Изменчивый Ветер

Ненависть – страшное чувство. Она убивает человека изнутри, затмевает его глаза холодной яростью и не несет в себе ничего, кроме разрушения… Тьма все сильнее окутывала горизонт, воздух наполнился приторно-сладким запахом гнилых листьев. Матушка – природа не спешила подарить земле долгожданную влагу и тем самым залечить бесконечные раны. Надвигалась решающая битва. В этот день должны были сойтись воедино силы добра и зла, и именно в этот миг будет решено: погибнет ли мир в огне или тучи рассеются, а небо снова озарится теплым, ярким восходом. Высокая фигура остановилась во мраке комнаты. Вспышка молнии разрезала пелену грозовых туч, на мгновении осветив коридоры подземелья Малфой – мэнора. На минуту человеческий глаз смог различить бледное, измученное тяжелой судьбой лицо человека. Северус Снейп осторожно, словно тень повернул в сторону камер узников поместья. В его руке блестел небольшой предмет, а холод этого металла разносил по телу дрожь. Много ночей ушло у зельевара на воссоздание данного артефакта. Портал – некая форма древней магии, требующая больших знаний о Темной силе. Но, что подтолкнуло профессора Снейпа на его создание? Волшебник надеялся, что в один из ужасных дней он поможет ему спасти жизнь одному человеку, но у судьбы были совсем иные планы. Однако портал не канул в лето, он перейдет в руки молодого слизеринца. Северус прекрасно помнил свое обещание, данное Нарциссе Малфой, оберегать ее сына. В момент последней встречи, когда леди Малфой была в заточении вместе со своим мужем, она умоляла Северуса о помощи. – Не беспокойся о нас, мы найдем выход, – быстро говорила Нарцисса, – только дай слово, что освободишь моего мальчика. Самая могущественная на свете сила – материнская любовь. Она несет в себе тайный свет, способный разогнать любые тени зла. Особенно необходимо об этом помнить, когда наш мир балансирует на краю глубокой бездны, и мы словно канатоходцы идем по своему пути и не имеем права посмотреть вниз. Иначе есть вероятность оступиться и не каждый человек сможет восстановить равновесие... А тем временем в неярком свете, пробивающимся сквозь щели, молодые люди сидели молча, погрузившись в свои мрачные мысли. – Что потом с нами будет? – первой нарушила молчание Гермиона. – Не знаю, – пожимая плечами, ответил Малфой, – у нас выбор не велик: погибнуть в камере или ждать чуда. Юноша снова замолчал. Он закрыл глаза, и тени под ними стали еще заметнее, придавая парню болезненный, изнуренный вид. – Ты думаешь о родителях? – гриффиндорка посмотрела на усталое лицо Малфоя. – Почти каждую минуту. Они пострадали по моей вине. Девушка прижалась к парню. Что она могла на это ответить? Слова тут не помогут, да и не найдется таких слов, чтобы облегчить страдания молодого человека. Гермиона прекрасно понимала, что чувствует Драко. И это была пустота, она душила, не давая возможности спастись. Близкие ей люди сейчас на войне. И она не знает: живы ли они? Гриффиндорка хотела оказаться рядом со своими друзьями и бороться за них, за себя, за свою семью и за спокойную жизнь и за… новую любовь. Она всячески прогоняла мысли о том, что может его потерять. – Винишь себя в том, что ты не на поле боя? – словно прочитав ее мысли, спросил Малфой. – Мне тяжело сидеть, сложа руки и осознавать, что где-то гибнут люди. – Люди погибают каждый день, таков закон природы, – голос слизеринца не выразил ни каких эмоций. – Жестокие правила… – печально заметила Грейнджер. Наступившую тишину разорвал стук металла о каменный пол. Последний подарок Северуса Снейпа упал около двери. После войны Малфои узнают, что этот храбрый человек пал смертью героя, защищая сына своей первой и единственной зеленоглазой любви. Чувствуя кожей тяжесть найденного предмета, Гермиона поднесла его к свету. На гладкой поверхности талисмана загорелись руны, отбрасывая причудливые красные тени на стены камеры. – Что это? – показав юношей находку, спросила Грейнджер. Малфой осторожно взял плоский, продолговатый металл в руки, поднес его к глазам и провел пальцем по выгравированным знакам. – Похоже на портал… Это старинный магический артефакт, не каждый может создать подобное. Действия схожи с порт-ключом, только место перемещения выбирает не тот, кто его создал. – Мы можем переместиться в Хогвартс? – быстро спросила девушка. Драко взглянул на девушку недоумевающим взглядом. Между его бровями появилась складка, а губы растянулись в тонкую линию. – Ты думаешь, что говоришь? – яростно спросил парень Слизеринец сжал плечи Гермионы и резко повернул ее к себе лицом. – Портал перенесет тебя в безопасное место, и ты останешься там до конца битвы. Если потребуется я скрою тебя от всех, даже от твоих дружков, пока не буду уверен, что тебе ничего не грозит. – А где будешь ты? Гнить в этом подземелье? – Гермиона повысила голос, не согласившись со словами парня – этим ты никого не спасешь! – Но я не могу жертвовать тобой! – Малфой посмотрел девушки в глаза. – Пойми слишком много поставлено на кону. Гермиона в ярости сбросила руки Малфоя со своих плеч. – Не надо жертвовать собой, Драко! От этого никому лучше не станет. Подумай о родителях, они не переживут если с тобой что-то случиться… – и после небольшой паузы добавила. – Я не переживу… Слизеринец смотрел на эту хрупкую, небольшого роста девушку. Даже в свете таких событий, она готова была пожертвовать собой ради людей, которые ей дороги. Драко понял, как сильно изменила его эта упрямая, гордая гриффиндорка. И то, как сильно она ему нужна. Малфой поднял за подбородок лицо девушки. В ее глазах отразилась немая просьба. Он понял, что по-другому не может быть… Драко поцеловал ее, так как еще никого никогда не целовал. Он хотел запомнить каждую черточку ее лица, теплоту карих глаз, улыбку на губах. Двое влюбленных слились воедино, все ушло на второй план. Война, боль, страх. Были только он и она… Раскаты грома оглушали, небо полностью погрузилось во мрак. Две стороны столкнулись в неистовом крике войны. Каждый взмах палочкой обрывал чью-то жизнь. Погибали друзья, отцы, матери, сестры, братья и казалось, этим жертвам не будет конца. Башни Хогвартса пылали в огне, отовсюду раздавались крики. Крики боли, потери, ненависти… А в сумраке темницы два молодых сердца отчаянно хватались за каждую минуту проведенной вместе. Упивались друг другом словно в последний раз. – Ты действительно хочешь этого? – целуя Гермиону в лоб, спросил Малфой. Она молча кивнула. Малфой прислонил талисман к стене. Каменная кладка дрогнула, осветилась ворохом синих искр. Молодые люди шагнули в портал, и яркий свет окутал их, перенося на поле битвы. Война не щадит никого. Первое, что увидели Драко и Гермиона было огромное количество павших. Большинству из них не было еще и восемнадцати. Горечь утраты витала в воздухе. Девушка отчаянно искала глазами своих друзей, боясь найти их среди убитых. Она должна их увидеть, должна узнать, что они живы. Рыжая голова Рона Уизли мелькнула справа от них. Рон укрывался от посылающих заклятий за обломками замка. Гермиона опрометью бросилась к другу. – Грейнджер! – раздался голос Драко. Малфой быстро выискивал глазами волшебную палочку. В руках темноволосой девушки, которая лежала в нескольких метрах от него, он заметил блеск полированной деревянной поверхности. Юноша стремглав бросился за находкой. Гермиона перебежками от одного укрытия к другому продвигалась в сторону рыжего парня. – Рон?! – позвала девушка. Взгляд Гермионы встретился с голубыми глазами Уизли. Она улыбнулась ему. Он был жив. Зеленый луч, проскользнув мимо плеча парня, устремился к Грейнджер. Девушка не могла пошевелиться, ее тело, будто было парализовано. – Протего Максима! – крикнул Малфой, взмахнув палочкой. Поле, окружившее Гриффиндорку, в последний момент отразило заклятие. Драко и Рон одновременно подбежали к Гермионе. Она сидела на коленях и устремила невидящий взор вдаль. Ее до сих пор била дрожь. Девушка никогда не чувствовала смерть так близко. – Грейнджер! – зло кричал Драко, над ухом гриффиндорки. – Тебе жить надоело? – Гермиона! – Рональд обнял подругу за плечи. – Мерлин! Нашел время нюни распускать! – обратился Малфой к рыжему. – Она из-за тебя чуть не погибла. Поэтому смотри в оба, и чтобы не единый волосок не упал с ее головы. – Драко! – гриффиндорка крикнула вслед удаляющейся фигуры парня. – Что происходит? – спросил Уизли, глядя в лицо девушки – Все хорошо, Рон, – дрожащим голосом проговорила Гермиона. Драко Малфой бился в рядах отряда Дамблдора. Казалось, время остановилось и этой войне не будет конца. Вспышка молнии озарила поле, в тот момент, когда тело Волдеморта пронзил луч. Его прах развеял ветер. Гарри Поттер обессилено упал на колени... Он спас магический мир, у него получилось. Пришел конец смертям невинных людей. Наступил долгожданный мир… Первая капля дождя коснулась руки Малфоя. – Мы победили, Драко, все закончилось! – Гермиона бросилась на шею парню. Дождь усилился, смывая отголоски кошмаров войны и оплакивая погибших. *** Молодой мужчина спустился в сад. Солнце играло в его светлых волосах, а ветер приятно обдувал кожу. Он поднял взгляд на чистое голубое небо. – Дорогой, смотри, что мы тебе приготовили, – раздался у него за спиной женский голос. Драко Малфой обернулся. К нему неуверенной походкой, раскинув пухлые ручки, шла маленькая девочка. На ее кругленьком личике играла улыбка, темно-русые кудряшки подпрыгивали при каждом ее шаге, она радостно смотрела на отца. Гермиона стояла рядом с дочерью и страховала ее от падения. – Это первые шаги Мины! – веселым голосом, произнесла Гермиона. Она посмотрела на мужа, с теплотой в глазах. Малфой подхватил на руки девочку и закружил ее, по саду разнесся искренний детский смех. Драко поцеловал свою дочку и жену. Люциус и Нарцисса Малфой наблюдали эту сцену из окна родового поместья. Они были рады за сына. А что еще могут пожелать родители, если их ребенок счастлив? Мир обрел гармонию, потихоньку стирались ужасы войны. Гарри и Рон со своими семьями часто навещали Гермиону и Драко Малфой. Годы вражды померкли, и не осталось больше неувязок. Драко держал на руках свою дочку и смотрел на Гермиону. Ее волосы трепетал ветер, она улыбалась. Что может быть прекраснее, чем счастливая семья? Молодым супругам пришлось многое пережить, прежде чем в их жизнь пришло долгожданное спокойствие. Малфой понял раз и навсегда, счастье выглядит именно так. Конец