П – значит Принципы, а ещё Признание

      После недолгих раздумий, было решено, что пойти завтракать в кафе гораздо логичнее и практичнее для них обоих, ибо если бы Сайки по неосторожности решил привести девушку к себе домой, то её разбитый и полностью потеряный вид не укрылся бы от зорких глаз мамы, которая заставила бы все рассказать. Она совершенно не умеет хранить секреты, поэтому через пару часов уже весь город бы знал, что некий Кубоясу Арен в больнице в особо тяжёлом состоянии. Да и в кафе псионик мог позволить себе, раз уж нервные клетки в его мозге всё равно уже уничтожены, поесть кофейного желе, так что от такого расклада все только выйгрывали. Поэтому, когда они поравнялись и Сайки убедился, что девушка покорно следует за ним, он отпустил её руку и продолжил своё движение. Им пришлось свернуть с дорожки, ведущей к парку, перейти через дорогу и направиться к ближайшему уже работающему кафе. К счастью, таковое обнаружилось в двухсот метрах, что псионик незамедлительно выяснил, и повёл за собой неожиданно свалившуюся на его голову проблему. Она, кстати, ни слова не проронила во время их пути, только шла, опустив голову, отчего бледное лицо с тёмными синяками казалось ещё более изнурённым. Однако, если она шла молча, это не значит что и в её голове была полнейшая тишина. Встреть Кусуо человека без каких-либо мыслей, он бы незадумываясь привязал его к себе и жил с ним всю жизнь, потому как он никогда бы вообще не двигался и не говорил – а то какого-нибудь Нендо, который просто не умеет думать ему отнюдь не нужно. Но несмотря на это в голове девушки, а следовательно и Сайки, крутилась одна лишь навязчивая мысль о здоровье Арена. Она перекрывала буквально каждый естественный рефлекс, поэтому даже когда на них чуть не налетел велосипедист, парню пришлось спешно оттаскивать её с дороги, чтобы не стать ещё и героями утренних происшествий в газетах.       "Вот ведь проблема."       Звоночек на двери звякнул, и они сели за ближайший столик у окна, расположившись друг на против друга. Когда к ним подошла улыбающаяся официантка, то кинув на странную парочку недоумевающий взгляд, справилась о заказе. Переведя лиловый взгляд со спутницы обратно на официантку, Кусуо заказал рисовый омлет, крепкого чёрного чая, а себе как обычно кофейного желе. Понятно было, что сейчас лучше позаботиться полностью, чем потом мучаться совестью (да-да, у него она тоже имелась) за равнодушие.       – Сходи в туалет и приведи себя в порядок, – парень облокотился на руку, уставившись прямо на неё.       – Хорошо, – ответ был немногословным. Она поднялась и направилась к туалетной двери, даже не озираясь, словно ходила сюда каждый день.       Псионик знал, что у каждого человека своя реакция на стресс и глушить его тоже каждый будет по разному. Кто-то заедает проблемы сладкой или жирной пищей, кто-то с головой уходит в творчество, но во время самой первой стадии обычно только две реакции – громкая, с плачем, криками и истериками, и такая как у неё, тихая, абсолютно безмолвная, с отсутствующим видом. И кто знает что же из этого лучше. Всё-таки как же от них много проблем. Пока девушка отошла, Сайки решил быстренько проверить как там Кубоясу, огляделся, чтобы проверить не глазеет ли на него кто-нибудь, а то сидящий в одиночестве подросток, который косит глаза не самое обычное явление, и убедившись, что никого в кафе практически нет, он воспользовался Ясновиденьем. Его тут же перенесло в государственную больницу, где под капельницей, без сознания, подключённый к различным аппаратам с тянущимися из его рук и груди трубочками, лежал весь избитый и перебинтованный Арен. Честно говоря, всё было настолько плохо, что Кусуо сначала в нём даже не признал своего одноклассника, однако из-под бинтов торчали прядки фиолетовых волос, поэтому справедливо рассудив, было решено, что в таком избитом состоянии может быть только Кубоясу. Состояние тяжёлое, но стабильно, похоже что жизни ничего не угрожает. И стоило ли переживать этой дурёхе? Пройдёт неделя-две и будет как новенький, раны то затягиваются во мгновенье ока, благодаря безызвестным подвигам псионика. Поэтому спокойно выдохнув, парень вернулся в кафе, продумывая как бы так аккуратно и ненавязчиво заставить девушку успокоиться, чтобы она спокойно ела и спала эти два дня до того, как её пустят к пострадавшему байкеру. Никаких хороших идей в голову не лезло, можно конечно превратить её в камень, чтобы время пролетело быстрее, однако тогда она совершенно точно заметит, что вместо положенных сорока восьми часов прошли какие-то секунды. Можно было внушить ей, что с Кубоясу всё в порядке, но это было невозможно в силу невероятной мощности этой способности, сделай Сайки это, то весь мир стал бы думать, что Арен в норме. Неплохим вариантом казалось заменить её воспоминания на что-то другое, но к сожалению, объём события был слишком велик для того, чтобы просто взять и подменить его на что-то другое. В итоге, так ничего и не придумав, псионик откинулся на спинку сиденья, сложив руки на груди, – вот будь он его мамой, то точно смог бы успокоить бедняжку. Точно, он же может поменяться с ней телами! Хотя, если так подумать, то это тоже плохая идея, потому что мама Сайки начнёт вести себя как обычно, тем самым заставив подозрения закрасться в голову девушки. Всё не то, ничего не подходило под ситуацию.       За всеми раздумьями, он и не заметил, как она уже успела вернутья и села обратно за столик. Вид её не сказать что стал особо лучше, но она умылась и лицо её заметно посвежело, а ещё она видимо попыталась кое-как расчесать волосы пальцами, но в итоге сдалась и просто скрутила их в слабый хвост. Теперь перед Кусуо уже сидело подобие на здорового человека, что не могло не радовать. Они сидели в тишине, со стороны можно было подумать, что они общаются мысленно, но это было вовсе не так. Она упёрла голову в руки и рассматривала идеально-гладкую поверхность стола, отвлекаясь от дурных мыслей поиском царапин, а Сайки нервно крутил кольцо в кармане, и иногда поглядывая в окно. Было неловко. Эту атмосферу на миг прервала официантка, с такой же нарисованной улыбкой поднеся заказ, пожелав приятного аппетита и удалившись. Теперь унять своё лёгкое беспокойство помогло желе, и забыв обо всём, псионик резво начал поглощать его, в то время как девушка робко взялась за омлет. Они всё также молчали. Делать довольное лицо Сайки не стал, хотя глубого в душе смаковал каждый кусочек этой насыщенной вкусом кофейных зерён сладости. Но вот, когда пияла с желе практически опустела, его спутница в нерешительности покрутила ножик в руке, потом слабо и рвано выдохнула воздух, скопившийся в лёгких, и приоткрыла рот, заставив парня замереть в ожидании слов.       – Спасибо, – не отводя взгляд от еды, проговорила девушка, – Если бы не ты, то до еды я бы добралась ой как не скоро.       Она грустно усмехнулась, осмелившись на какие-то секунды поднять глаза, но увидела только переливы утреннего света в его зелёных очках.       – Со мной просто такое впервые, и я... действительно переживаю, – она зачем-то положила вилку на край тарелки, а потом вновь подцепила её пальцами и продолжила есть по кусочку. Не найдясь с быстрым ответом, Сайки кивнул, отметив, что на лице у девушки уже стал появляться какой-никакой румянец, а это значит, что он всё делает правильно. Однако что-то несильно кольнуло его в грудь, будто прицепленная на одежду булавка отцепилась и впилась в кожу на какой-то миг. Незаметно поморщившись, он углубился в размышления что же из слов одноклассницы вызвало такой укол. Ещё раз проиграв у себя в голове её монолог, он остановился на словах: "я действительно переживаю". Да, вроде как всё обычно, и это он успел уже давно понять, однако в сознании вырисовывалось одно такое чёткое "но". А с чего бы это ей вообще беспокоиться о Кубоясу? Сайки ни разу не видел их вместе, может не замечал, но и впрямь почему бы это новенькой ученице водиться с Ареном? У него же на лице написано, что хорошего от него ждать не стоит. Был ли в этом свой скрытый смысл, или уже он сам напридумывал себе всякого, и с какой стати ему вообще должно быть интересно кто с кем дружит? Его не трогают и хорошо, зачем ему знать что-то личное об этих двоих. Фыркнув у себя в голове, Сайки вернулся в реальность, где они уже доели и собирались оплачивать счёт. Девушка порывалась сама заплатить, но строгий взгляд псионика и она уже безукоризненно ждала его около выхода, в то время как он отсчитывал купюры. Внезапно, у неё заиграл телефон и она непривычно резкими, ломанными движениями выхватила его из кармана и жадно принялась слушать. К её сожалению, это была всего лишь мама, которая беспокоилась и говорила дочери вернуться домой, поспать и выпить успокоительного, на что она отвечала, что уже на пути к дому. И в этот момент Сайки, который буквально только что решил, что чужая личная жизнь его никак не трогает, совершил диаметрально противоположное действие – аккуратно стащил тонкую перчатку и легонько дотронулся до шеи девушки. Сработала Мыслеграфия, теперь ему станет известно что же связывает этих двоих.       При использовании этой способности Кусуо видел всё, как будто перед ним проигрывается киноплёнка. То есть он смотрел кино про прошлое той или иной вещи, в нашем случае, человека. И сейчас перед ним возник задний двор школы, тонущий в рыже-сизых тенях и лучах исчезающего солнца. Сумерки почти настигли школу, и огромная тень, ниспадающая на рядом растущие деревья и футбольное поле, холодила тёплую сухую землю. По ощущениям это был конец осени, так как порывы холодного ветра иногда раскачивали кроны и с них осыпались жёлтые листья. Перед Сайки, почти упираясь в кирпичную кладку, стояла его одноклассница с чуть побледневшим лицом, в напряжённой полностью готовой к побегу позе. Перед ней стояли четверо – одна черноволосая девушка, которая с блевотно-слащавой миной висла у другого парня на локте, а тот в свою очередь с идиотской усмешкой разглядывал напряжённую, прижатую к стенке девушку. Рядом были ещё двое парней, один в мятой и грязной форме, а другой с длиннющими сальными волосами, который тоже похабно улыбался и заходил с права. Кусуо сцепил кулаки, почувствовав как ногти впились в ладонь с безудержной силой и в реальности наверняка у него потекла кровь. Через несколько мгновений он услышал голоса, которые с невероятной наигранностью мнящих себя богами, ехидничали с девушкой.       – Ну что, идиотка-чан, теперь не такая крутая? – девочка-шатенка показала ей язык и некультурно раздвинула пальцами один глаз. – Я говорила, что ты за это поплатишься. Теперь Азу-чан из тебя такое пугало сделает.       Как бы в подтверждение своих слов её, видимо, парень хмыкнул и сделал какой-то жест своим дружкам, и те начали подходить ближе, раскачиваясь будто на палубе и окружая. Сайки замер в ожидании, коря себя за полное бессилие, а его одноклассница, понявшая что дело дрянь поступила довольно умно. Оценив шансы на побег, учитывая то, что в школе едва ли остался кто-то способный ей помочь, она незаметно выудила из кармана телефон и включила запись.       – Повторите ещё раз ваши имена, я вас не помню, – она с вызовом взглянула на гопников, чуть не дрогнув под их изменившимися лицами. Девчонка скривилась и заорала:       – Ах ты сучка! – она резко сделала выпад вперёд и девушку настигла сильная оплеуха, от которой она слегка покачнулась, тут же оттолкнув чужую руку. – Нанами Андо, запомни это, кобыла!       – Ну-ну, Нан-чан, – елейным голоском заговорил её парень, притягивая за локоть обратно к себе. – Нечего мараться о такой мусор.       На мгновенье прижав к горевшей половине лица руку, девушка тут же её убрала, рассудив, что с двумя руками защищаться будет удобнее, раз уж намерения у её обидчиков вовсе не безобидные. Взгляд Сайки темнел с каждой секундой, потому как он ещё и прекрасно ощущал чувства её самой; знал этот ужасный страх, знал, что ноги у неё задубели, а по кончикам пальцев протёк липкий мороз. Её мысли путались и сбивались, она едва соображала куда и как бежать, если она всё-таки сумеет вырваться из кольца, всё плотнее её сжимавшего. Паника сводила внутренней, неприятно ледяной дрожью, но она храбрилась, решив, что уж перед такими отбросами не позволит своему достоинству упасть. Храбро и чертовски глупо, по мнению Сайки.       – Мерзавка, думаешь приехала из Канады и тебе тут ковровую дорожку постелят? Ошибаешься, – парень щёлкнул пальцами и тот, что был в грязной форме жёстко ухватил бедную девушку за руку. От такой хватки кость тут же заныла, а сама пострадавшая от неожиданного движения чуть не свалилась прямо под ноги к обидчикам, но удержалась благодаря стене. Её тут же схватили за волосы сзади, больно оттягивая их, и вжимая в стену. Ещё мгновение и Сайки бы точно разнёс кафе, в котором находилось его физическое тело в щепки, девушка в воспоминании начала бы брыкаться и плеваться дабы отбиться от обидчиков, однако что-то, к счастью, пошло не так.       – Эй, ублюдки, вы какого чёрта делаете с девушкой?! – лицо у появившегося исказилось, брови сошлись на переносице, бутафорские очки тут же лопнули в сильной руке, а рот исказила настоящая, неподдельная по-зверски злостная ухмылка. Кубоясу Арен не был фальшивкой, в отличии от этих недо-гопников без мозгов, в нём крылась настоящая природная сила сокрушения. Сайки и его одноклассница одновременно уставились на неожиданного спасителя с удивлением, и псионик понял, что попал ровно на сцену их знакомства. Что ж, это было совсем не то, чего он ожидал.       – Ты ещё кто такой?       – А ну отошли от неё, уроды! – проигнорировав вопрос, парень замахнулся и ударил ближайшего парня в грудь, после чего тот отлетел метров на семь, ещё и прокатившись по земле. Он даже охнуть не успел.       – К-как? – бездонный ужас светился в их глазах, когда Кубоясу уже готовил руку для следующего удара; да, тот парень точно что-то сломал.       – Подожди!       Сначала было непонятно кто это крикнул – придурки, возомнившие себя грозой этой школы, или пострадавшая от их нападок девушка, однако когда чужая аккуратная ладонь легла на жёсткие плечи Кубоясу, тот невольно остановился, замерев в позе для удара. Девушка смотрела на него без страха, однако Сайки прекрасно чувствовал скручивающий внутренности страх, передававшийся и ему каким-то образом. Она смотрела решительно, при этом с силой сжимая плечо её заступника, пока все участники этой картины замерли в ожидании.       – Чего? – наконец сообразил с ответом Арен, удивившись тому, что его во время волны гнева смогла остановить эта девчонка, только что чуть не ставшая жертвой издевательств.       – Не трогай их, пожалуйста. У меня всё записано, она сказала своё имя и лица я их запомнила. Они точно получат наказание, –  как можно ровнее произнесла она, чувствуя как колени предательски начинают трястись, от давящей на неё гневной ауры.       – Таких подонков никакими предупреждениями и выговорами не исправить! Всё, что они понимают, это ответные удары, – прорычал Кубоясу, стряхивая руку с плеча и разворачиваясь лицом к девушке.       – Насилие порождает насилие! Побьёшь их и станешь таким же! – голос её сорвался на высокие ноты, а сама уже не могла удерживать хладнокровное выражение лица. Что-то вновь кольнуло в сердце Сайки.       Кубоясу загадочно хмыкнул, с невероятным сожалением осознавая, что он давно на самом дне этого мира, состоящего из одной лишь жестокости. Печаль отразилась на его лице лучше, чем кадр на фотоплёнке, а девушка зачем-то продолжила, чувствуя всю стрессовую потребность выговориться.       – Чтобы разорвать этот круг нужно сдерживаться, иначе ничего не изменится, понимаешь? Если тебе хватило смелости защитить меня, так не становись таким же придурком как они. Плохой парень не заступился бы, поэтому и ты можешь сдержать свой гнев, – постепенно лицо Кубоясу разглаживалась, а всё ещё сжатый кулак расслаблялся. Он кинул напряжённо-нерешительный взгляд в сторону до сих пор шокированных школьников, вновь посмотрел на проповедующую удивительные вещи девушку, и громко вздохнул. Он принял решение.       – Вы, – он жестом указал на затрясшихся гопников, – Ещё раз такое выкините, и в школу больше никогда прийти не сможете, понятно?       Стальным голосом сопроводив эти слова, и получив лихорадочные кивки, Кубоясу ещё раз тяжело выдохнул и воззрился на девушку. Сайки, испытавший невероятное облегчение, заметил, что и лицо защитника смягчилось и он с улыбкой глядел в сторону одноклассницы.       – Тебя как зовут? – если приглядеться, в этот момент можно было заметить промелькнувшее в его глазах безмерное уважение. Только что он сделал то, о чём мечтал уже несколько месяцев с ряду – не избил кого-то до полусмерти, а просто отпустил. И вместе с ними отпустил и какую-то частичку себя, в нём будто поднялась невиданная лёгкость, а аура разом стала непринуждённой и даже, в какой-то степени, дружелюбной.       – Мадока Хиги, – не взирая на яростно саднящий след от удара и ноющую руку, девушка вежливо поклонилась и добавила: – А вас?       – Кубоясу Арен, – немного смутившись от поклона, парень помялся и неожиданно выдал: – Спасибо тебе большое.       В голове у Мадоки пошла загрузка, это он за что благодарит, он же её спас. Наверное, всё её замешательство отразилось во взгляде, потому что Кубоясу неловко усмехнулся и почесал щёку.       – Ты только что сделала гораздо больше, чем я, – только и выдал он, разъясняя тем самым ровным счётом ничего. – Ты, кажется, недавно перевелась. Мы же одноклассники, верно?       – Да, – только и смогла выдавить из себя девушка, ощутив за эту секунду весь груз пережитых сегодня эмоций. На неё словно вылили тонну неприятно-скользкой воды, сделав всё тело тяжёлым и непослушным. Поэтому на все вопросы хотелось отвечать односложно, либо же не отвечать вовсе.       – А ты.. Ну, правда так считаешь? – замявшись спросил Арен, засем-то пройдясь пальцами по своим волосам.       – Как? – взглянув на нового знакомого, ответила вопросом на вопрос девушка.       – Что насилие порождает лишь насилие, и что я... Я могу удерживаться от него, – крайне глупый вопрос, опять по мнению Сайки. Если он знает её от силы минут пять, как можно задавать такие вопросы?       – Ты сделал это сегодня, значит можешь. Око за око и мир ослепнет, поэтому...       А дальше все звуки и краски начали ускользать от Кусуо. Его закрутило в быстром водовороте из чувств, эмоций, расплывчатые силуэты двух его одноклассников начали расползаться будто картина, на которую плеснули воды, и вот он уже снова в кафе, неловко прижимается подушечками пальцев к открытой шее Мадоки, пока та успокаивает маму по телефону. Быстро отдёрнув руку, он надевает перчатку, стараясь переварить всю полученную информацию как можно быстрее, чтобы не выглядеть глупо и потерянно.       – Фух, ещё раз спасибо, Сайки, – она разворачивается к псионику, когда они под звон дверного колокольчика выходят из кафе. В глаза снова бросаются разительные перемены, ведь только что смотревшему на здоровую Мадоку Кусуо, непривычно видеть её истощённое и вымученное лицо. Внезапно, в груди снова что-то пронзительно колит, стоит только кинуть взгляд на девушку. Вот сейчас он смотрит, и видит перед собой человека, который в своём юном возрасте уже готов лечь костьми за свои убеждения. Перед ним стоит не глупая старшеклассница, а человек со своими идеалами и принципами, которые он никогда не променяет на двенадцать серебрянников. Безмерное уважение – вот что испытывает Сайки, понимая, что несмотря на всю неидеальность её мыслей, в каких-то вещах она тверда и ничто не сдвинет её с правильного пути. И осознав, что в мире ещё остались такие люди, у него отлегло от сердца, которое уже привыкло и смирилось с мыслью о том, что все люди зачерствелые эгоисты, несерьёзные и постоянно переобувающиеся. Приятное покалываение распространилось по грудной клетке вместе с учащённым пульсом, заставив Сайки перепугаться до смерти – он что подвергся какому-то неизвестному заболеванию?       – Я, пожалуй, пойду. Ещё раз большое спасибо за помощь, я позвоню как только станет что-то известно, – на секунду на лицо её вновь легла лёгкая тень, но Мадока справилась с собой, – Увидимся!       И она оставила его, запутывающегося в своих мыслях, посреди дороги. Наверное тогда Сайки начал понимать, что хорошим эта история, может и не закончиться.