Инсинема

Увы, любовь, хотя она слепа, Без глаз найдёт, какими ей путями Дойти до нас и властвовать над нами.

— Да шевели ластами, Киппс! — поторапливал Джордж, идя в самом конце нашей цепочки. Мы пробирались по тёмному коридору. И что самое необычное и интересное в этой ситуации: не по затхлому подвалу, не по пыльному чердаку старого дома, и даже не в очередной заражённой призраками гостиной — ничего подобного! У агентства выходной, и это всего лишь безопасный кинотеатр. — Я ищу сиденья с нашими номерами, Каббинс! И если бы ты не торчал вечность возле лавки с попкорном, мы бы успели всё сделать до того, как отключат свет! — громким шепотом откликнулся проводник. Честно говоря, правда сейчас на стороне Киппса. Но Джордж ведь старался для всех, то есть, он для всех покупал попкорн. Короче, эти двое, как обычно, дружны и искренни. Мы поднимались вверх по ступенькам, периодически включая и выключая фонарик, чтобы не мешать остальным киноманом смотреть титры. А то на нашу команду и так уже наорал какой-то почтенный старикан с моноклем размером в наше кухонное окно. А вообще, здесь был полный зал народу, и все, кому было не интересно вступление, кидали в нас неодобрительные взгляды. Конечно, искала своё место не только наша компания, но зато мы были самыми громкими. Да, премьера фильма — самый лучший способ отдохнуть от толпы эмоциональных людей. — Локи, будь другом, включи свою чудо-улыбку, а то у меня уже мозоль на пальце выскочила. — Квилл, дружище, почисти хоть раз зубы, и моя помощь тебе не понадобится. Дальше мы шли молча. Первым Киппс, потом Локвуд, я и замыкающий Джордж. Должен был быть ещё один человек. Это тот член команды, который предложил кино, выбрал его и даже купил билеты, но прийти не смог. «Зачем триллеры, зачем нам тратить свои нервы, которых и так почти не осталось! Комедии?! Я тебя умоляю, Локвуд, жить с Джорджем и Люси и так сплошная комедия. Комедия ужасов! Тем более, я уже купила билеты на прекрасный фильм», — сказала Холли и не пришла. В этом вся мисс Манро. У неё важные встречи, она будет ждать нас в кафе, а свой билет сдала во избежание лишних трат. — Ой, — проронил Киппс и резко затормозил. В меня всей своей широкой душой впечатался Джордж, а я по инерции в Локвуда, обхватив его за талию и бедро. Хорошо, что в кинотеатре темно, и никто не увидит моих пылающих щёк. Сегодня Локвуд был не в белой рубашке, а в чёрной длинной майке с какой-то надписью. Я не вдавалась в подробности, чтобы сильно не пялиться, но вроде что-то о смерти. Ткань очень приятная на ощупь. Я тут же извинилась, но отстраниться получилось не сразу, ведь сзади всё ещё существовала преграда. — Ничего. Бывает, — невозмутимо ответил Локвуд, будто ему совсем всё равно. Хотя, да, мне тоже всё равно. — Разворачиваемся, я пропустил наш номер. 634 начинается с середины предыдущего ряда. — Кто, вообще, его сделал главным? — Заткнись, Каббинс! Холли мне дала билеты. А у тебя, между прочим, тоже есть фонарик, мог бы проверять за мной, раз такой придирчивый. — Я несу попкорн! Я попкорноносец! — зашептал Каббинс. Это предназначалось Квиллу, но такое чувство, что весь звук со слюнями влетел именно мне в ухо. — Только тащить жратву тебе и можно доверить… — тихо высказался Киппс. — Я всё слышу, вообще-то! Мы синхронно развернулись и пошли обратно. Теперь первыми были я и Джордж. Когда Локвуд поворачивался, он, придерживая, провёл ладонями по моей талии. Просто логичное и невинное движение. Мне не стоит обращать внимание на такие мелочи. После ворчания, после череды потоптанных ног и острых коленок, мы наконец, добрались до своих мест. Каббинс шёл впереди и расчищал нам дорогу, а потом занял место почти у края под номером 639. Я села чуть раньше на место 637, а у Локвуда и Квилла сиденья совсем рядом 634 и 635. Экран освещал лица зрителей и моё недовольное лицо тоже. Так получилось, что меня от Локвуда отделяла какая-то дама в пышном платье, как будто собиралась на бал, но перепутала здания. — Джордж! Передай попкорн пожалуйста, — послышался голос главы агентства. — Да тише вы! Начинается уже, — буркнули с задних рядов. «Две равно уважаемых семьи…», — пронеслось по залу. Джордж начал какое-то шебуршание, и мужчина, сидящий между мной и Каббинсом передал мне попкорн. Я передала его, минув даму, в руку Локвуду. Отлично, а мне остаётся впитывать лишь эмоции от фильма. Это, кстати, «Ромео и Джульетта» от Франко Дзеффирелли. Постеры на всех рекламных щитах развешаны, сразу после нового прибора паравидения. «Не посмотреть этот шедевр — просто криминал!» — убеждала нас всю неделю Холли. Джорджа, наверно, замучила совесть от того, что он хомячит всё один, и он решил пересесть ко мне: — Извините, мистер. Вы не могли бы поменяться со мною местами? — То есть, юноша, вы предлагаете мне сесть в самый край и не получить никакого удовольствия от фильма? — С таким отношением, сэр, я сомневаюсь, что вы получите хоть какое-то удовольствие от жизни, не то что от фильма. Женщина в пышном платье едко хохотнула. — Мелкий хам, — заявил неуступчивый мистер. Если бы он согласился и отодвинулся на тот несчастный метр от экрана, ничего бы не поменялось. Но, это его выбор. Дурацкий, но выбор. Так, значит, настала пора брать всё в свои руки: — Извините, мисс, — хотя она была уже далеко не мисс, — Вы не могли бы поменяться с моим другом местами? — Миссис. Однако, мне приятно, спасибо. Конечно, могла бы. Конечно, — сообщила она голубиным голосом. — Но. Не к этому человеку! — Дорогая, давай не при людях. Локвуд тихонько присвистнул, мол, забавная ситуация. — Ах, значит, ты не хочешь выносить сор из избы?! — шёпотом крикнула миссис на своего спутника. На неё начали шикать другие ряды. Я просто сильнее втиснулась в своё кресло, а Каббинс медленно захрустел попкорном. Вот же сумасшедшая парочка. «Смотри, идут двое из дома Монтекки», — все затихли и погрузились в фильм. После зазывающего клича «Смерть Капулетти», произнесённой в десятый раз, Киппс фыркнул: — Что-то милое и романтичное, то чего нам не хватает, — процитировал он Холли. — Ты знал на что соглашаешься, Квилл, — шепнул Локвуд. Мы снова уставились в экран, где шла безразборная потасовка между слугами Монтекки и Капулетти. С такой мелодрамой и боевиков не надо. Зато я знаю, кто в восторге: череп. Хотелось бы забыть о нём, но эта банка уже сделала мне синяк на коленке. У нас уговор: я беру его в кино, только если первый час он сидит с закрытым клапаном, а второй может со мной общаться. Вернее, высказывать своё ценное мнение. Ведь и ему скучно одному, и мне хочется спокойно посмотреть. Думаю, это честная сделка. Я поправила пакет, в котором было прорезано отверстие для просмотра, и убедилась, что с такого ракурса всё видно. Отлично. — А Парис ничего такой. И красавчик, и любит, и родня не против. Сдался ей этот запарный Ромео, — прокомментировал Джордж. — Молодая, влюблённая и глупая, — мрачно прошептала дама в пышном платье. — А сейчас поумнела, — процедил сквозь зубы, судя по всему, её муж. Киппс прошептал что-то на ухо Локвуду. Что-то про отличных собеседников. Я бы предпочла смотреть в тишине. — О, этот белобрысый мужик с маской черепа напоминает мне вашего, то есть твоего, Люси, — тихо обратился ко мне Квилл. Нашего-моего кого? Белобрысого мужика? Конечно же, речь о черепе. Но Киппс совсем не умеет строить предложения. — Ну, не совсем. Слишком дружественный, не хватает надменности. Одно из двух: череп бы просто посмеялся с него или захотел ударить. Киппс почесал затылок. А Локвуд добавил, игнорируя шиканье: — Думаю, череп бы выпил с ним, а вот Ромео он бы точно захотел ударить, — мы немного посмеялись. Шутку не поняла лишь непосвящённая в наши дела странная женатая пара. Того героя, кстати, звали Меркуцио. Может, я не понимаю, но как Ромео смог так быстро влюбиться? Ладно, может, это любовь с первого взгляда. Я поджала губу. Действительно, в нашу жизнь немного романтики и нежности не помешало бы. Вскоре начал петь песню какой-то бард. Очень печальную, весь зал затих, мне тоже стало как-то грустно. В такие моменты, перед глазами проносится самое светлое, что с тобой случалось. И моя голова невольно повернулась в сторону, где сидел Локвуд. По позвоночнику будто пробежал горячий кипяток, когда я поняла, что он тоже всё это время смотрел на меня. Из-за темноты я не могла рассмотреть выражение его лица. Нас разделяло всего лишь одно место, а такое чувство, что огромная пропасть. Он протянул ко мне руку, положив её на спинку кресла дамы в пышном платье. Что мне сделать? Через пару секунд промедления я, неуверенно улыбнувшись, положила свою ладонь поверх его. И Локвуд её сжал. Череп меня засмеёт. В это мгновение на экране появился Ромео, который взял за руку Джульетту и произнёс: «Я ваших рук, рукой коснулся грубо…» и остальная сопливая пурга. Это всё больше походило на розыгрыш, а неловкость росла в геометрической прогрессии. Поэтому я осторожно вырвала руку, и широко распахнув глаза, продолжила пялиться в экран, где на всю огромную стену был показал первый поцелуй влюблённых, а потом и второй. — Почему они продолжают говорить о грехах? Разве целовать любимого плохо? — спросил сам себя Киппс. Никто не ожидал, но Джордж всё равно шёпотом ответил: — Во времена Средневековья религия играла главную роль. Не уверен про поцелуи, но иметь какие-либо связи до свадьбы считалось грехом. Но ты, Киппс, не переживай: можешь целовать любимого сколько хочешь. Мы с Локвудом засмеялись, а Квилл деликатно послал нас всех куда подальше. Послушав ещё, я решила, что Джульетта переигрывает, а Ромео врёт сам себе. Но потом… потом, я решила, что влюблённые всегда так выглядят. Переигрывают и врут сами себе. В принципе, смотреть можно. — Верно, нельзя верить клятвам любовников, — цыкнула дама, сидящая рядом. — Дорогая, ты опять, — вздохнул её избранник, — Ну, куплю я тебе ту посудомойку. Куплю, но позже. Обещаю. — Врёт он всё! — раздражённо крикнул кто-то из зала. И не понятно, к кому это относилось: Ромео или моему бережливому соседу. — Не могли бы вы перестать выяснять тут отношения, — внёс какой-то старческий голос с задних рядов дельное предложение. Вот это у них страсти. Я про фильм. Пару слов, прикосновенья, вечер и ночь — только и всего, а уже собрались обвенчаться. Хотя, что толку тянуть сто лет, как некоторые. Когда на экране появился отец Лоренцо, собирающий цветы в поле, Квилл усмехнулся и выдал: — Нет! Ну вы только посмотрите, да это ж вылитый Джордж! — сзади в его кресло сразу ударил чей-то ботинок, чтобы тот был потише. — Вот именно, молчи Киппс, — буркнул Джордж. — Так я про поведение. Правда ведь, похож. Из разговора отца Лоренцо и Ромео выяснилось, что была ещё и какая-то Розалина. Так-так-так, интересно. Правда, я не читала Шекспира, было как-то не до этого, но, думаю, что он очень даже ничего. Разбирается в жизни. Тут началась какая-то возня, и я заметила, как парочка, сидящая за Киппсом и Локвудом встаёт и уходит. — Вы уходите? Можно занять ваши места? — спохватилась я. — Да-да, занимайте, — послышался быстрый ответ. Отлично. Недолго думая, мы с Джорджем собрали вещички и пересели. Дама недовольно придержала своё безразмерное платье, чтобы мы не испортили подол, и пропустила нас вперёд. После недолгого копошения, мы снова принялись смотреть фильм. Так получилось, что Киппс и Локвуд поменялись, и мне пришлось теперь сидеть возле босса. Не сказать, чтобы я расстроилась… Да я мечтала об этом с той самой минуты, как услышала про кино! Наконец, это свершилось. Но веселье моё длилось недолго, ведь половина фильма прошла, и пора открывать клапан на банке.