***
Катя, неумытая и непричесанная, сидела за столом, поджав одну ногу, и гипнотизировала взглядом стоящий на плите чайник. Часы показывали уже без пятнадцати час, но она только-только встала с постели. Правда, всю ночь ей не удалось сомкнуть глаз, да и под утро сном забыться не удалось. Она лежала, глядя в потолок, и никак не могла успокоиться. Утром она пришла, как обычно, на работу, включила компьютер, потом заварила себе чаю, и тут в кабинет, как фурия ворвалась Анна Львовна. — Явилась, значит, да? — воскликнула она. — Да, я… только что пришла, — отозвалась обескураженная донельзя Катя. — А что, собственно, такое? — Собирай свое барахло и ступай домой! — презрительно бросила ей Анна Львовна. — Ты здесь больше не работаешь. — Как?.. — Катя ничего не понимала. — Что же я сделала? — А вот так, — подбоченилась Анна Львовна. — Я здесь, в этих стенах, бесстыдства не потерплю, поэтому — быстро! Чтобы уже через два часа и духу твоего тут не было! Катя не помнила, как доехала до дома, она опустилась на пол прямо в коридоре своей квартиры и расплакалась. На другой день, с утра пораньше, к ней приехал Назар, его, как оказалось, Анна Львовна тоже выставила за дверь. — Даже и слова не дала вставить, — рассказал он, — налетела, точно оголтелая, накричала, обозвала подлецом, который разбил семью… Кать, у неё все дома? Она вздохнула: — Ох, Назарчик, это… Я даже не знаю, что сказать. Ты прости меня! — За что? — он помог ей подняться, провел в комнату и усадил на диван. — Да ведь это из-за меня ты теперь работу потерял! — Пустяки! — он обнял ее за плечи. — Что я, работы не найду? Но… пожалуй, мы могли бы пожаловаться на неё в охрану труда, потому что это же незаконно! Никому не запрещено заводить отношения на работе, знаешь ли, мы люди в конце концов, а не крепостные крестьяне. Катя кивнула, соглашаясь с ним, почему, собственно, она должна спускать Анне Львовне с рук этакое самоуправство. Правда, с другой стороны, ей не хотелось лишних скандалов, а то, что они еще будут, можно было не сомневаться. Назар поцеловал ее, обнял, успокаивая, после чего поспешил уехать: ему нужно было отвезти дочь на занятия. Кстати сказать, Анна Львовна рекомендовала ему и дочку и забрать из школы, потому что, раз Назар там теперь не работает, ему придется вносить всю требуемую сумму, а она ему явно не по карману. Не успела на Назаром закрыться дверь, как снова позвонили. Причем трезвонили так, словно желали выломать несчастную кнопку прямо-таки с мясом. Катерина невольно вздрогнула от громкого звука. Она бросилась открывать, подумав, что, возможно, Назар забыл о чем-нибудь сказать ей, однако же, это оказался не ее новый друг, а почти уж бывший муж. — Где твой хахаль? — с порога налетел он на нее. — Это с ним я сейчас в лифте столкнулся, да? Это он? Или он еще у тебя, прямо в теплой кроватке, а ну, говори быстро! — он оттеснил ее с порога и вошел в квартиру. — Ты спятил, что ли? — вскричала Катерина и захлопнула дверь. — Прекрати орать, пока соседи не всполошились! — Плевать мне на твоих соседей! Мать мне обо всем рассказала, и я… — О, да, — горько усмехнулась Катерина, — вижу, мамочка тебе уже обо всем растрезвонила! А еще она меня выгнала с работы, потому что, видите ли, я позорю вашу чертову фамилию, но ей это даром не пройдет, можешь передать. — А я-то думал, что и впрямь перегнул палку, а ты, оказывается… — У меня нет времени, — процедила Катерина, — с тобой разговаривать. Выкладывай, зачем явился и проваливай! Мне нужно ехать к сыну на праздник. — К сыну? — удивленно приподнял брови Григорий. — Какому ещё сыну? Имей в виду, сына у тебя больше нет. Потому что теперь уже я, ты хорошо слышишь? — я подаю на развод. И буду требовать, чтобы Петька остался со мной! А ты к нему даже не подойдешь! — Угрожай сколько влезет, но ни один суд твои требования не примет. — Это мы посмотрим! Оставайся со своим драгоценным завхозом, нарожай ему ещё хоть десяток, а к Петьке не приближайся! — Я повторяю: засунь свои угрозы… сам знаешь, куда! Я Петина мать, и потому… — Я уже запретил пускать тебя в дом и в школу, так что — даже не старайся. Я затем и приехал, чтобы предупредить тебя. — Не имеешь права! — возмущенно воскликнула она, бросаясь на него с кулаками. — А мне плевать! — выкрикнул Григорий, оттолкнув ее. — Ты выбрала своего любовника — вот с ним и оставайся. Начинай новую жизнь! — Ублюдок! — И тебе всего доброго! — Григорий отвернулся от нее и направился к выходу. — Я тебя ненавижу, понял? — прокричала Катерина ему в спину, но он уже захлопнул за собой дверь. Катерина опустилась на пуфик и разрыдалась, закрыв лицо ладонями. Черт бы побрал семейство Червинских! Зачем, ну зачем она связалась с Григорием? Почему вышла за него, вошла в эту семейку. Теперь они ее просто растопчут! Этот негодяй не отдаст ей Петю, а все остальные: его папаша, чертов самодур (кстати, вполне возможно, это он Григория и накручивает, вспомнить только, как он наорал на Катерину в прошлый раз), маменька, истеричка и ханжа (глядите-ка, как всполошилась из-за морального облика невестки, будто бы сама не спуталась с мужчиной моложе нее лет на пятнадцать), мачеха, у которой своего голоса вообще нет, все повторяет за мужем, — все они поддержат своего милого Гришеньку! Как же Катерина от них устала!.. Нет, она обязана придумать что-нибудь, но так просто она не отступится. Если уж на то пошло, то она попросту похитит, как бы ужасно это ни звучало, Петю и увезет его в другой город, в другую страну, — куда угодно, лишь бы Червинские до них не добрались. Они еще не знают, с кем связались.***
— Видишь, я все подготовил, как и полагается! — Григорий самодовольно усмехнулся и посмотрел на отца с явным превосходством. — Так что ты зря волновался! Пётр осмотрел фойе нового ресторана, прошелся еще раз по залу, после чего проговорил, с улыбкой обернувшись к сыну: — Да уж, вижу, постарался на совесть, как говорится. Как видно, Гришка не только своими семейными неурядицами был занят, но и о деле не забыл, что не могло не радовать. Позавчера, правда, Григорий с Катериной опять поругались: Пётр узнал об этом от самого сына. Тот рассказал, что ему теперь доподлинно известно об измене жены, и он твёрдо намерен подавать на развод. Катерина же звонила ему и, кажется, угрожала, что ни за что не отдаст Петю. Словом, скандалы, которые, увы, зачастую неизбежны при разводе, не миновали и их семью. Пётр также знал, что Лариса звонила Кате, но та не пожелала с ней разговаривать: — Она крикнула, что я могу катиться куда подальше, — обескураженно проговорила Лариса, положив трубку, — вместе с тобой, Петь. Она… немного не в себе. — Вот это точно! — кивнул Пётр. — Они оба у нас… с приветом. И ничего уже не поделаешь! — Как же теперь быть? Пётр лишь пожал плечами: — Поживём — увидим. Но думаю все же, — вздохнул он, — назад уже теперь не повернуть. Оба упёрлись насмерть… Два упрямых барана! Он не мог перестать думать об этом даже сегодня. Между тем гости: и посетители, и приглашенные иностранные партнёры, — уже собрались у входа в ресторан. Заиграла музыка, и Григорий, как исполнительный директор, который, собственно, и готовил эту встречу, вышел вперед, поприветствовал всех прибывших. — …И мы счастливы видеть всех сегодня, при этом очень надеемся, вам понравится здесь, и вы еще не раз захотите вернуться! Он повернулся к отцу, передавая ему ножницы, дабы разрезать праздничную ленту. — Мне остаётся только присоединиться к словам моего сына и коллеги, — улыбнулся он, отметив, как защелкали фотоаппараты и засверкали вспышки. — Мы действительно счастливы приветствовать вас сегодня и… Неожиданно праздничную музыку перекрыл какой-то невнятный шум, раздавшийся сбоку, оттуда, где был служебный вход для персонала. В следующее мгновение, двери служебного входа раскрылись, и оттуда повалил густой черный дым. Крики: «Пожар! Горим!» — и женский визг ударили по ушам, Лариса, стоявшая рядом с Петром, что было силы вцепилась в его руку. — Петя, — прошептала она, — что… — Не волнуйся! — отозвался он. Народ между тем повалил к выходу, а сотрудники безопасности тут же открыли все запасные выходы и призывали людей не паниковать, а спокойно выходить на улицу. — Пожарные уже выехали, Пётр Иванович! — сообщил ему начальник охраны, когда они с Григорием, Ларисой и итальянскими гостями вышли на крыльцо. — Чёрт бы все побрал! — выругался Григорий. — Завтра это всё будет во всех новостях! — А ты мне говорил, что все в поряд… Пётр не договорил, потому что начальник охраны резко шагнул к нему, крикнув, чтобы остальные отступили в сторону. — Не двигайтесь! — крикнул он, вскидывая руку. Вновь раздался громкий визг и сразу же — громкий хлопок. Лариса вдруг, вздрогнув всем телом, крикнула, что-то вроде «осторожнее», метнулась к нему, и в следующий же миг начальник охраны со всей силы столкнул их обоих со ступенек. Следом раздались ещё два выстрела.