Мир на двоих.

Дан не спал, не смог уснуть. Ссоры с дочкой стали привычными. Сам того не замечая, он делает ей больно. Она не виновата что Тина умерла, она была совсем ребёнком. Дан ненавидит себя за то, что его дочери плохо. Но не может ничего сделать. Он сидит за столом перебирая бумаги и старые фотографии, вслушиваясь в шёпот дождя. Натыкается на фотографию маленькой Тани, такая смешная, обнимает кошку и улыбается. Как бы он хотел видеть её улыбку сейчас. Он сам всё разрушил. Перед его глазами тот день, он сел за руль, газ до упора, темнота. Он хотел умереть, но остался в живых. Знает, что это она не позволила ему уйти и оставить их Таню. Дан вновь достаёт свой блокнот, записывает что-то и открывает одну из страниц, там фотография его девочки, его Тани. Она держит букет белых роз и улыбается, а сбоку торчит рука их дочурки. —Прости. Шепот в пустоту, слышит только дождь. Музыка их соединила, и по его мнению, она виновата во всех бедах. Она всегда чуточку больше трудилась, чуточку больше уставала, была безумно влюблена в музыку. Музыка создала иллюзию идеального мира, и она не сразу поняла что больна. А он уже не мог ничего сделать. Он просто был рядом. Сейчас, живя десять лет без неё, он не понимает своей миссии. Хотя сам говорил, что у каждого есть миссия в этом мире. Но теперь он не мыслит. Не сочиняет сказки. Не пишет песен. Он умер вместе с ней. Думает, что если бы его не было, дочке было бы легче. Нет. Ей нужен отец, она его очень любит, но он сам закрылся. Он сидит в тёмной комнате, желая быть со своей малышкой. Только вечность их разделяет. И дождь тому свидетель. Утро было серым, дождь не прекращался, также барабанил по крыше, не давая покоя. Таня проснулась, аккуратно убрала мамину фотографию в тумбочку, посадила панду возле лампы. Она не хотела выходить из комнаты, тем более суббота, в школу не нужно. Но она собиралась к Юле. Девушка спустилась вниз и зашла на кухню, на столе стояла тарелка, в которой лежали оладьи. За столом сидел парень, раньше она его тут не замечала. —Доброе утро, тётя Аня,—сказала Таня и села за стол. —Танюшка, кушай. Ты сегодня поедешь к крестной?—спросила женщина, ставя перед Таней чашку. —Да. А ты кто? Я тебя раньше здесь не видела,—обратилась она к Никите. —Никита, новый помощник твоего отца,—ответил тот. —Таня, очень приятно. —Знаю. Извини не могу с тобой болтать, нужно отнести завтрак твоему отцу,—встал из-за стола, взял поднос и ушёл. —Странный какой-то,—сказала Таня. —Твой отец с ним разговаривает о прошлом,—сказала ей женщина. —Странно. А на меня опять срывается,—с обидой сказала девушка. —Пойми отца, ему плохо,—понимающие посмотрела на Таню. —Я устала понимать. Устала. Спасибо, я поеду,—встала из-за стола и ушла. —Никита, это ты?—спросил Дан, когда дверь немного скрипнула. —Да. Я завтрак принёс. —Ты Таню не видел?—обеспокоенно спросил Дан. —Видел, она собиралась ехать к крестной,—сказал парень, открывая окно. —Пусть. —Извините за любопытство,—усмехнулся,—а что было дальше, в вашей истории. Вы вернулись в Киев? —Ты же не отстанешь? —Нет,—сказал парень и сел поудобнее. ****** Через месяц они вернулись в Киев и погрузились в работу. Тина готовила новое шоу, а Дан всегда был рядом. Она работала на износ, забывала есть, приходила домой к полуночи. Дан очень волновался за неё. И после месяца таких репетиций, она взяла перерыв. Они сидели на диване и Дан обнимал Тину. —Тань, может хватит так много работать?—спросил, проводя рукой по её волосам. —Я съезжу в тур и буду отдыхать. Ты же понимаешь. —Я написал песню для тебя. —Правда? Я хочу её услышать. Они поднялись на третий этаж, и Дан сел за рояль. Начал играть приятную мелодию, тепло разливалось по телу, а от его голоса по коже бежали мурашки. В этом мире есть только мы. Мы там где ангелы летают И нет конца твоей мечте. Я рядом, верь ты только мне. —Дан это прекрасно. Я хочу как можно скорее её записать,—садясь ему на коленки, сказала Тина. —Она ещё немного не доработана. —Не скромничай она прекрасна,—нежно поцеловала его в губы. Через неделю она записала эту песню, получилось очень красиво, нежно, по ангельски. Не переставала благодарить Дана за такой подарок, за эту волшебную песню. Как только закончился тур, Дан отвёз её в Карпаты, в её маленький рай. ****** —А дальше?—спросил Никита. —На сегодня хватит. Можешь идти,—сказал Дан, доставая блокнот. Парень вышел и спустился в сад. Там на скамейке, с листочком бумаги, сидела Таня, что-то рисовала смотря в даль. —Рисуешь?—спросил Никита, от чего Таня дёрнулась и выронила карандаш. Парень поднял его и протянул ей. —Не пугай меня так больше,—взяла карандаш и продолжила рисовать,—что ты хотел? —Просто поговорить,—сел рядом. —Отец выгнал?—приподняв уголки губ, спросила девушка. —Извини конечно, но он у тебя очень странный. —Знаю,—ответила, повернув голову в его сторону,—он рассказывает тебе о прошлом? —Да. Он сказал что я его понимаю, потому что тоже терял близких,—начал парень. —Значит, по его мнению, я его не понимаю, хотя я тоже потеряла маму,—встала и пошла в глубь сада. —Тань, подожди,—пошёл за ней,—может он просто хочет тебя от этого оградить. Ты же была маленькой, я прочувствовал это пол года назад и не пожелал бы никому пережить это, а ты пережила это в детстве,—остановил её за локоть. —Ты лишился кого-то близкого,—повернулась к нему. —Мамы. —Я тебя понимаю,—грустно улыбнувшись, опустила голову,—как тебе?—протянула ему рисунок. Девушка с красивыми большими глазами, прорисованными светло голубым, красивыми пухлыми губами, золотыми волосами. —Красиво, на тебя похожа,—сказал парень. —Это моя мама. —Очень красивая. Твой отец её описывал точно также. —Хоть с тобой он может о ней говорить. На мне срывается. Он не понимает, что я его очень люблю,—вздыхая, говорит Таня. —А давай я попробую вернуть его к жизни?—предложил Никита. —Не выйдет. Пробовала. —А я рискну. —Делай что хочешь, хуже уже не будет,—взяла пенал со скамейки и ушла в свою комнату.