A Little Help From My Friends

Квилл:

Я мысленно выругался. Пожарная лестница, по которой я планировал спускаться, была сделана из железа. Как и всех прочих железных вещей, в стране мертвых ее не было. Нужно было придумать что-то еще. — Ладно, — я откашлялся. Остальные выжидательно смотрели, — Верно. Я пойду первым. Я в лучшей форме, без обид. Каббинс наклонился вперед, уперев руки в колени, и хрипел, как чистокровный мопс с сенной лихорадкой, но это не помешало ему продемонстрировать мне средний палец. Я решил, что это хороший знак. — Я пойду первым, — повторил я, — И помогу всем вам спуститься. Люси придвинулась ближе к окну и побледнела, оценив расстояние до земли, но все же кивнула. Тони тоже кивнул. — Холли за тобой, мы с Люси поможем Джорджу и затем спустимся сами. Я забрался на подоконник, схватился за него и спрыгнул по ту сторону, не обращая внимания на резкую боль в боку, вызванную растяжением. Я споткнулся и приземлился на ноги с легким шипением. — Все в порядке? — прошептала Холли, высовывая голову из окна. Я показал ей большой палец и помог спуститься следом. Я понял, что решение Тони отправить Холли второй было отличным, когда она помогла мне поддержать Каббинса, пока Люси и Тони спускали его сверху. В одиночку я бы с этим, разумеется, не справился. Каббинс обладал внушительным весом, но спустить его было затруднительно больше потому, что он едва мог передвигаться самостоятельно. Мы сгрузили его у стены и Холли осталась сторожить, пока я помогал Люси. Если Каббинс планировал выжить, нам стоило бы убраться отсюда еще вчера. — Там Гость, — прошипела Люси, — Локвуд сдерживает его. Тони выскочил в окно, и я едва успел поймать его. Мы бы непременно опрокинулись назад, если бы не поддержавшая нас Люси. Как и рассчитывали, мы вышли со стороны Фиттис Хауса. Здание отличалось от остальных. Стены покрывало нечто вроде сетки, и я провел по ней рукой. — Железо, — заявил Каббинс. Хотя я ненавидел «Фиттис», я должен был признать, что это умно. Они защитили себя со всех сторон. Я выглянул за угол, чтобы посмотреть, как далеко продвинулись ублюдки с цилиндрами — они были заняты окружавшими их призраками. Едва мы сделали первый шаг, как что-то изменилось. Все как один мы прижались к стене Фиттис Хауса, спрятавшись за какими-то выброшенными инструментами. Я рискнул выглянуть и едва не ослеп. С той же стороны, куда ушли люди «Фиттис», существо, гораздо более яркое и живое, чем все остальное, что я видел в этой забытой богом пустоши, включая нас самих, скользило по улице, сияя ярким золотистым светом. Рядом с ним шла сама Пенелопа — или Марисса, черт ее — Фиттис, одетая в свой собственный серебристый плащ. Они двигалась по улице так, словно наслаждалась прогулкой по набережной, ни о чем на свете не заботясь. Я сделал вывод, что это, должно быть, тот самый призрак, о котором она писала в анонимной публикации, ради поиска которой Каббинс чуть не пожертвовал своей жизнью. Иезекииль. Никто из нас не пошевелился. Никто из нас не осмеливался даже дышать, когда эта пара проходила мимо. Чудо, что они не заметили нас по следу пара. Должно быть, они не думали, что мы заберемся так далеко. Наша смерть была бы разумным предположением. В конце концов, я и сам понятия не имел, почему мы до сих пор живы. Это казалось слишком оптимистичным, чтобы быть правдой. Я беспокоился о Кэт и Уильяме. Незнание того, выбрались они или нет, терзало меня сильнее, чем холод, заставляя представлять, как они умирают самыми ужасными способами. Мы ждали столько, сколько, по нашему мнению, могли, пытаясь установить некоторую дистанцию, но с каждым вдохом наши силы иссякали, а мы должны были подготовиться к тому, что нам придется сражаться, как только мы выберемся. Я предпочел бы умереть сражаясь, чем замерзнуть здесь. Я мотнул головой, и мы молча направились к парадному входу Фиттис Хауса. Двери были широко открыты, и я провел остальных внутрь, миновав толстую полосу железа, которая была вбита в пол, изувечивая мозаику с изображением единорога. Все в этом измерении казалось в какой-то степени обветшалым, но фойе Фиттис Хауса изменилось почти до неузнаваемости. Обычно нетронутый вестибюль был завален щебнем и тающим льдом. Еще несколько серебряных ограждений вроде тех, что использовались для блокирования портала, стояли у стойки администратора вместе с пустыми стеклянными цилиндрами. В углу лежали цилиндры, уже наполненные эктоплазмой. Оказавшись в безопасности — по крайней мере, от призраков — я приподнял очки и потер переносицу. Они начинали мешать. В процессе между ними и моей кожей образовался зазор, и в тот же миг мои глаза пронзил холод. Я сморгнул навернувшиеся слезы и онемел, когда увидел размытый свет, исходящий от стеклянных цилиндров. Пошатнувшись, я медленно обернулся, моля бога, чтобы я не обратился в соль, и оглядел запретную землю, которую мы покидали.* Снаружи все еще слонялись призраки. Я видел их ясно, как божий день. Очки «Орфея» болтались в моей руке. Но я мог Видеть. — Давай, Квилл! — зашипел Тони, и потянул меня за накидку. Он отпрянул, когда увидел, что я снял очки, но я только пожал плечами, будучи не в состоянии подобрать слов. Тони потащил меня за собой, дальше в Фиттис Хаус. Зал колонн выглядел невероятно странным. Призраки, которые обычно были заключены в серебряное стекло, просто стояли, будто прикованные к тем местам, где они находились в мире живых. Прошло много времени с тех пор, как я видел их в последний раз после потери своего Дара, однако я не сильно скучал по ним. Мы перешли в Зал павших героев. Когда-то я очень дорожил этим залом. Относился к нему с величайшим трепетом, как к дани уважения всем людям — детям — которые погибли, защищая других. К памятнику были прислонены еще несколько серебряных оградок и канистр с керосином, и желчь подступила к моему горлу. Я не в первый раз замечал, как «Фиттис» оскорбляют память павших, но в этот раз было особенно тяжело. Явная дерзость, с которой «Фиттис» создали пародию на храм в честь убитых ими детей в том же здании, что и орудие их убийства, была ошеломляющей. — Держу пари, ворота находятся в подвале, — заметил Каббинс, вытряхивая меня из мрачных мыслей. — Да. Им никогда не нравилось, если кто-то там слонялся, — согласился я, бросив на него многозначительный взгляд. — Или мы могли бы следовать за лампами, — предложила Холли, указывая на дверной проем рядом с непригодными для эксплуатации лифтами, в котором горела керосиновая лампа. — Верно, как всегда, Холли, — похвалил Тони. Дверь вела на лестничную клетку, и мы, ориентируясь по лампам, спустились на несколько этажей под землю. С каждым шагом наша группа уставала все больше. На полпути Каббинс чуть не упал, и нам с Тони пришлось тащить его. Люси и Холли точно так же цеплялись друг за друга, и теперь, на финишной прямой, их энергия быстро иссякала. Мы двигались все дальше, дальше и дальше по наклонным коридорам. — Слышите? — вздрогнула Люси. Я напряг слух, гадая, смогу ли я вообще что-нибудь услышать. Если я снова мог Видеть, возможно, умение Слушать тоже вернулось, хотя оно никогда не было моей сильной стороной. Верно. Я различил жужжание. Оно было очень слабым, как будто доносящимся издалека, но оно было. Мы все немного приободрились, и небольшой прилив надежды придал нам еще немного сил. Вероятно, прошло меньше минуты, но мне показалось, что прошло больше часа, прежде чем Люси остановилась. — Это здесь! — прошептала она. Дверь была закрыта и укреплена, вероятно, серебряной или железной пластиной. В этот момент нам всем было наплевать на скрытность, поэтому Люси просто распахнула дверь плечом, и мы, спотыкаясь, ввалились внутрь. — Это заняло у вас прилично времени. Голос я не узнал и в замешательстве огляделся. У стены стоял молодой человек. Хотя, полагаю, молодым он был, может, столетие назад. Сейчас он был мертв. Призрак ярко сиял потусторонним светом, а его волосы растрепались на макушке. Брюки были слишком короткими, рубашка выглядела так, словно знавала лучшие времена, но для человека, напоминающего уличного мальчишку, его спина была нетипично прямой. Как будто ему прививали это с ранних лет, часами надевая книги вместо шляп. Я должен был понять. — Язык проглотил? — спросил он с ухмылкой, не совсем соответствующей нахмуренным бровям. — Череп? — выдохнул я. — Череп! Я так счастлива, что ты здесь, — воскликнула Люси. — Во… Кхм, ну, не совсем во плоти. На самом деле я даже не здесь, верно? Я по другую сторону, в своей прелестной маленькой баночке, сижу в ярко освещенной лаборатории под Фиттис Хаусом, окруженный цилиндрами с украденной плазмой, а вокруг копошится парочка довольно слабонервных ученых. На самом деле,— он прикусил губу и сосредоточенно прищурился, — Подожди… Да, я только что напугал одного из них до полусмерти, показав ему Счастливого Батрака, и все это время разговаривая с тобой. Умно? — он ухмыльнулся — Думаю, очень. — Люси? — дрожащим голосом спросил Тони, выводя меня из ступора, — Это… Это… — Это Череп, — представила Люси. Он сделал вид, что приподнял несуществующую шляпу. — Но это… Призрак… Он выглядит таким… Другим. Призрак закатил глаза. — А ты, к сожалению, выглядишь по-прежнему. Я рассчитывал, что ты обморозишь нос или, по крайней мере, несколько пальцев. Может быть, отвалилось что-то еще, о чем я не знаю? Если нет, я буду сильно разочарован. Тони, прищурившись, оглядел молодого человека, которого я больше не мог воспринимать как «Череп». — Он всегда такой? — озвучил Тони. Люси ухмыльнулась. — Нет. Обычно гораздо хуже. — И ей это нравится, — возразил Призрак, дернув бровью, — Приводит ее в чувство. — Верно — согласился я. Люси резко повернула голову, посмотрев на меня, как на предателя, но я просто пожал плечами. Призрак прищурился. — Не обращай внимания, — отрезал Тони, — Череп, что ты видишь с другой стороны? — Пришел и что-то требует, думая, что он главный, — усмехнулся Призрак, — Вопросы здесь задает Люси. — Пожалуйста, Череп, на той стороне безопасно? — повторила Люси. — Видишь? Вот как это делается, — Призрак бросил на Тони многозначительный взгляд, — Ученые, составлявшие мне компанию, ушли. Думаю, одному из них нужно было прилечь после моего маленького трюка. Здесь все в порядке. При условии, что вы переживете обратный путь, — он оценивающе осмотрел нас, — Я даю вам один шанс из пятидесяти. Из девяноста для Каббинса. Он уже почти кусок китовьего жира. Я фыркнул, подумав о том же. Призрак обернулся ко мне. — А насчет тебя, Квилл? Как дела? Что нового? Как себя чувствуешь? Я нетерпеливо покачал головой. — Я в порядке. Пожалуйста, Череп, нам нужно идти, если мы собираемся выжить. Он со страдальческим вздохом закатил глаза. — Ладно. Здесь никого нет, кроме меня, а следующая смена похитителей плазмы вернется только через сорок минут или около того. Они работают посменно по часу и уходят в полночь. — Подождите, не может такого быть, — вмешалась Холли, — Гейл и Винкман пришли сразу после полуночи. Сейчас должно быть далеко заполночь. Призрак сардонически улыбнулся. — Ага, заполночь. Гейл привез меня сюда ранним утром. С тех пор прошел целый день, ученые приходили и уходили, Марисса Фиттис тоже заглядывала. Она очень спешила и даже не остановилась, чтобы поздороваться. Целый день? Холодный страх сковал меня. — Кэт. Пожалуйста, Череп, ты видел или слышал что-нибудь о Кэт? Или о моем брате? Он поджал губы и нахмурился. — Я действительно слышал что-то о «сучке-предательнице», которую пришлось насадить на клинок Гейла, но я не знаю, была ли это твоя подружка-балерина. Я с трудом сглотнул. — Но как мог пройти целый день? — ошеломленно озвучил Тони. — Это не имеет значения, — вклинилась Люси, — Нам нужно убираться прямо сейчас. Мы прошли через комнату, которая, как я предположил, была чем-то вроде прихожей. — Квилл, — позвал Призрак как раз в тот момент, когда я собирался открыть дверь. Я вопросительно поднял глаза, но Призрак смотрел на свои босые ноги. — Что? — Ты уладил все свои дела? Ничего не осталось незаконченным? Я сморщил нос. — Не думаю. Почему ты спрашиваешь? — О, просто так, — невинно отозвался он. Я знал, что лучше не настаивать. Кроме того, меня тянул за собой Каббинс, опирающийся на мое плечо. Я громко выругался, когда он впечатал меня лицом в дверной косяк, и, спотыкаясь, вошел в комнату, в которой находились ворота. Они сильно отличались от тех, что были в Институте Ротвелл. То, что мы обнаружили в замке Олдбери, находилось на стадии тестирования. Эти же люди были профессионалами и занимались этим уже давно, судя по царапинам на полу. Вместо цепей прямо в бетонный пол встраивалась плита из цельного железа высотой по колено, что уменьшало риск несчастных случаев, подобных тому, от которого пострадал Ротвелл. Я не мог разглядеть Источники, но видел вихрь воющих призраков, который светился сильнее, чем те, что были в замке Олдбери и на Портленд-Роу, вместе взятые. От вихря исходило столько парапсихологической энергии, что я не мог не удивиться, что здание все еще стоит. Но, с другой стороны, оно было построено именно для этой цели. Вероятно, в потолок врезали слой железа или серебра. С главами всех важных корпораций и спонсорами это, безусловно, было возможно. Моей семье нужно было искупить гораздо больше, чем просто несколько публикаций. Я надеялся, что снос всего этого здания компенсирует хотя бы часть, даже если мне придется разбирать его по кирпичику голыми руками. Вместо простой цепи, по которой можно перебираться, здесь построили узкий мост из чего-то похожего на чистое серебро. На нем не было места для трех человек, поэтому мы отправили Тони и Каббинса первыми. Тони защищал Каббинса на случай, если Череп ошибся. К тому же, Каббинс упал бы без поддержки, а еще минута здесь могла его убить. Следующей шла Холли. Она споткнулась на краю моста, но, к счастью, я поймал ее прежде, чем она угодила в вихрь. Люси резко втянула воздух. Остались только мы. Люси и я. — Квилл? — спросила она дрожащим голосом. Я повернулся к ней, радуясь, что очки «Орфея» больше не мешают. — Чего? — Покажи свой бок. Я нетерпеливо фыркнул. — У нас нет на это времени. Мы сможем сделать это, как только вернемся на другую сторону. Я чувствую себя прекрасно, — запротестовал я. — Просто покажи мне чертову рану, — снова потребовала она, хватая меня за край накидки. Я закатил глаза и приподнял ее, обнажив свою насквозь промокшую куртку, по которой расползлось большое темное пятно. Упс. — Все в порядке, — отмахнулся я, — Я прекрасно себя чувствую. — Но это не так, — спорила она, — Ты думаешь, что с тобой все в порядке, но что, если ты чувствуешь себя хорошо, потому что ты уже… — она оборвалась. — Что? Думаешь, я умираю? — усмехнулся я и вздохнул, — Знаешь, если это и так, я бы не хотел умирать здесь. Она с трудом сглотнула, и я осторожно забрал край накидки из ее рук. — Давай просто перейдем этот мост. Обо всем остальном мы позаботимся, когда вернемся туда, где нам самое место. Я сжал ее руку, и она переплела наши пальцы, что заставило меня слегка улыбнуться. Мы вместе пересекли мост. Я буквально почувствовал, как мы пересекли грань. А затем споткнулся. Острая боль пронзила мои колени, ударившиеся о мост, но это было ничем по сравнению с пульсирующей болью в боку. Я почувствовал, как из колотой раны потекла теплая жидкость, и, повинуясь какому-то инстинкту, прижал к ней руку. У меня кружилась голова, и глубокая усталость, которую чувствовали остальные на Другой Стороне, внезапно обрушилась на меня, как товарный поезд. Люси закричала. — Квилл! Думаю, она была права. Люси всегда права. Я должен был уже усвоить это. Я хотел сказать ей это. Она, вероятно, хотела бы это знать, но я не мог вымолвить ни слова. Ее рука выскользнула из моей. Когда я успел лечь? Я пялился на встревоженное лицо Тони, который стаскивал меня с моста. Затем вернулась Люси, но мне не понравились ее нахмуренные брови и слезы. Особенно слезы. Я хотел, чтобы она была счастлива. Но она была права. Я умирал. По крайней мере, я помог им выбраться. Они прошли через это. Что касается благородной смерти, я никогда не был против. Я попытался вспомнить, остались ли у меня незаконченные дела. — Я не хочу возвращаться в качестве Гостя, — прохрипел я. — Ты не вернешься! — переполошилась Люси, — Ты не вернешься, потому что никуда не уйдешь! Слезы все еще текли по ее щекам, и я попытался вытереть их, но лишь оставил на ее лице кровавую полосу. — Пожалуйста, найди для меня Кэт и… И Уильяма, — умолял я. — Не беспокойся об этом, — убедил Тони, — Мы найдем их. Я с усилием сглотнул, и по моему телу пробежала дрожь. Было холодно, но я радовался, что мы покинули пронизывающий мороз Другой Стороны. Оставалось еще кое-что, что я должен был сделать. Я ненавидел это, но я должен был. Если бы я этого не сделал, то вернулся бы только для того, чтобы преследовать ее, и мне была невыносима мысль об этом. Я провел окровавленным большим пальцем по тому же месту, где уже оставил красную полоску. — Мне нужно, чтобы ты знала, что я люблю тебя, Люси Карлайл. Это мое незаконченное дело. Она всхлипнула, но я почувствовал, как на меня снизошло умиротворение, и неуверенно улыбнулся ей. Теперь она знала. Я пытался оставить руку на ее лице, но мышцы не слушались. Мои глаза закрылись, и я был счастлив, что, по крайней мере, последним что я увидел, было ее лицо. — Нет! Нет, нет, нет, нет, нет! — закричала она еще до того, как я перестал что-либо слышать. С ней все будет в порядке. Тони позаботится об этом.