Сумасшедшее лето

Максим шел по тропинке, которая вела прямо к лесу, находящемуся рядом с их домом. Вокруг все цвело и пахло, заставляло улыбаться и радоваться, но ему сейчас было вовсе не до этого, ровно как и Лизе. Свернув по протоптанной дорожке к озеру, которое было уже видно, он направился далее. Он знал об этом месте с рассказов самой Виноградовой, которая поведала ему все это еще когда они были вместе. Блондинка сидела около водоема, поросшего камышами и водными лилиями. Пусть она и была повернута спиной, все равно можно было заметь то, как она плачет, склонив голову на колени. Брюнет разозлился сам на себя от осознания того, сколько же боли он принес своей любимой. Хотел уже поскорее прекратить все это и наконец быть с Лизой, но хотела ли этого сама девушка? Морозов тихо подошел сзади, пытаясь не выдать себя, но и напугать Виноградову своим неожиданным появлением он тоже не хотел. Видно, что его неуверенные шаги все же услышала Елизавета, так как медленно развернувшись, яростно посмотрела на парня. — Чего ты пришел? — злилась она, — Я дала ясно понять, что не хочу с тобой разговаривать и вообще тебя видеть! — Лиза, пусть ты и не хочешь меня слушать, но тебе придется это сделать, — на одном дыхании выпалил он. — Слушать в очередной раз твои сказки о любви? — возмутилась блондинка, — Мне уже давно это надоело. — Почему сказки? — взревел зеленоглазый, — Ну как ты не понимаешь, что я правда тебя люблю? Ни одна девушка не вызвала во мне таких эмоций как ты, да я никому в любви не признавался кроме тебя, черт возьми. Как ты не понимаешь, что ты для меня самое дорогое, что только есть. Поверь мне, я тебя люблю. — Поверить? — будто не замечая чистосердечную тираду брюнета, сказала Виноградова, — Ну, поверю я, а дальше что? Потом опять заставишь поверить в то, что это все была игра? Сначала верь в это, потом в то. Ты сам определись, где у тебя правда! — топнув ногой, продолжила она, окончательно выходя из себя, — Ты знаешь как я себя чувствовала, когда ты вытер об меня ноги? Извини, но других слов я подобрать не могу. От осознания того, что ты всего лишь поиграл со мной, а потом я тебе надоела, как ненужная кукла, мне хотелось умереть. И было плевать на то, что я боролась за жизнь, чуть ли не все свое существование. Слова сказанные девушкой отдавались глухой болью в области груди. Да, он понимает насколько виноват, и что сам бы потом не верил, если бы оказался в такой ситуации. Но время не повернуть назад и ничего не исправить, но надо попытаться хотя бы теперь вернуть все, вернуть ее. Брюнет несмотря на сопротивления блондинки, все-таки подошел в ней вплотную и крепко стиснул в объятиях насколько это было возможно. Она била его кулаками по спине, чуть ли не кусала, пыталась вырваться, убежать, но все было тщетно. Морозов лишь терпел все эти попытки к бегству, все также не выпуская ее со своих объятий. Наконец, минут через десять, Виноградова все же немного успокоилась, и уткнувшись носом в грудь парню громко зарыдала, давая эмоциям выйти наружу. Вцепившись рукой в плечо парня, она вновь легонько ударила его, шепча что-то себе под нос. — Я ненавижу тебя, Морозов! Ненавижу за то, что ты сделал мне так больно, — тихо произнесла Елизавета, — Но больше я ненавижу себя за то, что несмотря на все это, продолжаю тебя любить! Зеленоглазый счастливо улыбнулся, всего каких-то пару слов, заставили его мир вновь залиться яркими красками, а с плеч будто упал тяжелый камень терзаний и вины. Брюнет насколько мог, крепко прижал любимую к себе, вдыхая ее родной запах и наслаждаясь ее присутствием так близко. — Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо, обжигая кожу своим дыханием, — я никогда тебя не отпущу, никогда! — Честно? — по-детски, как-то наивно спросила Виноградова, подняв на него свой взгляд голубых глаз. — Честно, — улыбнулся он, вытирая большим пальцем слезы с ее щек и прильнул сладким, настойчивым поцелуем к ее губам. Наконец, свершилось то, чего они очень долго ждали и мечтали. Наконец, все невзгоды и обиды позади, а впереди только любовь и счастье.

*******

Двое влюбленных шли по тропинке среди цветущего, пахнущего поля и счастливо улыбались, жмуря глаза от яркого летнего солнца. Зеленоглазый крепко обнимал блондинку за талию, притягивая к себе, а та прижималась к его груди, вдыхая родной и любимый запах. Зайдя во двор, молодые люди немного удивились, когда увидели в летней беседке жителей всего дома. Ребята явно были напряжены, а Валентина Петровна и ее супруг что-то нервно обсуждали. — А что случилось? — спросила Виноградова, когда они Максимом подошли к друзьям. — О, вы помирились, — улыбнулся Будько, а за ним радостно завизжала Старкова, — только у нас теперь есть задача помирить еще одну парочку, — задумчиво протянул тот. — Кого? — поинтересовался Морозов, замечая, что за столом не хватает Ольги Николаевны. — Тут Ковалев объявился, — ответил мужчина и Лизе все сразу стало понятно, — уже как полчаса идут переговоры, ждем результата, — почесав затылок, продолжил Иван Степанович. — И как там? Спокойно? — поинтересовалась Елизавета, но в следующую же минуту услышала с окна кухни ответ на свой вопрос. — Оленька, ну прости меня! — Простить? Ты себе это как представляешь? Ты вообще сам развода захотел! Что без жены не нравится? Не кормит никто? Не обхаживает? — При чем здесь это? Я понял каким дураком был. Я же люблю тебя! — Ах, любишь значит? Мне кажется, профессор, что Вы заблуждаетесь! — Котя, прекрати. — Не называй меня «котей». Так меня называл мой муж, а Вы мне — никто! Послышался звон битой посуди, какой-то грохот и шум. На мгновение стало тихо, от чего становилось страшно. Иван Степанович, решил не испытывать судьбу и пойти посмотреть, что же произошло. А-то не дай Бог Ковалева-старшая убила его. Валентина Петровна нервно охала, теребя край своего фартука, а Евгения от нервов сгрызла уже которую морковку подряд. — Ну что там? — переглянувшись с Максимом, спросила Виноградова. — Ну что… — тихо протянул Будько, — все! Конец! — Какой конец? — чуть ли не плача, срывающимся голосом спросила его супруга, окружающие на миг затихли, ожидая ответа. — Конец войне! — засмеялся мужчина, — Помирились наши голубки, — звонко смеясь продолжил тот, — а вы что подумали? — Ваня, паразит ты такой, — крикнула женщина, — чуть до инфаркта не довел! — Ну кто же знал, что ты такая нервная? — продолжал заливаться смехом Будько. — Я тебе сейчас покажу нервную, — разозлилась его жена, — шутник нашелся! — кричала она, уже пытаясь догнать своего благоверного махая своим фартуком, которым по видимому хотела его ударить. Ребята только звонко засмеялись, радостно переглядываясь, Ковалева чуть не подавилась овощем, который так упорно пыталась съесть, Рома поближе придвинулся к Виктории и будто незаметно положил руку ей на плечо, Старкову, сидящую на руках у Авдеева, только рассмешила нерешительность Павленко, а Лиза с Максимом так и стояли в обнимку, даря друг другу сладкие поцелуи. На этом история наших ребят не заканчивается, у них все только начинается, так как впереди их ждет сумасшедшее лето…