Холодное возбуждение

      Тихим вечером Лордаса таверна Смеющаяся крыса была полна посетителей. Норды и имперцы умели развлекаться. Первые, конечно, по буйству превосходили вторых, но это не мешало им веселиться вместе. Лизетта этим вечером играла на лютне. Игра у неё была просто потрясающей, поэтому До’Тенурр от удовольствия даже тихо мурлыкал себе под нос. Он выпил очередную кружку мёда и с удовольствием рассматривал плавные движения барда.       — Что, нравится? — Корпул Винний снова наполнил кружку До’Тенурра сладким мёдом. — Лизетта очень популярна у нас. Многие парни на неё заглядываются, так что будь порасторопнее.       До’Тенурру нравился пожилой имперец. Корпул всегда хорошо относился к нему, несмотря на развевающийся длинный хвост и топорщащиеся усы.       — Да, предполагаю…       — Тенни, прекрати валять дурака и ступай, поговори с ней. Ты трибун в легионе! Ещё немного, вы побьёте этого склизкого Ульфрика, и ты станешь настоящим легатом!       До’Тенурр для удобства имперцев и нордов говорил называть его «Тенни». Он уже много времени провёл в Сиродиле после того, как покинул Эльсвеер ещё беглым подростком, и потому знал, как лучше заводить дружбу с человеческими расами.       — Я хотел, но она бретонка. Не уверен, что даже звание легата заставит людей взглянуть на меня не как на вора и торговца скумой.       Корпул махнул на каджита рукой и поспешил к новому клиенту, который вошёл в таверну. Увидев сверкающие кровожадные глаза и тёмный блеск коротких волос, До’Тенурр попытался отвернуться к стене и завязать разговор с ближайшей нордкой, которой явно не понравилась его компания.       — Прости, но я не уверена, что смогу расслабиться в компании… каджита.       С этими словами девушка отошла от него и тотчас обратилась к Сорексу, который словно бы ждал этого момента.       До’Тенурр нахмурился. Настроение было окончательно испорчено. Он оставил на столе тридцать септимов, забрал свою имперскую накидку и пошёл к двери.       Когда дверь захлопнулась, каджит оказался под тусклым ночным небом. Сегодня даже звёзд не было видно из-за того, что их закрыли облака. Было прохладно, совершенно не так, как в имперском городе. Здешний климат был ближе к климату в Бруме, которая по сравнению со Скайримом казалась ему куда более лучшим местом.       — Я не думала, что «жди здесь» означает «проторчи у входа в таверну два часа, пока я не напьюсь мёда», — бархатный голос девушки, чей цвет кожи сливался с цветом скайримских снегов, заставил До’Тенурра только ещё больше нахмуриться.       Он абсолютно не хотел с ней разговаривать. Он был уже сыт по горло её нытьём и жалобами на каждое его действие. Он уже не мог побыть в одиночестве пару часов только потому, что Серана не могла себя занять, пока он был не рядом.       — Серана, всем иногда нужно побыть одним.       — Интересное у тебя представление об одиночестве среди пьяных людишек, — она хмыкнула и скрестила руки на груди, как она это обычно делала. — Прости признайся уже себе, что пора заканчивать им сапоги лизать.       До’Тенурр осклабился и слегка зарычал на неё. Это был его естественный порыв, который он тотчас оборвал и прокашлялся. Люди не рычат друг на друга, вот и он не должен, если хочет, чтобы в Сиродиле и Скайриме его не избегали.       — Тошно смотреть на то, как ты пытаешься быть как они…       — Не хочу слышать этого от тебя. Ты же прекрасно понимаешь причину моих действий. Ты в той же ситуации.       Он потёр нос рукой и с грустью посмотрел на веселье нордов под фонарями Солитьюда. Иветта Сан никогда не угостит его вином со специями…       — Это просто гиблое место, ты и сам это понимаешь. Ты должен быть таким, какой ты есть. Ты ведь владеешь этим своим уникальным искусством. Как там его… Дождь… Песок?.. Ты даже лучше многих их воинов.       — Дождь из песка, — До’Тенурр поправил Серану, тоже скрестив руки на груди. — Спасибо, что хотя бы попыталась запомнить.       — Ты просто невыносим, знаешь, — девушка нахмурилась ещё больше. — Прекрати выливать на меня свои разочарования о том, какой ты изгой в человеческом обществе. Поезжай обратно в свой Сиродил, раз так по нему скучаешь, где «люди гораздо добрее».       До’Тенурр промолчал. Он на самом деле очень скучал по своей жизни в Сиродиле, ему очень хотелось вернуться в имперский город, в котором всё было уже таким родным и знакомым. Имперцы относились к нему лучше нордов, они не были настолько против каджитов.       Мысли о доме заставили его снова погрузиться в болезненные воспоминания. Его отправили в Скайрим, чтобы подавить восстание Братьев Бури. До’Тенурр высоко ценил честь, а потому такое бесчестное убийство верховного короля заставило его присоединиться к числу добровольцев, которых отправляли в Скайрим на помощь Тулию.       Какого же было его разочарование, когда он столкнулся с ярым расизмом и дискриминацией. Во время первой поездки в Виндхельм он услышал столько ругательств из паршивого рта какого-то грязного пьяницы, сколько ещё ни разу в жизни не слышал.       Но тот был не единственным таким экземпляром. Даже в городах, которые поддерживали империю, были такие люди. Он не мог никуда от этого деться. Люди всегда проверяли, проверяют и будут проверять свои карманы, когда он находится рядом.       — Знаешь, я не очень сентиментальна, но даже мне жаль смотреть на то, как ты убиваешься из-за мелочей. Посмотри на меня, я вообще мерзкий вампир, люди даже плюются мне в лицо, когда я не в капюшоне, закрывающем мои глаза, — Серана подошла ближе к До’Тенурру. Подобная мягкость была для неё редким проявлением.       До’Тенурр был единственным, кого легат Рикке послала на помощь Страже Рассвета. Каджит был в шоке, когда узнал, что его решили засунуть в подопечные к Израну, который даже искусство боя одноручным оружием не признавал. В конечном итоге на место До’Тенурра просто претендовал имперец, который неплохо отличился на последних заданиях и был готов перейти к новому званию.       — Серана… ты не понимаешь. Я не могу жить как ты, видя отношение людей ко мне. Я хочу быть их другом.       — Тогда ты можешь вселить им страх. Если ты станешь вампиром, как и я, тебе больше не придётся завоёвывать их уважение. Ты сможешь перебить хоть весь имперский гарнизон! — девушка отчаянно пыталась убедить его стать таким же, как и она.       До’Тенурр, впрочем, совершенно не понимал её намерений. Серана всегда пугала его и заставляла быть настороже. Свет её кровожадных глаз, прикованных к месту, где шея переходит в плечо, заставлял его просыпаться по ночам.       Он выполнил множество заданий Стражи Рассвета и на последнем поручении ему приказали отправиться в Крипту Ночной Пустоты, где он освободил Серану от многовекового заточения в каменном гробу.       Он вернул её в её дом, громадный замок, принадлежащий клану вампиров, и отказался принимать «дар» её отца, лорда Харкона. Была бы воля До’Тенурра, он бы на месте перерезал всем вампирам глотки, но понимал, что ему такое не по зубам.       Он вернулся в форт Стражи Рассвета и, к величайшему его удивлению, Серана пожаловала к нему спустя некоторое время, словно в гости к старому другу. Теперь каджит понимал, как прихотливы могут быть нордки, которых с самого детства растили как принцесс…       Сейчас они с Сераной были на пути к замку Волкихар, чтобы разыскать мать девушки, которая предположительно владела недостающим свитком. Пока они ехали их Рифтена, Серана успела изучить психологию До’Тенурра, которая не была ей особо близка.       — Ты меня не понимаешь, хоть у нас и похожие проблемы, — грустно протянул каджит, накинув на себя плащ с гербом империи. Он был невероятно счастлив, когда его вручили ему на церемонии вступления в легион.       — Ты не делаешь ничего, чтобы я хоть как-то начала тебя понимать, — хмыкнула Серана. — Ты всё время грустный…       Он потупила взгляд и отвернулась. Это было на неё не похоже. До’Тенурру была интересна причина перемен в их отношениях, но расспрашивать Серану ему не хотелось.       — Ладно, Серана, пойдём. От Солитьюда до замка — всего ничего. Доберёмся за пару суток.       Серана молча шла рядом, пока они спускались к конюшням, где До’Тенурр держал своего верного коня. Ему пришлось купить Серане лошадь, чтобы та могла следовать вместе с ним наравне. Для неё тысяча септимов ничего не значила, но для каджита эти деньги были накоплением на дом в Вайтране. Ему предстояло служить в Скайриме ещё какое-то время, поэтому обзавестись собственным местом было хорошей идеей.       Они залезли на коней и добрались до замка Волкихар за два дня, как и рассчитал До’Тенурр. Когда они добрались до внутреннего двора замка, где предположительно должна была находиться Валерика, каджит уже успел перебить несколько десятков скелетов и вампиров, хотя самые страшные создания всё ещё ждали их впереди.       — Охренеть! — воскликнул в ужасе каджит, когда последний удар его меча снёс голову поверженной горгульи. — И ты не могла сказать раньше, что здесь будут такие твари?       — Что, будем у твоего легата новые имперские штаны просить? — ехидно усмехнулась Серана в ответ на негодование каджита.       Тот поморщился и убрал меч в ножны. Его движения были мягкими и осторожными. До’Тенурр всегда был очень аккуратен, а потому никогда не пачкал свою броню кровью поверженных врагов. Серана, поддерживающая его мощной магией разрушения, частенько поглядывала на его удивительную технику боя. Каджит был очень искусен. Казалось, что во время боя он танцует.       — Ладно, пойдём…       До’Тенурр молча двинулся по коридору. Спустя несколько мгновений они очутились в лаборатории Валерики, которая восхитила даже невосприимчивого к магическим наукам каджита. Он с интересом рассматривал аккуратно разложенные ингредиенты и осколки душ, пока Серана рассматривала странное углубление в полу.       — Слушай, а у твоей мамы тут отличная лаборатория… — растерянно проговорил каджит, заглядывая за плечо Сераны.       В этот момент девушка, ощутившая сзади себя внезапное дыхание, выронила дневник матери из рук. Её смущённое лицо мгновенно сменилось недовольством.       — До’Тенурр, я знаю, что ты очень мягко ступаешь, но ты мог бы не пугать меня? — она отряхнула дневник и с вызовом на него посмотрела. — Из-за твоих вечных «подкрадываний» я скоро начну бояться собственной тени.       Если все нордки такие, решил для себя каджит, то жениться на них он точно не собирается.       — Лучше скажи, что там нужно смешать, чтобы открыть этот портал. Не хотелось бы торчать в этом месте. Тут чем-то мерзко воняет… Серана вновь смерила его презрительным взглядом и продолжила читать дневник Валерики. В такие моменты, когда девушка отвлекалась на какое-то занятие, он мог рассмотреть её.       Красивые черты лица, которым вампирская холодность только придавала восхитительного шарма, стройное гибкое тело, очень женственные изгибы и прекрасная фарфоровая кожа. Иногда каджит слишком засматривался на Серану, иногда его взгляд был слишком любопытным и поглядывал на её прекрасную округлую грудь, которую подчёркивало вампирское одеяние.       Он сглотнул, чувствуя отчего-то возбуждение. Ситуация была совершенно неподходящей, однако До’Тенурр никак не мог избавиться от навязчивых мыслей.       — Мне придётся тебя разочаровать, но в таком виде ты в Каирн Душ не войдёшь, — расстроено проговорила Серана, откладывая дневник матери в сторону.       — Что ты имеешь в виду?       — Ты живой… если ты понимаешь, о чём я, — девушка отошла к столу, на котором были собраны нужные ингредиенты для открытия портала.       До’Тенурр нахмурился. Он понимал, о чём говорила вампирша, но это перевоплощение совершенно не входило в его планы.       — Поверь мне, это не я придумала. Это наша единственная возможность.       Серана скрестила руки на груди и с просьбой в глазах глядела на До’Тенурра, который не был рад грядущим переменам в его теле. Свиток нужен ему, поэтому Серана в одиночку туда не сунется, несмотря на всю любовь к своей матери. К тому же в Каирне, вероятно, будет слишком опасно. До’Тенурр не хотел бы, чтобы Серана превратилась в одну из тех душ, которые обречены провести там целую вечность.       Когда каджит поймал себя на этой мысли, он оказался в ступоре. Он и подумать не мог, что в глубине души ему не всё равно на холодную вампиршу. Он повернулся к девушке и серьёзно на её посмотрел.       — Ты так и будешь на меня смотреть или всё-таки что-то скажешь? Это же тебе здесь чем-то воняет.       До’Тенурр закатил глаза. После слов Сераны пропадает всякое желание её спасать, однако, к сожалению, он уже всё для себя решил.       — Если бы ты не была такой ироничной…       — Что ты там бормочешь?       — Да ничего, ладно. Превращай меня в вампира. Придётся потом снова навещать Фалиона.       До’Тенурр сел на ближайший стул и скрестил руки на груди. Он немного нервничал перед ритуалом, однако всячески старался скрыть своё волнение. Серана подошла к нему совсем близко. Он знал, как происходит обращение. Девушка коснулась рукой его груди, в которой билось его живое сердце. Она прислушалась к его биению.       До’Тенурр напрягся. Из-за того, что Серана наклонилась, он видел её круглую полную грудь. В таком положении она казалась ещё больше. Холодное дыхание у него на шее стимулировало его мощную эрогенную зону, отчего он даже попытался отпрянуть.       — Серана, ты специально меня дразнишь? — поинтересовался каджит, пытаясь громким голосом скрыть своё смущение.       — Нет, такой ритуал, — ответила она, как ни в чём не бывало.       «Помилуй, Секунда! Я уверен, что она так издевается!» — подумал До’Тенурр, но не шелохнулся. Он напрягся, чувствуя лёгкий запах цветов, которым пахла Серана. Он впервые был к ней настолько близко. Её лицо было настолько рядом, что он мог в любую секунду её поцеловать.       Серана коснулась его шеи. Её ледяные пальцы нежно расстегнули его имперскую кирасу и наметили место для укуса. Девушка наклонилась ещё сильнее. Каджиту показалось, что ещё чуть-чуть и он увидит нежно-розовый цвет её сосков. От этой мысли его член начал подниматься. В этот же момент девушка прокусила своими клыками его шею.       До’Тенурр пришёл в себя через несколько минут. Ощущения были совершенно другими. Он с трудом открыл глаза и обнаружил Серану рядом с собой. Она отчего-то была очень зла. Каджит никак не думал, что в первые минуты своего пробуждения будет думать о причине злости девушки. Даже ощущения мёртвого тела его не сильно заботили по сравнению с фарфоровой мордашкой, искажённой презрением, злостью и смущением.       Стоило До’Тенурру опустить взгляд на нижнюю часть своего туловища, как он увидел причину злости Сераны, которая всё-таки рассматривала приподнявшуюся ткань краем глаза.       — Ха-ха, — неловко посмеялся каджит, пытаясь заставить своё возбуждение утихомириться. Разозлённый вид Сераны, которая увидела его эрекцию, отчего-то разгорячала его только пуще.       Он встал и подошёл к порталу. До’Тенурр твёрдо решил найти себе девушку на ночь после того, как найдёт этот свиток. Навряд ли дело было в Серане…