверх пиджака Буржуа.       Маринетт, не раздумывая ни секунды, сняла трансформацию, не обратив внимание на недовольный вздох где-то над ухом.       — Камеры не работают, — шепнула Дюпэн-Чэн, не оборачиваясь. — Вызывай скорую помощь… хоть она тут ничем и не поможет.       Агрест, в голове которого тут же возник миллион вопросов, послушно прошептал: «Спрячь когти!» и набрал номер неотложки, неотрывно наблюдая, как Буржуа опустилась на колени рядом с телом сестры и осторожно сжала той руку.        Мари неуверенно прошла ближе и, чуть склонившись, осторожно коснулась плеча подруги.       Даже сквозь шум сильного дождя она услышала тихий всхлип.       — Чудесного Исцеления не будет же, да? — пробормотала Хлоя, сильнее уцепившись за безжизненную ладонь. Она даже не взглянула на Дюпэн-Чэн.       — Прости, — выдавила из себя Маринетт, опустившись на колени.        Девушка крепко обняла Буржуа со спины, надеясь хоть как-то поддержать её. Хлоя зажмурилась — слёзы хлынули ручьём из глаз. Свободной рукой она уцепилась за локоть Мари и тихонько взвыла, лишь представив, что будет дальше. Дюпэн-Чэн уткнулась носом в промокшую насквозь макушку Буржуа и прикрыла глаза.       Они обе не обратили внимания на то, как Агрест прошёл к телу Куффена, достал из его кармана парный талисман Созидания и снял с его руки потускневший браслет с пятью бусинами, как Нино прошёл к другу, и они до самого приезда неотложной помощи о чём-то неслышно переговаривались.        Не видели они и как у этой сцены появилось слишком много свидетелей — действие акумы прекратилось, и пострадавший Париж пришёл в себя от иллюзий и кошмаров.

***

      — Дуусу, заправь пёрышки…       Это первое, что услышала Эмили после того, как ей прекратил сниться затяжной сон. За свою жизнь она повидала много сновидений, но это — было самое яркое из всех.       А всего лишь стоило присниться спокойной жизни без суперзлодеев с Камнями Чудес, полной семье и живой Амели…       Кажется, мадам Агрест будет долго ещё от этого отходить.       По крайней мере, глаза открывать совершенно не хотелось — на секунду она допустила мысль, что хочет опять уснуть и досмотреть тот сон. Вот только шумный выдох и тихое ругательство знакомого голоса заставили отбросить это желание куда подальше и распахнуть глаза…       …чтобы увидеть племянника, с печальным безразличием рассматривающего Камень Чудес Павлина на своей ладони.        В памяти тут же всплыли воспоминания о событиях, происходящих до того момента, как она отключилась — в трансформации Паон длительное время прислушивалась к эмоциям, царившим в ресторане «Жюль Верн». Стоило ей лишь уловить отрицательные, схожие с акумой, как Эмили тут же отправила сообщения Хлое и Маринетт.       Мадам Агрест шумно выдохнула и резко села прямо, отчего неприятно закружилась голова. Что же, она хотя бы смогла понять, почему она так резко провалилась в небытие — конечно же была виновна акума…       — Тётя?        Стремительные шаги, и через мгновение Феликс опустился на колени перед женщиной, внимательно вглядываясь в её лицо, пытаясь отыскать какие-то подсказки к её самочувствию.       — Как ты себя чувствуешь? — тут же спросил Грэм де Ванили.       — Что произошло? — хриплым голосом спросила Эмили, поражаясь этому факту — видимо, она всё же не до конца проснулась. — Сколько… сколько я спала? Кто…       — Весь Париж погрузился в сон, — пояснил Феликс, глубоко вздохнув. Мадам Агрест нахмурилась — даже без талисмана она чувствовала, что мысли племянника витали не в объяснениях ситуации. — Из-за акумы… Это длилось около пяти часов, — запнувшись, прибавил он, глянув на часы на запястье — к его удивлению, часы показывали половину четвёртого утра. — Он уже обезврежен, если можно так выразиться, — едва слышно пробормотал Грэм де Ванили, избегая пристального взгляда изумрудных глаз.       — Что это значит, Феликс? — нахмурилась Эмили.       — Забери, это твоё… — молодой человек вложил в её руки Камень Чудес Павлина, который тут же сменил свой тёмный окрас на привычную маскировку.        Стоило Эмили принять брошь, а Дуусу спрятаться в кармане её пиджака, как женщина почувствовала опустошение, где перед произошедшим она чувствовала всепоглощающую злость акуманизированного Куффена.       Опустошение. Горечь. Страх. Отчаяние. Скорбь.       — Феликс?.. — неозвученный до конца вопрос так и повис в воздухе.       Грэм де Ванили лишь покачал головой, поднимаясь на ноги. Эмили тоже встала, продолжая вглядываться в лицо племянника.       — Я не знаю…       Шумный выдох разрезал на части всё помещение.        Мадам Агрест с нескрываемой печалью опустила глаза на брошь в руках и, покачав головой, едва слышно произнесла:       — Тебе стоит отправиться туда. Можешь взять мою машину…       Эмили почувствовала новую волну напряжения, прокатившуюся по Феликсу. Во время пользования Камнем Чудес он чувствовал эмоции, но не мог до конца распознавать, кому они принадлежат конкретно, а вот женщина, как опытный держатель Павлина, смогла определить, что опустошение испытывал Нино Лейф, к которому вернулись воспоминания о двух прошлых реальностях; горечь определённо относилась к Адриану, корившему себя за медлительность в некоторых действиях; страшно было Маринетт из-за беспокойства о некой вскрытой тайне…       А вот отчаяние и скорбь Хлоя Буржуа переносила в таких размерах, что они вот-вот грозили поглотить её с головой.       — Дорога займёт минут двадцать, в лучшем случае… — прикинул Феликс предстоящий путь.       — Уверена, что они всё ещё будут там, — отозвалась мадам Агрест, бросив взгляд в окно.       Дождь наконец-то начал стихать.       Грэм де Ванили лишь коротко кивнул и поспешил к лифту. Эмили спустилась в кабинет вместе с ним, но следом за племянником в холл не вышла — попав в крепкие объятия мужа, она бы и не стала этого делать, даже если бы и планировала.       Руки Агреста-старшего были напряжены донельзя. По шлейфу отрицательных эмоций Эмили поняла, что Габриэлю снились отнюдь не радужные сны.       — Ты в порядке? — тихо спросил мужчина.       Она едва ощутимо кивнула, уткнувшись носом в плечо Габриэля.       — А ты?       Мсье Агрест ничего не ответил, проведя ладонью вдоль позвоночника, вызывая табун привычных мурашек по всему телу.       — Померещилось, что ты вновь заснула, а я… вернулся к своей привычной роли.       — Обладательница твоей привычной роли перешагнула допустимые границы, — прошептала Эмили, непроизвольно ближе прижавшись к мужчине. — Не знаю, что произошло, но чувствую, что ничем хорошим это не кончится…

***

      Маринетт, договорив с кем-то по телефону, медленно двинулась в сторону Буржуа, которая неподвижно сидела на лавочке, обхватив руками свои колени и уткнувшись в них носом.       Ливень к этому моменту успел окончательно сойти на нет. Неотложка прибыла в компании полицейских, которые только сейчас — по прошествии получаса — позволили увезти тела в морг. Назойливые репортёры фотографировали место событий издалека, пытаясь прорваться за оцепление, выставленное служителями порядка.        Дюпэн-Чэн присела рядом с Хлоей и осторожным движением поправила плед, одолженный врачами. Тот норовил вот-вот соскользнуть с плеча подруги. Буржуа шумно вздохнула, даже не подняв головы.       — Я объяснила всё полицейским, — тихонько проговорила Мари, прекрасно зная, что Хлоя прислушивается к словам. — Сказала, что они оба жертвы акумы…       Буржуа презрительно хмыкнула.       — Звонил твой отец и просил привезти тебя в «Гранд Пари», — продолжила Дюпэн-Чэн. — Он позвонит твоей матери…       — Нет, — отчеканила Хлоя, не поднимая головы.       — Что «нет»? — не поняла Маринетт.       — Я не поеду в отель, — Буржуа резко встала, сбросив с плеч надоевший плед. По спине тут же пробежался прохладный ветерок со стороны реки, но Хлоя даже не обратила внимания. Она судорожными движениями рук похлопала по карманам своего пиджака, после — по карманам брюк, надеясь что-то отыскать.       — Хлоя… — Дюпэн-Чэн тут же встала. — Куда… Что ты ищешь?        — Ключи от своей машины, на которой я приехала, — сквозь зубы на выдохе прошипела Буржуа. Она раздражённо хлопнула себя по лбу, видимо что-то вспомнив. — Я оставила их в сумке, а ту — в ресторане…       — Адриан и Нино пошли за вещами, — успокаивающе произнесла Маринетт. — Давай ты сядешь, мы дождёмся их и…       — И поедем в отель? Я же сказала, что не поеду, — проворчала Хлоя.       — Мы не поедем, — согласно кивнула Дюпэн-Чэн, мысленно отметив, что придётся позвонить мсье Буржуа и предупредить. — Ты же живёшь в квартире моих родителей, поэтому отправимся туда, обещаю, просто сядь, пожалуйста.        Буржуа сглотнула и опустила глаза на землю, понимая, что она вспылила просто ни с чего, а недавно остановленный приступ истерики готов вступить в свои права с новой силой. Обняв саму себя за плечи, Хлоя закусила губу, стараясь подавить эту нахлынувшую волну.        Маринетт покачала головой и, приобняв Буржуа, осторожно подтолкнула её к лавочке, помогая вновь сесть.       Только вот сама она опуститься рядом не успела, так как её отвлёк подошедший полицейский. Знаком он попросил девушку подойти к нему, чтобы не беспокоить Хлою.       — Я на секунду, — шепнула она Буржуа, после чего развернулась и всё же приблизилась к мужчине. — В чём дело?       — Мадемуазель Дюпэн-Чэн, у одного из постов оцепления остановилась машина. Сказали, что за вами…       — Кто? — вскинула брови Мари, после чего она оглянулась в сторону Хлои, которая так и осталась сидеть на лавочке.        — Машина зарегистрирована на мадам Агрест, но за рулём сидит молодой человек. Представился кузеном Адриана Агреста, Феликсом, — отрапортовал строгим голосом полицейский.       — Ему можно проехать за оцепление? Сами понимаете, не хочется идти почти два квартала через зевак, — Дюпэн-Чэн бросила взгляд в ту сторону, где столпились несколько журналистов.       — Увы, нет, — отрицательно покачал головой мужчина. Маринетт разочарованно вздохнула и приготовилась использовать козырь в виде дочери мэра, но этого делать не пришлось, потому что полицейский тут же прибавил: — Но мы можем вас довезти до конца оцепления. Как будете готовы, позовёте.       Дюпэн-Чэн коротко кивнула и поспешила вернуться к подруге, которая вновь забралась на лавочку с ногами.        — Что там ещё случилось? — едва слышно прошептала Хлоя, кое-как разомкнув глаза.        — Феликс приехал за нами, но его остановили за оцеплением, — ответила Мари, покачав головой. Она вновь ухватила плед и накинула его на плечи Буржуа. — Успокоительные подействовали, да?       — Ага, — кивнула Хлоя, закатив глаза. — Зачем вообще они нужны были, я относительно была спокойна.       — Дождёмся ребят и поедем, так что постарайся не уснуть, договорились? — натянуто улыбнулась Дюпэн-Чэн, бросив взгляд в сторону моста Йена.        — Думаешь, Нино поедет с нами? — зевнула Хлоя.       — По крайней мере, до оцепления…

***

      Адриан, неся в руках два больших пакета, в которые сложил все вещи из своего автомобиля и автомобиля Хлои, быстрым шагом вновь пересекал мост Йена. Агрест пожалел, что нельзя было вновь трансформироваться — округ достаточно быстро был наводнён полицией. На самом мосту даже стояло несколько патрульных. Адриан на это лишь мрачно ухмыльнулся. Неужели они были настолько наивными, чтобы поймать Палинур или её глупую акуму?       С Нино он разошёлся ещё у Эйфелевой Башни — Лейф решил пройтись в одиночестве и пересёк оцепление в другом месте.       Сказав, что ему жизненно необходимо проветриться и подумать.       Агрест-младший как никогда понимал лучшего друга. Очнувшись в этой реальности и почувствовав на себе ответную реакцию квами, Адриану следовало поразмыслить над происходящим и посоветоваться с кем-либо, но он предпочёл сделать так же — просто пойти и «проветриться».        В одиночестве.       Только Агрест надеялся, что после вернувшихся воспоминаний Лейф не сойдёт с ума. По этой причине Адриан успел поставить себе напоминание — утром первым делом отправиться к Нино на квартиру и поболтать с ним.        Конечно же, он понимал, что нужен ещё и Хлое — подруге детства поддержка в этот момент была жизненно необходима. Но и Лейфа нельзя было оставлять без присмотра.       С такими тяжёлыми мыслями Агрест преодолел чёртов мост, приметив на одной из лавочек, расположенной под фонарём, Маринетт и Хлою. Дюпэн-Чэн обнимала подругу за плечи, плавно покачиваясь.       Адриан судорожно вздохнул — Буржуа за время его хождения, видимо, успела уснуть.       — Хлоя, проснись, Адриан пришёл, — услышал он тихий голос Мари, когда приблизился. Девушка мягко потрясла Хлою за плечо, на что та что-то нечленораздельно пробормотала.       — Не нужно её будить… — произнёс Адриан. — Нас, наверное, пока не отпустят.        — Феликс ждёт за оцеплением, — покачала головой Маринетт, выглянув куда-то за спину Агреста.       Тот невольно обернулся и заметил полицейскую машину с включёнными мигалками.       — Почему там? — нахмурился Адриан, возвращая внимание к девушкам.       — Потому что нельзя, — недовольно прошипела Мари, продолжая попытки разбудить Буржуа. — Отнеси вещи в ту машину. Они снизошли до того, чтобы нас довезти до нужного пункта. Хлою придётся нести… чёрт, вовремя подействовали успокоительные!        Агрест коротко кивнул и быстро преодолел расстояние между ним и машиной — заждавшийся полицейский дёрнулся от стука в окно и просьбы открыть багажник.        В любом случае, через несколько минут они остановились у границы оцепления, за которой Мари и Адриан приметили знакомый автомобиль.       Опираясь на капот машины, стоял Грэм де Ванили, сверлящий недовольным взглядом двух офицеров, которые охраняли эту сторону.       — Принцесса, иди к Феликсу и скажи ему, чтобы он перенёс Хлою, я возьму вещи, — произнёс Адриан, хмуро глянув на полицейского за рулём, который было собирался прочесть лекцию о недопустимости пересечения оцепления несколько раз.       К счастью, этого взгляда вполне хватило.        Маринетт осторожно выскочила из машины, не побеспокоив спящую Буржуа, и поспешила выскочить за оцепление. Заметив девушку, Грэм де Ванили тут же двинулся ей навстречу.       — Это правда? — первым делом спросил Феликс, стоило между ними сократится расстоянию. — То, о чём болтали полицейские? Даже в социальных сетях уже проскальзывает информация, что…       — Всё правда, — чуть кивнула Мари, озвучивая официальную версию: — Оба соскользнули с крыши во время грозы, прячась от акумы.       — А на самом деле? — настойчиво спросил молодой человек.       — Не место, — шепнула Дюпэн-Чэн, оглянувшись на полицейскую машину. Адриан уже забрал вещи из багажника и стоял на месте, ожидая кузена. — На заднем сидении автомобиля спит Хлоя, подействовали успокоительные… Поможешь её перенести?       Второй раз просить не пришлось. Грэм де Ванили буквально рванул в указанную сторону, не забыв одарить злобным взглядом полицейских, которые упорно его не пускали до этого.       Он осторожно вытащил девушку из машины, после чего понёс Хлою за оцепление. Маринетт предусмотрительно распахнула дверь и села сзади, чтобы было удобнее уложить Буржуа на заднем сидении. Адриан успел закинуть пакеты в багажник и занять пассажирское место, когда Феликс сел за руль.       — Куда едем? — севшим от волнения голосом спросил Грэм де Ванили.       Или же он просто боялся разбудить спящую девушку?       — В пекарню, — отозвалась Мари, устало выдохнув. — Мсье Буржуа просил привезти Хлою в отель, но она наотрез отказалась — если её привезём туда, боюсь, как бы истерика снова не накрыла…       Адриан бросил мрачный взгляд в зеркало заднего вида и, тяжело вздохнув, кивнул, соглашаясь с девушкой. Буржуа действительно стоило сейчас оказаться в обстановке, в которой мало что напоминало бы о произошедшем остаток ночи.        Лишь до утра. Хотя бы до утра.       Ведь всего через пару-тройку часов им предстоит вступить во всё это с новыми силами, которых, увы, не хватало даже на то, чтобы просто добраться до особняка.       Маринетт старалась всю дорогу не шевелиться, ведь Хлоя так удачно привалилась к её плечу, продолжая тихонько посапывать. Под тихий разговор Адриана и Феликса, она и сама не заметила, как умудрилась задремать, пытаясь вникнуть в суть завязавшейся беседы.       Глаза она распахнула, когда автомобиль остановился напротив входа в подъезд. Дюпэн-Чэн беспомощно глянула на Агреста, успевшего открыть дверь с её стороны.        Но Мари не успела ничего произнести, потому что в следующий момент Грэм де Ванили открыл дверцу со стороны Хлои и, практически наполовину проскользнув в салон, осторожными движениями отстранил Буржуа от девушки, дав той шанс выйти.        — Откроешь квартиру? — ответом послужил рассеянный кивок.       Адриан, ухватив Дюпэн-Чэн за руку, помог ей выйти из автомобиля и, сохраняя тревожное молчание, прошёл к багажнику за вещами. Маринетт, словно опомнившись, подскочила к нему и выхватила один из пакетов, чтобы хоть как-то разгрузить Агреста — ведь нужно было придержать дверь, чтобы Феликс мог спокойно пройти в помещение вместе со своей спящей ношей.       Поэтому Мари осторожно прошла в подъезд, открыв дверь слишком резко, чтобы у Адриана был шанс удержать её открытой до того, как придётся заново открывать домофон. Что тот и сделал, пропуская в тускло освещённое помещение Феликса.       Эта молчаливая процессия прошла мимо дверей, которые когда-то вели в пекарню, которая для Маринетт выглядела в связи с последними событиями ещё более мрачной, чем обычно.       Оказавшись в квартире, Дюпэн-Чэн стремительно прошла вглубь и оставила пакет на диване. Лишь после этого она вернулась в прихожую и включила свет — и то лишь несколько бра вместо привычной люстры, находившейся в гостиной.       Ведь та могла бы осветить разом всё помещение.       — Феликс, сюда, — тихо позвала Мари, когда Грэм де Ванили вместе со спавшей Хлоей на руках прошёл внутрь.        Девушка кивнула в сторону двери, находящейся по левую сторону сразу после шкафа — там находилась гостевая комната, которую облюбовала Буржуа во время своего пребывания здесь.        Грэм де Ванили послушно последовал за Дюпэн-Чэн и уложил Хлою на поспешно расстеленной кровати — Мари слишком резко сорвала одеяло с постели, из-за чего на пол слетели несколько подушек.        Буржуа продолжала тихонько сопеть и, оказавшись на кровати, поудобнее устроилась. Рука начала почему-то шариться по простыне, словно пытаясь что-то отыскать. Маринетт осторожно укрыла подругу и, включив ночник на прикроватной тумбочке, вышла из комнаты.        Феликс, позволив себе задержаться лишь на секунду, чтобы убедиться, что Хлое не снятся кошмары, ушёл следом за Дюпэн-Чэн.       Адриан к этому моменту же сидел в кресле, уставившись уставшим взглядом перед собой. Маринетт прошла к плите и поставила чайник. Грэм де Ванили же так и застыл около закрывшейся за спиной двери, не в силах пошевелиться.       День был слишком долгим. Но сна не было ни в одном глазу.       Да и солнце ещё не встало.       Всё происходило в абсолютной тишине — Маринетт выключила закипевший чайник и начала заваривать чай, ни у кого не поинтересовавшись, будет ли кто вообще его; Агрест изредка бросал на неё внимательные взгляды, опасаясь начать разговор; Феликс же устало опустился на стул у барной стойки.       Никто не решался сказать что-либо.       Дюпэн-Чэн поставила три большие кружки перед собой и наполнила их заварившимся чаем. Она лишь подвинула одну кружку Феликсу, который сухо кивнул в знак благодарности, после чего посмотрела на Адриана:       — Ты же будешь, да? — сама же девушка взяла свою кружку и сделала маленький глоток, слегка поморщившись — слишком горячо. — Думаю, нам всем стоит лечь спать… Завтра, — Мари шумно втянула воздух прежде, чем продолжить, — будет тяжёлый день.       Стоило ей это договорить, как Дюпэн-Чэн, поставив чашку на стойку, поспешила подняться наверх, в свою старую комнату. Она безумно устала и безумно хотела оказаться в постели, чтобы хоть немного поспать.       Пускай даже придётся вставать всего лишь через три часа, чтобы отправиться с Буржуа в отель и помочь перенести все тягости, которые ей предстоят.       Покопавшись в шкафу, Маринетт смогла отыскать более-менее приличную пижаму для сна, которая ей бы подошла по размеру. В ворохе вещей она даже смогла откопать футболку и для Адриана, что показалось ей странным — Дюпэн-Чэн никак не ожидала, что в этой реальности они вместе могли ночевать здесь.        Ещё до всего этого.       Глубокий вздох сорвался с губ Маринетт, когда она, наконец-то, оказалась под тёплым одеялом. Тикки, Лонгг и Плагг, которые, как оказалось, последовали за ней, устроились на одной из полок, на которой так кстати валялись несколько миниатюрных подушечек.       В отличие от квами, Хранительница так и не смогла уснуть, хоть и очень хотелось провалиться в долгожданную дрёму. Она устало перевернулась на спину и вздохнула, уставившись в потолок. Правая рука сама собой прошлась по волосам, позволяя чёлке встать торчком.        — Спишь? — внезапно она услышала тихий вопрос.       — Нет, — в тон ответила Мари, не отрывая глаз от люка в потолке — сквозь стекло было прекрасно видно звёзды, которые после бури сверкали ярче, чем обычно. — Феликс устроился?       — Ага, — пробормотал Агрест. Судя по шорохам, девушка предположила, что Адриан переодевается. — В кресле у неё в комнате. Я подсунул ему ту пачку успокаивающих. Вдруг Хлоя проснётся, её накроет…       Дюпэн-Чэн лишь согласно кивнула, ничего не сказав в ответ. Тем более, что через несколько секунд Адриан устроился рядом, предварительно положив на полочку рядом со спящими квами маленькую коробочку. Мари, тут же прильнув в его объятия, положила голову ему на грудь и, прислушиваясь к сердцебиению, прикрыла глаза.       К сожалению, даже родное тепло не успокаивало.        — Что там? — тихонько спросила девушка.       — Камень Чудес Свиньи... сломанный, — последовал такой же тихий ответ.       Дюпэн-Чэн поморщилась, снова пожалев о том, что не было шанса использовать Чудесное Исцеление.       Сон так и не желал приходить. Впрочем, Агрест также не спал, задумчиво перебирая прядки волос девушки. Словно медитируя.       Маринетт нерешительно посмотрела на лицо Адриана, словно боясь увидеть что-то страшное. Но нет — тот спокойно смотрел наверх, любуясь звёздами через люк. Совсем как она несколько минут назад.       Дюпэн-Чэн нервно сглотнула, прежде чем спросить о том, что её волновало с самого начала.       С момента пробуждения неизвестно где.       — Ты в порядке?       Мари в полумраке не могла полностью разглядеть кривой улыбки Агреста, но зато она почувствовала, как тот, повернувшись на бок, прижал девушку к себе стальной хваткой.       Будто она могла куда-то сбежать или раствориться в воздухе.       Носом Адриан зарылся в волосы её, вдохнув полной грудью такой привычный аромат мяты, и тихо прошептал:       — А ты?       Дюпэн-Чэн вяло усмехнулась, прикрыв глаза.       — Вопросом на вопрос отвечаешь, — пробормотала она.       — Потому что меня больше волнуешь ты и твоя безопасность, — кивнул Агрест. — А после сегодняшнего вечера…       — Слишком долгий день, — Мари замолчала — в горле словно ком стал, стоило в голове возникнуть образам сегодняшнего дня — ведь ещё несколько часов назад они вместе с Зои были на примерке.       Они веселились, болтали, сплетничали.       А сейчас…       — Действительно, — Адриан слегка отстранился — только сейчас Маринетт заметила, что он всё это время сжимал что-то в руке. Она не успела высказать своё удивление, ведь через секунду в её ладони оказалась парная серёжка-гвоздик.       — Адриан… — Мари сглотнула, нервно закусив губу. Ей стало дико стыдно и невыносимо от самой себя — ведь там, на Трокадеро, она умудрилась напрочь забыть о том, что нужно было забрать серёжку у Куффена из кармана.       Дюпэн-Чэн пришлось сесть, чтобы вернуть гвоздик на законное место.       — Это могло потерпеть и до утра, — прошептала она, вновь прильнув в такие тёплые объятия.       — Мне будет спокойнее, если я буду знать, что она у тебя, — отчеканил Адриан, проведя рукой вдоль позвоночника девушки.        — Я же здесь, рядом с тобой, — проговорила Мари, внимательно вглядываясь в лицо возлюбленного, насколько это позволял полумрак. — Что ещё может…       — И всё же, моя Леди, — Агрест едва ощутимо чмокнул девушку в лоб, прерывая ненужный поток слов.       Маринетт покачала головой и не стала спорить — признаться, ей и самой было спокойнее от этого факта. Хоть она и не расставались с Тикки даже из-за отсутствия серёжки.       — Где он тебя держал? — спросил Адриан, запустив руку в волосы девушки, мягко массируя ей голову.        — Я не знаю, — едва слышно ответила Дюпэн-Чэн, отведя взгляд в сторону. — Я говорила с ним в ресторане, после пришло сообщение, да и он мне дал намёк, что дело плохо, а после — я проснулась в том богом забытом месте, привязанная к стулу. Спросила о вас всех, а он лишь махнул рукой и ушёл…       Адриан внимательно слушал рассказ. Сердце замерло, боясь упустить хотя бы одну деталь.       — …Через некоторое время он вернулся. И тут вообще стало странно — то злился, то внезапно успокаивался, то будто что-то сказать боялся. И… до меня дошло, что он сдал нас. Сдал наши личности ей.       Последние слова были произнесены одними губами, но Адриан почувствовал их. Почувствовал по настроению.       — Хорошо, что Палинур тут же не заявилась к тебе, а предпочла отправиться за нами, — тихо проговорил Агрест, буквально прижав девушку к себе, не оставляя между ними ни миллиметра пустого пространства.       Если бы было возможно, то Мари непременно растворилась в нём — и Адриан был бы очень рад такому обстоятельству.       — Я попросила Луку усыпить и её, — смущённо произнесла Маринетт, шмыгнув носом. — Он будто бы свои силы до конца не просчитал, да и она вряд ли ожидала, что её акума поступит так…       — Вот уж сомневаюсь, — сквозь зубы прошипел Агрест. Мари подняла на него неуверенный взгляд, слушая его дальнейшие слова: — Всё он прекрасно просчитал. И способностью Дайззи пользовался как профессионал. Если бы было иначе, то никто бы из нас после окончательного пробуждения не чувствовал себя, как… выпотрошенный зверь.       Дюпэн-Чэн без лишних слов протянула руку и нежно провела ладошкой по щеке парня, будто успокаивая. После чего, подтянувшись, она легко чмокнула того в щёку и легла обратно. Васильковые глаза в темноте внимательно вглядывались в изумрудные.       Давая понять, что она ожидает продолжения рассказа.        Что готова выслушать.       — Дайззи ведь даёт подарок, — выдохнул Адриан, чуть поморщившись от воспоминаний. — Показывает то, что будет приносить позитивные эмоции… В этот раз начиналось всё так же — я оказался в идеальном мире.       — И что там было?        — Никаких Камней Чудес, — невесело усмехнулся Адриан. — Только семья — ты, наши дети, родители… Всё было настолько идеально, что даже на мгновение забылся — позволил себе забыть настоящее.        Маринетт нервно закусила губу, прикрыв глаза. Спать она не собиралась — разговор наоборот прогнал самые глубокие остатки Морфея, которые могли бы зародиться.       Адриан же вновь коснулся губами виска девушки, чуть отстранился и продолжил:        — Когда получилось от этого отказаться, всё сменилось — вместо идеального мира я очутился в идеальном кошмаре.       Мари продолжала кусать губу, не решаясь что-либо сказать. Ещё при разговоре с Феликсом она ярко представила свои желания и кошмары, а сейчас… Дюпэн-Чэн, слушая рассказ возлюбленного, стало ещё больше не по себе — она дико испугалась за него, хоть всё и было позади.       Ведь кошмар — это не идеальный мир, там могло оказаться всё, что угодно.       — Померещилось, что тогда я не успел загадать желание, — Адриан судорожно вздохнул. — И тебя не стало. Все пытались успокоить меня, но я понимал, что такое просто невозможно. Нет такого мира, чтобы тебя там не было…       — Может быть и есть? — севшим голосом проговорила Мари, проведя рукой по скуле парня, едва касаясь той кончиками пальцев.       Агрест отрицательно покачал головой, ловко поймав ручку девушки и чмокнув её в ладонь. Маринетт лишь натянуто улыбнулась.       Перед глазами возник её кошмар. Персональный кошмар, преследующий на протяжении нескольких месяцев с момента полного осознания этой реальности.       — Знаешь… уже после возвращения из Испании мне каждую ночь снились кошмары, из-за чего некоторое время я вообще предпочитала не спать, — девушка старательно избегала взгляда молодого человека, прекрасно понимая, что он знал об этом факте — конечно же, его в это посвятил Плагг. Да и сам Агрест был свидетелем многих подобных ночей, когда после очередного ужасного сновидения Мари пыталась вовсе не засыпать, а если и засыпала, то только вцепившись в Адриана мёртвой хваткой. — Тогда мне снился один и тот же сон — снег, площадь Согласия и Лила, протыкающая меня тем дурацким кинжалом…       Мари шумно выдохнула и, собравшись с мыслями, продолжила:       — В какой-то момент я привыкла и даже перестала на них обращать внимание. Но… — Дюпэн-Чэн замялась, подбирая правильные слова.       — После моего возвращения? — подсказал Адриан.       Маринетт активно закивала головой, уткнувшись носиком в грудь Агреста. Он плавно провёл рукой по талии девушки, выражаясь свою поддержку.       — В общем, — пробормотала она едва слышно, — тогда сон изменился и… Я больше чем уверена, что будь я на вашем месте сегодня, я бы оказалась именно в нём — в моём персональном кошмаре.       — И что тебе снится сейчас в кошмарах? — заставил себя спросить Агрест.       Адриан словно окаменел, опасаясь, что девушка может вновь замолчать и увести тему в другое русло.       А ему только и останется переживать о том, что её волнует.       — Снова брожу по Ночному Парижу, заснеженному, — Мари скривилась, опустив глаза — теперь взгляд васильковых глаз был заострён на её руке, сжимающей край одеяла. — В какой-то момент натыкаюсь на тебя и… — девушка сглотнула, — тебя и Палинур. Только ты — это не ты.       — В смысле? — Агрест озадаченно нахмурился, не понимая последнего предложения. — Ты имеешь в виду того белого Кота?       — Да, — на выдохе подтвердила Дюпэн-Чэн. — И всё бы ничего, но вы объединились против меня не только в плане напарников… И своей Леди называл ты уже не меня…       Под конец Маринетт вовсе затихла, едва слышно всхлипнув. Продолжать она не рискнула, почувствовав, как кольцо рук Адриана плотнее сомкнулось вокруг неё.       — Глупенькая, — покачал головой Агрест, облегчённо вздохнув. Он чмокнул девушку в макушку и не раз — нежные касания губ перешли и на лицо девушки. Мари вновь всхлипнула, не рискуя взглянуть в изумрудные глаза. — Лишь из-за этого? Принцесса, это же просто дурацкий сон, неужели ты думаешь, что я вот просто ни с чего акуманизируюсь и пойду против тебя? Это невозможно…       — Всё заканчивалось одинаково по итогу — я погибала разнообразными способами, а она… снимала с меня серьги, — шмыгнула носом девушка. Ёе голос был ужасно жалобным. — Я знаю, что глупо бояться снов, но… я не… могу ничего с собой поделать…       Всхлипы участились — Дюпэн-Чэн не заметила, как из глаз потекли слёзы.       — Тише, моя Леди, тише, — Адриан вздохнул, продолжая успокаивающе водить рукой по спине девушки. — Всё будет в полном порядке… отберём мы у Палинур Камень Чудес и всё закончится.       Маринетт шумно шмыгнула носом и, не отстраняясь от Агреста, пробормотала:       — Только вот Зои это уже не вернёт…       Адриан покачал головой и покрепче обнял Мари, прижавшись губами к её лбу. В очередной раз за эту ночь. Почувствовав, как тоненькие пальчики сжали его футболку, он улыбнулся уголками губ.       Мелкие детали не подлежат изменениям.       — Нужно поспать, Принцесса, — прошептал Агрест. — У нас будет тяжёлое утро… Хлое нужна наша поддержка как никогда.       Дюпэн-Чэн судорожно закивала головой, практически вжавшись в Адриана — ещё немного и они могли слиться в единое целое.       — Но для начала… — задумчиво проговорил Агрест, чуть отстранившись.       Маринетт удивлённо захлопала глазами, в уголках которых всё ещё стояли маленькие бусинки слёз, грозившиеся вот-вот сорваться просто по щекам.       Адриан нежными прикосновениями стёр с лица любимой следы слёз.       Дюпэн-Чэн невольно застыла, почувствовав себя глупой маленькой девочкой.       — Ни один кошмар не стоит твоих слезинок, Принцесса, — натянуто улыбнулся Адриан. — Тем более такой наиглупейший нелепый кошмар. Ты же знаешь, что я всегда буду на твоей стороне, даже если весь мир покатится к чертям.       — Ты и я против всего мира?       — Что-то должно оставаться неизменным.       Агрест полным любви взглядом наблюдал за тем, как Мари доверительно прижалась к нему. Веки её потихоньку опустились, и прежде чем Адриан и сам рискнул прикрыть глаза, он с облегчением осознал, что Мари уснула в его объятьях.       Пальчики всё ещё цеплялись за Адриана, но он был полностью уверен, что эту ночь она проспит спокойно.       Хотя от ночи-то осталось всего лишь пара часов.

***

      Тёмное небо Парижа медленно начинало окрашиваться в причудливые серые цвета, оставаясь по-прежнему мрачным.       Феликс, наблюдавший за этим слишком траурным рассветом, бросил уставший взгляд на часы на руке — когда успело наступить шесть утра? Грэм де Ванили раздражённо закатил глаза, мысленно отметив, что перед выходом из дома стоит выпить минимум пару чашек кофе, а может и чего другого, бодрящего в той же мере.       Всё-таки предстояло продержаться вторые сутки на ногах без сна — кто мог дать ему гарантию, что в следующую ночь он всё же сможет поспать хотя бы часок?       Феликс практически бесшумно развернулся и двинулся в сторону кресла прямо напротив окна. Именно это позволило молодому человеку уловить посторонний шорох, который совершенно не вписывался в звенящую тишину, в которой он провёл последние полчаса минимум.       Судорожный вздох со стороны кровати.       Всё оборвалось — он совершенно не думал о том, что будет делать, когда Хлоя проснётся.       Грэм де Ванили прошёл к постели и устроился на самом краю. В полумраке комнаты он заметил пристальный взгляд голубых глаз, будто Буржуа пыталась его просканировать, а когда это не получилось...       ...девушка, шевельнув рукой, чтобы натянуть одеяло посильнее, недовольно поморщилась.       На лице Феликса тут же отразилось беспокойство.       — Что болит?       — Ладонь, — просипела девушка, сама удивившись своему голосу. Она привстала и на одной руке подтянулась, чтобы принять более удобное положение. Откинувшись на подушки, Хлоя продолжила: — Вернее, кисть. Наверное, когда Нино меня успел перехватить, я... — Буржуа запнулась на полуслове, не найдя подходящих слов.       Она просто застыла, уставившись куда-то перед собой невидящим взглядом. Буржуа потонула в собственных мыслях, и судя тому, что глаза чуть заискрились из-за влаги, скопившейся в самых уголках, эти воспоминания причиняли всё больше боли с каждой секундой.       — Хлоя? — осторожно позвал девушку Феликс, едва коснувшись её колена, скрытого пуховым одеялом.       Буржуа тут же осмысленно уставилась на парня и активно закивала головой, давая понять, что она в порядке и всё слышит. Вот только от этого незамысловатого жеста закружилась голова, заставив Хлою застыть на месте. Она недовольно зарычала себе под нос от нелепости ситуации.       Чёрт возьми, Хлоя совершенно не помнила, когда из всех своих сегодняшних действий она успела приложиться головой!       — Сможешь найти обезболивающее? — прокашлявшись, спросила Буржуа. — Только без снотворного, хватит уже с меня успокоительных...       Феликс без лишних слов удалился из комнаты. Вернулся он буквально через минуту — в руках у него был стакан воды и пара таблеток.       Стоило ему вновь сесть на край кровати, как Хлоя тут же выхватила таблетки и воду и, не мешкая, быстро их выпила.       — Учти, — пробормотала она, устраиваясь поудобнее. — Если это будет снотворное, то я проснусь и устрою тебе весёлую жизнь.       — Боюсь представить какую, — хмыкнул Грэм де Ванили, чуть прищурившись — в руках у Хлои оказался её смартфон, и она, приглушив яркость экрана, читала пропущенные сообщения. Но и этого малого света хватило, чтобы увидеть несколько довольно глубоких царапин на лбу и ужасную бледность лица.       — Правильно, бойся, — важно кивнула Буржуа и, заметив этот пристальный взгляд, отключила телефон, откладывая его в сторону. Она натянула одеяло чуть ли не до подбородка.       И вновь не сдержала судорожного вздоха. Феликс был готов поклясться, что слышал треск ткани пододеяльника под её пальцами.       Он не решался нарушить наступившее молчание, надеясь, что Хлоя всё же сможет подремать ещё полчасика.       Только у девушки были иные планы, что Феликса ни капли не удивило.       Где-то через полчаса такой напряжённой тишины, Буржуа откинула одеяло прочь и медленно села, опираясь на одну здоровую руку.       — Ты куда собралась? — хмуро спросил Грэм де Ванили.       — Я попросила Жана забрать мою машину от Эйфелевой Башни, — как можно спокойнее проговорила Хлоя, свесив ноги с кровати. Она недовольно поморщилась, вновь почувствовав головокружение. — Через час он приедет за мной. Мне лучше оказаться в отеле до приезда матери.       Феликс покачал головой, после чего быстро подскочив на ноги, стремительно обошёл постель и, оказавшись со стороны Буржуа, помог ей подняться.       — Отвезти тебя могу и я, — недовольно заметил он.       — И дать тебе пересечься с ней? — хмыкнула Хлоя, ухватившись за руку молодого человека. — Прости, мне одного сотрясения земли под ногами хватает. Дайте мне один день в штиле без урагана — он может возникнуть между вами и на п...       Буржуа резко смолкла, испуганно сглотнув. Ну, не поворачивался у неё язык произнести запрещённое для себя слово.       Похороны.       — Хлоя, — осторожно позвал её Феликс, почувствовав, как пальцы девушки сильно сжались на его ладони, — давай ты ляжешь ещё ненадолго? Как только приедет Жан, ты…       — Я в порядке, — отозвалась Буржуа, резко отпуская руку парня. Она нетвёрдой походкой направилась к шкафу и, достав оттуда тёмную футболку, джинсы в тон и толстовку, отправилась прочь из комнаты.       Грэм де Ванили, закатив глаза, так же вышел прочь. Оказавшись в гостиной-кухне, Феликс поставил чайник, а сам сел за барную стойку. Со скучающим видом он ждал, когда вода вскипит — опершись рукой о столешницу, молодой человек подпёр рукой голову. Глаза невольно прикрылись. Сколько он так просидел?       — Может, пойдёшь ляжешь? — Хлоя подкралась настолько тихо, что Грэм де Ванили чуть ли на месте не подпрыгнул.       — Протяну до дома, — подавив зевок, пробубнил Феликс, тут же выпрямившись.       Буржуа лишь пожала плечами и, сохраняя абсолютную тишину, начала варить кофе. Всё же она тоже была готова вновь спрятаться под одеялом и не высовываться до тех пор, пока не будет готова сделать шаг в новый день.       Не в физическом, а в моральном плане, конечно же.       — Извинишься за меня перед ребятами? — выдавила из себя Хлоя, поставив перед Феликсом чашку с кофе, а сама прошла к зеркалу, собирая волосы в привычный высокий хвост.       Грэм де Ванили хмуро глянул в чашку, а после на девушку — та быстрыми движениями поправляла чёлку, некрепко сжимая во второй руке прядь волос. Новая причёска так кстати скрывала царапины.       — За что? — Феликс встал со своего места, когда девушка прошмыгнула мимо него к мусорному ведру.       Обратно в сторону коридора у Буржуа пройти не вышло. Она буквально врезалась в молодого человека, после чего устало выдохнула.       — Жан уже подъехал к подъезду, — покачала головой Хлоя. — Феликс, мы же уже говорили об этом с тобой… Мне ещё нужно заехать в травмпункт, повязку наложить.       — Позвони, как только можно будет приехать, договорились?       Грэм де Ванили положил руки на плечи девушки и слегка их сжал. Девушка прикусила себе щёку изнутри и заставила себя несколько раз кивнуть.       — Ладно, — Буржуа замерла на мгновение, а после, чмокнув парня в щёку, поспешила покинуть квартиру.       Стоило одним шагам стихнуть за входной дверью, как послышались другие шаги и скрип — по лестнице из комнаты спустился Адриан. Заметив кузена, он озадаченным взглядом осмотрелся.       — Я так понимаю, Хлоя тоже проснулась? — спросил Агрест.       — Ага, проснулась, — кивнул Феликс, вновь заняв своё место. Он сделал пару глотков из своей кружки и прибавил: — И успела уехать в отель, желая оказаться там раньше своей матери.       — Ты отпустил её одну?       — За ней приехал дворецкий.       Адриан промолчал, не зная, что сказать. Просто обошёл стол и сел напротив кузена.       — Глупо тебя спрашивать сейчас, — как-то странно хмыкнул Грэм де Ванили, бросив на не до конца проснувшегося Агреста недовольный взгляд. — Но что вы собираетесь делать с Палинур, которая теперь знает ваши личности?