На десять лет назад

24 июня 2021 года «Интересно, зачем он приехал. Наверное, из-за поступления в универ. Из-за чего же ещё? Так даже и лучше. Зачем затягивать, поговорим сразу же. По бесится и опять свалит. Ему всё равно на меня плевать» Берк недовольно поморщился, предвкушая неприятный разговор с отцом. Парень лениво поднимался по лестнице на второй этаж. Он был так счастлив сейчас и ничто не могло испортить его настроения. Отец скоро уедет, ну и пусть. Берк уже давно не переживал из-за этого. Главное, что теперь он никогда не будет один, у него теперь есть Айбике. Она любит его! От одних только мыслей о ней всё сладко сжималось внутри, и хотелось кричать на весь мир от счастья. Сегодня они вновь увидятся, он придумает что-то милое и романтичное и отдаст ей бабушкино кольцо, которое ему отдала мать в их последнюю встречу. Берк навсегда запомнил тот вечер и их последний разговор с матерью. Женщина присела перед ним на колени и долго молчаливо рассматривала личико своего сына. Её изящные тонкие пальцы легко скользили по густым рыжим волосам мальчика, точно таким же как и её собственные локоны. Её красивые карие глаза были печальны, как и всегда. Пухлые, идеальной формы губы растянулись в грустной улыбке, обращённой к сыну. Госпожа Айла крепко сжала руку сына и вложила в неё большое кольцо с огромным чёрным бриллиантом. - Это бабушкино кольцо, возьми его себе, сыночек. Когда подрастёшь, отдай его хорошей девочке, которую полюбишь и которая тебя полюбит. Выбери сильную, смелую девушку, ту, что всегда будет рядом и ничего не испугается. Хорошо? - сказала Айла Озкайя, целуя своего маленького растерянного сына в щёки. - Почему ты не будешь его носить? Оно очень красивое, тебе пойдёт, мамочка! Ты очень красивая, - с волнением, запинаясь прошептал Берк. Его детское сердечко чувствовало, что случится что-то ужасное, что-то непоправимое. - Мне нельзя его носить, я больше не имею на это права, - ответила женщина, чувствуя как слёзы потекли по её лицу. Это был последний раз, когда они виделись. Больше мать не приезжала и никогда не звала сына к себе во Францию» «Интересно, понравится ли Айбике кольцо… Может быть оно покажется ей слишком старомодным и не по возрасту» Но Берк всё равно отчаянно хотел, чтобы оно принадлежало ей. Он сделал свой выбор и уверен в нём, он нашёл ту самую сильную и смелую, она будет рядом и ничего не испугается. Берк немного помедлил у самой двери отцовского кабинета, но всё-таки решительно вошёл внутрь. Он натянул на лицо свою обычную саркастичную самодовольную улыбку и смело взглянул на своего отца. - Ваааай, какие люди! Ты здесь какими судьбами? Вот уж не ожидал тебя сегодня увидеть? - изображая притворное удивление и радость, воскликнул Берк. Ведат Озкайя медленно повернулся к своему сыну и мрачно взглянул на него. В руках он держал бокал с виски и было видно, что он здесь сидит в ожидании уже не один час. Его глаза горели холодным блеском, а губы были плотно сжаты. Мужчина медленно поднялся со своего кресла и подошёл вплотную к молодому человеку. - Я столько лет терпел твоё клоунское поведение! Щенок неблагодарный! - сквозь зубы процедил господин Озкайя. - И всего-то? Щенок неблагодарный? А как же сын шлюхи и ублюдок? Раньше ты меня именно так называл, - всё так же ехидно воскликнул Берк и рассмеялся. - Это вот так ты встречаешь своего отца? - всё больше разгораясь, прошипел мужчина. - Господин Озкайя, ой, прошу прощения, дорогой отец, что же вас привело в наш дом в столь ранний час и чем мы обязаны этой чести встречать вас в нашем скромном жилище? Я так должен тебя встречать? Берк не успел договорить. На его челюсть обрушился удар. Молодой человек с трудом устоял на ногах и схватился за лицо. Его глаза загорелись ответным огнём и он с лютой ненавистью посмотрел на отца. - Это мой дом, здесь всё принадлежит мне! И ты принадлежишь мне! Запомни и заруби себе это на носу. Отныне и всегда будет так, как я того пожелаю. Я всегда слишком любил и потакал тебе, но больше этого не будет, - злобно шептал мужчина и при этом держал руку прямо под горлом своего сына, так, как будто хотел сомкнуть железную хватку на его горле. - Любил? Это шутка какая-то? С каких это пор ты меня любишь? Вернее с каких это пор ты вообще кого-то любишь? - переспросил со смехом Берк, вытирая с губы капельку крови. - Не люблю тебя? Ты хочешь узнать, что бывает с теми, кого я на самом деле не люблю? Действительно хочешь? - с холодной яростью произнёс мужчина. От этого тона и взгляда по спине Берка поползли мурашки. Мужчина взял своего сына за предплечья мёртвой хваткой и заставил его смотреть ему прямо в глаза. - К несчастью, ты мой сын. Ты весь в мать, твоё лицо, волосы, твоя улыбка. Ты такой же высокомерный и гордый, как и она. И так же ничего из себя не представляешь, как и твоя никчёмная мамаша. В тебе нет ничего от меня, но ты мой сын, - будто опьянев от злости, говорил мужчина, всё крепче сжимая плечи сына. Боль раз за разом пронзала Берка, каждое слово его отца достигало своей цели, раздирая всё у него внутри. Только бы сдержаться, только бы не показать, как ему больно... - Ты — мой сын, моя кровь! И я заставлю её заговорить в тебе, ты будешь жить и думать, как Озкайя. Я выбью из тебя всё, что тебе досталось от благородной и жалкой семейки твоей матери. Я сам выберу твой путь в этой жизни! - Я что же должен буду стать сапожником? Если я не ошибаюсь, то именно этим жили все твои предки, - сказал Берк, стараясь скрыть свою боль за показной бравадой. Снова удар. На этот раз Берку пришлось опереться рукой на створку шкафа. Он почувствовал, как во рту и в носу появился противный металлический привкус крови. - Ты теряешь силу, господин Озкайя. В детстве ударчики были посильнее по-моему, - засмеялся сквозь боль Берк. - Я собью с тебя эту твою спесь, я обещаю! - закричал мужчина вновь замахиваясь на Берка, но молодой человек перехватил его руку и сжал его кулак в своей ладони. - Интересно как и когда? Сейчас побьёшь меня, а потом как обычно свалишь в Лондон. Оттуда будешь меня учить? - Ты едешь со мной, сегодня же мы вылетаем в Лондон, - не терпящим возражений голосом сказал Ведат Озкайя. - Ещё чего! Я тебе написал письмо. Ты его не получил что ли? Я выбрал университет, выбрал факультет и как только получу результаты экзаменов, подам туда документы. Я остаюсь в Стамбуле. У меня поменялись планы. Оксфорд, гуд бай! - глядя прямо в глаза, сказал Берк. - Планы говоришь поменялись? Знаю я, что это за планы! Что это за девчонка? Ты с кем вздумал возиться? Ты как смеешь вообще якшаться с таким ничтожеством, как эти люди? Берк почувствовал как кровь отлила от его лица, а сердце тревожно забилось. Он даже не мог предположить, что отец откуда-то узнает про их отношения с Айбике. Только сейчас он впервые дрогнул перед своим отцом и шакал заметил это. - Я вижу, что у тебя промелькнуло некое понимание в глазах. Мы на верном пути, сынок? - с издёвкой спросил господин Озкайя. Мужчина отошёл от своего сына, взял два новых бокала с виски и налил в оба по щедрой порции алкоголя. - Давай-ка выпьем за твою новую жизнь! За наш отлёт в Лондон и счастливое воссоединение отца и сына. Ты взрослый парень и думаю, что теперь будешь лучше меня понимать. Может быть я даже устрою тебя в нашу компанию. - Я никуда не лечу. Я выбрал университет, я буду учиться на филологическом. И если ты разнюхал про Айбике, то могу тебе открыто сказать, что с ней расставаться я не намерен, у нас с ней серьёзные отношения, - глядя на отца решительным взглядом, ответил Берк и оттолкнул руку, которая протягивала ему бокал виски. - Серьёзные отношения? Ты спустишь свою жизнь в унитаз, опустишься на самое дно из-за какой-то девки? Ты настолько жалкий? Из какой она семьи? Кто она сама и что из себя представляет? - с отвращением и презрением спрашивал у сына мужчина. - Это тебя не касается. Это моя жизнь. Кто она и кто её семья тебя не должно волновать, если меня всё устраивает, - храбро встретив взгляд отца, ответил Берк. Было видно, что ярость опять овладевает мужчиной, он со всей силы сжал бокал с виски и тот треснул, разлетаясь на мелкие кусочки. Он приблизился к сыну вплотную. - Я сотру в порошок их грязную семейку, - тихо прошептал мужчина, тыкая окровавленным пальцем в лицо молодого человека. Голова Берка резко дёрнулась и он испуганно посмотрел на своего отца. - Если ты не оставишь эту девку, не выкинешь из головы всю это чушь и не полетишь со мной сегодня же, то будешь иметь дело с последствиями. Ты же строишь из себя такого крутого, ничего не боишься, указываешь своему отца. Ты такой взрослый мальчик! Вот и будешь отвечать за последствия своих действий. Посмотрим, как они тебе понравятся. - И что же ты сделаешь? - внутренне содрогаясь еле выдавил из себя молодой человек. - Не знаю пока… С невинными девочками могу происходить разные ужасные вещи. Мир вообще очень жесток по отношению к маленьким девочкам. Вот спит она сейчас спокойно в своей кровати, в своей белой пижаме с чёрными звёздочками, а потом кто-то влезает к ней в окно. Ты же любишь влезать к ней в окно? Думаю, что это может понравится и кому-то другому. Она милашка, кудряшки, милые щёчки, такая чистая, сладкая, - криво усмехнувшись сказал мужчина. Не помня самого себя и не отдавая себе отчёта в том, что делает Берк подскочил к своему отцу и схватил его за шиворот. Ярость и страх придавали ему сил и он даже сумел приподнять отца от земли и толкнул его, ударив об стену. - Ты ничего не посмеешь ей сделать, даже пальцем никто её не посмеет тронуть. И семье её ты ничего не сделаешь! Слышишь меня?! - не своим голосом кричал Берк. - Одно твоё слово и ничего ни с ней, ни с её семьёй не случится. Обещаю! А если я даю обещания, то я их всегда сдерживаю! Но если ты пойдёшь против меня, то их прежняя жизнь им покажется раем земным. Может они с братом станут сиротками и кто-то доделает то, что начал ты, а сынок? Ты кажется именно этого старика чуть не отправил на тот свет? Дак вот, его может отправить на тот свет кто-то другой, - сказал Ведат Озкайя абсолютно невозмутимым голосом. Берк замер на месте, ощущая как из его лёгких выходит воздух, а сердце всё труднее сжимается в груди. - Ты такого не сделаешь, ты же не убийца! - воскликнул молодой человек. - Будем проверять? Действительно хочешь убедиться? Рискнёшь проверять не блефую ли я? Может спросишь у своей заносчивой бабки и своего проклятого деда? Нет, не спросишь! Не можешь спросить! Они сдохли и уже сгнили давно! - рыча от ярости кричал мужчина. - Ты? - только и смог потрясённо прошептать Берк. - Я прошёл через всё это не для того, чтобы мой сын вот так тупо просрал свою жизнь! Чего я только не сделал в своей жизни, что я только не совершил ради тебя! Я не позволю тебе! Мой сын не пойдёт учиться на писателя в сраный государственный ВУЗ, и не свяжется с нищей девкой! Я не для этого столько лет работал, унижался, не для этого я переступал через себя! - орал мужчина, тряся сына за плечи. В этот момент в комнату забежала госпожа Хале. Очевидно она проснулась из-за громких криков и переводила испуганный взгляд с Берка на его отца. - Господин Озкайя, что же вы делаете? Не трогайте мальчика, - закричала женщина, пытаясь оттащить мужчину от своего воспитанника. - Убирайся, старуха! Проваливай и не вмешивайся, это только между мной и моим сыном! Мы с ним говорим, как отец и сын! Ты и эта сука Айла и так превратили его в тряпку! Я забираю его в Лондон, давно нужно было это сделать! - Господин, я же поеду с вами? Можно я поеду с вами? - умоляюще попросила пожилая женщина. Ничего даже не ответив ей, мужчина толкнул госпожу Хале и запер за ней дверь. Женщина продолжала изо всех сил стучать в дверь, но никто на это уже не обращал внимания. - Не смей так с ней поступать! - закричал Берк и со всей силы ударил кулаком отца по лицу. Ведат Озкайя пошатнулся, он практически упал, но в последний момент ухватился за подлокотник кресла. Он повернулся к своему сыну и посмотрел на него. Нет, это не глаза человека, это глаза самого настоящего чудовища. С тихим рычанием он приблизился к Берку и нанёс ему сокрушительный удар. Молодой человек потерял равновесие и упал, схватившись за разбитый нос. Кровь хлынула по лицу Берка. Удары обрушивались на Берка один за другим, кровь залила его лицо, он ничего не слышал, ничего не чувствовал. Из последних сил он смог подняться на ноги и ударил отца в ответ. В ярости мужчина схватил со стола большую бронзовую статуэтку и замахнулся им на сына. И тут он будто очнулся и посмотрел на свою руку. Он откинул статуэтку и отвернулся от Берка. Мужчина вытер об кресло руки, испачканные в крови и стал ходить по комнате, переводя дыхание. - Ладно, не всё потеряно, ты хотя бы бьёшь прилично, даже сумел мне отвечать и вон как разозлился. Значит всё-таки в тебе есть хоть какой-то стержень, - с улыбкой сказал мужчина, потирая скулу и разбитый нос. Берк даже не вытирал кровь с лица, позволяя ей капать на его белую рубашку. Он смотрел на человека, которого считал своим отцом, и чувствовал как вместе с его кровью из него уходит последняя надежда. - Давай, подбери сопли! Ты омерзителен, ведёшь себя как слабак. И несмотря на это у меня для тебя есть не только кнут, я приготовил для тебя и пряник. Я же твой отец! А отцы всегда помогают своим непутёвым сыновьям разгребать то, что они натворили. Мы заключим с тобой сделку. Заметь, очень выгодную для тебя и этой девки! Ты сегодня же улетаешь со мной в Лондон, поступаешь в Оксфорд и ноги твоей не будет в Турции без моего ведома. Ты не звонишь, не пишешь, не делаешь ничего, что может быть связано с ней или её вшивой семейкой. - Нет, я не уеду, я не могу уехать! Я люблю её, она меня любит! Не оставлю её! Не поступлю так с ней, не после этой ночи, - захлёбываясь кровью, шептал как будто самому себе Берк. - Любовь? Что хоть ты несёшь? Что ты можешь знать о любви? Она любит тебя? Бабы никого не любят, они самые лживые и подлые существа на свете, попомни мои слова! - То, что тебя никто не полюбил ещё не значит, что и меня никто не любит! Айбике меня полюбила! - Заткнись и не испытывай моё терпение! Ещё одно слово от тебя и мы пойдём совсем по другому сценарию! Не по такому радужному. Слушай меня внимательно, сынок, и согласно кивай мне в ответ. Дак вот, старика мы отправим в лучшую немецкую клинику, ему сделают операции, он пройдёт реабилитацию. Девица и её брат поступят в университет. Куда там вы с ней собирались поступать? Она и её братец будут учиться в престижном университете. Я думаю, что это более чем достойная компенсация за утерянную честь и за то, что она лишиться удовольствия созерцать твою смазливую мордашку до конца своей жизни, - с ехидной улыбкой сказал мужчина. Берк смотрел на отца и чувствовал, что ему уже не выбраться их стальных клешней этого капкана. - Давай же, соглашайся! Моё предложение ограничено по времени, я не всегда буду таким щедрым. В противном случае сначала будет черёд её папаши, я позволю твоей малышке вдоволь поплакать на его похоронах. А затем уже придёт её черёд. Она останется жива, но обязательно узнает по чьей вине всё это произошло с ней и её семьёй. Соглашайся и тогда никто не пострадает, никому не будет плохо из-за тебя. Все живы и здоровы! - сказал мужчина протягивая ладонь сыну для рукопожатия. Молодой человек с отвращением посмотрел на неё и оттолкнул от себя. Было видно как глаза господина Озкайя вновь наливаются яростью, но он ничего не сделал. Только лишь усмехнулся. Он отошёл к двери и уже схватился за ручку, но всё-таки развернулся обратно. - Очнись уже и приди в себя. Ты из-за чего идёшь против своего отца? Из-за девки, которая просто раздвинула перед тобой ноги? Знаешь сколько ещё у тебя таких будет? У тебя на сборы один час. Приведи себя в порядок, умойся и выходи. Я буду тебя ждать внизу. Ты ещё поблагодаришь меня за то, что я сделал сегодня для тебя. Попомни мои слова, - произнёс мужчина и вышел из кабинета. Берк прислонился к стене и медленно сполз вниз. Его рот и нос наполнял солёный противный привкус крови. Но молодой человек будто и не замечал этого, он мог думать только о том, что когда настанет рассвет, Айбике проснётся в своей постели, с трепетом и волнением она схватит телефон, ожидая получить уже привычное смс от своего возлюбленного, но так никогда и не получит его. На смену лету придёт осень, а затем и зима накроет их любимый город. Следующей весной Стамбул вновь расцветёт и будет греть своими ласковыми лучами влюблённых летом. А она всё будет ждать. Но так и не дождётся. Впереди будут только месяцы и годы бесплодных ожиданий. Их сердца будут истекать кровью каждый день на протяжении многих лет. Они оба будут мечтать о том, чтобы не ощущать абсолютно ничего. Вот бы их сердца превратилось в камни, вот бы их души полностью онемели... Но этого никогда не произойдёт, эта боль так и не утихнет и долгожданного облегчения так и не наступит. Они просто привыкнут жить с мыслью о том, что в их жизни больше не будет места ни любви, ни надеждам на будущее.