Счастливы только во снах

— Пап, я дома, — громко крикнула я, закрывая за собой входную дверь, — ты хотел поговорить? — Почему так долго? — отец тут же появился в коридоре, будто бы все это время считал минуты до моего прихода, — где была? — Я с другом со школы гуляла, мы были в парке вдали от дома. Я, итак, сразу поехала домой, как ты позвонил. — Присядь.       Папа был не на шутку взволнован, из-за чего я сама неосознанно начала переживать. — В общем, сегодня мне позвонил отец Славы и сказал, что конкурентам стала доступна информация касательно нашего бизнеса. Я никогда не посвящал тебя в детали, потому что ты еще маленькая и можешь понять неправильно, — начал отец. Я уже хотела было возразить, но по его взгляду поняла, что сейчас не самое время, — наш бизнес не совсем легален и сейчас нашей семье грозит реальная опасность. Мы перешли дорогу настоящим бандитам, их предводитель — Игорь Волков, был участником ОПГ в 90-х. Каким-то образом, он достал документы, подтверждающие, что мы ведем черную бухгалтерию. Если они всплывут, то меня могут посадить, а тебя отправят в детский дом, так как тебе еще нет 18. Но сейчас вопрос в другом. Эти документы были только у меня в компьютере, а это значит, что он или его люди проникли в наш дом. Ты никого подозрительного не видела возле подъезда, может, кто-то приходил к нам, какой-нибудь курьер?       Рассказ отца сбил меня с толку. Просто не верится, что он может отправится в тюрьму. Я начала думать, кто бы мог заходить к нам в дом, но так ничего и не вспомнила. Тут меня осенило. Гриша. Но нет, этого просто не может быть. Он бы так со мной не поступил, он же любит меня! Или нет… В любом случае, я решила, что для начала мне нужно будет обсудить все с парнем и убедиться, что это был не он. Ведь если отец узнает, что я сплю с 25-летним, по головке он меня уж точно не погладит, а это единственное, в чем я пока что уверена. — Нет, пап, никого не было. Я же в школе торчала почти все время, приходила совсем поздно. Может они пробрались, пока никого не было дома? — с уверенностью говорила я, пытаясь упокоить саму себя. — Возможно. — Пап, что же нам теперь делать? — мысли о будущем действительно пугали, поэтому, не заметно даже для самой себя, я начала плакать. — Милая, ну успокойся, только твоих слез сейчас не хватало. Мы во всем разберемся. Михайловы мне помогут. — Ладно, пап, я пойду спать, уже поздно. — Хорошо. Если вдруг что-то вспомнишь, скажи обязательно мне. — Да, конечно.       Закрыв дверь в свою комнату, я переоделась и легла в кровать. Сон в эту ночь ко мне так и не пришел. А вдруг это и правда Гриша? Он сегодня увиливал от разговора о его работе, а также я пару раз замечала, что костяшки его пальцев сбиты. Вдруг он является одним из бандитов, работающих на Волкова?

***

      В этот вечер сон не пришел и к молодому человеку. Гриша подсознательно чувствовал, что что-то происходит. А вдруг когда-нибудь Вика узнает о том, что он сделал? Сегодня Ляхов наконец понял, на сколько сильно боится ее потерять. Он действительно привязался к девушке. Кто бы мог подумать, что 25-летний парень, жизнь которого была наполнена обманом и ложью, драками, наркотиками, разными блядьми, способен будет когда-нибудь питать столь нежные чувства к маленькой 17-летней девочке. Жизнь действительно не предсказуема, а пути Господни неисповедимы.       Ранним утром ему написала Вика: «Гриш, привет. Ты сегодня занят? Хочу встретиться и поговорить кое о чем.»       Парень не на шутку испугался. Тут одно из двух, либо ее отец узнал про наши отношения, либо они узнали о том, что я украл документы. Да нет, это все моя паранойя — в последнее время она мучает слишком часто. Может она просто соскучилась и захотела увидеться, а я уже себя накрутил? Гриша постарался успокоиться и написав, что заедет за девушкой через час, встал, чтобы пойти одеться.       Время пролетело незаметно и вот, он около Викиного дома. Сама девушка уже стояла возле подъезда и поспешила к парню, как только увидела машину. — Привет, — начала она, — прости, что отрываю тебя от дел, но это и правда срочно. — Малыш, да все в порядке, не переживай, что-то случилось? — уверенно спросил Ляхов, стараясь сохранять спокойствие, что давалось ему с трудом. — Да… Я пока даже не знаю, как спросить тебя об этом, — немного переживая сказала девушка. — Викуль, да спрашивай напрямую, я же не кусаюсь. Отвечу на любой твой вопрос, — немного улыбнувшись, сказал я. — Хорошо. Я хочу сразу извиниться, если ты не причастен ко всему тому, о чем я тебя сейчас спрошу. Просто у меня нет других мыслей о том, кто это мог бы сделать, — начала девушка. Тут я напрягся так как до меня дошло осознание того, о чем дальше пойдет речь, — вчера, когда я пришла домой, меня ждал непростой разговор с отцом. Как оказалось, в руки к его конкурентам попали одни очень важные бумаги, которые находились у нас дома. Кроме нас с папой в квартире за последний месяц был только один человек… — Вика замолчала, будто сама не веря в то, что скажет дальше, — Гриш, это был ты.       Воздух будто бы исчез из легких парня. Блять, она все знает. Как только парень хотел было открыть рот, чтобы начать оправдываться и врать о том, что все это неправда, Вика продолжила: — Только, пожалуйста, скажи мне правду. Если же я себе надумала, то мне не трудно будет извиниться, — сказала она, смотря мне прямо в глаза.       Тайное всегда становится явным — и в этом парень убедился в очередной раз. Не видя смысла больше врать, Ляхов решил честно рассказать все, как было на самом деле. Он понимал, что девушка никогда не сможет простить этого, но хотя бы его совесть будет чиста. — Я хочу попросить тебя одно, пожалуйста, выслушай меня от начала до конца, — начал парень. Лицо Вики тут же наполнилось разочарованием от осознания того, что все, о чем она думала, было правдой. — Мой отец был главой одного Тюменского ОПГ. Тогда были тяжелые времена, поэтому выбора особо не было. Когда мне едва исполнился год, его убили и мы с мамой переехали в Будапешт. Всю жизнь я вертелся в криминальных кругах и не заметно для самого себя, сам стал таким, каким был мой отец. Однажды я вляпался в полное дерьмо и если бы не друг отца, то меня бы посадили в тюрьму. После этого до меня дошло осознание того, что такая жизнь меня погубит и я решил завязать со всем этим дерьмом. Вроде бы и получилось, три года я жил как нормальный человек, устроился на обычную работу, занимался творчеством. Но Волков нашел меня и сказал, что время помочь ему, как когда-то он помог мне. Пойми, я не мог отказаться. Если бы я его послал, мое тело потом нашли бы где-нибудь в лесополосе. Он сказал, что нужно украсть документы у одного человека. Тогда я еще не знал о тебе, но однажды увидев то, как ты выходишь из дома с отцом понял, что именно через тебя я смогу их достать. Малыш, прости меня, прости. Я не знал, что влюблюсь в тебя, — видя, как с каждым моим словом лицо Вики становилось все более и более осуждающим, я не мог сдерживать слезы. — Ты украл их в ту ночь, когда я пригласила тебя переночевать вместе? — холодно спросила девушка. — Да, — виновато ответил я. — То есть тебе было абсолютно наплевать на все то, что уже связывало нас до этого? На то, что мы блять переспали в тот же вечер? — срываясь на крик говорила Романова. — Нет, конечно же, нет. Меня мучила совесть все это время. Я влюбился в тебя, как мальчишка, но я не мог не закончить дело. Пойми, у меня не было другого выбора. Прошу тебя, прости меня, давай поговорим и все будет как раньше. Мы будем счастливы! — мне было безумно плохо от того, какой я уебок. — Счастливы мы, Гриш, будем только во снах.       На минуту в машине повисла тишина. Будто слов у нас больше не осталось. — Знаешь, что самое ужасное? Ты разрушил не только мою жизнь, но и жизнь моего отца. И несмотря на то, что ты меня предал, я не смогу перестать любить тебя. С меня достаточно. Пожалуйста, очень тебя прошу, исчезни из моей жизни, — не сдерживая слезы, Вика сказала эти слова не скрывая обиду в голосе, что добило меня окончательно.       Я не успел даже опомниться, как девушка, хлопнув дверью, скрылась в подъезде. Блять, ебаная жизнь. Осознание того, что она меня никогда не простит убивало. Я не смогу жить без Романовой, без ее бархатного голоса, нежных прикосновений, без ее небесно-голубых глаз. Хоть я и заслужил всю эту боль, надеюсь, что когда-нибудь мне станет легче.