У меня есть несколько вопросов к этому миру

В тонированных окнах мелькали огни уличных фонарей, вывесок и билбордов, пока машина летела по скоростному шоссе, походящему вдоль самой окраины города. Выбери водитель путь через центр, было бы не избежать загруженного трафика не исчезавшего в любое время суток. Но на этой дороге было довольно просторно за исключением некоторых фур и других одиноких автомобилей. Затаив дыхание и не совершая лишних движений, будто бы это как-то мне помогло, я сидела в самом конце минивэна, ожидая чего-то плохого. Ровно полчаса назад эта самая машина подъехала к одинокой остановке на отшибе Токио и из нее вылез высоченный амбал в черных очках и решительно направился в мою сторону. К счастью до того, как я успела закричать, открылась задняя дверь и из нее показалась знакомая фигура, немного размяла плечи и побрела к круглосуточному магазину. Не владеющий особым красноязычием водитель «пригласил» присесть в машину. Отказ, как вариант, не рассматривался вообще. Я затаилась в самом углу, предвосхищая все варианты нашего первого диалога с Эйчи. Однако он, вернувшись через несколько минут с бутылкой воды, тут же уселся на сидение передо мной, не сказав при этом ни единого слова. Так что все это время мы ехали в абсолютной тишине. Я иногда поглядывала на затылок певца, слыша, как постукивают его пальцы по экрану смартфона, и думала, что же все-таки меня ждет. Ведь не зря говорят о затишье перед бурей. Абсолютно точно не зря. Вдруг Эйчи перестал печатать и потянулся к пульту, встроенному в ручку кресла. Одно нажатие кнопки и заслонка между салоном и водительским местом поползла наверх, таща за собой все мои хрупкие надежды. Затем он потянул за какой-то рычаг снизу и кресло резко развернулось на 180 градусов, так что теперь мы сидели напротив друг друга на расстоянии меньше метра. — Итак, не думал, что ты соскучишься так скоро, Миура-сан, — Эйчи широко улыбнулся и поправил очки. Я напряглась еще сильнее и сжала сумку. — Да расслабься, это всего лишь шутка, — усмехнулся певец. — Я вижу, что ты не особо горишь желанием составлять сейчас мне компанию, но выбора не было, верно? Почему тебя не подобрал менеджер? — Он сейчас очень занят, — не ослабляя бдительность, пробубнила я. — Вот как… А что насчет твоего друга из STARISH? Складывается ощущение, что вы близки. Или так и есть, но в одностороннем порядке? Что ж, тогда извини… — Кажется, у вас сложилось неверное ощущение, — прервала его я, собрав волю в кулак. — Мы коллеги из одного агентства и это нормально поддерживать друг друга. Если же вас задели мои слова насчет песни, то я… то я не отказываюсь от них и готова объяснить свою позицию, если хотите. — Во-первых, меня абсолютно не волнует, что сказала еще не дебютировавшая актриса на каком-то шоу о моей песне, из-за этого ее не перестанут любить миллионы наших фанатов. Скажу даже больше, этот момент скорее всего вырежут из эфира, — Эйчи равнодушно махнул рукой и придвинулся на кончик сидения. — Во-вторых, давай отбросим все эти формальности и просто поговорим по душам, Котонэ. Ты тоже можешь обращаться ко мне по имени. — Разве у нас есть, о чем разговаривать? — О, я могу подкинуть пару тем, чтобы скоротать время до академии. Например, я спрошу тебя, как близко ты знакома с членами STARISH, а ты, в знак благодарности за мою помощь, ответишь совершенно честно. — Мы знакомы с Ичиносэ-саном из-за съемок, с остальными виделись пару раз в агентстве, — отчеканила я, попутно поглядывая в окно, в надежде увидеть знакомые пейзажи. — А что насчет Нанами Харуки? — глаза Эйчи блеснули. Вот оно что. — Мы с ней едва ли знакомы. — Неужели? Она одна из самых известных фигур в твоем агентстве. Мы вроде договорились, что ты будешь со мной честна. — Позволю себе напомнить, что я — одна из самых НЕизвестных фигур в том же агентстве, поэтому мы не должны там пересекаться по всем законом логики. К тому же я в услугах композитора не нуждаюсь, — ко мне вернулись отголоски смелости. — Что не сказать об услугах ночного водителя, — певец рассмеялся. — Вот видишь, наш разговор уже перетекает в дружеское русло. Мне это нравится. Мне нравится, когда ко мне обращаются люди, ничего не утаивая. В его кармане завибрировал телефон. Парень едва взглянул на экран, и с его лица мгновенно сползла улыбка. Он быстро ткнул в экран и звуки прекратились. Однако не успел Эйчи засунуть смартфон обратно, как на экране снова высветился входящий звонок, который тут же был отклонен с очевидным раздражением. Девайс небрежно полетел на соседнее кресло. Но неизвестный абонент не унимался. — Так на чем мы там закончили? — певец перевел взгляд на меня, игнорируя настойчивое жужжание. — Мы даже не начинали, чтобы заканчивать, — сквозь зубы прошептала я. Из передней части машины послышался глухой рингтон. Через минуту водитель постучал в перегородку. — Чего? — недовольно спросил Эйчи, приспустив её. — С вами хочет поговорить Отори-сан. Проигнорировав слова водителя, парень снова нажал на заветную кнопку, не дав тому закончить. Снова завибрировал телефон. Певец еле заметно задергал коленом. — Не ответите? — А что? — Эйчи испытывающе взглянул на меня. — Интересно, о чем мы будем говорить? Снова ехидная ухмылка. Не отводя взгляд парень потянулся рукой в сторону, достал разрывающийся от звонка смартфон и так, чтобы мне было видно, провел пальцем по экрану и приложил к уху. — Слушаю. Совру, если скажу, что мне не было любопытно, о чем же разговаривают сын с отцом, однако судя по поведению Эйчи и его отрывочным, несодержательным ответам, по которым невозможно было вникнуть в суть, семейной беседой там и не пахло. — Я знаю… Нет… Да. Да, я помню. Сказал же, что понимаю. Все это время его пальцы нервно постукивали по кожаному подлокотнику. — Завтра в семь. Они тоже будут на месте. Я… Я… Я не могу сейчас об этом говорить, — меня с ног до головы окинули взглядом. — Я сейчас с другом… Да, представь себе, есть. Нет, не из агентства. Все. Завтра в семь. Эйчи прервал звонок и ненадолго вздохнул, закрыв глаза. Эту паузу он, вероятно, использовал для подпитки энергией, потому как, открыв их, он вернулся в свое обыкновенное состояние, будто бы ничего не произошло. — У вас довольно низкий порог вхождения в круг друзей, — произнесла я, готовая снова вступить в словесную оборону и решившая, что лучшая защита — нападение. — «У тебя», — поправил меня парень, — мы же вроде договорились. И я, скажем так, смотрю в будущее. В светлое будущее, где мы помогаем друг другу. В будущее, где ты делаешь все возможное, чтобы Нанами Харука сменила агентство и писала песни для HEAVENS. У меня чуть челюсть не упала на пол. — Ты подожди, дослушай до конца. Я ведь еще не успел сказать, что наше агентство с распростертыми объятиями готово принять подающих надежды новичков, особенно если они поступают с рекомендациями влиятельных людей. Понимаешь? — Да что за бред ты несешь?! — от того, чтобы не подпрыгнуть с сидения от возмущения меня остановил только ремень безопасности. — Да в этом нет и малейшего смысла. Отбросив то, что ты в открытую предлагаешь мне капать на мозг бедной девушке, которая и так сейчас зашивается, работая в том числе и над ВАШЕЙ песней, ты еще и пропустил мимо ушей то, что я буквально никто в агентстве и с моим мнением не будут считаться даже уборщицы! А еще и «благодарность» в виде поддержки другого агентства! Какая же чушь. — О, нет, нет, нет. Я слушал тебя крайне внимательно, — Эйчи больно схватил меня за запястье. — Как раз и нужен тот, кто будет подрывать ее наивную уверенность в этих дилетантах аккуратно, без лишней суеты. Кто-то, кто как будто бы взглянет на ситуацию со стороны и выскажет Нанами «непредвзятое» мнение. Я научу тебя, как войти в доверие, как посеять сомнение в душе, как раскачать лодку во время начинающейся грозы. Ты ведь пытаешься стать актрисой, считай, что это будет твоя особая роль! — Никаких лодок качать я не буду, — я толкнула придвинувшегося парня в плечо, так что он отпустил меня и схватился за место ушиба. К счастью в окне показались различимые очертания ворот академии. Машина затормозила. Я хаотично ударила по кнопкам на пульте управления и в середине салона раздался щелчок разблокировки двери. Я ринулась к ней, рванув со всей силы ручку в сторону и выскочив наружу. Однако захлопнуть дверь не успела, так как меня схватили за предплечье и развернули. Эйчи навис надо мной, не давая сдвинуться с места. Мы простояли так еще несколько секунд, а затем он наклонился и прошептал прямо на ухо: — Я уважаю твой выбор. Однако, как говорится, утро вечера мудренее, так? Мы еще обязательно увидимся. В конце концов так забавно наблюдать за трепетными и расцветающими отношениями между «всего лишь коллегами по работе» из агентства SHINING. Но кто знает, что случится в будущем. — Я знаю. Вы не получите эту премию, к каким бы методам не прибегали, сколько бы надменно не относились к STARISH, — зло прошептала я в ответ. — Вот что будет в будущем. Я снова рванула из-за всех сил, наконец высвобождаясь из его хватки и отступая к воротам. — Псих! — крикнула я что есть сил вслед уезжающей машине.

***

Заслышав звонок, студенты заерзали на стульях, пока профессор истории искусства невозмутимо продолжал читать лекцию со своих записей, отнимая ценные минуты от обеденного перерыва. — В следующий раз начнем с опроса по сегодняшнему материалу, — подытожил он свою речь и потянулся к портфелю. В ту же секунду класс ожил, заскрипели ножки стульев и раздались несколько недовольных вздохов. Я не уловила ни слова из того, что пытался рассказать нам сегодня профессор, потому как, несмотря на тщетные старания, вчерашняя встреча не выходила из головы. Не думаю, что она хоть как-то повлияла на эмоциональное состояние солиста HEAVENS, однако абсолютно точно стала спонсором моей сегодняшней бессонницы. В памяти предательски всплывал взгляд, от которого сложно было укрыться, и невообразимое ощущение внешнего давления и незащищенности, которое Эйчи умел создавать одним своим присутствием. Я помотала из стороны в сторону головой, будто бы это помогло мне стряхнуть неприятные воспоминания. — Видела новое фото в группе? — Еще бы, не будь самой середины урока, я бы вскрикнула в голос! Это же такой скандал! Через несколько парт от меня собрались задержавшиеся одноклассницы, с явными намерениями поделиться свежими сплетнями. — Как думаешь, это был прям настоящий поцелуй? — В комментариях только об этом и пишут! Но фотография настолько размытая, что сказать сложно. Но разве ты не видишь ничего кроме этого? — А что еще? — Да ты что, приглядись, вот! — послышалось клацание ноготочков. — Ээээээ! Неужели это наша юбка?! — Именно! Юбка — точь-в-точь как от нашей формы! И, поверь мне, такие страшные юбки не носят ни в одной старшей школе кроме Академии! — девочки захихикали. Услышанное вызвало во странное чувство беспокойства. Стараясь расслышать дальнейший диалог, я намеренно медленно складывала вещи в сумку. — Так необязательно, чтобы это была школьная юбка. Ты даже не представляешь, какое уродство я вчера видела в шоуруме. — В комментариях все убеждены, что это форма, вот почитай. Затем разговор плавно перетек в обсуждение современных модных трендов и девушки удалились из класса. Ничего, повторюсь, ничего, сказанное ими не должно было привлечь внимания здорового психологически человека, что однозначно нельзя было сказать обо мне на данный момент. Скандал, поцелуй, юбка от формы Академии Саотомэ, — все эти слова можно было сформировать в тысячи статей разного содержания и степени скандальности и ни одна из них не касалась бы меня. До тех пор, пока бы в тексте не упоминалось ничье другое имя. Особенно ЕГО. Мысленно пытаясь успокоиться, я достала телефон и в строке поиска вбила «Отори Эйчи», а затем перешла на вкладку «новости». Искать обсуждаемую статью долго не пришлось. По всему моему телу проступил холодный пот. На отвратительного качества фотографии, снятой как будто бы из-за кустов, был запечатлен самый нежелательный момент вчерашнего вечера — я, стоящая снаружи машины, и Эйчи, высунувшийся из нее в момент шепота угроз мне на ухо. Однако незнающий ситуацию человек не мог бы сказать, что именно происходило между повернутыми друг к другу лицами молодых людей. Личность певца угадывалась моментально: одежда, в которой он вчера появился на студии для записи лайв-шоу, фирменная прическа с слегка взъерошенными кончиками, дужка очков, о которой фанаты в комментариях писали чуть ли не целое эссе. Девушка, то бишь я, получилась максимально смазано, писали лишь о уже вышеупомянутой юбке. Хотя почему «лишь». Количество комментариев о ней росло с геометрической прогрессией и от дотошности некоторых фанатов становилось действительно страшно. Грохот в коридоре испугал меня, и я чуть не уронила телефон из мокрых от пота рук. В подобной ситуации категорически нельзя было терять самообладание. На трясущихся ногах я вышла из класса и инстинктивно направилась в сторону фудкорта. Впрочем, если трезво оценить ситуацию, все ли так плохо? Из «улик» на меня указывала только юбка, которую я успела-таки надеть в гримерке после съемок, все-таки меня привезли на студию сразу после окончания занятий. Темные волосы — отличительная черта 90% японок. Голова расположена затылком к объективу — ни намека на лицо. Да и если уже на то пошло, не повредит ли вся эта ситуация репутации Отори Эйчи? Уж не знаю, какие правила в их агентстве насчет отношений, или можно ли возить на корпоративных машинах членов «вражеских» агентств, да и… — Котонэ, прием! — как из-под земли передо мной возник Ичиро. От испуга я заметно вздрогнула. — А ну перестань её пугать! — из-за его спины браво выскочила моя подруга. — Да какое «пугать», я перед ней уже минуту стою, — протянул композитор, — а она в точку уставилась, как ходячий мертвец. У вас что, снова была пара с Хаяси? — Нет, нет, все хххорошо, — быстро бросила я, немного заикаясь, — идемте обедать. Ичиро посмотрел с явным недоверием, а Мегуми, святая простота, тут же взяла меня под руку и потянула в столовую. — Впрочем, она действительно подходит для опенинга, только придется урезать до одной минуты. И еще я не понимаю, с чего они попросили оставить именно второй куплет, — Ичиро слегка подавился рисом и закашлялся. — Мне кажется, что в нем мелодия как-то больше развивается, как в первом, но интереснее, — Мегуми заботливо похлопала его по спине. — Это называется вариация. — Я знаю, как это называется! — в этот раз она намеренно сильно ударила парня, так что он чуть не выплюнул рис на поднос. — В любом случае, это очень волнующе. Первый сезон аниме всем очень понравился, а его заглавная тема у меня в любимом плейлисте. Надеюсь моя песня тоже придется кому-то по душе! То есть наша песня, конечно же. — Завтра посмотрим, насколько она понравится всем в студии, — пробурчал Ичиро, — рано пока радоваться. — Да сколько можно бубнеть?! Не встревая в их разговор, я угрюмо ковырялась в своей тарелке и как параноик прислушивалась к тому, о чем говорят за соседними столиками. Промежуточные тесты, новый хореограф, стажировка, стипендии, осипший голос, надоедливый преподаватель по сценической речи… — У тебя сообщение, — подруга кивнула в сторону моего телефона и продолжила перепалку со своим композитором. Действительно, на экране показался значок письма: Привет, мой дорогой друг! Как спалось? Я сразу поняла, кто мог так написать. Стараясь сохранять невозмутимый вид, я трясущимися пальцами удалили это сообщение. Но тут же возникло следующее: Послушай, раз мы друзья, могу я попросить у тебя совет? Мне важно твое мнение. Будучи прочитанным, оно напрямую отправилось в спам. За секунду до того, как я бы нажала «заблокировать контакт», пришло третье: Мне очень нравится это фото. Как думаешь, стоит выложить? В прикреплении к последнему сообщению висело фото. В отличном качестве, снятое, казалось, на одну из тех камер, какими снимают зверей для программ канала Discovery. Фото, которое положило бы конец расследованиям в сети и однозначно ответило на вопрос «кто же та девушка с нашумевшего фото?». Черт. Тут было видно не то что мое лицо, но даже веснушки, проступавшие под слоем тональника, которым меня заботливо накрасили перед шоу. — Котонэ, все в порядке? Ты побелена. Прям буквально, — Мегуми испуганно потянулась ко мне. — Воу, действительно, — настороженно кивнул Ичиро, — может, тебе это, в медпункт? — Да, да, мы проводим! Ты действительно сама не своя с самого утра… — она дотронулась ладонью до моего лба. — Кажется, температуры нет. — Со мной все хорошо, — вскочила я со стола, крепко сжимая телефон. — Просто устала. Съемки закончились вчера поздно, я мало спала и… И… И мне надо позвонить. Извините. Пропустив мимо ушей все, что пыталась прокричать в спину Мег, я семимильными шагами понеслась к выходу из столовой, попутно набирая номер на клавиатуре. На полной скорости я влетела в кого-то, чуть не грохнувшись на пол, однако этот кто-то сумел удержать меня на месте. — Куда же ты так спешишь, Котонэ-чан? До следующего занятия еще уйма времени, — улыбнулся мне Ринго, потирая руку, — что за срочные дела у нашей юной звездочки? — Прошу меня простить. Мне действительно пора, — пробормотала я отстраненно, слыша, как из телефона доносятся протяжные гудки. — Тогда скажи напоследок, кто успел так тебя напугать? Неужели снова ваш классный? — он пристально взглянул на меня. — Знаешь, давно пора серьезно поговорить с директором о его поведении. Если тебе нужно поддержка в этом вопросе, то мы можем… — Со мной все в порядке, — я нетерпеливо перебила его. — Просто важный звонок. — Не прошло и минуты. Скажи честно, мой номер у тебя на кнопке быстрого доступа? — раздался знакомый голос из динамика телефона. Мы молча переглянулись с Цукимией, и до того, как он успел хоть что-то мне сказать, а он очевидно хотел это сделать, я бросилась прочь из столовой и не останавливалась до момента, пока не оказалась в небольшом пустом фойе. — Ты так и собираешься молчать? Знаешь, напоминает мне фильмы ужасов, когда маньяк звонит жертве и дышит в трубку. Ты, кстати, какие фильмы предпочитаешь? — Это ты маньяк! Что тебе, — закричала я, однако опомнилась, боязливо оглянулась по сторонам и продолжила намного тише, — что тебе от меня надо? — Я же написал, твое мнение насчет фото. По-моему девушки поощряют заботу о том, какими их увидят в социальных сетях. — Это фото отвратительно, его надо удалить, — вот мое мнение, — я пристроилась в какую-то нишу, уткнувшись в угол. — Ну нет. Я получился вполне недурно, впрочем, ты тоже. Не обложка, конечно, но на разворот вполне себе потянет, — довольный своим красноречием Эйчи едко усмехнулся. — Хватит! Повторяю еще раз, что тебе нужно? — Убеди Нанами Харуку отказаться от STARISH, — от его голоса повеяло холодом, — и все. Я — человек своего слова. — Ты псих, — во мне бурлил ураган эмоций. — Как и все в какой-то мере в индустрии развлечений, — философски изрек певец. — А как же репутация? Неужели тебе все равно, что подумают фанаты, когда увидят тебя в высоком разрешении съедающего взглядом какую-то начинающую актрису из STARISH? — Ну не прям чтобы съедающего. Именно для этого случая в агентстве держат таких специалистов, как пиар-менеджеры. Ты даже не поверишь, как искусно они обрисуют ситуацию завтра на пресс-конференции во время официального заявления, так что люди будут носить меня на руках, а тебе придется разгребать обвинения вроде «актриса SHINING оказалась сумасшедшей фанаткой и преследовала известного певца». Это так, первое, что пришло в голову. Я не сильно хорош в импровизации, буду честен. — Но ведь это наглая ложь… — справляться с эмоциями становилось все сложнее и мой голос задрожал. — Дело не в том, ложь это или правда. Дело в том, что будет преподнесено более убедительно. И, послушай, не надо делать из меня какого-то монстра, мне ровно так же тяжело, как и тебе. Стресс, повышенное внимание прессы и все такое. Я молча смотрела пустым взглядом в темно-болотные обои с золотыми цветами на стене, переваривая услышанное. — Ты там плачешь? — В твоих мечтах! — со всей злостью выдавила из себя я. — Ты там случайно не напротив зеркала стоишь и не восхищаешься собой? Так почему в твою светлую голову не пришло, как убедить Харуку писать для вас, не используя посредников? Раз уж называешь нас друзьями, то, как друг, скажу: к чему все эти подпольные игры? Ведь, стоит ей услышать ваше исполнение ее песен, то она тут же потеряет голову, как тысячи других девчонок, и вприпрыжку побежит к вам в агентство. Ведь HEAVENS — величайшие певцы поколения. Или нет? Или ты, несмотря на то, что твердишь об этом в каждом интервью, едва ли веришь своим собственным словам? Как можно! Прочь сомнения! Неужели тебя смутило, что я вчера сказала о победе STARISH? Это так, просто с языка сорвалось, не хотела сильно тебя обижать. Молчание. — Уж не плачешь ли ты случайно? — Тебе бы лучше заткнуться, — сквозь зубы сказал Эйчи. — Если настолько умная, то можешь начинать готовить речь для журналистов. У тебя есть время до завтрашнего вечера. — Звучит, как-то не очень по-дружески, — сухо бросила я. — Какие же отношения без ссор. Разговоры на расстоянии явно дают тебе больше уверенности. Ну, до скорого. Послышались короткие гудки. Я облокотилась на стену, медленно сползла по ней вниз и отложила телефон в сторону, обхватив руками колени. Эйчи был прав, едва ли бы мне хватило смелости высказать ему все то же самое в лицо. Даже сейчас все мои конечности неистово тряслись, как в легком припадке. Ситуация была патовая. И, что самое ужасное, я не представляла, какой может быть из нее выход.