If I risk it all, could you break my fall?

      Удивительно, но смотреть на чьё-то сражение бывает крайне занимательно.       Палпатин планировал провести этот день совсем по-другому, пока Вейдер не предложил устроить поединок между одним из инквизиторов и Рейвен, дабы выяснить, кто из них сильнее. Гранд-инквизитор согласился сразу же и даже нашёл инквизитора для поединка. Но в этой идее также ощущалось хорошо спрятанное желание Вейдера доказать бесполезность инквизиции. Палпатин давно знал об отношении его ученика к инквизиторам. И не нужно было об этом спрашивать самого Вейдера.       Для понятия чьих-то эмоций нужно, иногда, всего-то пораскинуть мозгами и использовать Силу. Для ситха разумы людей всегда были как на ладони, будто они всегда ждали, чтобы их увидели и прочитали.       Инквизиторы стояли возле стены в тренировочном зале и наблюдали за боем Двадцатого брата и Рейвен. Палпатин, Вейдер и Гранд-инквизитор наблюдали за процессом с небольшого балкончика. Большинство инквизиторов уже засыпали и зевали от скуки. Всё это напоминало Палпатину арену на Джеонозисе. Не хватало только опасных тварей, готовых растерзать любого. Хотя, такими тварями большинство считали именно инквизиторов. — Они оба сражаются на равных, — прокомментировал Гранд-инквизитор. — Пока на равных, — добавил Вейдер. — Посмотрим, кто одержит вверх.       О противостоянии Вейдера и Гранд-инквизитора известно ещё давно. Эти двое просто ненавидели друг друга и часто доказывали о своём превосходстве перед Палпатином. Каждый из них хотел уважения от него. Вейдер хоть и тренировал иногда инквизиторов, часто выражал своё недовольство насчёт них.       Он говорил, что они не нужны и рано или поздно отправятся на свалку, как старый заржавевший дроид. И этот поединок был лишь ещё одним способом решить, кто всё-таки прав: Гранд-инквизитор, верящий в полезность и эффективность инквизиции, или, может быть, Вейдер, считавший, что инквизиторы лишь станут обузой.       На самом деле, Палпатин не верил ни в победу Двадцатого брата, ни в победу Рейвен. Однако, ему было интересно, кто же выиграет поединок. Он решил обратиться к Силе, в надежде, что она даст ответ, расставив всё на свои места. Честно говоря, конфликт Гранд-инквизитора и Вейдера уже давным-давно поднадоел. Палпатин был за инквизицию, ведь именно он решил создать эту организацию для борьбы с джедаями. А Вейдер желал добиться роспуска инквизиции. Он не признавал неудач, каковы бы ни были их причины.       Сила подсказывала, что в этом поединке один погибнет от алого клинка противника. А вот кто погибнет, понять так и не удалось. — Напомните, когда вы приняли в инквизицию Двадцатого брата? — пожелал узнать Вейдер. — Пять лет назад, — спокойно ответил Гранд-инквизитор. — Хочу отметить, он достиг определённых успехов. — Интересно, каких же успехов достиг ваш психически невменяемый врунианин?       Палпатин был наслышан о нестабильной психике Двадцатого брата. Штурмовики называли его чокнутым и сумасшедшим идиотом. Что ж, в чём-то, он был согласен с ними. — Он убил многих выживших джедаев, — начал Гранд-инквизитор. — Двадцатый хороший боец, но, пока что, ему далеко до Второй сестры, Пятого брата и остальных инквизиторов. Он очень хитёр и жесток. — Вас даже не смущает, что он псих, потопивший яхту с десятками имперцев? — В голосе Вейдера мелькнул упрёк. Он не доверял психопатам и предпочитал держать их в психбольнице или тюрьме. — У каждого есть недостатки, — заметил Гранд-инквизитор. — Двадцатый брат пускай и самонадеянный психопат, но им можно легко управлять. Если найти с ним общий язык, он станет верным слугой и союзником. Впрочем, ваша маленькая тень тоже имеет свои недостатки. А у неё, я заметил, их достаточно.       Он говорил про Рейвен. Гранд-инквизитор считал её очень наглой и безответственной, готовой в любую секунду предать Империю. Палпатин и сам был того же мнения раньше. Он и сейчас не уверен в преданности Рейвен. — Эти недостатки пройдут с возрастом, — заверил Вейдер. — Рейвен умеет бесшумно перемещаться, однако она бывает раздражительной и импульсивной. — В обоих ваших игроках много гнева и ненависти, — Палпатин сумел с помощью Силы ощутить эмоции Двадцатого брата и Рейвен. — Кто из них выиграет — решит Сила.       Рейвен упала спиной на жёсткую поверхность и сморщилась от боли. Двадцатый брат приближался к ней, и вдруг он замахнулся, желая нанести решающий удар. Меч мелькнул в воздухе и задел правую щёку Рейвен. Она успела отползти и встать, тем самым не дав Двадцатому брату нанести смертельный удар. Двадцатый брат злорадно засмеялся, услышав болезненный крик Рейвен. Его смех отражался от голых стен, наполняя собой всё вокруг. Гранд-инквизитор улыбнулся, показав белоснежные острые зубы, напоминавшие лезвия. — Слабачка! Слабачка! — смеялся Двадцатый брат. — Ты точно ученица Вейдера, или ты мусорщица? — Рейвен что-то прошептала себе под нос. — Что ты там бормочешь? — Тебе конец, хаттов ублюдок! — грозно выплюнула Рейвен. Двадцатый только засмеялся. Он уже праздновал победу. — Что ты сделаешь, а? Что ты сделаешь? — Слушайте, а может закончим всё это? — предложил Семнадцатый брат. В его голосе звучала тревога. Шестой брат укоризненно посмотрел на него. — Ладно, я молчу.       Он снова разразился смехом — уродливым, издевательским и безумным. Седьмая сестра и Пятый брат стали тихо посмеиваться, а Семнадцатый брат, стоящий впереди всех, лишь с жалостью поглядывал в сторону Двадцатого брата и Рейвен.       Палпатин ощущал, как струятся эмоции всех присутствующих в тренировочном зале. В том числе, ощущал беспокойство и страх Семнадцатого брата, которому абсолютно не нравилось происходящее. Как признался Гранд-инквизитор, он держит Семнадцатого лишь потому, что им можно легко манипулировать, заставить делать то, что нужно Империи.       Рейвен замахнулась и отрубила мечом голову Двадцатому брату. Смех тут же стих и помещение наполнила волна напряжения, безотчетного ужаса и удивления. Гранд-инквизитор открыл было рот, закрыл, а потом снова открыл, словно ловил ртом воздух. Он смерил шокированным взглядом Вейдера. Палпатин почувствовал, как мысленно ликовал его ученик, как Семнадцатый брат съежился от захватившего его страха, и как Гранд-инквизитор недоумевал и не верил в происходящее.       Тонкие губы Палпатина тронула мимолётная улыбка. Он спустился с балкона и направился к Рейвен. Та стояла с ещё включённым световым мечом. В течении её мыслей Палпатин уловил шок, испуг и удовлетворение. Она впервые убила человека. Ей овладел гнев, и она потеряла контроль над собой. — Хорошо, — похвалил Палпатин, — но недостаточно. — Разум Рейвен был как в тумане. Она запуталась. — Ты умеешь использовать гнев и направлять его в нужное русло. Но тебе нужно также овладеть таким навыком, как контроль эмоции. Они написаны у тебя на лице, враги могут воспользоваться этим и понять твои слабости.       Рейвен сглотнула комок страха. Она боялась Палпатина. Все правильно, так и должно быть. Когда люди боятся тебя, они сделают всё что угодно лишь бы ты их не трогал. Страх — это важный инструмент. Если человек тебя боится, его можно сделать своей марионеткой, которая поступит так, как хочешь этого ты. — Двадцатый брат стал твоей первой победой. Как говорится, начинать надо с самых низов. Он был жестоким, но самонадеянным и слабым. Пройдут годы и, может, тебе удастся одолеть Гранд-инквизитора.       Гранд-инквизитор нахмурился, а Рейвен гордо улыбнулась. — Благодарю, Ваше Величество. — Она сделала поклон головой в знак уважения.       Рейвен прошла мимо грозно глазеющих на неё инквизиторов. Она остановилась возле Семнадцатого брата, который дрожал и до сих пор не мог прийти в себя. Он сделал шаг назад, что вызывало лишь усмешку у Рейвен.       Именно в этот день она ступила на дорожку безумия. Маленькая, глупая тень посчитала, что одна такая победа сделает её авторитетом. Ох, как она ошибалась. Ей шестнадцать и пока она не до конца осознавала то, что ждёт её. Никто не собирался гладить её по головке. Нет.       Несмотря на жестокость, Двадцатый брат считался одним из слабых инквизиторов — если не самым слабым, — Гранд-инквизитор выбрал в его надежде, что Рейвен падёт от его рук. Он просто хотел напомнить Вейдеру о её слабости и бесполезности. Палпатин и сам был уверен в этом. Он даже хотел самолично расправиться с ней, пока не вмешался Вейдер и не сказал, что из девчонки можно сделать хорошего шпиона.       Сначала, Палпатин отнёсся к этому с отвращением. Он ненавидел шпионов. Они играются с тенями и постоянно прячутся. Те, кто желают сражаться, должны чётко выражать свои намерения. Даже Вейдер однажды согласился с этим.       Почему же он тогда захотел сделать из Рейвен шпиона? Всё просто — дело в прошлом джедая, существовавшего до Вейдера. Палпатин чувствовал, что дело в воспоминаниях Энакина Скайуокера. Девчонка как раз была частью этого прошлого, того времени, когда была ещё жива Падме Амидала.       И у Вейдера, и у Рейвен есть свои сильные и слабые стороны, которые можно направить в нужное русло. Их навыки и способности могут стать полезными для Империи. Вейдер превосходный лидер, а Рейвен неплохой шпион. Она нужна только в качестве шпиона. Ни на что больше она не годится.       Свои шпионы тоже нужны. Главное, чтобы эти шпионы не стали работать на врагов.

***

      Лея не доверяла Лэндо с самого начала. Птица недоверия внутри неё предупреждающе кричала, тем самым предостерегая её от грядущей беды. Хан говорил, что Лэндо не сдаст их Империи и всё будет в порядке. И его слова смогли немного утешить Лею. Ей было просто комфортно рядом с ним, будто она на время посещала Вселенную спокойствия и умиротворения, где не надо думать о политике и войне. Где можно наслаждаться счастьем и, пускай на секунду, считать себя в безопасности.       Всё казалось Лее слишком подозрительным. Всё было как-то до тошноты спокойно. Возможно, это было из-за того, что она уже отвыкла от тихой и спокойной жизни без войны, но, как оказалось, её подозрения оправдались.       Пропажа 3-PO, а после его нахождение в куче мусора заставило принцессу ещё больше насторожиться. Джин тоже всё казалось странным, и она предлагала улететь с Беспина. Лея поддерживала эту идею, поскольку с каждой минутой ей становилось всё более не комфортней в облачном городе, словно кто-то поместил её в тесное помещение без выхода, еды, воды и света. Улететь на другую ближайшую планету они не могли из-за ремонта «Сокола», так что оставалось ждать, когда отремонтируют гиперпривод.       Подозрения Леи и Джин оправдались, когда Лэндо пригласил всех перекусить и привёл их к Вейдеру, штурмовикам, Фетту и Рейвен, поджидавших их в обеденном зале. Лея чувствовала предательство с самого начала. Чувствовала, но, глубоко в душе, верила словам Хана, который пытался утешить её. После потери базы в системе Хот, они почти целую стандартную неделю бежали от Империи. Тогда это была их главная цель. Но они всё равно угодили в ловушку. Попались как вомп-крысы, скрывающиеся от лот-кошки.       Их привели в душное, тёмное помещение с десятками штурмовиков и тусклым, синим светом. Джин постоянно оглядывалась. Лея переводила взгляд с висящего на спине Чуи C-3PO, на стоящего неподвижно Вейдера. Она не видела его лица, но ей постоянно казалось, что он сверлит её взглядом. — В чём дело, друг мой? — Хан нарочито выделил последние два слова. Словно хотел напомнить Лэндо про предательство. — Тебя заморозят в карбоните, — спокойно произнёс Лэндо, не оборачиваясь в сторону Хана.       Лея почувствовала, как внутри неё всё сжалось в тугой узел. Заморозят Хана? Но зачем и для чего? Если верить словам Лэндо, Вейдеру не нужна смерть Леи, Джин, Хана или же Чубакки. Ему нужен Люк и только он. За ним давно охотились. Люк не должен прилететь на Беспин. Иначе он тоже угодит в капкан. Лея боялась худшего. Хан же может не пережить заморозку. Что если она видит его в последний раз? — А если он не выживет, как же мои деньги? — поинтересовался Фетт у Вейдера. — Тогда Империя возместит вам ущерб, — пообещал Вейдер и одним коротким взмахом руки дал понять штурмовикам, что необходимо сделать.       Двое штурмовиков подошли к Хану, но Чуи тут же начал кричать и отталкивать их своими лохматыми лапами настолько сильно, что они упали. Никто из имперцев не решил надевать наручники на беглецов. Должно быть, подумали, что они не принесут им вреда. Лея не думала останавливать Чуи. Где-то на подсознательном уровне, она рассчитывала, что они сумеют даже сбежать.       Фетт уже достал винтовку и целился в Чуи, но Вейдер её опустил одной рукой, а другой перекрыл путь собиравшейся идти Рейвен. Мимолётом в разуме Леи промелькнул мысль, что не останови он этих двух, Чубакка был бы уже мёртв. Фетт и Рейвен переглянулись, и Лее показалось, будто эти двое переговариваются друг с другом. Нет, не с помощью Силы. Словно у них была какая-то другая связь, незнакомая и непонятная никому, кроме их самих. — Эй, эй! — Хан вмешался, пытаясь угомонить друга. — Этим ты мне не поможешь, ясно? — Он посмотрел на Лею. В его взгляде виднелось волнение — Принцесса, позаботься о ней.       Лея своим ушам не верила. Он волновался за неё. Также сильно, как она волновалась за него. Хан фактически признался ей в любви. По своему, так, как умеет он. На секунду, Лея ощутила, как тепло разлилось по её телу. Она хотела было улыбнуться, но обстановка и момент были абсолютно не подходящими. Хан же может не выжить.       Прежде чем штурмовики потащили его к камере для карбонитовой заморозки, Лея успела поцеловать его. На секунду, но успела выразить через поцелуй все эмоции, бушующие внутри неё и желающие вырваться наружу. — Я люблю тебя, — выдохнула Лея. — Я знаю, — Хан слабо улыбнулся.       Лея не знала на что смотреть. На Хана, которого вот-вот заморозят. На Чуи и Джин, стоящих рядом с ней. Или на Вейдера, наблюдавшего за процессом.       По бокам от него стояли Фетт и Рейвен, как свита тёмного лорда. Словно тем самым, показывали своё влияние. Боба Фетт считался чуть ли не правой рукой Вейдера. Рейвен тогда, получается, левая рука. Лея презирала их всех и всем сердцем желала, чтобы они поплатились за всё, что сделали. Вейдер пытал её — не физически, ментально, — Рейвен её чуть не убила, как и Фетт. Она украдкой поглядывала за Леей, скорее всего, от скуки.       Она не смотрела за всем процессом заморозки. Просто не могла. Лея пару раз отворачивалась. Джин несильно сжала её руку, давая понять, что она с ней. Лее легче не стало. То есть, она ценила поддержку Чуи и Джин, была благодарна им за это, но волнение за Хана было сильнее и никуда не хотело исчезать.       Когда достали замороженного в карбоните Хана, Лея тихо охнула. Она долго и упорно работала над собой. Училась контролировать эмоции, чтобы в нужные моменты они не отображались на её лице. Как оказалась, всех этих тренировок было недостаточно. Лея едва сумела сохранить спокойное выражение лица. Ей просто не хотелось, чтобы кто-то, а тем более враги, видели её слёзы. — Его поместили в карбонит, — заметил C-3PO. — Он не повредится, конечно, если перенесёт заморозку.       Лэндо наклонился к карбониту, проверяя целостность и состояние Хана. — Ну что, Лэндо? Он выжил? — спросил Вейдер. Лее и самой было интересно, выжил Хан или нет. — Да, он жив, — ответил Лэндо, — но в анабиозе.       Лея с облегчением вздохнула. Её радовала мысль, что он сумел пережить заморозку. Значит, не всё потеряно и его можно спасти.       Вейдер развернулся к Фетту. — Можешь забирать его, — сообщил он. Фетт в ответ медленно кивнул.       К Вейдеру подошёл офицер. — Скайуокер приземлился, сэр, — доложил тот. — Сделайте так, чтобы он нашёл дорогу сюда, — приказал Вейдер. — Лэндо, отведите принцессу и вуки на мой корабль.       На лице Лэндо показалось негодование, удивление и даже проскользнул гнев. — Вы же сказали, что они останутся здесь! — недоумевал он. — Я изменил условия сделки, молитесь, чтобы в последний раз, — грозно предупредил Вейдер. От его металлического голоса стало жутко.       Лея не понимала, что за сделку заключили Лэндо и Вейдер. Они с Джин обменялись встревоженными взглядами. Никто из них не знал, что собирается сделать с ними Вейдер. От этого комок нервов становился с каждой секундой всё сильнее. У них даже нет оружия, дабы дать отпор. У них всё оружие забрали. Лея переживала за Люка. Она не знала, для чего он нужен Вейдеру и искренне верила, что её друга не убьют. В отличие от многих мятежников, Лея в Силу верила и понимала, что, скорее всего, именно с помощью Силы Люк нашёл их на Беспине. Зря, очень зря.

***

      Фрея шла позади штурмовиков, ведущих принцессу, Эрсо и вуки к шаттлу Вейдера. Тихо, не быстрым шагом, как и привыкла. Она постоянно озиралась по сторонам, словно где-то рядом должна была появиться опасность. Она хотела увидеть Люка, хоть на секунду. Фрея хотела услышать от него совет, что ей делать дальше, как поступить.       Вздрогнуть и одернуться её заставил звук выстрела и крик принцессы: — Люк, это ловушка! — что есть мочи вопила она.       Фрея увидела прячущегося от выстрелов Люка. Она уже примерно знала, что его ждёт, но ничем помочь не могла. Даже если могла бы, то осталась бы стоять тихо в стороне, походя не то на статую, не то на тень. Вейдер бы не позволил Фрее вмешаться. Он ни раз твердил, что желает сразиться с юным Скайуокером сам.       Люк сделал выбор, прилетев на Беспин. В битве с Вейдером Фрея точно не помощник. Её беспокойство за двоюродного брата утешала одна здравая и ясная мысль: Люк нужен Вейдеру живым, а значит, никто убивать его не станет.       Встретившись с голубыми глазами Люка, Фрея остановилась. Да, она ничем не могла помочь своему кузену, но могла по-своему пожелать удачи: — Аккуратней там, татуинский индивид. Помрёшь, мне не за кем будет бегать.       Она специально сказала так, на всякий случай. Словно кто-то мог их подслушать. А Фрее не хотелось бы, чтобы у кого-то мысль даже пробежала о возможном беспокойстве за молодого мятежника. Люк кивнул и ушёл, оставляя Фрею одну. Дальше уже ему придётся идти одному. Никто ему не поможет, кроме, разве что, Силы.       Фрея собиралась идти дальше, но остановилась. Она могла улететь с Бобой или просто идти своей дорогой, но, почему-то, она предпочла идти позади и следить за беглецами. Частичка сознания требовала спасти друзей Люка и не дать им попасть на шаттл. Но разъедающие решимость сомнения были куда сильнее и с каждой секундой накатывали с новой силой. Фрея была в замешательстве. Она впервые не понимала, что делать и как ей поступить. Двадцать один год она знала, что делать: шпионить для Империи, убивать, бесить всех, веселится, но это было до того, как всплыла на поверхность новость о её родстве с Люком.       Когда они с Бобой узнали имя и фамилию молодого мятежника, Фрея сразу догадалась, что это за Скайуокер. Её дядя был с этой фамилией, а Люк ещё и очень похож на него внешне. Слишком много очевидных совпадений бросались в глаза.       Фрея тогда поняла, что у неё есть двоюродный брат, и что тётя Падме успела родить ребёнка. Она считала, что если его перевести на тёмную сторону, заставить присоединится, ему будет намного лучше, и она не будет так одинока. Конечно, у Фреи есть друзья, но родные были от неё далеко. А тут один был бы совсем рядом.       Но она забыла об одной важной детали: если Палпатин почувствует в её младшем двоюродной братике угрозу, то он его сразу убьёт, а если наоборот, могут ликвидировать Фрею. Плюс ко всему, если бы Люк пристрастился к тёмной стороне Силы, он мог бы захотеть избавиться от мешающего звена — Фреи.       Ни один из вариантов её не устраивал. Она не хотела умереть и не хотела смерти брата. Как-никак, он неплохой человек и один из тех, кому Фрея доверяет.       Фрея пыталась разобраться с собственными мыслями. Предположим, она поможет друзьям Люка сбежать. Что дальше? Они останутся в живых, но если вскроется причина их спасения, точнее, кто поспособствовал этому, Фрею ждёт страшное наказание или сразу смерть. Кому от этого будет лучше?       Её посчитают предателем Империи, хотя она всегда была ей верна. Фрее столько раз говорили о плюсах Империи, что она сама начала считать, что Республика хуже. Но если она не поможет друзьям Люка, их ждёт тюрьма или казнь. Люк такое точно бы не одобрил.       А если в коридоре нет камер, кто докажет, что именно Фрея помогла беглецам сбежать? Она не хотела стать предателем Империи, становиться частью Альянса — тоже. Она вполне довольна законами Империи и своей жизнью там. Пускай многие её не замечали и считали бесполезной, ей не на что было жаловаться. Ну или почти не на что…       Фрея собралась с силами, взяла всю волю в кулак и зашагала вперёд, стараясь прогнать идиотские сомнения, мешающие здраво мыслить. Будь что будет.       Она вдруг остановилась и прислонилась спиной к стене, наблюдая за интересной для неё картиной: Калриссиан снимает с Чубакки наручники. Штурмовиков нет, оружие валялось на полу. Похоже, Фрее никого спасать не надо. — Что вы ещё задумали? — громко спросила принцесса, сверля Калриссиана злобным взглядом. — Вас спасаю, — произнёс он, сняв с Чубакки наручники. — Думаете, после истории с Ханом, мы вам поверим? — встряла Эрсо, уперев руки в бока.       Чубакка внезапно схватил Калриссиана за горло. Эрсо и принцесса не думали останавливать его. Они до сих пор не заметили, что за ними наблюдают. — У меня не было выбора, — прохрипел Калриссиан, всеми силами стараясь вырваться из цепких лап вуки. — Да, мы все так и поняли! — насмешливо воскликнула принцесса. — Правда, Чуи? Не было выбора! — Вообще-то, у него правда выбора не было, — отозвалась Фрея.       Эрсо и принцесса тут же одновременно повернулись и увидели её, стоящую неподвижно и наблюдающую за всем. Фрея выдаёт себя только тогда, когда хочет этого сама. Однако, есть и те, кто замечают её сразу, как бы бесшумно она не передвигалась. Девушки схватили лежавшие на полу бластеры и нацелили их прямо на Фрею, готовясь атаковать. Фрея вскинула руки в примирительном жесте. Нападать она точно не собиралась, ей это было ни к чему. — Что? Вейдер его шантажировал и принудил к сотрудничеству, — объяснила Фрея, подходя к девушкам. — Опустите оружие, я всё равно нападать не собираюсь. — Услышав, как Калриссиан что-то пытается пробормотать, она добавила: — Вон, лучше слушайте, что он сказать хочет. — Говорит «Хан», — пояснил C-3PO, который всё ещё висел на спине Чубакки. — Ещё есть шанс спасти Хана, — пытался сказать Калриссиан. — Он на второй платформе.       В глазах принцессы заиграли огоньки радости и надежды. Чубакка тут же выпустил Калриссиана. Тот пытался откашляться и держался за горло. — Вы извините Чуи, — принялся извиняться за вуки дроид. — Он бывает таким грубым. — Раз вы всё решили, я пошла, — улыбнулась Фрея.       Она хотела пройти мимо девушек в соседний коридор, но Эрсо протянула руку и, схватив Фрею за плечо, грубо толкнула её к белоснежной стене. Фрея с грохотом врезалась в стену и её лицо скривилось от возникшей боли в затылке и спине. Эрсо подошла к ней с наручниками и надела их на её тонкие руки. Ореховые глаза Фреи расширились от удивления и неожиданности. — У меня есть идея получше, — сказала Эрсо, — ты идёшь с нами. — Поймав на себе недоуменный взгляд принцессы, она продолжила: — Лей, ты же сама говорила, что будет лучше, если поймать Призрака. Если дать ей уйти, она сдаст нас и Лэндо.       Этого Фрея не ожидала точно. Быть пойманной мятежником считалось самым унизительным. Она нахмурилась и поджала губы, сдерживая рвущиеся наружу нецензурные выражения. Фрея могла бы использовать Силу, чтобы вырваться и убежать, но, почему-то, она этого не делала. Словно сама Сила не давала ей это сделать. — Я и забыла, какая ты милая, Джин Эрсо, — угрюмо пробормотала Фрея. — Удивлена, что ты вообще запомнила моё имя, — Джин вела её, идя рядом с Леей, Лэндо и Чуи. — Как тут не запомнишь, — усмехнулась Фрея. — Кренник столько раз просил тебя найти. — И каждый раз я от тебя убегала. — А могла бы сдаться! — возмутилась Фрея. — Кренник хотел тебя найти и отдать отцу, чтобы тот не переживал за тебя. Гален его звали, кажется.       Джин раздраженно вздохнула и закатила глаза. Видимо, тема не слишком приятная для неё.       Они бежали и одновременно осматривались, проверяя, нет ли поблизости штурмовиков. Фрею вели за собой, как банту на привязи. Она не могла уйти куда-то в другую сторону, её буквально волокли. Лея постоянно оборачивалась. То ли желала убедиться, не убежала ли Фрея куда, то ли хотела проверить, не умер ли кто. По пути им встретился дроид Люка — R2-D2, которому C-3PO практически сразу начал жаловаться на своё разобранное состояние. Лэндо успел сообщить всему городу о немедленной эвакуации и захвате города Империей.       Но они всё равно опоздали. Помедлили на жалкую секунду. Когда они добежали до второй платформы, «Раб-I» улетал в неизвестном направлении. Лея с ужасом наблюдала и наверняка в мыслях проклинала всё и всех. Фрея не могла прочесть её мысли, могла лишь догадываться, что творится в разуме принцессы. — Мы найдём его, — пообещала Джин. — Сейчас нужно уходить отсюда.       Лея согласна кивнула. — Если вы меня освободите, я могу помочь вам найти корабль, так, по-дружески, — как бы невзначай произнесла Фрея. Наручники сильно жали и ей поскорее хотелось от них избавится. — Освободим тебя, и ты, по-дружески, нас тут же всех убьёшь, Призрак, — отрезала Лея. — Какого ты плохого мнения обо мне, — в голосе Фреи прозвучала наигранная печаль. — И кстати, вообще-то, меня зовут Фрея.       Она удивилась, как слова сами вылетели наружу. Раньше, Фрея никому не говорила своё имя. Были те, кто знал об этом с самого начала. Те, кто докопался до истины сам, а также те, кому Фрея рассказала обо всём сама. Не хотела вспоминать прошлое. Она считала, его нужно оставить в прошлом и жить настоящим.       Но Фрею иногда просто до скрежета зубов бесило, что её называли не Фреей. То ли прошлое стучалось в дверь и не давало начать другую жизнь, то ли она просто так и не могла привыкнуть к новому имени. Хотя, ей нравилась кличка Призрак. Однако, Фрея посчитала, что с Леей и остальными друзьями Люка надо быть честной. Всё равно они докопались бы до правды. Орсон Кренник же сам как-то добыл информацию о Фрее и её истинном имени.       Выяснять отношения с Леей и остальными она будет позже. Для Фреи было самым важным, чтоб Люк не перешёл на тёмную сторону.

***

      Люк чудом избежал смерти и попадания на тёмную сторону. Вейдер отрубил ему правую руку вместе с мечом, а после начал пытаться заставить ослабевшего Люка перейти на тёмную сторону. А потом на поверхность всплыло то, во что Люк так и не мог поверить. То, что умолчали от него Оби-Ван и Йода. Причина, по которой Вейдер преследовал Люка три года. Тайна, которую все умалчивали — Вейдер отец Люка.       Тот перепугался и не мог поверить в услышанное, но, прислушавшись к своему сердцу, начал потихоньку осознавать, что Вейдер не обманывал его. Столкнувшись с гложущей правдой и сильным искушением, Люк нашёл в себе силы совершить мужественный поступок: он отказал ситху и упал в глубокую шахту. Он зацепился за антенну у основания летающего города.       Слабому и беспомощному Люку удалось вступить в мысленный контакт с Леей в Силе, и вскоре Чуи, Джин, Лэндо Калриссиан, Лея, дроиды и, как ни странно, Фрея спасли его. На борту медицинского фрегата ему сделали кибернетический протез правой руки.       Люка не заботило, что Джин сумела схватить Фрею. Безусловно, где-то глубоко внутри, он был рад этой новости, но больше его волновала новость об отце. Мир буквально перевернулся в его глазах как по щелчку пальцев, заставив по-новому посмотреть на многие вещи. Люк не знал, что и делать: радоваться, злиться, разочаровываться или, может, гордится?       Он двадцать два года считал себя сиротой, а тут выясняется, что его отец всё время был жив. Энакин Скайуокер жив, только теперь он был известен всем под другим именем. Люк также не понимал, почему этот факт от него все скрыли. Почему Оби-Ван и Йода ничего не рассказали? Они же наверняка всё знали. Знали и умолчали.       Желание убить Вейдера улетучилось. Люк не мог тронуть своего отца. Теперь не мог. Он не знал, что ему делать дальше. А что если и в отце осталось что-то светлое? Что если и он достоин спасения?       От размышлений Люка отвлёк приход Мон Мотмы в кабинет. Он стоял возле стены вместе с Джин, а Фрея сидела на стуле, сложив ногу на ногу, не как заключённая, скорее, как императрица на троне. На ней всё ещё были наручники, на которые она жаловалась раз восемьсот.       Люк не хотел, чтобы его кузина попала в тюрьму, поэтому ещё час назад, он попробовал уговорить Мон Мотму дать Фрее шанс. Он пообещал, что она будет под его опекой, и если Фрея что-то натворит и сбежит, он возьмёт на себя всю ответственность. Мон сказала, что обдумает это решение и приказала привести к ней в кабинет Фрею. Осталось ждать и угадывать, какое решения оме приняла. — Никогда бы не подумала, что к нам попадёт Призрак, — обронила Мон Мотма, садясь за стол в белое кресло. Фрея в ответ громко фыркнула. — Наручники не жмут? — Ещё как жмут, — буркнула Фрея. — Вы для этого хотели поболтать со мной?       Судя по взгляду Мон Мотмы, ей было неприятно находится рядом с ней. А Люк уже начал понимать, что такое поведение Фреи — банальный защитный механизм против незнакомых людей. — Скайуокер рассказывал мне про ваши игры с тенями. Они бы помогли нам для борьбы с Империей.       Фрея вскинула вверх бровь. — То есть, вы хотите, чтобы я шпионила за имперцами? — спросила она. — Зачем мне помогать вам бороться с Империей? Вы ведь в курсе, что я на стороне Империи?       Люк и Джин переглянулись. Некто из них пока не знал, чем всё закончится. Джин было абсолютно плевать на судьбу Фреи. Она её ненавидела и считала назойливой. Сначала, Люк тоже был такого мнения о Фрее, пока не узнал её получше. — В курсе, — кивнула Мон Мотма. — А ещё я в курсе о ваших преступлениях. Если бы не ваш двоюродный брат и родство с Пуджей Наберрие, вы бы уже давно оказались в тюрьме строгого режима. — Черты лица Фреи исказили ярость и негодование. — Мне приходилось иметь дело с такими дерзкими личностями, как вы. Вы не первая, Фрея, и далеко не последняя.       Фрея сглотнула и посмотрела на Люка. Мон Мотме он рассказал не всё, лишь то, что посчитал нужным. О многих тайнах Фреи он умолчал. Тем более, Фрея сама ему говорила, что правду о её имени и прошлом узнали многие люди. Надо просто уметь хорошо добывать информацию. Люк читал эмоции Фреи по её глазам: негодование, ярость, принятие. Она не злилась на него. — Хорошо, предположим, я буду вам помогать, а что я получу взамен? — полюбопытствовала Фрея. — Вам будет гарантирована свобода.       Фрея склонила голову на бок. — Вы врёте. Свобода, после того, что я сделала? — Значит, у вас есть шанс искупить грехи.       Фрея хмыкнула. — Прежде чем, я соглашусь и вы снимете с меня наручники, могу я кое-чем поделиться?       Мон Мотма кивнула. — Когда вы, мятежники, убиваете и творить беспредел — это ошибка, которую можно понять и простить. А когда один из нас — сжечь на костре. Прежде чем вы начнёте всё это опровергать, хочу напомнить, что мятежники тоже не без греха. Может, Альянс и Империя не настолько разные, как все считают?       Мон Мотма промолчала, а Люк был в чём-то согласен с Фреей. И знал, что, возможно, Джин тоже, чуть-чуть, была согласна с ней. Как-то раз, она рассказывала, что её другу, Кассиану Андеру, было поручено убить Галена Эрсо. Джин какое-то время была зла на него и на мятежников. Люк тоже был бы зол, если бы узнал, что мятежники хотели убить его родственников, так что он прекрасно её понимал. — Как я понимаю, мы договорились? — наконец, подала голос Мон Мотма. — Вы правильно поняли, — Фрея криво улыбнулась.       Джин сняла наручники с Фреи, и они с Люком покинули кабинет Мон Мотмы. Фрея выдохнула с облегчением и стала потирать запястья. Люк обрадовался, что ей дали шанс исправиться и смягчили наказание. Точнее, как он понял, наказания вовсе не будет, если Фрея будет помогать. А Люк искренне верил, что она поможет. Всей своей душой верил в это, потому что хотел лучшего для своей кузины. — Что будем делать дальше? — пожелала знать Фрея, обводя любопытным взглядом Джин и Люка. — Думаю, сперва надо найти Хана и наёмника, — решила Джин. — А там посмотрим. — А я буду новый меч искать, — добавил Люк. — Мой-то потерялся.       Джин подбадривающе сжала его плечо и понимающе улыбнулась. Люк поймал себя на том, что он начал против воли улыбаться. Ему сразу стало легче, словно огромная ноша упала с его плеч. — Не переживай, ты найдёшь новый меч, — подбадривала Джин.       Вдруг Фрея потянулась к прикреплённому к поясу мечу и, взяв его в руки, сунула Люку чуть ли прямо под нос. — Не забудь вернуть, — мрачно проговорила она. Люк непонимающе захлопал глазами. — Бери, пока я не передумала!       Люк взял меч в руки. На вид ничем не примечательный: серебряная рукоятка, красная кнопка, которая так и ждала, пока на неё нажмут. Долго использовать этот меч Люк и не думал. Он, сначала, хотел и вовсе отказаться, но потом передумал. Меч он точно вернёт и постарается его не потерять. — Я обязательно верну, — дал слово Люк. — Спасибо.       Фрея улыбнулась и подмигнула. У Люка теперь есть временное оружие. Правда, ему всё равно было неудобно. Он же оставлял Фрею без оружия. Но, похоже, ей было всё равно. Люк вернёт ей меч, как только найдёт замену своему старому мечу. Пока мысли о новом меча были у него на втором месте, а на первом — спасение лучшего друга.