В конце концов

Таньке десять. Она идёт со школы, глотая непрошенные слезы обиды от колких замечаний одноклассницы-Аллы. Дома заваренный зеленый чай обжигает пальцы и губы, разливаясь лавой по горлу. Терпкий напиток на языке неприятно горчит и Танька морщится, но по-прежнему продолжает делать глоток за глотком — по телевизору его нахваливали за тонизирующий и успокаивающий эффект (а ещё она слышала от старшеклассниц, что он снижает аппетит и способствует похудению). Ей немного грустно осознавать, что она смотрит на это в таком ключе. Но ещё больше она расстраивается глядя на себя в зеркало: пухлые щеки и ни намека на плоский живот заставляют смотреть на себя с ненавистью, и без того красное лицо становится ещё более красным, уголки губ спускаются все ниже и непрошенные соленые дорожки вновь падают на паркет, нос предательски щипит. Мама будто из пустоты материализовавшись, тихонько проходит в комнату и обнимает ее, приговаривая как она прекрасна. Танька цинично и неверующе хмыкает, не позволяет той продолжить, бросив лишь небрежное и грубое «я хочу побыть одна». Мать шумно выдыхает и аккуратно прикрывает дверь на выходе. Это некрасиво, но совесть подкрадывается только под самым покровом ночи. Ей стыдно, она не имела права так разговаривать с матерью. Танька понимает, что с нее хватит (она устала от постоянно опухших век по утрам из-за ночных завываний, покупки журналов для худеющих с отвратительными рецептами, не менее ужасными и недейственными советами); да — вес останется больной темой, но только далеко под коркой головного мозга. Она не может себя полюбить, но хотя б не думать о ненависти она попробует. Книги, собранные в небольшие стопки, расположенные по всему периметру стола, заставляя проводить параллель с заточенной принцессой в башне. Зеленый чай уже остыл. Только вот по канону принцессы не выбирают затворяться ли им с драконом (литературой) на пару, но Танька упорно прочитывает книгу за книгой. Зеленый чай остаётся нетронутым. В конце концов, это отвлекает. Танька прилежно учится — одна из лучших в классе, отдается рисованию — ее работы одни из самых образцовых, интересуется бизнесом — отец охотно и терпеливо объясняет термин за термином, и все равно кидает завидующий взгляд на стройную наигранно улыбающуюся модель с глянцевой обложки. В конце концов, некоторые привычки остаются на более длительный период — от них избавиться сложнее.

***

Таньке одиннадцать. Она не стала красивей, живот не подтянулся, скулы не очертились, но это (много) совсем чуть-чуть волнует. Стопка прочитанных книг неустанно пополняется, количество грамот по живописи также растет. В школе теперь ее именуют «серой мышкой», клеймо неприятно царапает изнутри, слезливость глаз будто никуда и не пропадала. Но что-то меняется с появлением девочки по имени Ирка — нелепо познакомившиеся на роликовом катке недалеко от Танькиного дома, после массового падения из-за неудавшейся змейки и девичьих коленях в крови. Августовские дни приятно провожаются совместно, небольшими пикниками в парке неподалеку и прогулками по балке. Танька уважает Ирку, порой находя в ней черты, о которых сама могла только мечтать — решительность и мальчишеская бойкость, наивно перетекающая в непробиваемый характером и отчетливо выделяющееся наплевательское на непрошенное чужое мнение. Ирка Хортица — яркая, не заботящаяся о материальной составляющей Таньки (та за это ей благодарна). Когда Ирка пропадает, Танька хмурится и надеется, что ничего плохо не случилось. Безрезультатные поиски вынуждают глаза застилаться белесой пеленой, не позволяющей здравому смыслу и хладнокровию укорениться в голове, но она заставляет себя не фокусироваться на этом. Танька знакомится с Богданом, другом детства Ирки, помогая бабке искать внучку. Она чувствует, что Хортица найдётся и вместе с этим начнется что-то неизбежное, безвозвратное. Это пугает, интуиция будто кричит ей «послушай меня, тщательно обдумай свой следующий шаг», а Танька в ответ наобум идет за котом, ошивавшимся в последнее время возле балки, когда пестрый настоятельно зовет ее следовать за ним. Позади следующий Богдан лишь поджимает губы и старается не упустить блондинку с котом из вида. Мысли о своей внешности заботят чуть меньше, растворяясь на фоне переживаний за подругу. Танька со скептицизмом думает о рассказанном Иркой, но в мыслях — история о колдовстве, о фантастических созданиях, и Танька думает, что настало их время, время приключений, нелепых подвигов и возможности спасения всего человечества. Почти игнорируемое предчувствие по-прежнему настоятельно рекомендует ей поступать аккуратнее и думать наперед. Все кажется таким нереальным, времени на самокопание не остаётся совсем и Танька не рвется разбираться со своим предчувствием. Вместо этого Танька охотно помогает справиться с Радой, где где-то в голове слышится «фух! мы проживем чуть больше». Дальнейшие два месяца проходят стремительно за пробными заклинаниями, где Танька исполняет роль продюсера, место главной звезды занимает подруга, и она немного с завистью смотри как Ирка использует заговоры. Танька мечтает обрести хоть какие-то способности и стать частью этого мистического мирка. Слезы обиды иногда вновь возвращаются, разливаясь по щекам ненавистью к себе, неприятно обжигая ненавидящим взглядом. В конце концов, она не может так себя вести. Танька берет себя в руки и с восторгом смотрит на Иркино удавшееся заклинание. Так или иначе, погружение в этот мир вытесняет все глянцевые журналы на потрепанные книги историй про ведьм, лица отретушированных моделей сменяются на лика славянских богов и Танька чувствует облегчение, слушая мяукающего кота.

***

Таньке исполняется двенадцать. Она чувствует свободу — отпущены в свободное плавание мысли о колдовстве, своей внешности. Подтрунивающий Богдан лишь для вида получает Танькины пререкания. Она почти привыкла к подруге-ведьме, толкиенутому дружку и появлению чаклунства в жизни. Таньке нравится разбирать найденное заклинание в дневнике Иркиной бабки, пытаясь его всячески модифицировать, подстроив под реалии современного мира. В конце концов, это теперь неотъемлемая часть ее жизни. Алла пытается надавить на больное, поддевая почти зажившие корочки на сердце, зазывая солёную жидкость. Ирка как спасительный круг, берет с собой Таньку на ведьмовской шабаш. У последней страх на пару с восторгом, когда она видит ведьм повсюду, рожденных и робленных, старых и юных. И свою одноклассницу-Аллу. Танька понимает ее секрет успеха: первые места в художественных конкурсах, стажировки в заграничных странах – все благодаря вмешательствам чаклунства, – и презрительно фыркает. Чувство превосходства потихоньку выращивается и бережно охраняется, как бы разрастаясь после получения ведьмовского дара. Танька не может полностью осмыслить происходящее, все развивается стремительно, следующие девять дней могут стать последними в ее жизни. Но радость отупляет инстинкт самосохранения, интуицию и все остальное кажется маловажным. В конце концов, Танька практически ведьма. В конце концов, ей предстоит веселая неделька. Интуиция в страхе будто замирает. Танька становится даренной.