Счастье живёт в тебе.

Он видел этот сон уже тысячу раз. И даже сейчас в его сознании вновь возникали знакомые очертания: он стоит посреди небольшого поля под старой высокой сосной черного цвета. Черного, как смоль, цвета иглы, черный ствол и черные корни. В воздухе пахнет цветами и свежей травой. По небу проплывают белые пушистые облака, озаренные лучами летнего солнца, и гаснут в полосе горизонта. Поле окаймляет лес. Лес, со всех сторон только лес. Он не знает, как и почему здесь оказался. Он совсем один, только в небе всегда парит одна маленькая птичка. Ему снова, как и ту другую тысячу раз, становится страшно. Он знает, что должно произойти в следующее мгновение, и еще он знает, что ему некому будет помочь. Он опять останется беспомощно лежать под высокой сосной, а та маленькая птица будет бесконечно кружить над ним, как будто пытаясь о чем-то предупредить, когда предупреждать будет уже поздно. Он будет лежать, не в состоянии больше подняться, и когда он перестанет бороться, по его щеке вновь скатится соленая слеза. Каждый раз, просыпаясь, он зажимает голову руками и спрашивает кого-то незримого: «Почему ты мне это показываешь? Каждый раз, каждую ночь. Я не хочу пережить это снова! Зачем ты заставляешь меня смотреть на то, как я умираю, не сумев подняться?» А потом тихо шепчет: «Я итак уже умер». Но в этот раз все было по-другому. Что-то заставило его успокоиться и почувствовать себя таким… здоровым. Да, именно здоровым. Он посмотрел в небо и только сейчас заметил, что оно пусто - птицы нигде не было видно. Он попытался сделать шаг. И он его сделал. Босой ногой он почувствовал мягкую траву, ощутил под ногами прохладную твердую землю, по всему его телу разливалось такое приятное тепло. Шаг, шаг, еще один. Он шел все дальше и дальше, отдаляясь от черной сосны, но что-то заставило его остановиться. Возможно, то, что впереди был только лес, а возможно… Он обернулся. Дерево по-прежнему возвышалось над полем, по небу все также медленно плыли облака, все также шумел в траве ветер. Но она была там. Та маленькая птичка была там. Она была под сосной. В бессилии хлопая крылышками, птичка беспокойно щебетала, но не могла покинуть своего места. Он побежал к ней, обратно к этой сосне, чтобы встать на то место, откуда столько ночей он не мог уйти… Он понял, почему сегодня птицы не было в небе. Она не могла взлететь.

***

Он резко проснулся, как будто кто-то толкнул его в спину. В голове все еще крутились образы этой ночи, его отчаянный крик и маленькая, неподвижно лежащая птица под черной сосной. Он сел на кровати, приходя в себя. Лучи утреннего солнца уже пробивались в окно. На улице уже жил пробудившийся город: сигналы и шум машин, топот прохожих, детский смех и голоса. Он знал, что ему нужно. Он хотел увидеть ее.

***

На детской площадке как всегда кипела жизнь: дети играли в песочнице и лепили куличики, бегали друг за другом, играли в прятки, кто-то даже пускал воздушного змея. Он сидел неподалеку от небольших качелей, на которых качалась девочка лет 5 в голубом платье. Она смеялась и не замечала его. Ее мама же, сразу заметив его присутствие, посмотрела на него и улыбнулась. Когда женщина остановила качели, наклонилась к девочке, что-то прошептала ей и указала рукой в его сторону, та тут же устремила взгляд по направлению руки и с радостным визгом бросилась к нему. - Ди-има, Ди-има, ты плишел ко мне? – радостно спросила она и принялась обнимать его. - Конечно, к тебе, Анечка! – он обнял её и погладил по голове. – Конечно, к тебе. - А ты плидешь ко мне на День лождения? Мама говолила мне, что у тебя много дел и ты не сможешь плийти, - разочарованно посмотрела девочка на него. - Обязательно, - улыбнулся он ей в ответ, - я тебе обещаю. И тут он вспомнил, что в тот день у него тоже был день рождения.

***

Он шел по улице, держа за руку свою любимую девушку. Им просто было хорошо вместе. Может быть, они даже любили друг-друга. Но после этого дня он никогда ее больше не видел. Они уже хотели повернуть за угол, но девушка вспомнила, что оставила кошелек в кафе, но он сказал ей не беспокоиться, развернулся и направился в противоположную сторону, туда, откуда они только что пришли. Светофор вспыхнул красным светом, он остановился, чтобы пропустить поток машин. Зеленый. Он сошел с тротуара, чтобы начать переходить дорогу, как неожиданно справа от него промелькнула маленькая девчушка с цветочком, зажатым в руке. Кажется, это был одуванчик. Он улыбнулся и стал переходить дорогу. Рефлекторно он посмотрел налево, потом направо… Направо. Черная машина приближалась с сумасшедшей скоростью. Кажется, водитель даже не пытался притормозить. Она все приближалась и приближалась. А та самая девочка как раз была на ее полосе. 10… 9… 8… Не раздумывая, он бросился через дорогу к девочке. 7…6…5… Машина неумолимо приближается. Она так близко. 4…3...2… Он толкнул девочку, и та отлетела в сторону. Она в безопасности. 1…0. Визг тормозов, удар, лязг металла, падение, еще удар… и темнота. Он очнулся в больнице, рядом сидела его мать. Стоило ей заметить, как он проснулся, она ударилась в слезы. Всхлипывая, она что-то невнятно бормотала и рыдала, рыдала, рыдала… Но он все понял. Дикая боль, поднимающаяся снизу к его голове, объяснила все за нее.

***

- А я тебе кое-что принес, - произнес он, стараясь не думать о нахлынувших воспоминаниях, и достал из-под своей куртки цветок. - Одуванчик! – радостно воскликнула девчушка и взяла цветок в свои руки. – Я люблю одуванчики, он такие класивые и желтые. - Придешь домой, поставишь в вазочку, - посоветовал он. Улыбка не шла с его лица. - Холошо! «А-аня, Аня! Нам пора домой». – Послышался голос ее мамы, она протягивала руки навстречу своей дочери. - Кажется, тебя мама зовет. - У-у-у… - уныло протянула девочка. - Ничего, - слегка рассмеявшись, сказал он. – Мы еще увидимся. - Ладно! – печаль девочки как рукой сняло. – Пока, Дима! – и она снова обняла его. - Ну, давай, беги, - оторвал он ее от себя. И она побежала к матери, так легко и быстро, словно не касалась земли, словно летела по воздуху, словно она была… маленькой птичкой. Он провожал их взглядом, пока те не скрылись из виду, и думал о том, насколько счастлива эта девочка. Любить свою маму, видеть цветы, смеяться и радоваться каждому дню. И только тогда он вдруг понял, что тоже счастлив. Он вздохнул полной грудью свежий утренний воздух, улыбнулся новому дню и отправился домой. Любопытные дети еще долго смотрели вслед его удаляющемуся инвалидному креслу, до тех пор, пока он не затерялся в тенистой зеленой аллее, куда уже начали пробиваться яркие лучи солнца.