Ответы Савады Иемицу

Странную фразу Иемицу услышал однажды: «Счастливец тот, кто свой закончил путь». Строчка из стиха. В свободную минуту он нашëл стих, откуда, как ему показалось, могла быть эта строка. Что-то наивное и пустое, как те второсортные стишки на открытках. Мать к таким стихам относилась снисходительно, со скрытой нежностью. Он же — нет. Пускай он и не ярый сторонник всеобщего духовного развития и популяризации лишь высокой литературы, он знал, что такое хорошие стихи. Это — не оно. А затем он наткнулся на другое произведение, начинавшееся с тех же слов. Стихи Роберта Деверë. И даже первая строка уже не звучала так наивно. «Счастливец тот, кто свой закончил путь В сокрытой от людей глуши безбрежной, Смог от любви народов отдохнуть И гнева их...» Что же это за путь такой? Схож ли этот путь с тем, что суждено пройти ему, его сыну, его подчинëнным? Нет, наверное, нет. Наверно, нет. Сбежать от людей, бросить ответственность? Как можно?! Нельзя так. «...спать мог бы безмятежно; Проснувшись снова, Бога восхвалить, Боярышнику рад и ежевике...» Красивые слова сплетаются в то, что сердцу близко не будет. Это безумие — то, о чëм пишет Деверë. Красивое безумие. «...Все дни плести раздумий сладких нить, С весельем позабыв святые лики...» Многие, уходя на пенсию, ударяются в философию — говорят, для такого это лучшее время. Вот только это не для них — ни Иемицу, ни те, кого он знает хорошо, так не смогут, это непозволительная роскошь. «С весельем позабыв святые лики», — и кажется, лишь эти слова станут правдой для каждого, кто был связан этой жизнью, как колючей проволокой. Где были эти «святые лики», когда умирали люди, близкие люди? Имеют ли они право на «веселье»? И осталось лишь в их жизни хоть что-то святое? «...Где, как умрёшь, могила зацветёт, И милый дрозд с малиновкой споёт». Его могила зарастëт травой — никаких цветов. Может, будет кто букетики приносить. Может, и не будет. Грудную клетку набьют ватой, а грешную плоть черви сожрут очень скоро, почуяв, сколько крови на руках. Сын его ещë не успеет вырасти, но, может, успеет повзрослеть. Не будут там никакие птицы петь. Не станет он тем самым счастливцем. Не станет, даже если очень захочет.