A Little Help From My Friends

Люси:

— Это… Это для плаванья? Квилл откашлялся. — Да. Это бассейн. Я моргнула. — Но мы живем в Англии. Разве здесь бывает подходящая погода? Он глубоко вздохнул и потер лицо. — По словам моего отца, она всегда подходящая. Он плавает в нем каждое утро. Я снова оглядела роскошную виллу из красного кирпича, подмечая отделанные белым окна. Дом был намного больше, чем Портленд-Роу, и, честно говоря, намного красивее. Сад оказался огромным и ухоженным. Я не видела ни отслаивающейся краски, ни гнилых досок на крыльце, ни сломанной плитки, ни расколовшихся цветочных горшков, и мне внезапно стало интересно, выглядел ли Портленд-Роу так же, когда родители Локвуда еще были живы. Что более важно, я впервые с начала работы в «Локвуд и Компания» поймала себя на мысли, что условия, в которых росли эти люди, были настолько далеки от тех, в которых росла я, что мне казалось, что у нас не может быть ничего общего. Я снова оглядела Квилла, его мокрую, но все еще аккуратную рубашку. Он жил жизнью, в которую я совершенно точно не вписывалась. Он улыбнулся, и мне показалось, что улыбка вышла неуверенной, но я не могла понять почему. Возможно, сейчас он ни в чем не был уверен. — Здесь живут мои родители и брат. Их комнаты на верхних этажах, моя — в подвале. Там есть еще один вход, — он указал на лестницу сбоку дома, ведущую вниз, — Сад полностью изолирован этим забором. — Ваша семья действительно любит конфиденциальность. Квилл фыркнул. — Я не знаю никого, кто бы не любил. Но, пожалуйста, помни, что это дом моих родителей. Я живу отдельно уже несколько лет. — Вау, он несколько лет уживается с таким подонком. Я бы поаплодировал, если бы мог. — Тихо ты, — прошипела я Черепу. Квилл приподнял бровь, покосившись на меня. — Идем. Будем держаться правее, чтобы нас не увидели из окон. — Как часто тебе приходилось тихо сбегать отсюда? — вслух подумала я, и он усмехнулся. — А ты никогда так не делала? — Я… Э-э… — я сглотнула, — Нет, не делала. Он нахмурился и собрался что-то сказать, но я быстро полезла по ветке. Я не собиралась рассказывать ему о месте, где выросла, особенно, глядя на его шикарный дом. Оказавшись по ту сторону, я повисла на руках и спрыгнула. Мягкая трава поглотила большую часть удара. Квилл спрыгнул рядом со мной, и мы поползли вдоль забора. Подойдя ближе к дому, мы пересекли небольшую террасу к выложенной плиткой лестнице. У ее подножия обнаружилась дверь с широким овальным окном из матового стекла. Над нами автоматически включился свет. — Сможешь взломать замок? — прошептал Квилл. Я пожала плечами. — Давай сам. — У меня с собой ничего нет. — Можешь одолжить мой набор отмычек, — я начала рыться в сумке. — Нет, он твой. — Но это же твой дом, — я протянула ему инструменты. Он не стал его брать, вместо этого скрестив руки и закусив губу. Если мне не показалось, его щеки приобрели розоватый оттенок. — Ты ведь умеешь взламывать замки, верно? Он неловко фыркнул. — Мне никогда не приходилось таким заниматься. — Наверняка у него были специально обученные собачки для этого. — Я поздно начал карьеру, и все мои товарищи по команде уже умели это делать. Мне не нужно было учиться, — защищался он. Мне захотелось его поддразнить. Взламывание замков было настолько базовым навыком для агента, что не обучиться этому было чуть ли не стыдно. Я не могла оторвать глаз от него, стоящего у двери с хмурым взглядом и краснеющими ушами. Зрелище было восхитительным. — Я научу тебя как-нибудь, — я взяла его за руку и чуть сжала. Его щеки стали еще более розовыми, чем раньше, и он одарил меня легкой печальной улыбкой. — Давай для начала согреемся. Можешь, пожалуйста, заняться замком? Я ухмыльнулась. — Джордж любит смазывать их жиром от бекона. Квилл скривился, а я опустилась на колени и принялась за работу. — Черт, — прошипела я после третьей неудачной попытки. Я потерла руки. Они неумолимо немели. Квилл встал на колени рядом со мной и взял меня за руки. Его ладони были ненамного теплее моих собственных. Он поднес мои пальцы ко рту и подул на них горячим воздухом. Я пялилась на него, как загипнотизированная. Когда он счел мои руки достаточно теплыми, он осторожно поцеловал обе ладони. — Спасибо, — немного неуверенно выдохнула я, стараясь убедить себя, что дрожу исключительно от холода. Спустя несколько ударов сердца я вернулась к своей работе, слушая, как Череп имитирует звуки рвоты. Наконец замок неохотно сдался. Квилл вошел внутрь и немедленно включил свет. Почти так же немедленно я выключила его. — Что за… — Ты уверен, что включать свет — хорошая идея? Разве этого не будет видно снаружи? — Все в порядке, Люси. Думаю, будет еще более подозрительно, если мы будем копаться тут с фонариком. Он задернул шторы на окнах, прежде чем снова включить свет. Я огляделась и застыла в замешательстве. — Где моя кровать? Брови Квилла взлетели вверх. — Твоя? Очень далеко отсюда. — Нет! — засмеялась я, — Не тупи. Ты сказал, что это твоя комната. Так где же мы будем спать? Казалось, что в этой комнате нашлось все, кроме кровати. Справа располагался небольшой кухонный гарнитур, рядом с ним — дверь в ванную. Слева стояли письменный стол, скромный диванчик, журнальный столик и кресло. Напротив на стене висел большой телевизор. Он подошел к одной из дверей рядом с телевизором и открыл ее. Внутри обнаружилась огромная кровать с каркасом из кованного железа. Я предположила, что вторая дверь вела наверх, в основную часть дома. Чертов ад. Его комната была целой квартирой. — Мило, — выдохнула я, и он подмигнул мне. — Более чем. Квилл выудил из ящика пижаму и пару чистых носков и протянул мне. — Иди в душ, быстрее согреешься. А я попробую позвонить в больницу и узнать про Тони. Я снова оглядела комнату и чуть не рассмеялась. — Да-да, смейся. В последний раз я был здесь в шестнадцать лет. Стены были выкрашены серебристо-серым, а на одной из них в рамке красовался огромный плакат с логотипом «Фиттис» — вздыбившимся единорогом. Квилл наморщил нос. — Я чувствую, как он таращится на меня, — проворчал он, снял плакат и перевернул его, — Душ, — и кивнул в сторону ванной. Мне нравилась ванная в доме Квилла, но эта… Вся она была отделана мрамором и позолотой, хрустальная люстра свисала с потолка. Я никогда в жизни не чувствовала себя настолько неуместной в антураже помещения. За исключением, наверное, той юбилейной вечеринки в «Фиттис». Что там говорил Локвуд? Что я была рождена для этого? Вряд ли. Это стало мне предельно ясно, когда я смотрела на себя в зеркало, выбирая из взъерошенных волос веточки и клочки листьев. Там, где выросла я, у меня не было даже собственной комнаты, не говоря уже о своей душевой или кухне. Сбегать? Я поймала себя на том, что машинально потерла задницу. Моя мать была бы вне себя от ярости, если бы я не вернулась вовремя. Когда я стала старше, её гнев превратился в безразличие. До тех пор, пока я приносила домой деньги, ей было все равно, во сколько я появлялась на пороге. Я бы никогда не прижилась здесь. Я была слишком громкой, слишком грубой и неаккуратной. И для меня это было нормально. Это была я. Хотела ли я быть красивой, элегантной и все такое? Пожалуй, иногда. Но слова матери все еще звенели в моей голове. Я создана не для того, чтобы быть красивой. Это — для других. Я быстро сняла одежду и повесила ее на радиатор. Она была насквозь мокрой и грязной после лазанья по деревьям. На рукаве осталось несколько пятен крови, к счастью, не моей. Я невольно вспомнила о мужчине в поезде. Квилл снова спас меня. Он рисковал своей жизнью ради меня, и мне это не нравилось. Я ненавидела ситуации, когда меня нужно было спасать. Я приняла душ, медленно поднимая температуру воды. Даже холодная жгла кожу, словно огонь. — Неплохой райончик, ага? Я бывал тут раньше. Завалил одного парнишу на соседней улице. Перерезал ему горло, пока он болтал с горничной. Я чуть не поскользнулась. — Как ты… Плевать. Не хочу знать. Не верится, что я вообще потащила тебя с собой, — проворчала я. — Знаешь, ты единственный человек из всех, кого я знал, который может остыть к кому-либо только потому, что он при деньгах. — Я не осты… — Ага! Значит он тебе нравится! — Я тебя ненавижу, — пробормотала я. — А я думаю, что ты в восторге от моих остроумных и невероятно проницательных комментариев к твоей несчастной жизни. Я тяжело вздохнула. — Просто отстань. Я не в настроении. Я подумала о том, чтобы помыть голову, но запах шампуня был настолько приторным, что грозил вызвать у меня мигрень. Да, здесь действительно жил Квилл. — Идея: ты выйдешь замуж за Киппса, потом мы с тобой убьем его и будем тратить его деньги. Возвращение Карлайл и Черепа! Ух, какой мозговой штурм. — Разве у тебя есть мозг? Мне кажется, он давно засох, — я представила это и поморщилась. — Неважно. Я знаю три яда, которые не обнаруживает экспертиза. Я согрелась, стараясь не намочить волосы, обернулась до смешного пушистым полотенцем и вышла из душа. Пижама была немного велика, но после бега под дождем босиком в футболке и леггинсах мягкая фланель казалась райской. Однако я все же надеялась, что моя одежда высохнет быстро. Я настроила термостат на радиаторе, чтобы максимально ускорить процесс. Когда я вышла, Квилл с широкой улыбкой посмотрел на меня. Он сидел в кресле с чашкой чая, от которой шел легкий пар. Я с благодарностью приняла чашку, завалилась на диван и застонала от удовольствия, сделав глоток. Он тихо хихикнул. — У меня есть кое-что для тебя, — он вытащил из-за стула пару ботинок, — Моей маме они никогда не нравились, так что она не будет скучать по ним. — Я не… Я не знала, что сказать. Они были чудесны. Не шикарные и модные, а практичные и удобные, как я и любила, из блестящей мягкой кожи. Они, очевидно, были сделаны вручную, и мне стало предельно ясно, что я никогда не смогла бы позволить себе такие, или, во всяком случае, не захотела бы отдавать за них ту сумму, которую они стоили. — Спасибо, — если бы у меня был выбор, я бы категорически отказалась, но я не могла и дальше слоняться без обуви, поэтому решила вернуть их, как только обзаведусь собственными. — Примерь. Я понятия не имею, какой у тебя размер, но не думаю, что сильно больший или меньший, чем у мамы. Ботинки сели идеально и ощущались потрясающе. Подошва была более гибкой, чем я привыкла, а каблук — чуть выше, чем у тех, что я оставила в доме Квилла. — Я также нашел для тебя одежду. Не думаю, что мама когда-либо носила ее. — Нет, я не могу. Я просто подожду, когда высохнет моя. Квилл покачал головой. — Нет времени. Мне удалось поговорить с Тони напрямую, и он сказал, что его выписывают. Я подумал, что мы могли бы забрать его и отправиться на Портленд-Роу. Я неожиданно для себя обнаружила, что улыбаюсь. — Отлично. У тебя крутой диван и все такое, но мне моя кровать нравится больше. — Неважно, какая у тебя кровать, держу пари, что моя лучше, — пропел он и подмигнул мне. — Звучит как приглашение. Я сглотнула. — Не думаю, что возвращаться туда — хорошая идея. Мне не хотелось признавать, что Квилл был прав. Он улыбнулся и покачал головой. — Я не собираюсь. Я подумываю остаться здесь и сказать родителям, что меня ограбили. Ну, пока не найду новое место для жизни. Я кивнула. Это имело смысл. — Теперь моя очередь идти в душ. Тебе стоит одеться. Одежда на кровати. Щелкнув дверью ванной, он исчез, но я не двинулась с места, пока не услышала шум воды. Я оглядела одежду и подумала, что предпочла бы подождать, пока высохнет моя. — Ты могла бы просто раздеться. Ну, сделать заявление. — Что за заявление? — я приподняла бровь, но не знала, видел ли это Череп. — Ну, знаешь… «Давай, возьми меня» или что-то типа того. Хотя ты все равно слишком труслива, чтобы сделать это. Я закатила глаза и осмотрела одежду еще раз. На самом деле, она была действительно неплохой. Я не могла представить, чтобы чья-либо мама надевала подобное. Джинсы оказались слегка неудобными, но не настолько, чтобы мне пришлось полчаса мучаться с замком, как в тот раз, когда я одолжила одни у Мэри — в тот момент родилась моя ненависть к джинсам. Работать в юбке и леггинсах было куда удобнее. Я оглядела себя в зеркало. Белая блузка смотрелась на мне особенно чужеродно. Я даже не помнила, когда в последний раз надевала что-то белое. Или что-то настолько изысканное. По части таких вещей у нас скорее была Холли. — Теперь тебе просто стоит надеяться, что он не будет представлять свою мать, смотря на тебя в этом. Я поморщилась и подняла черный плащ, который Квилл положил рядом с одеждой, и в этот же момент что-то упало на пол, должно быть, выскочив из кармана. Это оказалась маленькая коробочка. Я повесила плащ на руку, поставила коробочку на стол и уселась в кресло, ожидая, когда вернется Квилл. Банка с Черепом торчала из приоткрытого рюкзака. Я невольно принялась разглядывать находку. Она была красивой, по форме напоминающей небольшой сундук с сокровищами темно-синего цвета с золотым тиснением. Квилл определенно не спешил с душем. — Ты можешь просто заглянуть в эту чертову коробку? Ты убиваешь меня, — застонал Череп. — Ты уже мертв. — Ты убиваешь меня второй раз. Я покосилась на дверь ванной. Душ все еще шумел. — Ну же! Я со вздохом схватила коробку. На ней была крошечная застежка, почти как у настоящего сундука с сокровищами. Это заставило меня улыбнуться, хоть я и не поняла почему. Я украдкой заглянула внутрь. Пара сережек. Они не были похожи на те, что я обычно видела. Многие наши клиенты носили серьги. Как правило, они были украшены жемчугом или блестящими отполированными драгоценными камнями размером с блюдце, и я часто задавалась вопросом, как чьи-то мочки ушей вообще могут выдержать такой вес. Я же носила простые серебряные гвоздики, чтобы отверстия совсем не заросли. Но эти серьги даже мне пришлись по вкусу. С маленьких золотых гвоздиков свисали тонкие, такие же золотые, цепочки, и к каждой их них крепились небольшие нежные зеленые камешки. — У мамы Квилла хороший вкус, — тихо прокомментировала я. — Сомнительно. Иначе она бы не назвала так своего сына. Я фыркнула, вернула коробку на стол и встала. Хотелось еще раз примерить ботинки, чтобы посмотреть, как они сочетаются с остальным. Когда я сделала это, дверь в ванную щелкнула. За изучением украшения я пропустила момент, когда стих шум воды. Квилл вышел полностью одетый. Я надеялась, что он так же, как и я, отказался от шампуня с запахом цветочного ада. Его глаза расширились, когда он увидел меня. Я скрестила руки на груди и откашлялась. — Я очень надеюсь, что он не смотрит так же на свою мать. Беги, Люси! Его взгляд встретился с моим, и он расплылся в широкой улыбке. — Тебе очень идет. Я фыркнула и протянула ему коробку с сережками. — Это было в кармане. — Я знаю, — улыбнулся он. — Знаешь? — я приподняла бровь. Он кивнул и осторожно открыл коробку, не вынимая ее из моих рук. — Я подумал, что на тебе они будут смотреться великолепно, — прошептал Квилл и поднес одну из них к моему уху, — И был прав, — просиял он. Я нахмурилась. — Я не… Зачем? Разве это не воровство? Одежда и ботинки еще куда ни шло, но украшения? Думаю, именно здесь должна пройти черта. — Это потому, что ты скучная. Маленькая кража никому не повредит. Я подтолкнула коробку к нему, но он ее не принял. — Они не принадлежат моей маме, — он нежно улыбнулся, — Раньше — да, но она отдала их мне, чтобы я распорядился ими по своему желанию. И это именно то, что я хочу с ними сделать. Я тихо фыркнула. — Пожалуйста? — попросил он и слегка склонил голову вбок. — Я… Они не для меня, — я покосилась на сережку, которая осталась в коробке. — Не могу согласиться. По-моему, они были созданы именно для тебя, — он сделал небольшой шаг ближе. Я нахмурилась и позволила себе провести пальцем по одной из сережек. — Но они такие красивые. А я, наверное, просто потеряю их или что-то в этом роде. — Ты чертовски права. — Не думаю, что ты их потеряешь. В остальном, я считаю, что они идеально тебе подходят. Я подняла глаза и поймала взгляд Квилла. Когда он успел оказаться так близко? — Я… — Пожалуйста, — снова прошептал он. Я не могла понять, о чем он просил, но что-то подсказывало мне, что дело вряд ли было в серьгах. — О нет, пожалуйста, не надо! Его рука обвила мою талию, и я услышала, как сережка упала на пол. Он смотрел на мои губы. — Пожалуйста… — тихо повторил он, и мой взгляд скользнул к его губам. Я почувствовала теплую руку на своем затылке, когда он притянул меня ближе. Когда его губы коснулись моих, мои глаза закрылись, а дыхание оборвалось. Я уронила коробку. Я больше не слышала Череп, хотя сомневалась, что ему удалось оставить это без комментариев. Я могла только чувствовать, и мне казалось, что все мое существо сжалось в маленький шарик чего-то, что я не могла описать, где-то в грудной клетке, и потянулось к Квиллу. Мое сердце колотилось сильнее, чем когда-либо до этого. Я почувствовала его язык на своей нижней губе и вздрогнула, но слегка приоткрыла рот, чтобы впустить его. Одна из моих рук запуталась в его волосах, и он тихо, рвано выдохнул, когда я слегка потянула их. Он зажал мою нижнюю губу зубами, и у меня невольно вырвался легкий стон. Мои щеки горели, и хотя глаза были закрыты, я чувствовала, как Квилл улыбается сквозь поцелуй. Я с сожалением положила руки ему на плечи и отстранилась. — Я не могу, — прошептала я, глядя куда угодно, только не на него. — Почему? Я зажмурилась и мысленно выругалась всеми известными мне словами. — Я обещала Локвуду. Квилл отшатнулся. Я открыла глаза и увидела, что он хмурится. Он выглядел настолько задетым, что это рвало меня на куски. — Я… Почему ты не сказала мне, что вы вместе? Я бы не стал… Я покачала головой, сделала шаг вперед и уткнулась ему в плечо. — Это не так. Мы не вместе. Просто вы двое — идиоты. Он издал легкий неуверенный смешок. — Это не новость. — Ты прав, но я так запуталась, — вздохнула я и прикрыла глаза, — Я не знаю, что стоит делать, а что нет, и вы двое не облегчаете мне задачу, так что я просто не собираюсь быть с кем-либо из вас. Кроме того, вам, ребята, нужно разобраться с тем, что происходит между вами, и я хочу мешать. Он открыл рот, чтобы возразить, но я прикрыла его рукой. Он покосился на мою ладонь. — Я не смогу быть с тобой, зная, что я — причина, по которой вы двое не можете поладить, — я заглянула в его зеленые глаза, надеясь, что он поймет. Он убрал мою руку от своего рта. — Я не готов отказаться от тебя, — серьезно прошептал он. Я тяжело сглотнула, чувствуя, как что-то болезненно сжимается под рёбрами. — Просто… Ты — единственный член семьи, который у него остался. Он смущенно усмехнулся. — Мы не… — Вы — семья, — оборвала я, — Разберись с этим. Это — самое важное. Квилл нежно поцеловал меня в губы, а затем в лоб, и пораженно вздохнул. — Я попробую. А теперь, пожалуйста, надень серьги, — с фальшивым недовольством проворчал он, и я фыркнула. — Хорошо. Он опустился на колени, поднял серьги и коробку и протянул их мне. — Это необработанные изумруды, — указал он с мягкой улыбкой, — Это одна из причин, по которой они напоминают мне тебя. Я невольно вспомнила о его коллекции рапир, инкрустированных драгоценными камнями, которая, вероятно, уже была уничтожена. — Посмотри, какие они красивые, — шепотом продолжил он, — Так они выглядят даже еще более особенными и очаровательными. То, как Квилл посмотрел на меня, заставило меня покраснеть, и в моем животе снова зашевелился рой бабочек. Я изо всех сил злобно подавляла желание поцеловать его снова. Я всё решила и не собиралась отступать только потому, что он подарил мне невероятно красивые серьги, которые, по его словам, напоминали ему меня и, кроме прочего, точно совпадали с цветом его глаз. — Итак, когда мы уезжаем? — Полагаю, прямо сейчас, — он слегка улыбнулся и сжал мою руку. Мы быстро привели себя в порядок, и я, к великому недовольству Черепа, запихнула свою, все еще мокрую, одежду в рюкзак. Он издал резкий фыркающий звук. — Официальное заявление: ты — идиотка. Я усмехнулась, закрыла рюкзак, и мы вышли в ночь.