Путеводная нить, на распутье закат Ты шагнул в лабиринт и ни шагу назад Только вперёд, честь - не просто слова Ты до звезды поднимешься с самого дна.
- Игорь, ну что тут у тебя? - Рогозина, накинув халат, склонилась «над душой». Я нахмурился, сжал руку в кулак, чтобы не сорваться. Как правило, меня это не раздражало. А тут… Неделю назад с Ленкой в очередной раз поругались. Ну, зачем она во всем делает меня виноватым? Ведь сама тут работала, должна же она хоть что-нибудь понимать. Да, я обещал, что сходим все вместе – я, Лена и Пашка – в зоопарк. Но тут меня «дернули» в семь утра – мол, отгул отменяется, потому что по городу бродит новый сумасшедший. А работать некому – рук не хватает. Так ведь и вправду некому! Тихонов с Амелиной под прикрытием - один химика изображает, вторая - шлюху, Белозеров всё еще в отпуске. Его даже в стране нет, улетел с семьей в Крым отдыхать. Вот работать и некому. Ведь маньяку-убийце не объяснишь, что у эксперта сегодня выходной и пусть он до завтра подождет со своими расправами. Лена сразу надулась, обиделась. Она уверена, что я специально на работу рвусь. Сразу заладила: «Совсем меня не любишь». Еще с полгода назад, когда перепалки в подобном тоне только начинались, я хватал её в охапку, заверял, что люблю, что мечтаю проводить больше времени с семьёй, но есть работа и есть слово «надо». Ленка, конечно, делала вид, что обижается, а принесенную вечером коробочку конфет принимала. Ну и окончательно мы с ней мирились уже в спальне… Но разговоры в подобном ключе стали происходить все чаще, все больше несправедливых упреков в мою сторону. Мне кажется, что с каждым её «ты меня совсем не любишь», «я больше так не могу», «может, ты на работе жить будешь?!» она словно подталкивала меня к принятию ситуации, которую не надумала скучающая жена, а которая именно имеет место быть. Не удивительно, что постепенно я начал избегать своего дома, задерживался допоздна сначала на работе, а потом и не только на работе. Тем более что любовь к Лене иссякала неумолимо, уходила из моего сердца сначала маленькими редкими капельками, со временем сливавшимися в тонкий ручеек, а потом хлынула неудержимым потоком, оставив в нем только сухое недоумение: и что я в ней нашел? Неужели мне придется до конца жизни жить бок о бок с этой милой, неглупой, приятной во всех отношениях, но абсолютной не нужной мне женщиной? Вот и ссора недельной давности. Я не выдержал, я понимал, что так дальше продолжаться не может. Что нам надо поговорить. - Игорь! Ты понимаешь, что ты меня вообще не видишь? Ты сына не видишь! Ты хоть помнишь, в каком классе он учится?! - Лена! Давай прекратим этот цирк! Я все отлично помню. И ты тоже должна помнить, как оно было, когда и ты в ФЭС работала. Найдена очередная жертва маньяка. Извини, мне нужно ехать, - я резко отодвигаю жену в сторону, иду в коридор и начинаю обуваться. Выпрямляюсь и оборачиваюсь. Она стоит в дверном проеме. Красивая. Холодная. Чужая. В тонком шелковом пеньюаре. Смотрит на меня со злобой. - Игорь, знаешь, мне кажется, что нам нужно… отдохнуть друг от друга. Хотя… - она задумывается, сосредоточенно ковыряет ножкой коврик в коридоре. – Отдыхать-то и не от чего. Я думаю, что если сейчас попрошу тебя вспомнить, когда мы в последний раз все вместе собирались, ты мне даже время года не назовешь! Ты и твоя распрекрасная память. Я устало облокотился на шкафчик и прикрыл глаза. Нет сил. - Молчишь, да? Крыть нечем? Знаешь, что? Я сегодня же уезжаю к маме. И Пашку возьму с собой – без меня ребенок просто от голода умрет. А ты пока посиди сам, покукуй и реши, наконец, что для тебя дороже - семья или работа… – голос Лены предательски дрогнул, и она стремительно скрылась в комнате. Вот сегодня Пашка позвонил, сказал, что они приезжают вечером. Я думал. Я все это время думал. И понял. Лена права. - Игорь, ты уснул? – Рогозина обеспокоенно заглянула мне прямо в глаза. - Нет-нет, что вы… Значит так, на предполагаемом орудии убийства….***
Никогда бы не подумал, что в такой поздний час в магазинчике может быть столько народа. Уже полчаса стою в очереди к кассе, сжимая в руках коробку конфет «Южная ночь». Её любимые. Ты меня совсем не любишь Внимательно прислушиваюсь к себе. Говорю тихо-тихо, шепотом: «Я люблю Лену». Отклика в груди нет. С таким же успехом можно произнести: «Я люблю лето». Котик, а может, все-таки, у меня останешься? А кикиморе своей скажешь, что, мол, на работе ночевал… Я остался. Но разве из-за того, что мне с Жанной было хорошо? Нет. Я остался, потому что домой не хотел. Потому что там Лена. И её укоризненный взгляд. Слушай, Игорек, как я тебе завидую. У меня что не баба, то стерва, тьфу. Один-единственный раз, Игорек, жениться решил. И что? Эта дрянь меня предала. Говорит, что хотела как лучше. Но нет, Игорек, она на самом деле на миллион позарилась. А вот Ленка у тебя золотая. Где ты её нашел? Подскажешь? Может, я и себе там найду нормальную?.. Эх, Серега, Серега. Хорошо там, где нас нет. Реши, наконец, что для тебя дороже - семья или работа Тут и решать ничего не нужно, тут и так все ясно. Я кинул коробочку конфет на ленту и стремительно пошел на выход, не обращая внимания на несущиеся мне в спину крики: «Молодой человек, куда же вы? Вернитесь немедленно!»***
Аккуратно открываю дверь ключом, стараюсь не шуметь. Не хочу объясняться сейчас, устал я. Безумно устал. На ощупь разуваюсь, снимаю курточку и… прикрываю глаза от слепящего света. Конечно же, какая жена ляжет спать, не дождавшись мужа с работы? Она стоит там же, где и неделю назад. Опирается на косяк и смотрит на меня. С плохо скрываемой радостью, какой-то нежностью. Немного смущена. Её быстрый взгляд на какие-то доли секунды задерживается на моих руках. Пустых. Жена на глазах меняется в лице. Мрачнеет. Она все поняла. Я вздыхаю. Тоже понимаю, что тянуть более не имеет смысла. Что сейчас или никогда. - Лен, пойдем на кухню, чтобы Пашку не разбудить. Нам нужно поговорить...А за звездой тысячи глаз А за звездой солнце за нас Окинешь взглядом весь долгий путь Шагнёшь в огонь, разрывая замкнутый круг.