Книга нерасказанных историй

— Ну и как говно, вкусно? Даже не пробовала такого, пока ты меня не освободил. Ой, как я счастлива! Значит, я теперь девушка не хуже Дездемоны? — Говно, ну так, знаешь… как земля. У каждого своя судьба. У меня — милицейская, у тебя… Это как разговаривать с морем. Волны бьют о борт. Наклонишься, дашь им в морду — и опять наклонишься, дашь им в морду — и опять. Так что у каждого своя правда. Правильно мы с тобой раньше говорили, что ты в воду сошла. — Да я не думаю. Мне кажется, что правда как тот самый сифон. В нем нет времени. А как скажешь, сразу накатывает. — Да… ну, свиньи же жрут говно своё, ну а чё, они же… ихнее сердце даже человеку пересаживают. Знаешь, как противно. Особенно когда новую руку где-нибудь находят. Кстати, ты про стрелу помнишь? — Ну что тебе, говно понравилось что ль по вкусу? Давай ещё принесу. Как Мюс потом говорила: если тебя начинают любить так, как Мюс… Лучше бы я кол в жопу вставила. — Да ну… Ну, понимаешь, они же пизды дали, тут такое было настроение у меня… А знаешь, как Карандаш обоссался? То же самое. Только что по лимиту стоял. Это если насчёт чего-нибудь ещё. Помнишь, как он обещал, что мы с тобой тут сядем? — Не, ну я так понял, что ты так… ты рассказываешь мне, я так понял, что тебе понравилось говно. Да и вообще, если бы я любил говно, я бы сейчас точно тебе пизды… Кстати, там дырища, сюда пройти можно? Сижу в этом говне уже не один час. Слушай, в сортир можно? Там такая вонь… Я срать хочу. Извини, но я сильно на взводе.