Беспощадность

Орион Блэк сжал челюсть, его пальцы не разгибались, сведённые судорогой сдерживаемого крика ярости. Но под столом их никто не видел, внешнюю же картинку мистер Блэк умел держать безупречно. Во всех углах люди в черных плащах перешёптывались и переглядывались, но лишь одно мгновение руки водворило тишину. — Да, может быть выглядит так, что мы проиграли битву. Но это лишь битва, не война. Я терпелив, я готовился к этому долгое время, и в общем-то я мог ожидать полного провала от вас хотя бы в первый раз, — Тёмный Лорд ходил по комнате, красные глаза взглянули на Антонина Долохова, который покрылся краской от стыда как школьница и отвёл взгляд, — сейчас все выглядит так, будто в наших рядах куда больше Предателей крови, чем мы думали, и к ним мы не проявим ни капли милосердия, их кровь прольётся на алтаре нового величия. Однако пока мы дадим им время, время собраться, время создать свои секреты, выйти на поганую шайку Дамблдора, чтобы после мы могли извлечь некоторую пользу из их пыт… — Но, сэр, они убили мою жену… — начал говорить Орион Блэк, но Тёмный Лорд жестко его прервал. — Это приказ, Блэк. Мы все понесли потери и испытали страдания. Теперь твоё дело — исполнять мои приказы и тренировать следующее поколение Пожирателей смерти, понял? Все вы?! — закричал Вольдеморт, диким взглядом оглядывая длинный стол с притихшими пожирателями. — Да, милорд, — прозвучало в унисон, и Вольдеморт устало опустился в кресло во главе стола. Регулус Блэк отскочил от двери за которой он подслушивал и убежал. Он был зол. Через час он обнаружил себя у камина, слёзы злости и горя от потери матери текли по его щекам. — Боль — удел слабых, — сказал чей-то голос за его спиной, Регулус обернулся и немедленно склонил свою голову в знак почтения. Волдеморт улыбнулся при виде уважительно склонившегося мальчика и присел, чтобы быть на одном с ним уровне. — Не обращай внимания на боль, мальчик. Слушай ярость, дай ей двигать собой и направлять тебя. Не давай никому одержать над собой победу или забрать что-либо у тебя, потому что ты более велик, чем все они, вместе взятые. Я вижу в тебе сильный пыл, мальчик. Подобное я видел во многих своих последователях и теперь хочу направлять тебя, взять тебя под своё крыло… — Учить меня? — спросил Регулус, и Волдеморт слегка кивнул. — Кто знает, может быть ты будешь достаточно удачлив, чтобы в один день стать моей правой рукой, — сказал Вольдеморт, положив руку на плечо мальчика.

***

Сириус Блэк устал. Мешки под глазами выдавали тайну бессонных ночей; за последние дни он почти ничего не ел, болезненная худоба подчёркивала отчаяние во взгляде. Орион играла пальцами под столом, виновато глядя на Сириуса время от времени и встревоженно кусая губы. Она сидела за кофейным столиком у ярко пылающего камина с другими подростками. Алиса Фортеск играла с трехлетним Чарли Уизли, сидящим у неё на коленях, и слушала лепет пятилетнего Уильяма о маггловских машинах. Фрэнк с Джеймсом наладили подслушивающее устройство и приникли к нему, пытаясь услышать разговор взрослых в соседней комнате . — Ну? — спросил Сириус парней, вручая двухлетнюю Нимфадору Тонкс встревоженной Орион, которая взяла кузину Сириуса без лишних вопросов. Джеймс хотел ответить, но тут Фрэнк вскрикнул. — Ухо! — закричал он, ухо с шнурком, через которое они подслушивали, выскочило из его руки и исчезло под дверью, утянутое наблюдательным членом ордена. Дверная ручка повернулась, дверь со скрипом отворилась, и в комнату шагнули рыжеволосые близнецы, в руке Гидеон держал помятое ухо. — Гидеон, ты сломал его! Ты должен мне ухо, это было совсем новым! — возмутился Фрэнк и отобрал устройство у Гидеона, Алиса, сидевшая рядом с Орион, усмехнулась. Орион не могла сдержать улыбку, которая все же пробилась сквозь плотно сжатые губы. — Ну? Кто-то собирается объяснить, что здесь происходит? — раздраженно спросил Сириус, стукнув руками по дивану. Гидеон с Фабианом переглянулись, выглянули за дверь в поисках ненужных наблюдателей, и , удовлетворённые видом пустого холла, они закрыли дверь и сели к камину за столик. – Какое-то дело о Пожирателях смерти , на этот раз больше, чем обычно. У нас есть основания полагать, что они планируют рейд, — сказал Фабиан, и школьники нервно переглянулись. — Рейд? — переспросил Сириус, и близнецы кивнули. — Мы не будем встречаться некоторое время, потому что это именно то, чего они от нас хотят: похитить нас и пытать, — объяснил Гидеон. — Что? — громко спросил Уильям Уизли, и его губы задрожали. — Черт, — выругался Джеймс и потёр шею, — кажется, мы забыли о нем. Орион невозмутимо посмотрела на него, взглядом показывая на Гидеона, который щекотал Билла, громко смеющегося и уже напрочь забывшего о том, что он услышал. Остальные склонились над столом и продолжили обсуждение громким взволнованным шепотом. — Война началась, и это лишь первая битва, — сказал Джеймс, играя большим кольцом на указательном пальце, — что-то грядёт, я чувствую это. Все встревоженно переглянулись, но их взгляды давали негласное обещание защищать друг друга до последней капли крови.

***

Орион перестала рыться в чемодане, раздраженно вздохнула и откинула пряди, падающие на глаза. — Что ищешь? — любопытно спросила Лира, садясь на кровать Орион, подогнув под себя ногу. — Дневник, — ответила Орион, и ещё более ожесточённо начала перебирать вещи. Наконец, она заметила тонкую книжку в обложке из бархата с медальоном, в котором была заключена роза, — вот он! Нашла! Орион пролистала дневник до последней записи — письма к Регулусу с извинениями. То самое, в котором она извинялась перед ним за его ужасную потерю и писала, как сильно она по нему скучает. Лира перегнулась через плечо подруги, прочтя написанное, она закусила губу, чтобы не выругаться. Ей хотелось заорать на Орион, чтобы она не смела возвращаться к этому мальчишке, откровенному негодяю, что понимали все, кроме неё, но вместо этого Лира собралась с духом и решила дать дружеский совет. — Тебе нужно двигаться дальше, Ори. Он уже сделал это, — тихо сказала она, положив руку на плечо Орион, та кивнула и вырвала письмо из дневника.. — Пойдём, — сказал Орион, осматривая гриффиндорскую гостиную с лестницы, ведущей в общежитие девочек. Лира смущенно стояла у неё за спиной. Орион спустилась к камину, присела и разорвала письмо на мелкие клочки перед тем, как бросить его в пламя. Она громко вздохнула. Наконец-то она отпустила. Прошла всего неделя с начала третьего курса, и хотя Лира все лето провела со своей маггловской семьей, благодаря Орион она была посвящена во все подробности произошедших за это время событий в магическом мире. Лира всеми силами оказывала подруге моральную поддержку и как могла подбадривала её. Она видела, что Орион грустила втайне, пусть и скрывала это за маской радости от воссоединения своей семьи. Пусть сейчас они и не воюют, но это лишь затишье перед бурей. Теперь они были предателями крови, и Орион готовилась к бесконечному потоку оскорблений и травли со стороны слизеринцев. Что же, это не так трудно вытерпеть, если такова цена за счастье ее семьи. —Где это вы трое были? Уже давно комендантский час, — сказала Лира, подозрительно глядя на Мародеров, ввалившихся в гостиную. Орион подняла влажные глаза от пламени и сразу же отвернулась, пытаясь спрятать слёзы. Джеймс держал в руках огромную старую мантию, Сириус и Питер встали ближе, как будто пряча что-то у себя за спиной. — Не твоё собачье дело! — огрызнулся Джеймс; за его спиной послышался громкий вздох. — Джеймс Поттер! Ты самый грубый мальчишка, которого я когда-либо видела! Тебе повезёт, если я не сообщу об этом сейчас же декану нашего факультета! — Лили Эванс встала перед Поттером, казалось, она стала выше, огненно-рыжие волосы сверкали от отблесков камина у неё за спиной. Джеймс смотрел на девушку в которую был влюблён с первого курса, но сейчас он был слишком занят, чтобы обращать внимание даже на неё. Под глазами у него залегли тени, казалось, он не спал несколько ночей подряд. — Ты не посмеешь, Эванс! Почему бы вам просто не оставить нас в чертовом покое и не заткнуть свои рты? — громко сказал Джеймс, и Лили разъярённо фыркнула. — Какой же ты мудак, Поттер, — спокойно заметила Лира, и Орион не могла не кивнуть головой, снова обернувшись на разворачивающуюся сценку. Орион попыталась поймать взгляд Сириуса, но он избегал ее. — Где Ремус? — громко спросила Лили, прожигая взглядом троих Мародеров; Питер пожал плечами. — Его мама больна, и он уехал навестить ее, как всегда, — ответил он, Сириус толкнул Джеймса плечом. — Лили, пожалуйста, не говори о нас ничего декану, — попросил Питер, и Лили сжала губы, не зная, как поступить. — Я подумаю об этом! — сказала она, и троица, облегченно вздохнув, убежала в свою комнату. Орион снова повернулась к огню, где не осталось уже ничего от письма к Регулусу и их былой дружбы. Лили присела рядом на кресло. В гостиной снова воцарилась тишина, но не надолго. Дверь снова распахнулась, и из-за портрета в гостиную вбежала Алиса Фортеск, ее мантия дымилась. — Алиса, что случилось? — любопытно спросила Орион. — Фрэнк, он иногда бывает таким тупицей! — ответила Алиса. Лили помогла ей устранить последствия ссоры, и они сели на диван, погрузившись в разговор, до Орион с Лирой долетали бессвязные обрывки их речи. На следующее утро за завтраком Орион с Лирой болтали с Марлин МакКиннон, весьма остроумно рассказывающую последние сплетни, в основном о слизеринцах. Девочки смеялись до слез и отпускали шуточки. — Привет, Эванс, — поздоровался Джеймс устало, но счастливо, садясь напротив девочек. Лили раздраженно взглянула на него, на что он, конечно, не мог не отпустить колкое замечание, и снова началось их обычное препирательство. — Я в библиотеку, — шепнула Орион Лире, которая удивленно на неё посмотрела, а потом махнула рукой и продолжила следить за спором. Орион, улыбнувшись, покачала головой и встала из-за стола. Но хорошее настроение быстро пропало: собирая вещи, она наткнулась взглядом на группу слизеринцев. Они смеялись над чем-то маниакальным смехом, среди них сидела сучка Джейд; его не было.Орион нахмурилась, отгоняя от себя мысли о Регулусе, и пошла к выходу, по пути встретив двух пуффендуек, с которыми была хорошо знакома. В библиотеке почти никого не было, исключая нескольких студентов, которые, судя по всему, из неё не выходили с прошлого вечера. Орион с сочувствием посмотрела на несчастных, сидящих в темном угле, заваленных горой книг и исписанных пергаментов. Затем она увидела его. Он сидел на полу, прислонившись спиной к книжному шкафу и уткнувшись в книгу. Отросшие растрёпанные волосы закрывали его лицо, но она все же смогла рассмотреть что-то новое в его взгляде, что-то такое, чего она не видела прежде. Ей все стало ясно. Он не был больше ее Регулусом. Он был другим, изменился в плохом смысле этого слова, и плевать, как долго она будет это отрицать, правда останется прежней — старый Регулус мёртв. Он умер в ту ночь вместе со своей матерью. Орион вздохнула, достала учебник по Нумерологии и начала готовиться к следующему уроку. Орион ненавидила сюрпризы и взяла себе за правило выучивать новый материал ещё до начала урока, чтобы, когда им будут рассказывать тему на уроке, она уже была в курсе. Лира каждый раз закатывала глаза, когда Орион предлагала ей присоединиться, но списывала с удовольствием. Громкий хлопок оторвал ее от занятий, она повернула голову к источнику шума. Регулус стоял на другом конце зала, яростно споря с Теодором Ноттом, который со злобой указывал на своё предплечье. Они встретились глазами. Орион сжалась под его взглядом. Его глаза были красными, мешки под ними были больше чем у не спавших всю ночь семикурсников. Черты лица заострились, даже несмотря на утреннюю припухлость; обычная улыбка пропала, между бровями залегла складка. Он пристально смотрел на неё. Регулус смотрел на девушку, которая в одиночку разрушила его жизнь. Он винил ее за все, что в его жизни пошло неправильно. Если бы она не убежала, не отреклась от их убеждений и делала бы все, что ей сказано было делать, его мать была бы жива. Его отец был безжалостен после убийства матери, в обществе он постоянно хвастался, какой у него прекрасный сын, но за закрытыми дверьми он превращался в чудовище. Когда Регулус не подвергался издевательствам со стороны отца, он тренировался с Темным Лордом, который взялся лично за обучение мальчика, и это было ещё более страшно, чем однообразные мучения, которые изобретала скудная фантазия Ориона Блэка. Регулус отчаянно хотел остаться наедине с собой хоть на один день, но даже в Хогвартсе он не мог расслабиться ни на минуту. Он постоянно был окружён слизеринским кланом, который считал Регулса одним из негласных предводителей, роль, которую он ни за что не хотел занимать. Даже старшие прислушивались к нему, зная о его приближённости к Темному лорду, а он устал, так устал. Обычно Орион отводила взгляд или сбегала, но только не в этот раз. Она посмотрела на него в ответ. Сожалела ли она о его потере? Да. Скучала ли она по нему? Да. Простит ли она его когда-нибудь за то, что он стал куском дерьма, верящим в превосходство чистокровных? Нет, блядь. Он первым прервал их зрительный контакт, продолжив разговор с Ноттом, сказав тому что-то резкое, тот, вероятно, не заметил, что его друг отвлёкся на Орион. Орион вышла из библиотеки, разозлившаяся так, как никогда ещё не злилась, причём она сама не знала, на что.

***

Холодный январский ветер гнал волны по незамерзшему Чёрному озеру, заставлял краснеть щеки Орион и Лиры, болтающих о прошедших двухнедельных каникулах под тенью заледеневшего дерева, не дававшего никакого укрытия. — Мы все еще скрываемся. Мой отец купил старый коттедж не так давно, похоже, он все-же планировал сбежать от них, — прошептала Орион и бросила камень в озеро, пытаясь запустить блинчик. Камень один раз отскочил от воды и ушёл под воду. Орион нахмурилась, у неё никогда не получалось кинуть блинчик далеко, у Регулуса хорошо получалось ,и он всегда дразнил ее. — Скучаешь по поместью? — спросила Лира, ковыряя носком замёрзшую землю. Ей казалось, что в последние дни она ходит по тонкому льду вокруг Орион, что стоит ей сказать неверное слово, как их дружбе придёт конец. — Это может показаться странным, но нет. Там было довольно одиноко; сейчас у нас в коттедже две комнаты ,и мы стали гораздо ближе, так что… — Орион прервала разговор и обернулась на звук торопливых шагов и всхлипов, — Лили? Лили, что случилось? Глаза Лили опухли, рыжие волосы растрепались, мантия была накинута кое-как. — О, я… — Лили икнула, — из-звините, я не з-знала, что тут кто-то есть. Орион с Лирой переглянулись и обняли Лили с двух сторон. Лили слабо улыбнулась, вытерла слёзы, закуталась покрепче в зимнюю мантию и села на землю, прислоняюсь спиной к дереву. С минуту трое девочек помолчали. Двое ждали, пока третья поведает о своих бедах, а та стеклянными глазами смотрела на озеро, слегка вздрагивая. — Мы с Северусом снова поссорились, — наконец сказала Лили, и Лира глубоко вздохнула. Ни для кого не было тайной, что она ненавидела Северуса, особенно после того, как тот назвал ее грязноеровкой пару месяцев назад, за что она ударила его в лицо, потом в ход пошли заклинания; кончилось все тем, что им пришлось вместе драить котлы после уроков целую неделю, что не прибавило теплоты в их отношения. — Знаю, знаю, что ужасно глупо продолжать дружбу с ним, но пять лет просто так из жизни не выкинешь, — сказала Лили, как будто кому-то возражая, девочки продолжили молчать, слушая ее излияния. — Но знаете что? Я не заслуживаю такого отношения! Ещё раз он облажается и я окончательно порву с ним. Вы видели, что его друзья сделали на прошлой неделе с Мэри МакДональд? Они использовали против неё темную магию! Темную магию! А что сделал Северус? Ничего, совершенно ничего. Ясно, что наши представления о морали окончательно разошлись. Лили глубоко вздохнула и посмотрела на волны, сверкающие холодным блеском в лучах заходящего солнца. — Он даже попытался обвинить Ремуса в том, что он оборотень, можете в это поверить? Это совершенно абсурдно, да он сошёл с ума! Орион и Лира посмотрели друг на друга широко открытыми глазами за спиной Лили. Орион отвернулась и покачала головой. Оборотень? Это никак не может быть правдой, Лили права, Северус окончательно сошёл с ума. Лили вздохнула и закончила свою тираду словами: — Почему парни такие высокомерные тряпки? — Потому что они не видят того, что находится прямо у них под носом, а когда им все же удаётся это разглядеть, они не могут этого оценить, — язвительно сказала Лира, и Лили согласно кивнула. Орион их совсем не слушала, погрузившись в свои мысли. Может быть, Северус был прав, и Ремус — оборотень? — Не хотите пойти со мной навестить Мэри? Орион встряхнула головой, прогоняя непрошеные мысли и посмотрела на Лиру: — Мэри? — Да, Мэри. Мэри МакДональд. Лили нам рассказала, что ее прокляли сегодня утром, я хочу проведать её. Я разговаривала с ней раньше, она довольно милая. Позор, как эти слизеринцы с ней поступили, — объяснила Лира, и Орион нахмурилась, посмотрев на зелёные шарфы, видневшиеся на другом берегу озера. — Конечно, я пойду, — сказала она, и Лира удовлетворенно улыбнулась. Девочки нашли Мэри во внутреннем дворике, она сидела на каменных ступенях. Орион привстала на носочки, заложила руки за спину и огляделась. Дворик был пуст, если не считать группку когтевранцев, делавших уроки на свежем воздухе, и Мародеров, поймавших Снейпа. Орион немного поколебалась, но всё-таки их было четверо против одного, что вряд ли было честно, так что она кинулась к ним через двор, выхватывая на ходу палочку. — Парни, остановитесь! — закричала она, подбежав к ним. — Держись отсюда подальше! — огрызнулся Питер, послав заклинание в Северуса. Орион пристально посмотрела на него. — Экспеллиармус! — палочка Питера вырвалась у него из руки, Орион поймала ее и усмехнулась. Ремусу одному было не по себе, но он ничего не сделал, когда Джеймс подвесил Снейпа вверх ногами, а Сириус издевался над ним. — Парни, хватит, вы перешли границу. Оставьте его в покое! — кричала Орион, но Джеймс с Сириусом только отмахнулись от неё. — ХВАТИТ! ХВАТИТ! — закричала Лили, подбегая к ним, но было слишком поздно. Джеймс уже стащил заклинанием с Северуса штаны, выставив его подштанники на всеобщее обозрение. Орион стало ужасно стыдно и за Снейпа и за Мародеров; лицо Северуса покраснело, и она не знала от чего — от стыда или от прилива крови к голове. — Отпусти его, Джеймс Поттер! — заорала подбежавшая Лира, но Джеймс только рассмеялся. Орион раскрыла глаза от изумления — Лира защищала Северуса, хотя всем было известно, что она ненавидит его. — Пожалуйста, Джеймс, просто отпусти его! — попросила Лили, глядя прямо в глаза Поттеру. — А ты как думаешь, Нюниус? Должны ли мы тебя отпустить после того, как Лили нас так мило попросила? — с издевкой произнёс Джеймс, но Северус только смотрел на него с невыразимой злобой. — Мне не нужна помощь грязнокровки! Обоих. Или этой предательницы крови, — прохрипел Снейп, и Лира вспыхнула. Лили широко раскрыла глаза, ещё не веря в то, что он сказал, затрясла головой и ушла, не оглядываясь. Орион громко фыркнула и вернула Питеру палочку Северуса, пусть разденет Снейпа хоть догола и пустит бегать его по коридорам в таком виде. — Ты заплатишь за это, Нюниус! — сказал Джеймс, и начал медленно взмахивать палочкой вверх и вниз, заставив Снейпа качаться из стороны в сторону. Он позеленел, казалось, его сейчас вырвет. Но Орион не чувствовала к нему никакой жалости, уже нет. — Миленько, теперь ты действительно потерял ее, Нюниус, — Лира внимательно посмотрела на Снейпа, затем бросила ему его палочку, которую она отобрала у Джеймса. Палочка ударила его по лбу, но Северус ничего не сказал, отвернувшись в сторону. — Пойдём, Орион, — сказала Лира, и Орион ушла за подругой с отвращением на лице. — Ты в порядке? — спросила Орион, и Лира злобно улыбнулась. — Он назвал нас грязнокровками, даже Лили! Но знаешь что? Теперь ясно, что Лили покончила с ним, так что мне теперь все равно. Карма та ещё сучка, — сказала Лира. Стук ее туфель громко раздавался в пустом коридоре. — Куда ты идёшь?! — спросила Орион, задыхаясь от безумного темпа. Лира остановилась и посмотрела на неё. — На кухню, чтобы попросить у эльфов печенья! Увидимся в гостиной? — спросила Лира, Орион улыбнулась и кивнула в ответ. Он снова был здесь. Его волосы были откинуты назад, он целиком погрузился в книгу, сидя в кресле и закинув ноги на стол. Орион отвела от него глаза и начала ходить между книжными шкафами в поисках книги «Оборотни и как их отыскать». Спустя десять минут поисков она все же отыскала тяжёлый том с золотым тиснением на обложке, изображавшем чудовищную помесь человека с волком. Она села за пустой стол около окна, из которого безбожно дуло, закуталась поплотнее в мантию и начала читать. Оборотень, так же известный как ликантроп, — человеческое существо, которое с восходом полной Луны превращается в не поддающегося власти человеческой, вселяющего ужас, противного Богу и людям волка. Болезнь сия называется ликантропией. Не во власти оборотня выбирать когда и где превращаться, забывает он во время трансформации себя, даже друга лучшего и брата убьёт он во время оное. Однако помнят они всё, что случилось с ними во время трансформации вплоть до возвращения в образ человеческий. Чтобы оборотнем стать, надобно другим оборотнем в образе волчьем в полнолуние укушенным быть. Желчь тогда волчья по телу жертвы разойдётся, кровь человеческую загрязнив. След укуса ли, царапина ли, нанесённая человеку или зверю оборотнем не могут быть излечены, на веки вечные шрамы останутся. Орион захлопнула книгу, и оттерла слёзы, потекшие по щекам. Она торопливо запихнула книгу в сумку и откинула волосы от лица. Регулус с беспокойством вглядывался в ее лицо. Он выглядел уставшим, но в первый раз за всю ее жизнь Орион было все равно. Это было не ее проблемой, она, как и Лили, покончила с ним. Орион встретилась взглядом с Регулусом и мило улыбнулась. Он казался ошарашенным и слегка удивленным, но все же выдавил слабую улыбку. Орион язвительно усмехнулась и отвернулась, улыбка на его лице исчезла, он нахмурился, глядя как она уходит.