Месть

Снова раздались шаги, открылась дверь, вернулся палач. - Я думаю, время пришло. Несколько болезненных ударов, крик. - 1864 год, вспомни, - прозвучал глухой голос. Деймон ожидал чего угодно, но только не этого. 1864 - Кетрин, Кетрин и ещё раз Кетрин. Неужели она оказалась замешана и в этой истории? - Ты не узнаёшь меня? Измученный вампир собрал последние силы и всмотрелся в лицо похитителя. Лица из 1864, их было много, и он ещё человек, живущий обычной жизнью. Дом, лужайка, сад, отец разговаривает с управляющим... щелчок... Деймон вспомнил всё. Заплаканное, страдальческое лицо Стефана, его страх перед отцом. - Деймон, что мне делать? Это была случайность, интрижка. Я не думал о любви, я не думал о женитьбе. Я не хочу этого. О, Боже, что подумает отец, когда узнает? Старший брат молча слушал младшего. - Я ничего ей не обещал, всё получилось само собой. Я немного выпил, решил прогуляться перед сном. Мы встретились на окраине леса. Она была такой красивой, такой беззащитной и нежной. Оказывается, она знала меня. Мы дошли до реки и устроились на берегу. В тишине прошли несколько минут, затем Стефан продолжал: - Тёплая ночь, звуки леса. Её звали Джейн. Дочь нашего управляющего. Странно, я никогда раньше не видел её. Она призналась мне в любви... мы были вместе. Я не понимал, что делал. - Что ты собираешься предпринять? - спросил Деймон. Лицо Стефана приняло багровый оттенок: - Я не знаю. Отец меня убьёт. Что я наделал? Я его надежда, опора... и сотворил такое. Она ждёт ребёнка, поэтому рассказала всё отцу, и тот выгнал её из дома. - Он знает, кто это сделал? - сурово спросил старший Сальваторе. - Пока нет, но скрывать такое долго невозможно. Казалось, что Стефан сходит с ума: его трясло, слёзы катились из глаз. Деймону было невыносимо видеть брата таким. - Хорошо, я скажу отцу, что это был я. Мои отношения с ним оставляют желать лучшего, он не видит во мне преемника, а только бунтаря, делающего всё наперекор. К тому же, наш отец и не ожидает от меня ничего другого, но он не допустит, чтобы его сын женился на дочери управляющего, вопрос решат деньги, мы позаботимся о девушке и уговорим её молчать. Младший брат непонимающе уставился на старшего. - Нет, я тебе не позволю. - Позволишь братик, и я сделаю это. У тебя большое будущее, зачем портить его запятнанной репутацией. Успокойся, всё будет хорошо, - грустно сказал Деймон и вышел из комнаты. Затем в воспоминания ворвался разговор с отцом. "Стефан бы никогда так не поступил, а от тебя я всегда ожидал подобного", - в гневе кричал он. Эти слова и выражение лица, с которым они были сказаны, Деймон запомнил на всю жизнь. Впрочем, как и взгляд брата Джейн, зеленоглазого скромного юноши, по крайней мере, таким он тогда казался. Вампир удивился, как он не узнал его раньше. По лицу Деймона палач понял всё. - Я вижу, ты вспомнил. - Да, - с трудом прошептал пленник, - я искал её, но она пропала. - Я знаю. Но ты плохо искал. Я нашёл Джейн в далёкой деревушке. Её приютила одна сердобольная женщина. Но было поздно. Моя сестра умерла при родах, умер и ребёнок...И тогда я поклялся отомстить тебе за то, что сделал с ней, и отцу, за то, что выгнал её. С одной местью покончено давно, со второй пришлось повозиться. Ведь когда я пришёл убить тебя, меня опередили. Значит, нужно было действовать по-другому... Я знал Кетрин, я знал правду о ней, я вообще много чего знал, и я был уверен, что ты станешь вампиром. Чудовище, подобное тебе, не могло избрать другой путь. Деймон глубоко вздохнул, боль резанула лёгкие. - Это ещё не всё. Я знал, что Кетрин не сгорела в церкви. И в обмен на свой секрет она обратила меня. Ты удивлён, почему она просто не убила меня? Потому, что я рассказал ей всю историю, горя желанием отомстить. Ей понравилось и мы договорились...Я долго искал тебя, несколько раз почти настиг, но ты ускользал, от этого игра становилась ещё интереснее...Ну что, хочешь сказать что-нибудь в своё оправдание? Молчание. Деймон думал только о том, что этот маньяк не должен узнать правды, иначе... представлять последствия не хотелось. Снова удар, снова пули. Казалось, что больнее быть не может... Ударная доза вербены заставила пленника потерять сознание. ************* В гостиной царила давящая атмосфера. Аларик проверял арсенал оружия Ван Хельсинга, но против кого это удастся применить, он представлял с трудом. Джереми, удачно увязавшись за Риком от самого дома, пытался ему помочь. Стефан разложил на столе карту Мистик Фоллс и его окрестностей. Бонни, обнимая книгу заклинаний, пыталась собраться с мыслями. Что она здесь делает? Ей должно быть всё равно, что случилось с вампиром, из-за которого и начались все неприятности. Но ведьма стояла посреди гостиной, смотрела на лица друзей и доводы рассудка теряли всякий смысл. Роуз занималась поисками какой-нибудь личной вещи Деймона, что оказалось далеко не простым занятием. Похоже, вампир не отличался сентиментальностью. Можно было использовать что-нибудь из одежды, но Бонни настаивала на другом: украшение, брелок, фото. В углу на диване, подтянув колени к груди, сидела Елена, раздавленная мыслями о древних, Элайдже, Клаусе. Она был уверена в том, что это дело их рук, просто начали с Деймона, а потом придёт очередь остальных. Эти самые остальные подвергали данное предположение сомнению. Сначала они пытались убедить девушку, потом просто успокоить, затем заставили сидеть молча и не мешать другим думать о том, как помочь вампиру. Сама Елена рационально мыслить не могла, всё как будто отключилось. Она воспринимала старшего Сальваторе как воздух: когда дышишь, не чувствуешь необходимости в нём, воспринимаешь, как должное, когда его нет - ты задыхаешься. Именно это и происходило с Еленой Гилберт в эту душную, давящую ночь. Когда основные приготовления были закончены, все склонились над картой и замерли. В абсолютной тишине Бонни пыталась сосредоточиться, сжимая в руке брелок Деймона для ключей. На её лице эмоции сменялись одна за другой: сначала спокойствие, затем постепенно нарастающее напряжение, боль и оттенок облегчения. Все ждали. Ведьма открыла глаза и заговорила: - Мы были правы, древние здесь ни при чём. Это одиночка. Каждый в гостиной вздохнул с облегчением, насколько это было возможно. Но выражение лица Бонни снова изменилось: - Ему очень больно, - произнесла ведьма, уставившись в пустоту. Перепады чувств сводили всех присутствующих с ума. - Что мы можем сделать? - Стефан с трудом сдерживал эмоции. - Я попробую определить место, где его держат. В прошлый раз с Еленой это получилось. В одной руке ведьма сжала брелок, другую положила на карту и начала шептать заклинание. Снова тишина, снова напряжение, в воздухе витали надежда и страх. Все лица были обращены к Бонни, из руки, сжимавшей брелок, потекла кровь. Ведьма открыла глаза, посмотрела на ладошку, изрезанную краями брелка и тихо прошептала: - Я не могу. Он вампир, не человек, и это всё осложняет. Отчаяние и боль - две эмоции наполнили гостиную. Всем хотелось обернуться, увидеть Деймона и спросить его, что делать дальше, но спрашивать было не у кого. Странно, несносный вампир причинил боль каждому из них: обратил жену Аларика, устроил Стефану ад на 145 лет, "убил" Джереми, отравил существование Бонни, о Елене и говорить не приходилось. Но несмотря на это, у всех присутствующих было только одно желание: найти его живым, а потом придушить собственными руками, чтобы не заставлял больше переживать такие сильные, опасные, как оголённые провода, чувства. ************* Деймон то терял сознание, то погружался в глубокий, тяжёлый сон. Когда нам плохо, больно и уже всё равно, мы видим то, что согревает душу и успокаивает сердце. Деймон видел Елену: её глаза, волосы, губы... и он целовал их, нежно, трепетно, осторожно, боясь спугнуть своё видение... - Елена, - позвал голос в тишине подвала, и вампира окутала тьма. ************* Бонни оглядела потерянные лица. - В этой книге что-то должно быть, какой-то другой способ. И я его найду, - сказала ведьма и "отключилась" от внешнего мира, сосредоточившись на поисках решения. Елена заняла позицию в углу дивана, события последних дней вымотали её, она безумно устала... Вдруг девушка почувствовала горячее дыхание на своём лице, затем чьи-то губы осторожно коснулись её губ, поцелуй был нежным и лёгким, как прикосновение крыльев бабочки, но в нём таились тоска и грусть... как будто кто-то пытался отдать всего себя, но не мог... Елена внезапно открыла глаза, наваждение исчезло, но на губах осталось странное ощущение... Это было невозможно, нереально, неправильно, больно, но это было. Елене не хватало воздуха, она открыла окно и стала смотреть в ночь... - Елена, - раздался голос в тишине. Девушке оглянулась, в комнате только Бонни, изучающая книгу, в ночи - никого. Сердце сжалось... она узнала этот голос, как и узнала поцелуй, скорее даже поняла, что только ОН мог целовать её так. В дверях появился Стефан, бросился к любимой. - Что с тобой? - Я...я не знаю, - сквозь слёзы шептала Елена, - я знаю только одно - ему сейчас очень больно.