Пора уходить.
Блекло розовые облака лениво плыли по синему небу, меняя свои кучерявые облака на ходу. С большой раскидистой ветки было их хорошо видно, если смотреть вбок, из под хвойной лапы. Хвоинки, насыщенно зеленистые, пахли одуряюще ароматно, тая в себе маленькие шишечки и пыльники.
Николай перевернулся на другой бок, отворачиваясь от садящего солнца. Отросшие за тот долгий срок волосы намотались вокруг шеи шутливой удавкой и могли придушить. Он раздраженно перекинул их за другое плечо и начал впадать в сон на грани яви, устав за долгий месяц непрерывной работы и вчерашних ритуалов. Сон очень желателен сейчас для него.
К сожалению он не продлился долго. Проспав всего пять часов, он резко проснулся проверил свою шею, руки и пояс, чтобы облегченно выдохнуть и слезть с дерева, где уже успел устроить удобное спальное место.
Спустясь вниз он прыгнул в уже остывшую утреннюю воду в небольшом лесном озере и медленно опустился на илистое дно не выдыхая воздух до самого последнего момента.
"Да и если выдохну, всё одно, что мертвый что живой - мрак то одинаковый"
Раньше здесь были русалки и мавки. Раньше...
Легкая зелень, блестящая иногда голубым при свете робкого солнца среди приятного полумрака. Ничего не слышно, чувства больше ничего не фиксируют - покой. После хаоса во сне, то что он искал. Теперь он может закрыть глаза и поспать здесь, среди ила, на дне.
Пузырьки воздуха бликующими рыбками устремляются вверх, давление воды усиливается, тянет в груди, а ушах отголосок испуганного ржания, сменившегося быстрым криком.
Сложив из побледневших губ О, тем самым выпустив последний воздух, он начинает медленно двигать конечностями, понемногу выплывая, но не показываясь над кромкой воды: отсюда было отлично слышно.
Виндий нервно цокал, обиженно ржал, и мотал хвостом.
Николай высунул нос и сразу почуял запах смерти и тянущий крови. Душ не было слышно. Нос запершило, как и глотку и гортань, но вылезать не хотелось. Остатки покоя были еще сладки, хоть и солнце успело пробежаться теплым лучом по губам и лбу, ветер принёс пыльцу душных цветков. Руки крест накрест, положить удалось, как и не вернуться на глубину топориком.но ржание коня заставило его подплыть чуть ближе.
- Что там, что случилось?
Сразу бросились в глаза следы боя и сработавшей защите на имуществе. Верный друг, увидев его, мгновенно успокоился и благостно лег на незапятнанную сочную траву, под тень молодой ивы. Сёка спокойно спала в его гриве, в количестве трёх штук, практически сливаясь с черными волосами и не резвясь как обычно. Среди ставшей более густой и сочной травы лежали оброненный тут и там вещи, замаранные кровью и и прочими человеческими жидкостями, которые еще не поглотила природа вокруг. В ветвях светло зеленой склоняющейся макушки блестел серебром металл и давал блик драгоценный камень. Не став задерживаться у останков неудавшихся воров, он , отряхиваясь подошел к ней ближе и с осторожностью снял с её ветвей маленький кинжал и простое невзрачное кольцо, с неясной ценностью и мутным металлом.
Подул легонький ветер и ивушка стала серебрится и волноваться короткими ветвями. Покрутив находку перед солнцем, он удовлетворенно хмыкнул и чуть внимательнее присмотрелся к вещам от незваных гостей: различные боеприпасы, оружие, лом, броня, имевшая не лучший вид, останки неизвестного прибора, разлетевшегося в столкновении с системой защиты, книга без названия, в жестком переплете и металлическом укреплении.
Оглянувшись и критически оглядев берег и часть полянки, он потопал к мостику, который сделал сам не так давно, когда надоело спрыгивать с веток, будто белка-летяга, в воду, снимая на ходу подобие одежды и вешая её на импровизированную сушилку - палку между низких веток.
Щурясь на потускневшее солнце и ловя уходящее тепло, думал что причин уходить у него нет и вероятно не предвидится, как и желанием. Однако когда это судьба мирилась с тем что он спокойно живёт? Или привычки так и тянущие его отправиться в дальние места, сражаться и рисковать с разными противниками, при этом притворяясь обычным человеком, которому крупно везёт. Изучать обстановку и искать серых кардиналов, играя в игру кто больше знает? Бытиё свидетелем жизни и смерти многих людей, а также проводником в мир иной?
Или же остаться тут?
"Слабовольный и ничтожный дурак"
Он мог бы сейчас остаться тут, но... Это опасно. Взглянув на своих спутников он еще раз убедился в этом. Риск ими, не прощаем. В первую очередь себе.
В голове умиротворенное спокойствие начало проходить, уступая место хаотичному движению мыслей и на ходу строящимся планам.
***
В деревянной морёной чашё оставалось ещё пол литра связующей жидкости. Солнце палило нещадно, не спасали даже куцые облака, близость к источнику и скинутый верх одежды. Спину холодила временная тату, что не касалось открытых участков тела. На белом камне, плоском и почти гладком, пурпурные линии выглядели слишком контрастно для его раздраженных глаз.Полдень, а он только закончил центр. Он осторожно разогнулся и потянулся, поморщившись от тянущей боли и простреливания в груди.
Сколько времени прошло, а шрам не зажил. Откидывая куда подальше мысль сковырнуть корку и посмотреть на новую кожицу, он присмотрелся к краям, прикидывая откуда оптимальней всего будет начать и начиная примешивать к другому раствору уже свою кровь и и содержимое разных склянок и бутылок. Смеси нужно больше.
Когда то очень давноо у него был мастер по ритуалистик, жертвоприношениям и алхимии.Его отдали ему на 20 лет обучения , отвалив десять килограмов гранов(камешки-концентраты у животных, живущих на энергетически насыщенных местах, на кладбищах, в местах старых боевых столкновений, заброшенных капищах. Представляете какая цена?). Отец был не рад появившися у него способностям, а мать была в экстазе и желала принести в жертву одному богу. так как в роду отца были не приняты жертвоприношения членами семьи, то мать быстро стала мёртвой,а его спихнули старому мастеру на попечение.
У мастера было несколько учеников, которых он видел либо в библиотеке, либо в столовой или драющих полы. Они не были особо дружны и к нему относились с подозрением. Мастер вёл свой монолог несколько часов, давал задания на день и удалялся в свои покои.Очень часто выполняя эти задания был риск умереть или превратиться во что-то звеинное. Про правила безопасности мастер мог говорить несколько часов без перерывов, после задавая объмные задания на время, следя за действиями ученика, пр ошибкеах ловко поправляя бамбуковым шестом.
Но не это было его отличительной особенностью.
Конкретно ему он сказал, ворчливо слюнув от досады на землю, на первом же индивидуальном уроке:
- Не для это мастерства ты рожден. Противиться будет сущность твоя этому сильно, но вижу талантами ты не обделён и только поэтому ты обучишься всему что могу тебе дать. Либо знание либо смерть. Понял? А теперь бегом за расчёты, проверим твои знания на практике. Ох и подсунули мне хурмёнка, даже втюхали с дарами. Чтож творится будет.
Он закончил и не стирая пот со лба, лёг посередине, медитируя.
***
Он прыгает в пасть бездны совершенно осознанно и трезво рассуждая о своей жизни, не хватаясь за протянутую ладонь Летты. Нет уж сибирская принцесса, наши пути должны разойтись.
Право слово, он так свободен, что хочется кричать от счастья, забыть всё на свете и предасться одновременно забвению.
Право слово, он так устал от этой фальшивой жизни, лживых воспоминаний их несоответствий с той действительности, от разочарования во всём в том числе и людях, от ненависти и любви в сердце, раздирающемся на куски, так, что теория Бунина о любви предстается теперь ему такой же лживой как и окружающие его люди. О где же то окрыление, то счастье, что он прописывал на пару Куприным?
Право слово, он такой идиот и наивный дурак, влюбленный и разумный, хаотичнный и придерживающийся порядка, одновременно отрицающий очевидное и принимающий - говорит откровенное, о себе, с кривой улыбкой.
Право слово, желание любви завело его не туда.
Глаза Летты полыхают горячей зеленью, а протянутая рука становится всё чернее и чернее, когтистее.
Николай мотает головой и складывает знак секрета и закрытия. Бездна закрывает свой жадный зев, вдалеке слышен крик.
Не только его, Всех.
***
Эндинг Николая.