Nobody else

Я стояла напротив Франчески и не могла отвести от нее взгляда: моя подруга выглядела голливудской звездой или моделью "Victoria’s Secrets" в белом платье, которое облегало ее стройную фигуру и струилось длинным шлейфом. Нежнейшее кружево покрывало ее плечи, но оставило спину открытой. Белокурые пряди были небрежно убраны в высокий пучок, украшенный проволочным ободком с хрустальными лепестками цветов. Умелый макияж подчеркнул глубину ее голубых глаз и высокие точеные скулы. -Валентино упадет в обморок, едва увидев тебя, -щебетала Бьянка, высокая полноватая хохотушка. Она была подругой детства Франчи, а теперь стала еще и подружкой невесты, как и мы с Аллегрой, сестрой Вале. -А еще пожалеет, что не взял тебя в жены раньше. -Всему свое время, -улыбнулся Серджо, папа Франчески, крепко сжимая руку дочери. -Я бы, конечно, свою крошку никогда и никому не отдал, но раз уж это произошло, то let it be. -Папа… -нежно протянула блондинка, утыкаясь лбом в плечо отца. Я шмыгнула носом и отвернулась – слишком сентиментальной стала в последнее время, каждую минуту хочется лить слезы, а делать этого нельзя ни в коем случае: макияж может быть уничтожен, что явно не сыграет мне на руку. В комнату вошла Рафаэлла, организатор свадьбы, облаченная в темно-синий брючный костюм. В руках она держала планшет, где был расписан тайминг торжества. -Девушки, мы начинаем церемонию. Жених уже на месте, поэтому прошу, ваш выход. Как только вы встанете слева от арки, выходят Франческа и Серджо, я вам подам знак. Удачи, все пройдет отлично! -подмигнула организатор, подбадривая нас. Я напоследок взглянула на себя в зеркало: платье на тонких бретельках из изумрудного шелка сидело идеально, подчеркивая мою смуглую кожу. Непослушные волосы струились по плечам крупными волнами (спасибо парикмахеру, укротившему мои локоны), а черные босоножки с тонкими ремешками, на удивление, не натирали мне пятки. «Ну что ж, свадебные фото моей подруги я не должна испортить», -удовлетворенно подумала я и шагнула следом за Аллегрой в зал, где собрались все гости. Место регистрации брака было украшено умопомрачительно: огромное количество темно-синих гортензий в больших стеклянных вазах и подвесах обрамляли одно из помещений загородного клуба, а с потолка свисали гирлянды голубых и белых глициний вперемешку с небольшими, но яркими лампочками. Казалось, что стены и потолок были сделаны целиком и полностью из живых цветов, и все присутствующие чувствовали себя так, будто они попали в райский сад. Под аплодисменты гостей и красивую романтичную мелодию мы шагали по темно-синей ковровой дорожке... И внезапно я наткнулась на пронзительный взгляд темно-карих глаз, скрывающихся за стеклами очков. С трудом совладав с собой, я не подала вида, что присутствие Пьеро застало меня врасплох (хотя я была предупреждена молодоженами о специфических гостях), а лишь еще сильнее вцепилась в небольшой букетик цветов, лежавший у меня в ладонях. Бьянка, Аллегра и я заняли место с левой стороны от священника, ожидавшего начала церемонии. С правой стороны стояли друзья Валентино и он сам, облаченный в смокинг. На левом лацкане пиджака была прикреплена бутоньерка, повторяющая букет Франчески, которая уже шла под руку с папой навстречу своему любимому человеку. Я не смогла сдержать слез и украдкой смахнула одну со своей щеки. Аллегра ободряюще коснулась моей руки и тепло улыбнулась. Я прикусила губу и принялась рассматривать волнующихся жениха и невесту, стараясь не коситься в сторону сицилийца. Вся церемония была пропитана любовью и нежностью. Практически все гости достали припасенные платочки, когда Франческа и Валентино обменивались клятвами. «Какое же счастье найти человека, которого ты готов поддерживать и шагать бок о бок всю жизнь», -пронеслось у меня в голове, и я невольно взглянула вправо. Пьеро, словно почувствовав, что я смотрю в его сторону, ответил мне теплой улыбкой. В сердце что-то кольнуло, и я отвела взгляд. После поцелуя уже мужа и жены гости принялись поздравлять их, даря крепкие объятия и поцелуи. Я не стала исключением и подошла к подруге со счастливой улыбкой на лице: -Ребята, я вас поздравляю от всей души. Берегите друг друга и любите так, как вы любите сейчас. Не позволяйте угасать вашим чувствам, ведь любовь – единственное в этом мире, что заставляет нас быть счастливыми. -Агата, милая, спасибо тебе, -Франческа заграбастала меня в свои объятия, и к ней присоединился Валентино. -Мы будем рады услышать от тебя эти же слова на нашей золотой свадьбе. Спасибо, что приехала и поддержала нас в такой важный день. Спустя полчаса и сотни фотографий все гости отправились в банкетный зал, где встретили чету Манчини, осыпав ее лепестками роз и громкими аплодисментами. Вале и Франчи заняли места на президиуме, а остальные расположились на своих местах согласно рассадке. Я села за круглый стол, где меня уже ждали Бьянка и друзья Валентино, однако одно место слева от меня пустовало. -Алессандро не смог прилететь из Америки, -пояснил Стефано, университетский друг Вале. -Но, кажется, его место займет кто-то другой… Я чуть повернула голову влево и увидела знакомую, слегка пружинящую походку. Внутри все сжалось, а сердце пропустило удар. -Добрый вечер, вы не против, если я присоединюсь к вашей компании? -прозвучал хрипловатый и такой знакомый голос. Я вскинула бровь, но промолчала, благо, остальные были рады видеть за своим столиком известного оперного певца. Он отодвинул стул, и я почувствовала сладкий запах парфюма Пьеро. Перед глазами пронеслись картины счастливого прошлого, но я с усилием прогнала их прочь. Все, что было в Милане, остается в Милане. За столом я вела себя подчеркнуто сдержанно с Пьеро, но особых усилий не требовалось: Бьянка отвлекала на себя внимание сицилийца, чему я была несказанно рада. В мои планы на вечер входило хорошенько поесть, но из-за волнения я не могла проглотить и кусочка, поэтому усиленно пыталась впихнуть в себя хоть что-то. Мне понравились брускетты с сыром, грушей, прошутто и медом, поэтому я поближе подвинула к себе тарелку и с трудом, но погрузилась в гастрономическое путешествие. Через час Пьеро отложил салфетку и поспешно скрылся в запасном выходе. Я поняла, что скоро будет мини-концерт очаровательных исполнителей, который мне не хотелось слушать, и я удалилась в зал, где проходила церемония бракосочетания. Однако отголоски песен добрались и до меня, поэтому я цедила шампанское из бокала под звуки «Grande amore», сидела на прозрачном пластиковом стуле и качала ногой в такт. Какая-то непередаваемая грусть схватила меня в свои объятия, и я тяжело вздохнула: «Вот он, человек, которого ты хотела увидеть последние пару месяцев. И что? Ты его игнорируешь? Это действительно последний шанс поговорить с ним, больше такой возможности не представится. Он будет гастролировать по миру, познакомится с большим количеством интересных людей и, наконец, найдет себе любимую женщину. А ты будешь преподавать языки детям, останешься старой девой и до конца своих дней будешь корить себя за то, что не сказала ему напоследок…» -It’s no-o-ow or never, -из соседнего зала до меня донеслась строчка из песни, вырвав из водоворота мыслей. Я, словно освободившись ото сна, встрепенулась и быстрым шагом направилась в банкетный зал. На сцене Джанлука, Иньяцио и Пьеро превратились в один организм, который распространял флюиды хорошего настроения среди гостей свадьбы. Люди танцевали, пели и снимали выступление на телефоны, чтобы похвастаться в соцсетях, на каком крутом празднике они побывали. Я решила к ним присоединиться, чтобы не выдавать себя и свое волнение, которое возросло в стократ, поэтому под “Noche sin dia” мы с Бьянкой отожгли так, что на левой ноге у меня появилась мозоль от ремешка босоножек. Через три песни ребята тепло поздравили молодоженов и уступили место ведущему, который разрешил всем отдохнуть, а я, разгоряченная, пробралась на балкон, чтобы немного охладиться. Я оперлась руками о балюстраду, и мрамор приятно охладил мои ладони. Декабрьский ветер дал о себе знать, и я зябко поежилась: платье с открытой спиной и перекрещивающимися на ней шелковыми бретелями пропустило зимний воздух. -Ты заболеешь, Агата, -послышался голос за моей спиной, и я вздрогнула от неожиданности: приближающийся Пьеро уже снимал с себя пиджак. В следующий момент он накинул мне его на плечи и несмело улыбнулся. -Ничего страшного, -пролепетала я. -Врачи пока работают, есть к кому обратиться. -Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя отвратительно, -мягко произнес певец, заправляя прядь моих волос за ухо. Я взглянула на него из полу-опущенных ресниц: мужчина с болью и нежностью смотрел на меня, почти не моргая. Я повернулась к Пьеро и, сделав шаг навстречу, несмело взяла его за руку. Сицилиец бросил удивленный взгляд, но крепче сжал мои пальцы. -Пьеро, спасибо тебе за то, что между нами было, -сглотнув, затараторила я, словно испугавшись, что мужчина меня не станет слушать. -Это правда были самые счастливые мгновения моей жизни, и я с благодарностью буду их вспоминать. Ты чудесный человек, очень чувственный и искренний. Пожалуйста, оставайся таким же… настоящим, люди это ценят. И поверь, найдется та, которая будет мириться со всей грязью, которая крутится вокруг тебя как человека публичного, разглядит твою страсть и преданность. -Ты сейчас окончательно ставишь точку в наших отношениях? -голос брюнета предательски дрогнул. На переносице залегла глубокая складка, а губы превратились в тонкую линию. Я молча кивнула, не в силах произнести больше ни слова. Пьеро шумно выдохнул, прикрыв глаза, а затем вперился в меня потемневшим взглядом. -И ты думаешь, что я так просто разрешу тебе это сделать? Нет, Агата, я не позволю, -рука мужчины сжала мои пальцы еще сильнее. -Я готов ради тебя сейчас же пойти к Торпедине и отказаться от участия в трио, заплатить огромную неустойку и переехать следом за тобой, если ты не можешь мириться с моей работой. Я за последние несколько месяцев понял, что все меркнет, если… Но мужчина не договорил: я приложила ладошку к его губам. «Он сломал мой план уйти красиво и без обид, -с некоторой обидой подумала я, опустив голову. -Придется рвать резко, чтобы уж наверняка». -Пьеро, прошу тебя, -не поднимая головы, прошептала я. -Нам не стоит быть вместе, слишком много препятствий между нами: мы живем в разных странах, твоя работа не даст тебе находиться рядом так часто, как хочется. И… я не смогу тебе доверять полностью после твоего обмана с контрактом. Прости. Мужчина убрал мою ладонь с губ и подошел так близко, что я почувствовала жар, исходящий от его тела. -Агата, я же сказал: я могу отказаться от работы. Ты понимаешь, на какие жертвы я иду ради тебя? Для меня петь – это жить, и я добровольно готов перестать... жить, получается. Я со злостью вскинула голову и процедила сквозь зубы: -Чтобы попрекать меня этим всю оставшуюся жизнь? Смотреть на молодых певцов, представлять себя на их месте и тыкать меня в твою несостоявшуюся карьеру? Ты этого хочешь? Выражение лица Пьеро стало каменным. Он крепко сжал мое запястье и с некой угрозой прошипел, глядя мне в глаза: -Я хочу, чтобы моя женщина была рядом. Всегда и при любых обстоятельствах. Скажи, что ты не любишь меня, и я покину тебя. Навсегда. Обещаю, что ни шагу не сделаю в твою сторону. Я открыла рот, чтобы выплюнуть в лицо сицилийца эту фразу, но не смогла. Я все еще любила Пьеро, а обмануть его и, в первую очередь, себя не получалось. Торжествующая и слегка высокомерная улыбка озарила лицо брюнета. Чувствуя себя хозяином положения, он левой рукой притянул меня к себе и зарылся носом в мои волосы, а правой рукой обнял меня за плечи. -Что и требовалось доказать, -выдохнул Пьеро, спускаясь нежными и короткими поцелуями к уху, а затем к щеке. Я стояла, не отвечая на поцелуи и прикосновения, словно одеревенела от макушки до кончиков пальцев. Не понимаю, как так получилось: я вроде бы расставила все точки над «и», обозначив свою позицию, но этот сицилийский черт опять все переиграл так, как ему было нужно.