Фанатское счастье

— Ребят, тут такое дело! — протараторил Ято, вбегая в комнату Хиёри, где собрались все самые яркие действующие лица «Норагами».  — Я только что узнал, что наши фанаты устраивают какой-то конкурс! Представляете! Ятоисты устраивают конкурс в честь меня! — смахивает слёзы гордости. — Заткнись, лжебог! Кто сказал, что они чествуют тебя? Это всё дань уважения нашим трудам и Великой Адачитоке! Вместо того, чтобы ныть, лучше бы с нами придумывал, как порадовать их… — О! Так давайте повторим танец со дня рождения Юкине! — щёлкнул пальцами Ято. — Ни за что! — выкрикнул подросток. — А ну цыц! Ты вообще в последних главах такое учудил, что… Просто обнять и плакать, — бог заключил в объятья своего «единственного и неповторимого» и снова расплакался. — Ято, чёрт тебя дери! — негодовал окутанный любовью шинки. В это время Казуме пришла на ум пусть не гениальная, но идея: — Может поставим что-то вроде пьесы в традиционном стиле? — Казума-сан, я боюсь, для нынешнего поколения классика может оказаться неинтересной, или, не стоит исключать и такого варианта, кто-то уже видел её в… более искусном исполнении. Среди нас нет актёров, — тяжело вздохнул Киун. — Эх, вечно мой ведущий такой пессимист! Может нам поставить свою пьесу? Характеры подгоним под нас, и играть ничего не надо! — рассмеялся бог грома. — Не всё так просто, Такемиказучи, у нас нет даже сюжета, а актёрская игра — целое искусство, и такому как ты это не понять! — Бишамон-Бишамон, какого ты обо мне мнения! Нужно подобрать то, что интересно молодёжи и при этом относится к истории! Ну-ка, Ики-тян, просвети нас! — девушка, которая только что принесла для всех лимонад, вздрогнула. — А, я? Ну… Наверное, самураи… Или ниндзя какие-нибудь… О! Котики! Все любят котиков! — Самураи, ниндзя, котики…       Час раздумий породил из себя всего пару сцен. Вот Сёгун и его верный самурай идут и разговаривают о войне, вот появляется ниндзя в тени декораций, вот он тяжело ранит Сёгуна. Ниндзя исчезает, а Сёгун толкает предсмертную речь своему подчинённому и умирает. Его верный друг ищет мести и узнаёт, что приказ ниндзя отдала морская волчица. Он приходит по её душу, но в это время слуга помогает ей бежать, переодеваясь в её одежду. Финал таков: самурай убивает слугу, думая, что его хозяин отомщён. Вроде бы всё просто и понятно, но проблемы начались на этапе смерти Сёгуна, которого играл Таке. — Такедурень, ты не можешь стоять прямо, я не попадаю в тебя! — ворчал ниндзя-Ято. — Какой же из тебя ниндзя, если ты и попасть не можешь! Столько сюрикенов потратил! — Да сдохни ты уже! — Ято достал откуда-то бамбук и проткнул бедному Таке живот. Тот в свою очередь пафосно упал на руки бедному ведущему, который начал его реанимировать. — Хозяин, держитесь! Я Вас не брошу! — Нет, мой верный слуга… Мои дни сочтены… Прошу… Отомсти за мою… Киун, ты что творишь, больно же?! — Терпите! — Хрен тебе, дай мне умереть красиво! — Хозяин!       На помощь выбежал Ято, ведомый чувством вины, и стал выдёргивать бамбук вместе с громовым клинком. — Больно же, садисты! Уже сдохнуть нельзя! — Сдыхай уже, достал! — Ято с кровавым бамбуком убежал в первый ряд. — О, мой верный друг, отомсти за меня морской волчице-Бишамон! — Таке повернул голову к зрителям и с хрипом высунул язык. — Хозяин, откуда Вы знаете, кто Ваш убийца? — Да Киун! — Взревел воскресший Такедурень. — Но это правда нелогично. Если Вы знаете, кто Вас убил, тогда бы готовились к нападению и не позволяли бы себе праздных прогулок. А если не знали, то как узнать моему герою о преступнице? — Не хочу вас прерывать, но мы забыли про котиков… — Заумно поднял указательный палец вверх Юкине. — Вот ты котиком и будешь, священный сосуд! — Таке взорвался от гнева. — А кстати, почему бы коту-ниндзя не предать своего хозяина и не выдать имя нанимателя? Ввиду последних глав, это будет актуально, — Киун призадумался, а вслед за ним и все участники. — Давайте попробуем, — пожал плечами юноша, соглашаясь на авантюру. Хиёри сделала наимилейшие пушистые ушки, и котик, с глазами цвета боярышника, отыграл свою сцену на максимум. — Юки, как ты мог! Предать меня даже в сценке! — Ято плакал в уголочке, обнимая храмик, сделанный его ярой верующей, и шептал что-то про огромный дворец и пивное озеро. Пока один бог мечтал, другие отыграли сценку. — Что-то не то… Вышло как-то… Банально? — задумалась Бишамон. — Сюжет заезженный донельзя. Может поменять местами хозяина и самурая? Мне кажется Такемиказучи отыграет лучше Киуна, — отвлёкся от несбыточных мечт Ято. Бог грома и его ведущий переглянулись. — А что? Киун, представь, что ты умираешь у меня на руках! Что ты сделаешь? Как будешь себя вести? — Я могу сделать всё, что угодно? —неверяще поднял бровь шинки. — Да-да! Давай быстрее! — Злой, как маленький чихуахуа, Таке тихо прорычал. Неожиданно для всех Киун сорвался с места, выбежал во двор, где стояли другие шинки Такемиказучи, и громко, смачно крыл Секиуна-доно на чём свет стоит (а что именно он сказал, мы с вами не узнаем, потому что правила конкурса у нас сладкий и милый фендом), после сего действа он быстро прибежал, рухнул в объятия своего бога и сказал: — Хозяин, я готов умирать, проживите долгую и счастливую жизнь! — Киун, какого?! — Хиёри-тян, это мама, на улице дождь начался, если решишь погулять, возьми дождевик! — послышался голос из-за двери. — Да, мамочка! — Вот! — крикнул Казума. — Вот оно! Такемиказучи-сама, вы сможете на выступлении выйти как призрак в самом конце и покарать молнией вашего убийцу! Это будет живо и ярко! — В Бишамон? — Нет, в Ято! — замотал головой шинки. Таке хитро оскалился. — Хорошо!       После столь фееричного завершения пьесы, герои хотели бы пожелать вам… — Удачи от Ято! — Дарит лучезарную улыбку. — Понимания от Юкине, — Неловко краснеет. — Терпения от Бишамон, — Показывает пальчик вверх. — Поддержки и взаимности от Казумы, — Поправляет запотевшие очки. — Священных сосудов от Такемиказучи! — Ставит руки в боки. — Хорошего сна от Киуна, — Делает сердечко пальцами. — А ещё любви и радости от Кофуку! — Нееееет! Нищебожка!